Я работаю в университете. Девять, согласен? — «Интересно, Стефания делает все это?» — И, наконец, я, как ты сказал, обоим вам мама. А Гарту жена. Вот уже одиннадцать. Я могла бы кое от чего отказаться, сославшись на то, что совмещать одиннадцать работ трудновато. Так сколько, ты говоришь, у тебя дел сразу? Клифф смотрел на Сабрину выпучив глаза:
— Но… Ты ведь должна делать все это…
— Кто тебе сказал? Клифф задумался, взвешивая возможные ответы.
— Библия, — наконец нашелся он. Она звонко рассмеялась.
— В Библии также рассказывается о женщинах-воинах, которые проламывали мужчинам головы своими мечами. Ты хочешь, чтобы я еще и этим занималась?
— Нет, но… Ну, допустим, об этом не сказано в книжках и законах, но ведь всем же известно, что должны делать матери! Что они всегда делали и делают… Семейные традиции, которые не меняются со временем.
Она серьезно кивнула.
— А что должны делать сыновья?
— Ходить в школу.
— Это только в двадцатом веке. А раньше все было иначе. Все — за исключением разве что детей богачей — работали по двенадцать-четырнадцать часов в сутки на фабриках и угольных шахтах. Зарабатывали деньги, чтобы помочь родителям.
— Но это когда было!.. Она притворно изумилась и всплеснула руками:
— Подожди! Но ведь ты же говорил, что семейные традиции не меняются со временем. С минуту Клифф тупо смотрел на мать, ничего не соображая, потом вдруг широко улыбнулся:
— Поймала!
И они все расхохотались. Сабрина достала Клиффа здоровой рукой и, смеясь, схватила его за нос. Тут уж не сдержалась и Пенни. Они будто обезумели. Хохот, наверное, разносился далеко по округе. Такими их и застал Гарт, когда вернулся с работы и зашел на кухню. Сабрина тут же осеклась:
— Клифф, мы проболтали с тобой целый день, а что приготовлено на ужин?
— Да мы еще даже посуду не вымыли, — спохватился он, вскакивая с дивана.
— Привет, пап. Что нового сегодня открыл?
— Работаю над одной темой, но спешить не хочу, чтобы не разочаровать своего придирчивого сына, — ответил Гарт, однако глядел он в это время на Сабрину. — Я принес мясо. Если ты скажешь мне, как ты его сделала на прошлой неделе, я постараюсь управиться сам.
— Я сделаю, — проговорила робко Сабрина, вставая.
— Ничего, ничего, сиди. Мне хочется самому попробовать.
Гарту нравилось делать что-нибудь вместо жены, тем более что ему редко выпадала такая возможность. Обычно она бралась за любое дело сама, вне зависимости от своего самочувствия, и он не мог отговорить ее. Ему нравилось, когда она нуждалась в его помощи.
Сабрина села. Гарт тут же налил два стакана вина и поставил их перед ней на стол. Затем, следуя ее подробным инструкциям, он размолол перец в новой ступке, и вдавил перчинки в мясо с обеих сторон. Рядом с ним у раковины стоял Клифф. Он мыл тарелки и рассказывал о том, что происходило в тот день у них в классе. Сабрина заворожено смотрела на отца и сына, работавших вместе. На полу у ног матери вновь примостилась Пенни. Она рисовала, и что-то напевала себе под нос, полностью погрузившись в свой мир и начисто забыв обо всех. Сабрина же не забывала о семье ни на минуту.
И хотя у нее не совсем гладко складывались отношения с Гартом, ей казалось, что семейная жизнь уже крепко затянула ее в свои сети. И ей нравилось быть в такой атмосфере, чувствовать себя частью небольшого замкнутого мирка.
И все это несмотря на то, что вчерашний гнев Гарта так и не разошелся, повиснув в воздухе над ними.
Немного позже Гарт опустился на диван рядом с ней. Она инстинктивно отодвинулась в сторону. Он не заметил этого, глядя на свой стакан с вином.
— Я должен перед тобой извиниться за вчерашнее. Не знаю сам, с чего я сорвался… Это было глупо с моей стороны, я приношу свои извинения. Тем более что весь вечер прошел так чудесно… до того момента. По крайней мере, я давно себя не чувствовал таким счастливым.
— И я тоже. Я тоже должна извиниться…
— Ты-то тут при чем? Ничего. Ты, главное, не волнуйся, пройдет несколько дней, и к тебе вернется твое привычное равновесие. Мне раньше следовало бы догадаться. Вместо этого я повел себя глупо и нетерпеливо, как подросток…
Сабрина нахмурилась.
— Кто тебе сказал о моем «привычном равновесии»?
— Нат. Мы немного поговорили с ним о последствиях шока и сотрясения. Нам ничего не грозит, слава Богу. Он просто предупредил меня, чтобы я вел себя осторожнее. — Гарт протянул к ней руку ладонью вверх. Немного поколебавшись, она протянула ему свою руку.
