Тогда храбрецы Дюгема, уже достаточно отдохнувшие, поняли маневр, выполняемый Тьебо, и, бросившись вслед за саперами, подготовившими их вторжение, грудь с грудью столкнулись с лаццарони, они преследовали их по всем лестницам, тесня с первого этажа на второй, со второго на третий и с третьего выталкивая на балконы. И вот высоко над землей лаццарони и республиканцы схватились врукопашную. Ружейный дым закрыл балконы, беглецы, не успевшие добраться до них, не надеясь на милость французов, ибо они верили в то, что внушали им священники и монахи, прыгали из окон и насмерть разбивались о мостовую или же падали на острие штыков.
Все дома предместья были таким образом захвачены и очищены от лаццарони. Так как уже наступила ночь и было слишком поздно начинать атаку Капуанских ворот, а к тому же опасались какой-нибудь неожиданной вылазки со стороны лаццарони, саперы получили приказ поджечь дома. Войска Шампионне заняли позицию перед Капуанскими воротами, которые намеревались атаковать на следующий день, и вскоре их отделила от ворот двойная завеса огня.
Тем временем прибыл сам Шампионне Он обнял Дюгема и, желая вознаградить Тьебо за прежние забытые заслуги и за только что проведенное им великолепное наступление, произнес:
— Перед Капуанскими воротами, которыми ты завтра овладеешь, назначаю тебя генерал-адъютантом!
— Браво! — воскликнул Дюгем, восхищенный заслуженной наградой и радуясь за своего храброго офицера. — Вот что значит дойти до славного чина через славные ворота!
ХС. НОЧЬ
Бои шли с одинаковым ожесточением на всех трех направлениях, откуда французы вели наступление на Неаполь. Со всех сторон в главный штаб, расположенный у Порта Капуана, прибывали адъютанты; бивак генерала был разбит между виа дель Васто и Ареначчей за двойной линией пылающих домов.
Генерал Дюфресс на пути из Аверсы в Неаполь, в том месте, где дорога суживается, натолкнулся на корпус лаццарони в десять — двенадцать тысяч человек с шестью орудиями. Лаццарони находились у подножия холма, пушки — на вершине. Гусары Дюфресса пять раз атаковали их, но им не удалось прорвать неприятельские ряды. Лаццарони было так много и стояли они так плотно, что убитые оставались в строю, поддерживаемые плечами живых.
Чтобы пробить себе путь, гренадерам пришлось идти в штыковую атаку. Четыре орудия легкой артиллерии под командой генерала Эбле в течение трех часов поливали лаццарони картечью. Наконец они рассеялись, оставив более тысячи убитых на поле боя, и укрылись на высотах Каподимонте, где Дюфресс атаковал их на следующий день.
К концу сражения прибыл корпус патриотов под командованием Скипани и Мантонне, чтобы подкрепить ряды генерала Дюфресса. Они сообщили, что Николино овладел крепостью Сант'Эльмо, но у него всего лишь тридцать человек и он в окружении тысячи лаццарони, которые собирают фашины, чтобы развести костры у ворот, и тащат лестницы, чтобы взобраться на стены. Они захватили монастырь святого Мартина, расположенный у подножия крепостного вала, или скорее монахи сами призвали их и открыли им двери; с галерей монастыря лаццарони обстреливают стены крепости. Если без промедления не прийти на помощь Николино, крепость Сант'Эльмо к рассвету будет взята.
Триста человек под командованием Этторе Карафа и отряд патриотов пробьются до наступления утра к воротам крепости Сант'Эльмо; две сотни усилят гарнизон, сотня отобьет у лаццарони монастырь святого Мартина.
После кровопролитной битвы Келлерман овладел высотами Каподикино; но он не смог пройти через camposanto . Ему пришлось в штыковом бою одну за другой брать фермы, церкви, виллы, каждый раз преодолевая героическое сопротивление. Главную силу его составляла кавалерия, но в условиях холмистой местности она оказалась бесполезной. Со своего бивака он видел перед собой длинную улицу Фориа, заполненную лаццарони; огромное здание приюта Неимущих служило им прикрытием. Во всех его двухстах окнах светились огни; завтра из каждого окна полетят пули.
На улице Сан Джованелло установлена батарея пушек; на площади Пинье расположился отряд, составленный в основном из солдат королевской армии. Две пушки защищают подъем к Бурбонскому музею, выходящему на широкую улицу Толедо.
При помощи подзорной трубы Келлерман видел, как вожаки лаццарони разъезжали верхом по улицам, подбадривая своих людей. Один из них в одежде капуцина сидел на осле.
Матьё Морис и командир бригады Бруссье захватили болота. Овладеть ими удалось со значительными потерями и только после того, как в них прорыли целую сеть рвов, потому что республиканцы атаковали в открытую, а лаццарони прятались за неровностями местности. Республиканцы дошли до здания Гранили, которое никто не думал охранять, и перерезали дорогу на Портичи. Бруссье разбил свой лагерь на побережье Маринеллы. Матьё Морис, легко раненный в левую руку, остановился на мельнице в Инферно. На следующий день на заре им предстояло атаковать мост Магдалины, теперь сверкающий огнями, зажженными перед статуей святого Януария.
Из окон Гранили был виден весь Неаполь от Маринеллы до фонаря на Молу; город был переполнен лаццарони, готовившимися к защите.
Шампионне выслушивал последнее донесение, когда вдруг за его спиной раздались громкие возгласы и началась стрельба по огромной дуге: один конец ее упирался в дорогу на Капуа, другой — на Ареначчу. Пули взметали золу костра, у которого грелся главнокомандующий!
В одно мгновение Шампионне и Дюгем, Монье и Тьебо были на ногах. Три тысячи человек, составлявшие корпус главнокомандующего, построились в каре и открыли огонь по невидимому врагу.
Это были повстанцы из тех деревень, через которые французы прошли за день; теперь они объединились и в свою очередь напали на французов. Воспользовавшись темнотой, они приблизились настолько, что стреляли почти в упор.
Множество ружейных выстрелов указывало на то, что французы имели дело с корпусом по меньшей мере в четыре — пять тысяч человек.
Но среди треска ружейной пальбы, перекрывая крики и вой лаццарони, с другой стороны от линии огня вдруг послышался барабанный сигнал к атаке и звук боевой трубы. Вслед за тем раздалась оглушительная стрельба залпами, возвестившая о приближении регулярного войска. Лаццарони, считавшие, что им удалось захватить французов врасплох, были удивлены.
Откуда явилась эта помощь, столь же неожиданная, как и нападение?
Шампионне и Дюгем недоуменно переглянулись.
Звуки барабанов и фанфар приблизились, раздался крик «Да здравствует Республика!» и такой же ответный клич солдат Шампионне. Главнокомандующий вскричал:
— Солдаты! Это Сальвато и Вильнёв идут из Беневенто! Проучим же каналий — ручаюсь, что сегодня они нас не ждут!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294