— Вы волшебны, Стефания. Как хорошо, что вы так быстро оправились после своей потери.
— Это ради Гарта, — четко ответила Сабрина и посмотрела прямо в глаза Страусу, заставляя его высказать сомнение по поводу невиновности Гарта или назвать ее наивной. Он не сделал ни того, ни другого, а вместо этого пригласил их обоих завтра на обед.
— Вас никогда не бывает дома! — возмутилась Пенни, когда Сабрина в воскресенье вечером расчесывала ей волосы.
— Сезон, — криво усмехнулся Гарт, завязывая галстук и обращаясь к отражению Пенни в зеркале. — Обязанности, конфетка.
Воспоминание укололо Сабрину, и она взглянула на удрученное лицо Пенни.
— У нас нет больше семьи… Мы вас не видим!
Комната потускнела. Сабрина и Стефания Хартуэлл стояли перед трюмо в спальне в Афинах, наблюдая, как родители собираются на бал в посольство.
«Все видят вас, кроме нас! Наша семья — это Стефания и я… Больше никого».
Сабрина вспомнила это очень ясно, но в течение недели забыла. В течение недели вместе с Гартом она заполнила их календарь, выходя на люди каждый вечер после работы, как делала это в Лондоне. Часы проходили в обедах, беседах, среди новых лиц. Сабрина не чувствовала времени. Иногда, стоя среди людей под яркими люстрами, разговаривая, держа в руке бокал вина, слушая музыку и смех, несущиеся со всех сторон, она на короткий момент забывала, кто она есть. Ее миры сливались в один, и Сабрина прикасалась к руке Гарта, когда он находился рядом с ней, любила его, любила так, что все видели перед собой счастливую супружескую пару.
Но заполненный календарь был нечестным делом по отношению к Клиффу и Пенни. Сабрина понимала это. «Им нужна семья, — думала она, — и я должна помочь им обрести ее. Скоро я уеду».
— Ты права, Пенни, — сказала она. — Нам нужно бы остановиться и побыть дома. Гарт удивленно посмотрел на нее:
— Я думал, это ты затеяла нашу кампанию.
— Но ты подчиняешься только потому, ибо я думаю, что это нам поможет.
— Наоборот. Я прекрасно провожу время.
— Папа! — крикнула Пенни, и Сабрина в замешательстве посмотрела на нее.
— Правда, мы немного перестарались, — произнес Гарт, наслаждаясь испуганным молчанием жены. — Но после многих лет разговоров по поводу того, что мы никуда не ходим, ты показала мне, как много я потерял. Я могу, — он заметил в ее глазах промелькнувшую тень, — оставаться дома четыре или пять вечеров после семи, не больше. Сабрина мягко засмеялась:
— Ничего особенного. Мы можем это устроить.
— А сегодня вечером? — спросила Пенни.
— Сегодня мы уходим. Нас ждут. Завтра мы останемся дома. Можно устроить это, Стефания?
— Да. — Сабрина улыбнулась, когда Пенни выбежала из комнаты. — Завтра мы остаемся дома.
Она вычеркнула вечеринку, на которую их пригласили в понедельник, и они вчетвером провели тихий вечер. После того как дети отправились спать, Сабрина и Гарт устроились в гостиной, разговаривали, читали, размышляли каждый о своем. «Как можно было, — подумала Сабрина, — так удачно проскользнуть в жизнь семьи?» Это было нелегко. Каждое утро она просыпалась и вспоминала о смерти Стефании и ненадежности ее жизни с Гартом. Но потом проходили часы в общении с людьми, и чувство вины, тоска по Стефании проходили, скрывались за повседневными делами. Каждый день семейные связи становились все крепче. Впервые в жизни Сабрина нашла место, которому принадлежала.
Но потом она возвращалась к действительности. Она не принадлежала этому месту. Такая жизнь основывалась на лжи, зависела от лжи. Сабрина сидела с Гартом в гостиной и напоминала себе об этом, повторяла, чтобы не оторваться от реальности. Потому что при прикосновении его руки, при ощущении близости его тела, при любви в его глазах она знала, что может потерять контроль над собой и силы.
Сабрина быстро вернулась к своей книге, когда зазвенел звонок в дверь. Гарт открыл и вернулся в комнату с невысоким мужчиной средних лет, представившимся Карлом Дженксом. Это был следователь, нанятый Лойдом Страусом для выяснения обстоятельств анонимного обвинения профессора Андерсена.
— Я поговорил с некоторыми местными жителями, — начал он, усевшись в кресло и оглядывая гостиную. — Прекрасная комната. Мелкие черты его лица под высоким лбом придавали ему вид постоянно что-то подозревающего человека. Когда он черкал в своем блокноте, то от напряжения морщил рот, словно ребенок, старательно выводящий буквы.
— Кто-нибудь зол на вас, профессор? Вы заняли чье-то место, выгнали кого-нибудь или взяли в долг и забыли вернуть?
— Нет.
— Никто не имеет на вас зуба? Никто во всем мире? Вас не любят?
Гарт пристально смотрел на Дженкса, пока тот не отвел свои маленькие глазки в сторону.
— Мы составили список студентов, которые могли разозлиться на меня. Я отдам вам его.
— Одну минуту. Вы помогали в составлении этого списка, Стефания?
Сабрина подняла брови.
— Мы встречались раньше?
— Что? Раньше? Не думаю, а что?
— Потому что, мистер Дженкс, только мои друзья зовут меня по имени.
Наступила пауза.
— О нет, — произнес, наконец, Дженкс. — Простите меня, мадам. Или вы предпочитаете леди? Сабрина улыбнулась и ничего не сказала.
— Так как насчет списка, леди? Вы помогали составлять его?
— Нет.
— Вы верите ему?
— Верю во что? Это просто список.
— Может, вы думаете, что ваш муженек включил сюда не всех?
— Абсурд.
— О — Дженкс что-то записал. Сабрина и Гарт обменялись взглядами. Вроде бы ничего из сказанного не заслуживало особого внимания, чтобы быть записанным. — Вы играете в теннис, профессор? Гарт прервал свои размышления.
— Да. Это относится к вашему следствию?
— Может. А вы, миссис Андерсен?
— Да.
— Сыграем потом?
— Нет, — ответил Гарт. — У моей жены недавно умерла сестра и она сейчас в трауре.
— Мои соболезнования. У вас активный образ жизни — вечера, открытия музеев и прочее. Это часть вашего траура?
— Что вы за трудолюбивая пчелка, мистер Дженкс? — любезно поинтересовалась Сабрина. — Исследовать нашу жизнь. Гарт, думаешь, мы должны обсуждать, как нам проводить время, с мистером Дженксом?
— Я думаю, что если мистер Дженкс не говорит об анонимных письмах, у него нет причин задерживаться в нашем доме.
— Чудесные коврики, — заметил Дженкс, тряхнув головой. — Из Китая?
— Да, — ответила Сабрина.
— Купили их в Китае?
— Нет.
— Профессор ездил с вами в Китай?
— Довольно. — Гарт поднялся. — Я провожу вас к выходу.
— Профессор, я веду следствие. По приказу вашего начальства.
— Вы не следствие ведете, а рыбку в мутной воде ловите.
— Это и есть следствие, профессор. Мы насаживаем червяка и смотрим, кто клюнет. Просто вы должны относиться ко мне терпимее. Вы были в Стэмфорде, штат Коннектикут?
Гарт стоял около книжного шкафа, положив руку на полку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162