Так как Луизу мало интересовало, кому пишет Джованнина, она, не задумываясь, сразу же отворила дверь. Зато Джованнине, по-видимому, было отнюдь не безразлично, узнает ли ее госпожа, что она пишет: девушка издала легкий крик испуга и вскочила, заслонив собою письмо.
Луиза, хотя и удивленная тем, что Нина в три часа ночи села писать, вместо того чтобы лечь и уснуть, не задала ей ни одного вопроса и только сказала:
— Мне необходимо видеть Микеле сегодня утром и как можно раньше; дайте ему об этом знать.
Потом, затворив дверь и вернувшись к себе, она предоставила служанке продолжать ее занятие.
Нетрудно понять, что Луиза плохо спала эту ночь. Около семи утра она услышала в коридоре шаги: это Джованнина встала и отправилась исполнять поручение своей госпожи.
Джованнина отсутствовала около полутора часов. Вернулась она с Микеле. Стремясь показать свое усердие, она, очевидно, пожелала привести его сама.
С первого же взгляда, брошенного на Луизу, Микеле понял: случилось что-то серьезное. Луиза была бледна и в то же время казалась возбужденной; глаза ее, обведенные синевой, свидетельствовали о бессонной ночи.
— Сестрица, что с тобой? — спросил Микеле в тревоге.
— Ничего, — ответила Луиза, пытаясь улыбнуться, — только мне надо как можно скорее увидеть Сальвато.
— Это нетрудно сделать, сестрица. Одна моя нога здесь, а другая во дворце Ангри!
Сальвато действительно жил недалеко, на улице Толедо, вместе с генералом Шампионне, в том самом дворце Ангри, где шестьдесят лет спустя будет жить Гарибальди.
— Тогда ступай, — попросила Луиза, — и возвращайся скорее!
Микеле, как и обещал, очутился там в один миг; но еще раньше чем он вернулся, вестовой принес Луизе письмо от Сальвато.
Вот что там говорилось:
«Моя возлюбленная Луиза! Сегодня утром, в пять часов, я получил приказ Шампионне отправиться в Салерно и сформировать там колонну, которую нужно направить в Базиликату, где, как оказалось, начались беспорядки. Я думаю, что это поручение, если приложить все возможные старания, займет у меня два дня. Следовательно, я надеюсь вернуться в пятницу вечером.
Если бы я мог надеяться по возвращении найти окно, выходящее в переулок, открытым и мог бы провести с Вами час в счастливой комнате, я благословил бы мою двухдневную ссылку, даровавшую мне такую милость.
Я оставил во дворце Ангри людей, поручив им доставлять мне письма. Их может прийти множество, но я буду с надеждой ждать только одно.
Ах, какой восхитительный вечер провел я вчера!
Ах, какой скучный вечер предстоит провести мне сегодня!
До свидания, моя прекрасная Мадонна у Пальмы! Я жду и надеюсь.
Ваш Сальвато».
Луиза невольно сделала жест отчаяния.
Если Сальвато вернется только в пятницу вечером, как сможет она спасти его от ночной резни?
У нее хватит времени лишь умереть с ним вместе!
Вестовой ждал ответа.
Что могла ответить Луиза? Она не знала.
Заговор, без сомнения, был организован и в Салерно, как и в Неаполе. Разве Беккер не сказал, что восстание должно вспыхнуть «в Неаполе и его окрестностях»?
Была минута, когда ей показалось, что она сходит с ума.
Джованнина, неумолимая, как сама ненависть, повторяла ей, что вестовой ждет ответа.
Луиза взяла перо и написала:
«Я получила Ваше письмо, возлюбленный брат мой. При всех других обстоятельствах я была бы рада ответить Вам: Ваше окно будет открыто, и я буду ждать Вас в счастливой комнате». Но мне необходимо видеть Вас раньше чем истекут эти два дня. Сегодня я пошлю Микеле к Вам в Салерно. Он отвезет Вам мое письмо, которое я напишу, как только мои мысли придут немного в порядок.
Если Вы покинете Вашу гостиницу, или дворец Интендантства, или, наконец, квартиру, где Вы сейчас остановились и куда Микеле придет искать Вас, скажите там, где Вы будете, чтобы, где бы Вы ни оказались, он Вас нашел.
Ваша сестра Луиза».
Она сложила письмо, запечатала и передала вестовому.
Тот столкнулся в саду с Микеле.
Микеле принес Луизе то же известие: Сальвато в Неаполе уже нет и он оставил распоряжение пересылать его письма в Салерно.
Луиза попросила Микеле немного задержаться. Она должна обдумать и дать ему в дорогу несколько важных поручений. Быть может, она пошлет его в Салерно.
Потом, до крайности взбудораженная, она вошла в свою комнату и заперлась там.
Микеле, привыкший видеть свою молочную сестру спокойной, обернулся к служанке.
— Что такое с Луизой сегодня утром? — спросил он. — С тех пор как я поумнел, уж не сошла ли с ума она?
— Я не знаю, — ответила Джованнина, — она стала такой после того, как этой ночью к ней приходил господин Андреа Беккер.
Микеле увидел злую улыбку, мелькнувшую на губах Джованнины. Он замечал ее и раньше. Но на сей раз эта улыбка так явно выражала ненависть, что он, может быть, и потребовал бы объяснения, если бы в эту минуту Луиза не вышла из своей спальни, завернувшись в дорожный плащ. Ее лицо, скорее строгое, чем спокойное, носило отпечаток бесповоротной решимости.
— Микеле, — сказала она, — ты можешь располагать целым днем, не правда ли?
— Целым днем, целой ночью, целой неделей!
— Тогда едем со мной, — сказала она. Затем Луиза повернулась к Джованнине:
— Если я не вернусь сегодня вечером, не беспокойтесь. Однако ждите меня всю ночь.
И, сделав Микеле знак следовать за нею, она вышла первая.
— Госпожа впервые в жизни не обратилась ко мне на ты, — сказала Джованнина Микеле. — Постарайся узнать причину.
— Что ж, — отвечал лаццароне, — вероятно, она приметила твою улыбку.
И он быстро спустился на площадку, догоняя Луизу, которая с нетерпением ждала его у калитки сада.
CXII. МИКЕЛЕ-ДУРАЧОК ЗАНИМАЕТСЯ ПРОПАГАНДОЙ
В Неаполе нетрудно найти карету, и как раз потому, что там нет никакой сложившейся государственной службы передвижения.
Если нужно, например, ехать в Салерно и ветер тому благоприятствует, то на лодке пересекают залив, берут в Кастелламмаре экипаж и через три с половиной — четыре часа приезжают в Салерно.
Если же ветер встречный, то берут карету на первом же углу, на ближайшем перекрестке или площади, огибают залив, следуя через Портичи, Резину, Торре дель Греко, углубляются в горы через Каву и достигают Салерно приблизительно за то же время.
Только на набережной Микеле осведомился о цели поездки и, узнав, что этой целью является Салерно, спросил у своей молочной сестры, каким путем она предпочитает ехать.
— Самым быстрым, — ответила Луиза.
Микеле посмотрел на горизонт: он был чист и обещал великолепный денек. В Неаполе весна начинается в январе и прекрасные дни приходят вместе с ней. Веселый ветерок дул с моря и слегка морщил поверхность залива, по которому скользили стаи баланселл, тартан, фелук; их назначение узнавали по величине, а принадлежность к той или иной стране — по контуру или парусам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294