- Все эти буквы, цифры, конечно, недоработка местных органов, но...
Еще до Босфора их не будет. И конечно же есть задание! И тут вас чутье не
подвело! Мало того, Феликс... Виноват, отчество забыл.
- Сергеевич, - быстро подсказал человек в штатском.
- Так вот я и говорю: мало того, уважаемый Феликс Сергеевич, задание
- архисерьезное!.. Дойти живыми до Израиля, легализоваться, продать эту
яхту, купить большой дом, завести солидное дело и как можно плотнее
внедриться в чужую нам пока обстановку! А там... Ясно вам, Феликс
Сергеевич?
- Так точно, Василий Петрович, но...
- Сами понимаете, Феликс Сергеевич, всего сказать не могу.
- Я понимаю, но все же странно... Надо же было как-то...
- Ничего странного, - оборвал его Арон. - Значит, не надо было. Он
развалился на диванчике, закинул ногу за ногу и, пристально глядя на
совсем растерявшегося Феликса Сергеевича, угрожающе проговорил:
- И не вздумайте трогать Ничипорука, Казанцева и Блюфштейна! Это НАШИ
ЛЮДИ!
- Слушаюсь, Арон Моисеевич...
- И еще, Феликс Сергеевич. Если хоть одна живая душа, включая и ваше
непосредственное начальство, узнает истинное положение вещей... - сказал
Вася.
- Ох, не завидую я тебе, парень! - добавил Арон.
- Что вы! Что вы!.. Как можно... - Феликс Сергеевич был совсем
раздавлен. - Мне ли не знать!..
- И кончайте волынить с Блюфштейном! - уже совсем строго сказал
Василий. - Наш человек специально со скандалом уходит из армии, подает
заявление на выезд, а вы его тормозите!.. Тем самым срываете легальную
переброску нашего человека за границу! Вы что у себя там, с ума
посходили?! Тем более, у него тетка в Америке! Когда еще представится
такой случай!..
На компасе - сто девяносто три градуса.
Паруса наполнены свежим ветром, и "Опричник" мчится по водяной глади,
оставляя за кормой черноморские мили...
Дело близилось к вечеру, и солнце теперь высвечивало правый борт
яхты, окрашивая паруса нежно-оранжевым светом.
А пока усталый Василий стоит у штурвала, с трудом удерживая яхту в
нужном направлении.
В камбузе орудует Арон. Вскрывает консервные банки, кипятит чайник на
газовой плите. Готовит ужин.
- Как тебе это в голову пришло?! - кричит он из камбуза и хохочет,
как сумасшедший.
- Как только он спросил - не было ли у вас задания! - крикнул ему
Василий.
- Ну, портянщик!.. Ты, Васька, для меня непрочитанная книга! Что ни
день - новая страница!
- Не прибедняйся, ты тоже - не подарок! - крикнул Василий и
передразнил Арона: - "И не вздумайте трогать Ничипорука, Казанцева и
Блюфштейна! Это НАШИ люди!.."
- А что мне оставалось?.. Ты ему лапшу на уши вешаешь, а я что,
пальцем деланный?..
- Арон, мы давно выяснили, чем тебя делали. Ты лучше в английском
потренируйся, а то мне не очень понравилось твое произношение.
Ночью на руле стоял Арон. Вглядывался в черноту южной ночи,
посматривал на компас.
Дверь в каюту была открыта. Там за столом, под небольшой лампочкой
сидел Василий и заполнял большую бухгалтерскую книгу. Рядом были разложены
карта, линейка, транспортир...
- Васька! Кончай аккумуляторы расходовать! - сказал ему Арон. Случись
что - потом двигатель не заведем. Чего ты там корябаешь?
- Веду вахтенный журнал. Марксен велел... - Василий посмотрел на
фотографию Марксена Ивановича, висевшую на переборке каюты. В Израиле,
Арончик, долгими зимними вечерами мы будем читать его друг другу вслух...
- В Израиле нет зимы, - на полном серьезе возразил Арон. - Ложись
спать. Тебе через полтора часа на вахту...
- Интересно, где мы сейчас? - уткнулся в карту Василий.
- А хрен его знает, - легкомысленно ответил Арон.
- Марксен говорил - суточный переход яхты - сто миль. Если от Одессы
до Босфора триста двадцать шесть миль, а мы уже топаем вторые сутки...
Значит...
- Этот мудила - Феликс Сергеевич - нас еще полдня продержал. Учти.
- Учел... Василий приложил линейку к карте, посчитал шевеля губами: -
Где-то недалеко от Румынии... Километров сто, примерно, от Констанцы.
- Иди ты! - удивился Арон. - Значит, мы уже за границей?!
- Конечно.
Арон закрутил головой, вглядываясь в черноту ночи:
- О, бля!.. И как назло ни хрена не видно!.. Васька! Давай, махнем в
Румынию! К утру будем...
Василий улегся на диванчик, натянул на себя одеяло и сказал:
- Сохрани нас, Господь, от заходов в какую-нибудь страну бывшего
Соцлагеря и Экономической Взаимопомощи! Как только они узнают, откуда мы -
они тут же нам яйца отрежут. Это в лучшем случае, а в худшем...
- Но мы-то тут при чем?! - закричал Арон.
- Ароша, мы с тобой почти по пятьдесят лет прожили в Стране Советов.
Хотим мы этого или нет, но в какой-то степени мы за все в ответе, - и за
Венгрию, и за Чехословакию, и за Афганистан, и вообще за все - уже сонно
проговорил Василий и потушил свет в каюте.
КАК ЗАДУШЕВНО ПОБОЛТАТЬ НА СТОМЕТРОВОЙ ГЛУБИНЕ!
Глубоко под водой шла подводная лодка.
Ни один луч света не проникал в мрачные черноморские глубины, и
силуэт лодки лишь угадывался в кромешной тьме подводного царства.
Во всех отсеках лодки, словно каторжане в рудниках, работали
измученные люди. Потухшие глаза, усталые лица, залитые потом, широко
раскрытые рты от недостатка воздуха. Каждый на своем месте - у своего
пульта, у своего агрегата, у своего дисплея... Негромкие отрывистые
команды, короткие ответы.
...В маленькой тесной каюте командира подводной лодки очень пьяный
капитан второго ранга говорил не очень пьяному человеку в штатском:
- У нас, Феликс Эдмундович...
- Сергеевич, - поправил командира человек в штатском.
- Виноват... У нас, Феликс Сергеевич, на лодке строжайший,
категорический сухой закон!.. Но для вас, Феликс Эдмундович...
- Сергеевич, - снова поправил Феликс Сергеевич командира.
- "Сергеевич"... "Эдмундович"... Какая разница?.. Все вы "Феликсы
Эдмундовичи"! Давай, Эдмундыч, выпьем с тобой за упокой души этих... На
яхте... Которых ты допрашивал... Феликс Сергеевич поднял свою рюмку,
усмехнулся:
- Ну зачем "за упокой души"... Это серьезные, опытные люди...
Командир лодки рассмеялся, тоже поднял свою рюмку:
- Опытные!.. Я видел, как они в дрейф ложились, как паруса убирали...
- А может быть, так было нужно?
- Я тебя умоляю!.. Они уже покойники. Давай выпьем!
- За их успех с удовольствием! - приподнято произнес Феликс
Сергеевич, посмотрел куда-то вдаль слегка увлажненными глазами и медленно
выпил рюмку до дна.
Командир лодки тоже собрался было выпить, но вдруг увидел лицо
Феликса Сергеевича, все еще хранившее торжественное выражение, и все
понял!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48