- Садитесь, мужики, - распахнул дверцы Леха.
- Мы пройдемся, Леха, - сказал ему Арон.
Казанцев вздохнул, покачал головой:
- Здесь, знаешь, сколько идти!..
- Не знаю, - ответил Арон. - Мы с Васей пройдемся.
- У вас хоть деньги есть? - спросил Леха.
- Что?.. - не понял его Вася.
- Я спрашиваю, деньги у вас есть?
- Ах, деньги... - Вася шмыгнул носом, вытер глаза. - Да, да. Конечно!
Деньги... Есть деньги... А как же!
Вася торопливо полез во внутренний карман куртки и вытащил пачку
пятидесятирублевок. Протянул ее Лехе:
- Вот, Леха... Пять тысяч... Возьми. Нас не будет, а вы ему
памятник... Марксену Ивановичу... - и Вася снова заплакал.
Леха стал отпихивать пачку:
- Ты что, Васенька... Неужто мы сами не можем!..
- Возьми, Леха, - жестко сказал Арон. - Так будет правильно. Ну, а
если не хватит - добавите.
- А вы-то как же? - спросил Нема.
- А нам они с завтрашнего дня - ни к чему, - ответил Арон.
Он обнял Васю за плечи и повел его вдоль кладбищенской ограды, а
потом через пыльный, грязный, раскаленный солнцем пустырь, к шоссе, по
которому надо было еще долго-долго идти, чтобы добраться до знаменитого
города моря, когда-то прекрасно придуманного лучшими писателями России
двадцатых годов...
КАК НАВСЕГДА ПОКИДАЮТ РОДНЫЕ БЕРЕГА
В кабинете таможенной смены у широкого окна стояли Леха Ничипорук,
Гриня Казанцев, Нема Блюфштейн и сам начальник.
Леха и Гриня были в старых стираных джинсах, вполне цивильных
рубашечках и одинаковых кроссовках. Нема - в сандалиях, бывших форменных
брюках с голубым кантом, в летней бежевой форменной рубашке с короткими
рукавами и следами бывших погон на плечах.
Через окно был хорошо виден "Опричник", увешанный старыми
автомобильными покрышками и притянутый к причальной стенке швартовыми
концами.
Видно было, как офицер-пограничник с уоки-токи на плече проверял
документы у Арона и Васи.
- Дипломы рулевых у них, конечно, куплены. Тут и к гадалке не ходи, -
равнодушно сказал начальник смены.
- Вам лишь бы черт-те что наклепать на людей! - обозлился Леха.
- Я тебя умоляю! - сказал начальник смены. - Ты бы видел, как они к
причалу подходили! Чуть пол-Одессы не разнесли своей лайбой. Да и
регистровое удостоверение у них липовое. Никакой экспертизы не нужно.
- И яхта у них краденая, да?! - возмутился Гриня Казанцев.
- Нет. Яхта у них собственная, и они утонут с ней еще в десяти милях
от нашего берега.
- Типун тебе на язык!.. - сказал Нема. Спасибо, что ты их еще не
тряс, как грушу!
- А чего их трясти? Блоха в кармане и вошь на аркане...
У вас таможня - значит, - волки. Вампиры. А мы трясем только в трех
случаях: когда есть информация - раз! Сами понимаете откуда... Когда
видишь, что клиент говно и ему нужно испортить настроение - два. И когда
он сам трясется так, что из него все сыплется - три! А этих ваших двух
мудаков можно было и не досматривать. Пускай плывут. Что мы - не люди, что
ли? Иногда на такое глаза закрываешь!.. Думаете, я не видел, что у них
карты и лоции Министерства обороны, да еще с грифом "Для служебного
пользования"? Я же не спрашивал откуда они! Или, к примеру, спасательные
жилеты...
- А как можно без спасательных жилетов людям, не умеющим плавать? -
не выдержал Нема.
- Действительно, без жилетов - никуда, подтвердил таможенник. - Но ты
бы, Нема, хоть инвентарный номер вашего клуба с этих жилетов догадался бы
стереть! Или тузик надувной... По сертификату спасательных плавсредств не
числится, а тут вдруг появился. Откуда бы это, а, Нема?..
- Ладно тебе, Иван! Приебался, как банный лист... - оборвал его
Казанцев. - Проводить то их хоть можно? Мы специально в гражданское
вырядились, чтобы погонами не отсвечивать...
- Конспираторы! - усмехнулся Иван. Погодите. Узнаю, пограничники
кончили с ними работать или нет...
Он взял со стола уоки-токи, нажал на кнопку и спросил:
- Ну, что с этими самоубийцами на яхте - порядок?
И из уоки-токи ответили этак задумчиво:
- Порядок-то, порядок... Только не знаю - выпускать их или нет...
Потонут еще засранцы! На такой громадине минимум человек шесть должно
быть, а они вдвоем... Да еще ни уха, ни рыла не смыслят в этом деле!
Верная гибель!.. Жалко ведь мужиков, Иван Сергеевич... - Тебе-то что? -
ответил в уоки-токи Иван. - Стоишь на страже рубежей нашей необъятной -
вот и стой! Ишь, жалостливый какой!
Он положил уоки-токи на стол, надел фуражку и сказал:
- Айда, мужики... Лапками помашите на прощание. И не болтайте лишнего
- у нас тут каждый второй стучит. Не подводите.
Уже на выходе, запирая дверь кабинета, спросил у Блюфштейна:
- Когда тебя-то досматривать будем, Нема?
Долго стояли на пирсе в трех метрах от борта "Опричника", а Василий и
Арон в кокпите своей яхты. И все были слегка растеряны. Разговор, как
обычно в таких ситуациях, не получался и угасал.
У яхты торчали два молодых солдатика-пограничника, бдительно ели
глазами и провожающих, и отъезжающих.
Начальник таможенной смены и старший пограннаряда с уоки-токи на
плече деликатно болтали в сторонке.
- За могилой присмотрите... - говорил Арон.
- Само собой, - хрипел Леха.
- И памятник... - говорил Вася.
- Ну, сказали же!.. - раздражался Гриня Казанцев.
- С памятником не торопитесь, - предостерегал Арон. - Пусть земля
осядет, а уж по весне...
- А то мы не знаем! Вы сами-то как?..
- Нормально.
- В туман - убирайте паруса, становитесь на якорь и дудите в
трубочку!.. - советовал Нема. - Я ее куда-то в рундуки засунул...
- Ладно. Прощайте, ребята, - наконец сказал Арон. Пора...
- Нет слов, мужики... - Вася откровенно шмыгнул носом. - Просто нет
слов... Нема! До встречи!
Блюфштейн грустно пожал плечами.
Арон завел двигатель. Леха и Гриня сбросили с кнехтов два швартовых
конца, а третий, кормовой, не успели...
Яхта стала отходить от причала, но ее еще держал кормовой швартовый,
натянувшийся так, что теперь его снять было уже невозможно.
- Стой!!! - крикнул Нема, но было уже поздно...
Арон прибавил обороты двигателю, вода за кормой вспенилась,
забурлила, и яхту стало разворачивать носом в море... Плохо закрепленный
швартовый конец соскользнул с бортовой утки и мгновенно обмотался вокруг
кормового флагштока, на котором лениво полоскался государственный флаг
Советского Союза.
Освобожденная яхта рванула вперед, флагшток обломился с громким
треском и полетел в воду вместе с красным флагом и золотым серпом и
молотом...
Без флага, без флагштока, оставив на Одесском причальном кнехте свой
последний швартовый конец, уже не принадлежащий никакому государству,
"Опричник" уходил в открытое море.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48