Он позвал секретаря и начал диктовать ему прежде, чем писец успел обмакнуть перо в чернила и поднести его к листу пергамента. Он приказал Руфу Ацилию Курию немедленно явиться к нему, днем или ночью — неважно. Немедленно! Теперь Оденат понял, что Зенобия права. Он не допустит задержки. Если Руф Курий не состоит в браке и не влюблен, то еще до конца недели он будет женат!
Через несколько часов во дворец прибыл смущенный командир крепости Квазр-аль-Хер собственной персоной. Руф Курий не имел ни малейшего представления о том, зачем его вызвали. Неужели он чем-то обидел царя? Или, может быть, вскоре должна начаться война? Неудивительно, что он нервничал, когда его поспешно провели к его господину. Пронизывающий и оценивающий взгляд, которым его окинул Оденат, отнюдь не способствовал возвращению Руфа Курия в состояние непринужденности. Царь заметил, что Руф Курий унаследовал от своего отца-римлянина высокий рост и красноватый отлив вьющихся волос. Однако глаза у него были карие, а черты лица — типичные для пальмирца. Он стоял вытянувшись перед своим повелителем.
Оденат усмехнулся, и Руф Курий немного расслабился.
— Руф Курий, тебе следует жениться! — произнес царь, и его черные глаза весело заблестели. — Я полагаю, что завтра как раз наступит подходящий для этого день.
У Руфа Курия от изумления открылся рот.
— Жениться?!
— Да, жениться! — ответил царь. — Твоей невестой станет госпожа Делиция, которая в течение многих лет пользовалась моей благосклонностью. Она — добрая и красивая женщина, Руф Курий. Она приведет в твой дом двух моих сыновей, Лина и Верна. Я поручаю тебе заботиться о них и воспитывать в любви и строгости. Мне сказали, что ты — законопослушный и добродетельный человек. Эти мальчики не могут оставаться в моем доме, ведь кое-кто может подумать, будто я оказываю им предпочтение перед моим наследником, царевичем Вабаллатом. Я знаю, ты станешь хорошим приемным отцом моим внебрачным сыновьям.
— Государь, я никогда не забуду о той чести, которую вы мне оказываете. Но у меня появятся и собственные дети! — сказал Руф Курий.
— Госпожа Делиция плодовита и превосходная мать, — ответил Оденат.
— И тем не менее она подарила вам только двоих детей за все те годы, которые провела с вами.
— Чтобы производить потомство, нужны два человека, Руф Курий! — последовал ответ.
Центурион сразу же все понял.
— Я благодарен за возможность служить вам и далее, мой господин!
Хлопнув в ладоши, царь вызвал раба и приказал ему привести Делицию.
Она пришла, одетая в бледно-голубую столу. Ее прекрасная молочко-белая грудь довольно вызывающе вздымалась над низким вырезом ее одежды. Великолепные белокурые волосы она заплела в косы и уложила по обе стороны головы. Единственным ее украшением была тонкая золотая цепочка вокруг шеи. Она производила впечатление чистоты и невинности. Руф Курий взглянул на нее лишь один раз, и глаза у него покрылись поволокой. Делиция нежно улыбнулась ему, и центурион влюбился без памяти.
Свадьбу назначили через два дня. Условились, что сыновья Делиции не отправятся немедленно вместе со своей матерью, а последуют за ней месяц спустя, чтобы она могла провести хотя бы немного времени наедине со своим супругом.
На следующий день после свадьбы Делиция и ее новый муж уехали в крепость Квазр-аль-Хер, а в Пальмире, в царском дворце, в величайшем горе остались ее сыновья. С логикой, типичной для детей восьми и девяти лет, Лин и Верн решили, что, не будь рядом их младших единокровных братьев, их отец не стал бы отсылать их прочь. Тогда они отвели своих братьев, одному из которых было четыре, а другому пять лет, на рынок рабов и попытались продать их одному торговцу, караван которого вскоре отправлялся в Китай. Торговец был очарован двумя златокожими и сероглазыми мальчиками, которые прекрасно говорили и отличались острым умом. Он сразу же, начал подозревать Лина и Верна. Они еще слишком малы, чтобы продавать рабов. К счастью, он оказался честным человеком. Он отвел мальчиков в сторону и спросил, как их зовут. Ответ, который он услышал, не вызвал у него ни малейших сомнений.
— Я — царевич Вабаллат, — прошепелявил старший из мальчиков. — Мой папа — царь. А это мой брат Деми. Он тоже царевич.
— А кто эти мальчики? — спросил торговец.
— Это Лин и Верн. Их мама — ее зовут Делиция — вчера вышла замуж, и нас угощали засахаренным миндалем. Я люблю засахаренный миндаль, а вы?
И Ваба улыбнулся, глядя на торговца снизу вверх.
— Да, я тоже люблю засахаренный миндаль. Я дам тебе немного и отведу тебя и твоего брата во дворец.
Во дворце никто никогда не видел Зенобию рассерженной. Однако в тот день ее ярость сметала все на своем пути. Ее приходилось удерживать силой, чтобы она не набросилась на Лина и Верна.
— Уберите их с глаз моих долой! Если я когда-нибудь увижу их снова, я задушу их собственными руками! — пронзительно кричала она.
Зенобия приказала, чтобы няни ее сыновей были обезглавлены, но Оденат отменил этот приказ.
— Ты не должна обвинять их! — пытался он урезонить Зенобию. — Ведь дети всегда играли все вместе. Откуда же няни могли знать, что задумали Лин и Верн?
Она плакала, осыпала торговца подарками и взывала к богам, чтобы они благословили его. Оденат освободил ошеломленного торговца и всех его потомков до десятого поколения от всех будущих налогов.
Гнев Зенобии не утихал.
— Это все проделки твоей матери! — упрекала она Одената. — Ты не слушал, когда я предостерегала тебя. А она забивает им головы вздорными мыслями об их праве на трон! — Зенобия даже не хотела произносить их имена. — Мои сыновья, мои малыши могли оказаться навсегда потерянными для нас, и это была бы твоя вина!
Потрясение и страх лишили ее благоразумия.
— Однако тебя это ничуть не взволновало бы, не правда ли? — продолжала она. — Случись с ними беда, исчезни они с лица земли, ты сделаешь то, что всегда хотела эта старая сука из ада, твоя мать! Ты назначил бы их своими наследниками, это отродье Делиции! Я никогда не прощу тебя! Никогда!
В течение нескольких дней она была на грани безумия, но все же ради детей простила их нянь.
Лина и Верна заперли в их комнатах, и они попали в глубокую немилость. Они не были злыми, но внезапная перемена в их жизни вселила в них неуверенность в своем будущем. Им надо было объяснить, кто они такие и какое занимают место в этом пугающем мире. Их отец недвумысленно заявил, что, хотя они его сыновья, он не женат на их матери. Это означает, что, согласно закону, они ничего не могут унаследовать от него. Эта привилегия принадлежала сыновьям его жены, их единокровным братьям. Какие бы идеи ни внушала им их бабушка, они должны забыть об этом, ведь она — глупая старуха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157