Удовлетворенно кивнул.
— Ребята, без шуток, не надо здесь стоять. Просто не надо — и все.
Он вытащил голову из салона, но от машины не отошел.
— Закрой окно, — угрюмо бросил Валентин и снял машину с ручного тормоза.
Глеб поднял стекло. Пригладил взбитые сквозняком волосы.
— Испугался, Глебыч?
— Нет. Я людей не боюсь.
Валентин покачал головой.
— Счастливчик. А я волков меньше боюсь, чем этих тварей двуногих. — Валентин втиснул машину в поток. — Куда теперь?
— На Октябрьскую площадь. К Первой Градской. Там покажу, куда свернуть.
Глеб прижал затылок к подголовнику, потерся, устраиваясь удобнее, и закрыл глаза.
Активные мероприятия
Срочно
Салину В.Н.
Водитель автомашины «фольксваген пассат» установлен.
Смертин Валентин Кириллович, 1967 г.р., москвич, старший оперуполномоченный ГУБОП. Дружеская связь объекта Агитатор.
Имеются материалы компрометирующего характера, в частности на тесные внеслужебные контакты с генерал-лейтенантом милиции Орленком, разрабатываемым органами ФСБ в связи с установленными фактами использования служебного положения в корыстных целях, вымогательства и сокрытия преступлений. По оперативным данным Орленок владеет недвижимостью в Испании и Швейцарии, на литерном счету в «Креди Свисс» находятся около семи миллионов долларов.
Докладываю, что «фольксваген пассат» в 21.22 въехал в подземный гараж дома 43 по Ленинскому проспекту. В 19.24 выехал без пассажира. Смертин, присвоен псевдоним — Могильщик, применяя меры обнаружения наружного наблюдения, движется по направлению Центра.
Квартиру, в которую вошел Агитатор, установить не удалось.
Наблюдение продолжаю.
Владислав
Создатель образов
В подземном гараже беззвучно гулял сквозняк, облизывая гладкие выпуклости спящих машин.
Глеб постоял, прислушиваясь и принюхиваясь. Пахло сырым бетоном и бензином. В тоннель въезда стекали звуки улицы.
Он поднял с пола коробку, подхватил под мышку и пошел вдоль ряда машин к лифту. На ходу достал из кармана брелок, нажал кнопочку.
Иссиня-черный «сааб» мигнул противотуманными фарами и тихо щелкнул замками.
Глеб поднял крышку багажника, бросил внутрь коробку и плавно закрыл. Клацнул замок, потревожив тишину залитого неоном подземелья.
Глеб нажал кнопку на брелоке, замок с тихим щелчком встал на стопор.
Прошел к лифту. Войдя в кабину, достал мобильный, набрал номер.
— Получите посылку, — произнес он в молчащую трубку.
Так и не произнеся ни слова, абонент отключился.
Лифт поплыл вверх. На пятом, последнем этаже остановился. С урчанием створки расползлись в стороны.
Глеб вышел на площадку, покрытую ковром с густым темным ворсом. Вдоль панорамных окон стояли кадки с цветами. Широкие листья закрывали вид снизу. Из соседних домов окна подъезда не просматривались.
На площадку выходило три двери. Номеров на них не было. Глеб подошел к средней. Нашел на связке нужный ключ, отпер дверь. Вошел в квартиру, оставив дверь полуприкрытой.
В квартире стояла неуютная тишина необжитого жилища.
Глеб, не зажигая света, прошел через зал в спальню. Рухнул спиной на кровать и затих, уткнув лицо в ладони.
Тишина, на мягких лапах покружив вокруг, запрыгнула на спину, вдавила плечи в мягкую перину, дыхнула в затылок, и человек провалился в сон…
…Он, не открыв глаз, проснулся. По телу прошла нервная волна.
Лишь после этого раздался звук остановившегося лифта. Шелест шагов по ковру. По комнатам прокатилась слабая волна плотного воздуха, когда беззвучно раскрылась дверь. Шаги стали приближаться к спальне. Остановились на пороге.
— Здравствуйте, Глеб, — произнес пришелец.
— Привет. — Глеб не оторвал головы от подушки.
— С вами все в порядке?
— Да. Силы еще есть.
— У вас почти не осталось времени. Они уже наступают на пятки. В машине мы нашли «маячок».
Глеб хмыкнул в подушку.
— Две группы поддержки переведены на круглосуточный режим. Братья по первому зову придут вам на помощь. И еще. Знайте, мы постоянно держим двери открытыми.
Глеб перевернулся на спину, но не произнес ни слова.
— Мы проверили посылку. Часть банкнот оказалась «иранскими». Но это не страшно. Рано или поздно все возвращается туда, откуда вышло. — Чем дольше говорил пришелец, тем яснее проступал мягкий восточный акцент. — В посылке оказалось чуть больше, чем мы ожидали. Что делать с лишними?
— Раздайте братьям и их семьям.
— Да будет так, — после паузы произнес пришелец. — Какие еще будут распоряжения?
— Никаких.