— Мне всегда бывает стыдно и неловко, когда я зря обижаю человека. Прости.
— Спасибо, — ответила она мягко и убрала свою руку назад. — Может, мне самой приготовить гарнир?
— Нет. Сегодня ты будешь только отдавать распоряжения, тем самым, разделяя с нами ответственность за возможную неудачу. Что мне теперь делать?
Гарт подключил к готовке ужина Пенни и Клиффа. Сабрина поудобнее устроилась на диване, поджав под себя ноги. Она подсказывала им, что делать, и размышляла. Дни текли своим чередом. Новая жизнь приобрела свой размеренный ритм. Но Сабрина не переставала терзаться противоречивыми мыслями. Ее жизнь здесь уже не походила на недельное приключение. Она уже не чувствовала себя временной гостьей. Здесь был ее дом, здесь была ее семья. Она привязалась к этой жизни сотнями невидимых нитей, ее планы строились не только на день вперед, а на неделю, даже на две…
Но как она может строить какие-то планы? Она не имела права изменять размеренную жизнь этого дома, ибо он был не ее. Она не имела права начинать дела, которые не могла закончить до своего отъезда в Лондон. Она не могла позволить себе совершить ни единой ошибки, ибо это сразу выдаст ее с головой. Она не имела права любить Пенни и Клиффа, ибо потом ей будет невыносимо тяжело расставаться с ними… И вот Гарт еще… Гарт.
От него она более всего обязана держаться в стороне.
— Ужин готов, — улыбаясь, объявил Гарт и протянул руку, чтобы помочь Сабрине подняться с дивана. В пятницу Хуанита снова пришла. Но вначале позвонила Долорес:
— Не будь с ней такой строгой. Она не любит, когда ей приказывают.
— Долорес, но я ведь должна буду сказать, что хочу, чтобы она сделала.
— Не надо. Пусть делает то, что нравится. В этом случае у нее все прекрасно получится, вот увидишь. Ты, конечно, можешь вносить предложения, но что же касается обеда…
— Звонок в дверь. Поговорим позже, Долорес.
Ни слова не говоря, Хуанита сразу же принялась за уборку комнат. Сабрина же стала делать то, что, по ее мнению, должна была делать Стефания в это время года: она убирала летнюю одежду и доставала из шкафов зимнюю. В полдень к ней подошла служанка:
— Как насчет обеда? «О, где вы, миссис Тиркелл?!»
— Посмотрите в холодильнике. Что вам понравится, — сказала Сабрина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162
— Но… Ты ведь должна делать все это…
— Кто тебе сказал? Клифф задумался, взвешивая возможные ответы.
— Библия, — наконец нашелся он. Она звонко рассмеялась.
— В Библии также рассказывается о женщинах-воинах, которые проламывали мужчинам головы своими мечами. Ты хочешь, чтобы я еще и этим занималась?
— Нет, но… Ну, допустим, об этом не сказано в книжках и законах, но ведь всем же известно, что должны делать матери! Что они всегда делали и делают… Семейные традиции, которые не меняются со временем.
Она серьезно кивнула.
— А что должны делать сыновья?
— Ходить в школу.
— Это только в двадцатом веке. А раньше все было иначе. Все — за исключением разве что детей богачей — работали по двенадцать-четырнадцать часов в сутки на фабриках и угольных шахтах. Зарабатывали деньги, чтобы помочь родителям.
— Но это когда было!.. Она притворно изумилась и всплеснула руками:
— Подожди! Но ведь ты же говорил, что семейные традиции не меняются со временем. С минуту Клифф тупо смотрел на мать, ничего не соображая, потом вдруг широко улыбнулся:
— Поймала!
И они все расхохотались. Сабрина достала Клиффа здоровой рукой и, смеясь, схватила его за нос. Тут уж не сдержалась и Пенни. Они будто обезумели. Хохот, наверное, разносился далеко по округе. Такими их и застал Гарт, когда вернулся с работы и зашел на кухню. Сабрина тут же осеклась:
— Клифф, мы проболтали с тобой целый день, а что приготовлено на ужин?
— Да мы еще даже посуду не вымыли, — спохватился он, вскакивая с дивана.
— Привет, пап. Что нового сегодня открыл?
— Работаю над одной темой, но спешить не хочу, чтобы не разочаровать своего придирчивого сына, — ответил Гарт, однако глядел он в это время на Сабрину. — Я принес мясо. Если ты скажешь мне, как ты его сделала на прошлой неделе, я постараюсь управиться сам.
— Я сделаю, — проговорила робко Сабрина, вставая.
— Ничего, ничего, сиди. Мне хочется самому попробовать.
