Сквозняк не тревожил веселого танца пламени в сложенном из камней очаге, над которым, пофыркивая, кипел металлический чайник.
Фурнаэль отстегнул меч, повесил на крюк и уселся на табурет у грубого стола, кивком предложив Карлу и остальным последовать его примеру. Табуретов осталось лишь три; Карл, Рафф и Томен уселись, а Бералин встала подле мужа, хмуро на него глядя.
Фурнаэль ухмыльнулся.
- Простите мою жену. Она этого не одобряет.
Та фыркнула.
- А с чего мне это одобрять? Это же сущая чепуха… возлюбленный мой супруг, - ядовито добавила она, выдержав паузу.
Барон обнял ее за талию и погладил бедро.
- Ты простишь меня. Как всегда.
- До следующей жатвы.
Рафф нахмурился; Фурнаэль заметил это и повернулся к юноше.
- Не начинайте - у нас гость. А тебе, мальчик мой, следует помнить, как должно вести себя. - Он знаком попросил у Карла прощения. - Семейная традиция: перед каждой жатвой сыновья барона три десятидневья живут и трудятся в поле вместе с рабами - так же тяжко, как те…
- Более тяжко, папа, - пискнул малыш Томен. - Рафф говорит, мы должны показать, что всех лучше.
- …едят то же, что едят рабы, носят ту же одежду. Узнают, так сказать, что почем - чтобы после не перегибать палку. Вертум считает это правильным, потому-то и прислал в этом году сына. Думаю, Брену это пойдет на пользу.
- Чушь, - возразила Бералин. - Тебе бы послушать своих сыновей. Когда Рафф станет бароном - он не будет заставлять детей проходить через это.
Фурнаэль фыркнул.
- То же говорил и я - в его годы. Карл, позже вы сможете пройтись по округе - и увидите, что эта хижина ничуть не лучше других. Мы хорошо обращаемся и с рабами, и с крепостными.
- Эта хижина хуже, - произнесла Бералин. - Ты послал людей выковырять из стен глину. Снова.
- И снова, и снова - всякий раз, когда ты будешь заделывать стены вместо мальчиков. Если Рафф и Томен сделают это сами - прекрасно. Я терплю, что ты живешь с ними, потому что надо же кому-то им готовить. Но не испытывай моего терпения. - Он вздохнул. - Карл, моя супруга думает, что, живя здесь с мальчиками, она шантажом вынудит меня отринуть семейные традиции.
- Жерр, вы хотели что-то обсудить? - Карл, втянутый в семейный спор, чувствовал себя не в своей тарелке.
- Хотел. - Фурнаэль облокотился о стол. - В Холтуне объявилась банда. Разбойники - сотни две-три - свили гнездо на склонах Эрштима. Они налетают ночью, прорываются сквозь идиотскую линию обороны холтумского… - Он осекся: вошел Брен.
Юноша грустно качнул головой.
- Прошу, не прерывайтесь из-за меня. Я не питаю иллюзий насчет князя Улдрена.
Фурнаэль благодарно улыбнулся.
- Бандиты забирают еду и женщин, убивают всякого, кто осмелится сопротивляться. За собой они оставляют сгоревшие фермы, скот с перерезанными глотками, потоптанные поля - как псы, что мочатся на кусок, который не в силах съесть. Наверное, им как-то попался караван с солью - с некоторых пор они просаливают за собой землю.
Он тряхнул головой.
- Я говорил об этом с Саммисом - его магия тут бессильна. Он мог бы, конечно, уничтожить сорняки и вредителей, как делает в моем баронстве, но соленая земля не сможет родить, будут в ней вредители или нет.
Если так пойдет дальше, Холтун окажется на грани голода. Западнее лежат содовые равнины; им придется обратиться на восток. Им придется вторгнуться в Бим - как нифиэнцам во время моего отца. Эти два друга, - он кивнул на Брена и Раффа, - станут кровными врагами. Причем не по традиции, а по факту.
- А сами вы усмирить бандитов не можете, - кивнул Карл. - Холтун этого не потерпит.
- Едва только первый солдат Бима пересечет холтунскую границу - начнется война. Несколько стычек уже было. Я знаю, это отдает изменой, но если б эти бандиты вторглись в Бим… Возможно, тогда князь Улдрен смирил бы свою гордыню и принял мудрое решение о союзе.
Брен мотнул головой:
- Сомнительно, барон. Как говорит мой отец, князь Улдрен - напыщенный осел. Из тех, кто хватает меч за лезвие, а не за рукоять. Впрочем, мнит он себя великим полководцем.
Фурнаэль кивнул.
- Карл, я хотел бы остановить негодяев. Надеюсь, вы поняли: мы - народ неплохой. И мы готовы платить, и платить хорошо. Возможно, вы могли бы, притворно присоединившись к бандитам, завести их в засаду? Или выследить их в логове, захватить и доставить в мое баронство, где мы разобрались бы с ними? Или еще что-нибудь… в этом духе.
Карл закрыл глаза. Стратегия не была проблемой. Стратегия трудностей не представляла. Для Карла, во всяком случае. Ахира наверняка что-нибудь придумал бы.
Но - три сотни? Карл не считал три сотни против пяти выигрышным вариантом. И опять же - как ни старайся, а всех трех сотен сразу им не захватить.
Да и не в этом суть. Вопрос не в том, сможем ли мы сделать дело, вопрос - должны ли мы делать его.
В том-то и беда. Барон Фурнаэль весьма неплохой человек - для своего мира. Если война между Бимом и Холтуном разразится - плохо будет всем, и рабам в том числе.
Но… Я, черт побери, Карл Куллинан, а не Кларк Кент. Я не могу сделать всего. Я уже дал обет, который вовсе не уверен, что смогу выполнить; мне нельзя отвлекаться на другие дела.
Он почувствовал укол совести. А как же Эйя? То, что он вез ее домой, не было войной с рабством.
Нет. Эйя - другое дело. Мелавэй страдал от набегов работорговцев; было разумно отвезти девочку домой - там могла возникнуть возможность уязвить Гидьдию Работорговцев.
Может ли помощь Фурнаэлю помочь его собственной борьбе? Хоть как-то?
Нет, дело барона никак не связано с ней.
Я должен отказать ему.
Мне… Постой-ка…
- Вам придется… заплатить, Жерр. Дорого.
Фурнаэль развел руками.
- У нас есть деньги, Карл.
- Деньги мне не нужны. Но - в благодарность мне и моим друзьям за решение ваших проблем - не отпустите ли вы на волю всех ваших рабов?
Фурнаэль улыбнулся.
- Цена действительно высока, Карл. Заменить всех рабов в баронстве - мне это станет в копеечку. Нельзя ли…
- Нет. Не заменить. Вашей платой будет отказ от владения рабами. Во всем баронстве. Навечно.
Какой-то миг барон озадаченно молчал. Потом вздохнул.
- Вы вежливый человек, Карл. Спасибо, что не отказали мне прямо. В этом нет необходимости - я понял. Вы не хотите встревать в наши войны.
- Барон, я говорил серьезно.
- Прошу вас. Не считайте меня глупцом. - Фурнаэль приподнял ладонь. - Оставим это, Карл Куллинан. Оставим.
Карл открыл было рот - и закрыл его. Не вышло. Для Фурнаэля рабство столь естественно, что он не увидел никакого смысла в предложении отказаться от владения людьми. Для барона это было даже не оскорбительно - просто непонятно. Но попытка объясниться приведет к ссоре.
Фурнаэль помрачнел.
- А знаете, у меня мелькнула мысль попытаться запугать вас - и тем вынудить послужить себе. Пригрозить оставить эту малышку - Эйю, да?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Фурнаэль отстегнул меч, повесил на крюк и уселся на табурет у грубого стола, кивком предложив Карлу и остальным последовать его примеру. Табуретов осталось лишь три; Карл, Рафф и Томен уселись, а Бералин встала подле мужа, хмуро на него глядя.
Фурнаэль ухмыльнулся.
- Простите мою жену. Она этого не одобряет.
Та фыркнула.
- А с чего мне это одобрять? Это же сущая чепуха… возлюбленный мой супруг, - ядовито добавила она, выдержав паузу.
Барон обнял ее за талию и погладил бедро.
- Ты простишь меня. Как всегда.
- До следующей жатвы.
Рафф нахмурился; Фурнаэль заметил это и повернулся к юноше.
- Не начинайте - у нас гость. А тебе, мальчик мой, следует помнить, как должно вести себя. - Он знаком попросил у Карла прощения. - Семейная традиция: перед каждой жатвой сыновья барона три десятидневья живут и трудятся в поле вместе с рабами - так же тяжко, как те…
- Более тяжко, папа, - пискнул малыш Томен. - Рафф говорит, мы должны показать, что всех лучше.
- …едят то же, что едят рабы, носят ту же одежду. Узнают, так сказать, что почем - чтобы после не перегибать палку. Вертум считает это правильным, потому-то и прислал в этом году сына. Думаю, Брену это пойдет на пользу.
- Чушь, - возразила Бералин. - Тебе бы послушать своих сыновей. Когда Рафф станет бароном - он не будет заставлять детей проходить через это.
Фурнаэль фыркнул.
- То же говорил и я - в его годы. Карл, позже вы сможете пройтись по округе - и увидите, что эта хижина ничуть не лучше других. Мы хорошо обращаемся и с рабами, и с крепостными.
- Эта хижина хуже, - произнесла Бералин. - Ты послал людей выковырять из стен глину. Снова.
- И снова, и снова - всякий раз, когда ты будешь заделывать стены вместо мальчиков. Если Рафф и Томен сделают это сами - прекрасно. Я терплю, что ты живешь с ними, потому что надо же кому-то им готовить. Но не испытывай моего терпения. - Он вздохнул. - Карл, моя супруга думает, что, живя здесь с мальчиками, она шантажом вынудит меня отринуть семейные традиции.
- Жерр, вы хотели что-то обсудить? - Карл, втянутый в семейный спор, чувствовал себя не в своей тарелке.