Гарту нравилось делать что-нибудь вместо жены, тем более что ему редко выпадала такая возможность. Обычно она бралась за любое дело сама, вне зависимости от своего самочувствия, и он не мог отговорить ее. Ему нравилось, когда она нуждалась в его помощи.
Сабрина села. Гарт тут же налил два стакана вина и поставил их перед ней на стол. Затем, следуя ее подробным инструкциям, он размолол перец в новой ступке, и вдавил перчинки в мясо с обеих сторон. Рядом с ним у раковины стоял Клифф. Он мыл тарелки и рассказывал о том, что происходило в тот день у них в классе. Сабрина заворожено смотрела на отца и сына, работавших вместе. На полу у ног матери вновь примостилась Пенни. Она рисовала, и что-то напевала себе под нос, полностью погрузившись в свой мир и начисто забыв обо всех. Сабрина же не забывала о семье ни на минуту.
И хотя у нее не совсем гладко складывались отношения с Гартом, ей казалось, что семейная жизнь уже крепко затянула ее в свои сети. И ей нравилось быть в такой атмосфере, чувствовать себя частью небольшого замкнутого мирка.
И все это несмотря на то, что вчерашний гнев Гарта так и не разошелся, повиснув в воздухе над ними.
Немного позже Гарт опустился на диван рядом с ней. Она инстинктивно отодвинулась в сторону. Он не заметил этого, глядя на свой стакан с вином.
— Я должен перед тобой извиниться за вчерашнее. Не знаю сам, с чего я сорвался… Это было глупо с моей стороны, я приношу свои извинения. Тем более что весь вечер прошел так чудесно… до того момента. По крайней мере, я давно себя не чувствовал таким счастливым.
— И я тоже. Я тоже должна извиниться…
— Ты-то тут при чем? Ничего. Ты, главное, не волнуйся, пройдет несколько дней, и к тебе вернется твое привычное равновесие. Мне раньше следовало бы догадаться. Вместо этого я повел себя глупо и нетерпеливо, как подросток…
Сабрина нахмурилась.
— Кто тебе сказал о моем «привычном равновесии»?
— Нат. Мы немного поговорили с ним о последствиях шока и сотрясения. Нам ничего не грозит, слава Богу. Он просто предупредил меня, чтобы я вел себя осторожнее. — Гарт протянул к ней руку ладонью вверх. Немного поколебавшись, она протянула ему свою руку.
— Мне всегда бывает стыдно и неловко, когда я зря обижаю человека. Прости.
— Спасибо, — ответила она мягко и убрала свою руку назад. — Может, мне самой приготовить гарнир?
— Нет. Сегодня ты будешь только отдавать распоряжения, тем самым, разделяя с нами ответственность за возможную неудачу. Что мне теперь делать?
Гарт подключил к готовке ужина Пенни и Клиффа. Сабрина поудобнее устроилась на диване, поджав под себя ноги. Она подсказывала им, что делать, и размышляла. Дни текли своим чередом. Новая жизнь приобрела свой размеренный ритм. Но Сабрина не переставала терзаться противоречивыми мыслями. Ее жизнь здесь уже не походила на недельное приключение. Она уже не чувствовала себя временной гостьей. Здесь был ее дом, здесь была ее семья. Она привязалась к этой жизни сотнями невидимых нитей, ее планы строились не только на день вперед, а на неделю, даже на две…
Но как она может строить какие-то планы? Она не имела права изменять размеренную жизнь этого дома, ибо он был не ее. Она не имела права начинать дела, которые не могла закончить до своего отъезда в Лондон. Она не могла позволить себе совершить ни единой ошибки, ибо это сразу выдаст ее с головой. Она не имела права любить Пенни и Клиффа, ибо потом ей будет невыносимо тяжело расставаться с ними… И вот Гарт еще… Гарт.
От него она более всего обязана держаться в стороне.
— Ужин готов, — улыбаясь, объявил Гарт и протянул руку, чтобы помочь Сабрине подняться с дивана. В пятницу Хуанита снова пришла. Но вначале позвонила Долорес:
— Не будь с ней такой строгой. Она не любит, когда ей приказывают.
— Долорес, но я ведь должна буду сказать, что хочу, чтобы она сделала.
— Не надо. Пусть делает то, что нравится. В этом случае у нее все прекрасно получится, вот увидишь. Ты, конечно, можешь вносить предложения, но что же касается обеда…
— Звонок в дверь. Поговорим позже, Долорес.
Ни слова не говоря, Хуанита сразу же принялась за уборку комнат. Сабрина же стала делать то, что, по ее мнению, должна была делать Стефания в это время года: она убирала летнюю одежду и доставала из шкафов зимнюю. В полдень к ней подошла служанка:
— Как насчет обеда? «О, где вы, миссис Тиркелл?!»
— Посмотрите в холодильнике. Что вам понравится, — сказала Сабрина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162