- Хотел. - Фурнаэль облокотился о стол. - В Холтуне объявилась банда. Разбойники - сотни две-три - свили гнездо на склонах Эрштима. Они налетают ночью, прорываются сквозь идиотскую линию обороны холтумского… - Он осекся: вошел Брен.
Юноша грустно качнул головой.
- Прошу, не прерывайтесь из-за меня. Я не питаю иллюзий насчет князя Улдрена.
Фурнаэль благодарно улыбнулся.
- Бандиты забирают еду и женщин, убивают всякого, кто осмелится сопротивляться. За собой они оставляют сгоревшие фермы, скот с перерезанными глотками, потоптанные поля - как псы, что мочатся на кусок, который не в силах съесть. Наверное, им как-то попался караван с солью - с некоторых пор они просаливают за собой землю.
Он тряхнул головой.
- Я говорил об этом с Саммисом - его магия тут бессильна. Он мог бы, конечно, уничтожить сорняки и вредителей, как делает в моем баронстве, но соленая земля не сможет родить, будут в ней вредители или нет.
Если так пойдет дальше, Холтун окажется на грани голода. Западнее лежат содовые равнины; им придется обратиться на восток. Им придется вторгнуться в Бим - как нифиэнцам во время моего отца. Эти два друга, - он кивнул на Брена и Раффа, - станут кровными врагами. Причем не по традиции, а по факту.
- А сами вы усмирить бандитов не можете, - кивнул Карл. - Холтун этого не потерпит.
- Едва только первый солдат Бима пересечет холтунскую границу - начнется война. Несколько стычек уже было. Я знаю, это отдает изменой, но если б эти бандиты вторглись в Бим… Возможно, тогда князь Улдрен смирил бы свою гордыню и принял мудрое решение о союзе.
Брен мотнул головой:
- Сомнительно, барон. Как говорит мой отец, князь Улдрен - напыщенный осел. Из тех, кто хватает меч за лезвие, а не за рукоять. Впрочем, мнит он себя великим полководцем.
Фурнаэль кивнул.
- Карл, я хотел бы остановить негодяев. Надеюсь, вы поняли: мы - народ неплохой. И мы готовы платить, и платить хорошо. Возможно, вы могли бы, притворно присоединившись к бандитам, завести их в засаду? Или выследить их в логове, захватить и доставить в мое баронство, где мы разобрались бы с ними? Или еще что-нибудь… в этом духе.
Карл закрыл глаза. Стратегия не была проблемой. Стратегия трудностей не представляла. Для Карла, во всяком случае. Ахира наверняка что-нибудь придумал бы.
Но - три сотни? Карл не считал три сотни против пяти выигрышным вариантом. И опять же - как ни старайся, а всех трех сотен сразу им не захватить.
Да и не в этом суть. Вопрос не в том, сможем ли мы сделать дело, вопрос - должны ли мы делать его.
В том-то и беда. Барон Фурнаэль весьма неплохой человек - для своего мира. Если война между Бимом и Холтуном разразится - плохо будет всем, и рабам в том числе.
Но… Я, черт побери, Карл Куллинан, а не Кларк Кент. Я не могу сделать всего. Я уже дал обет, который вовсе не уверен, что смогу выполнить; мне нельзя отвлекаться на другие дела.
Он почувствовал укол совести. А как же Эйя? То, что он вез ее домой, не было войной с рабством.
Нет. Эйя - другое дело. Мелавэй страдал от набегов работорговцев; было разумно отвезти девочку домой - там могла возникнуть возможность уязвить Гидьдию Работорговцев.
Может ли помощь Фурнаэлю помочь его собственной борьбе? Хоть как-то?
Нет, дело барона никак не связано с ней.
Я должен отказать ему.
Мне… Постой-ка…
- Вам придется… заплатить, Жерр. Дорого.
Фурнаэль развел руками.
- У нас есть деньги, Карл.
- Деньги мне не нужны. Но - в благодарность мне и моим друзьям за решение ваших проблем - не отпустите ли вы на волю всех ваших рабов?
Фурнаэль улыбнулся.
- Цена действительно высока, Карл. Заменить всех рабов в баронстве - мне это станет в копеечку. Нельзя ли…
- Нет. Не заменить. Вашей платой будет отказ от владения рабами. Во всем баронстве. Навечно.
Какой-то миг барон озадаченно молчал. Потом вздохнул.
- Вы вежливый человек, Карл. Спасибо, что не отказали мне прямо. В этом нет необходимости - я понял. Вы не хотите встревать в наши войны.
- Барон, я говорил серьезно.
- Прошу вас. Не считайте меня глупцом. - Фурнаэль приподнял ладонь. - Оставим это, Карл Куллинан. Оставим.
Карл открыл было рот - и закрыл его. Не вышло. Для Фурнаэля рабство столь естественно, что он не увидел никакого смысла в предложении отказаться от владения людьми. Для барона это было даже не оскорбительно - просто непонятно. Но попытка объясниться приведет к ссоре.
Фурнаэль помрачнел.
- А знаете, у меня мелькнула мысль попытаться запугать вас - и тем вынудить послужить себе. Пригрозить оставить эту малышку - Эйю, да?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52