— Женщина, которая здесь жила, больше не вернется. Уходя, выбросите ключи.
Глеб промолчал.
— Знайте, Саид аль-Махди молится за вас.
Не дождавшись ответа, пришелец шагнул за порог.
Тихо прошелестели осторожные шаги. Едва слышно скрипнула прикрытая дверь. Ударились друг о друга створки дверей лифта. Лифт, урча, пополз вниз.
Тишина выползла из углов, поползла по мягкому ковру и постепенно затопила собой комнату.
Активные мероприятия
Вне очереди
Секретно
т. Салину В.Н.
Среди лиц, посетивших адрес во время пребывания в нем Агитатора, мерами наружного наблюдения выявлен сотрудник представительства иракской торговой компании «Эль Джамиля».
Прошу Вашего согласия на применение в отношении объекта Агитатор и его связей мер по регламенту «особый период».
Владислав
Старые львы
Салин лежал на коротком диванчике в комнате позади кабинета.
За стеной гремел голос Решетникова. Когда требовалось, вкрадчивый и ироничный баритончик Решетникова обретал мощь и медь глотки полкового старшины. Он распекал кого-то, особо не выбирая выражений. Но команды, после пике и штопоров матерно-командирского диалекта, отдавал по-военному коротко и четко. Без лишних словесных кружев.
Отрывистые фразы проникали сквозь тонкую перегородку и больно тюкали в правый висок. Салин морщился, но терпел. Головная боль ерунда, по сравнению с перспективой потерять этот болючий, но жизненно важный орган.
Даже в лучше дни мирок фонда «Новая политика» не был тихой заводью. Но аврал, который объявили в фонде после встречи Салина с «пенсионером цехового движения» Загрядским, превратил особняк в поднятый по тревоге армейский штаб. Прошло время тонких интриг и булавочных уколов в особо уязвимые места, пробил час безжалостных сокрушительных ударов. Война. Всего лишь продолжение экономики, но иными средствами. Аве, Клаузевиц! Золотая голова в прусском стальном шлеме.
Вошел Решетников, всей массой плюхнулся в кресло рядом с диваном. Без пиджака и галстука, в рубашке с закатанными рукавами он показался Салину завцехом оборонного завода, матом и молниеносными решениями спасающим горящий план. Через узкий проход, разделявший их, Салин уловил жар, исходящий от тугого, плотного тела Решетникова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137
— Ребята, без шуток, не надо здесь стоять. Просто не надо — и все.
Он вытащил голову из салона, но от машины не отошел.
— Закрой окно, — угрюмо бросил Валентин и снял машину с ручного тормоза.
Глеб поднял стекло. Пригладил взбитые сквозняком волосы.
— Испугался, Глебыч?
— Нет. Я людей не боюсь.
Валентин покачал головой.
— Счастливчик. А я волков меньше боюсь, чем этих тварей двуногих. — Валентин втиснул машину в поток. — Куда теперь?
— На Октябрьскую площадь. К Первой Градской. Там покажу, куда свернуть.
Глеб прижал затылок к подголовнику, потерся, устраиваясь удобнее, и закрыл глаза.
Активные мероприятия
Срочно
Салину В.Н.
Водитель автомашины «фольксваген пассат» установлен.
Смертин Валентин Кириллович, 1967 г.р., москвич, старший оперуполномоченный ГУБОП. Дружеская связь объекта Агитатор.
Имеются материалы компрометирующего характера, в частности на тесные внеслужебные контакты с генерал-лейтенантом милиции Орленком, разрабатываемым органами ФСБ в связи с установленными фактами использования служебного положения в корыстных целях, вымогательства и сокрытия преступлений. По оперативным данным Орленок владеет недвижимостью в Испании и Швейцарии, на литерном счету в «Креди Свисс» находятся около семи миллионов долларов.
Докладываю, что «фольксваген пассат» в 21.22 въехал в подземный гараж дома 43 по Ленинскому проспекту. В 19.24 выехал без пассажира. Смертин, присвоен псевдоним — Могильщик, применяя меры обнаружения наружного наблюдения, движется по направлению Центра.
Квартиру, в которую вошел Агитатор, установить не удалось.
Наблюдение продолжаю.
Владислав
Создатель образов
В подземном гараже беззвучно гулял сквозняк, облизывая гладкие выпуклости спящих машин.
Глеб постоял, прислушиваясь и принюхиваясь. Пахло сырым бетоном и бензином. В тоннель въезда стекали звуки улицы.
Он поднял с пола коробку, подхватил под мышку и пошел вдоль ряда машин к лифту. На ходу достал из кармана брелок, нажал кнопочку.
Иссиня-черный «сааб» мигнул противотуманными фарами и тихо щелкнул замками.
Глеб поднял крышку багажника, бросил внутрь коробку и плавно закрыл. Клацнул замок, потревожив тишину залитого неоном подземелья.
Глеб нажал кнопку на брелоке, замок с тихим щелчком встал на стопор.
Прошел к лифту. Войдя в кабину, достал мобильный, набрал номер.
— Получите посылку, — произнес он в молчащую трубку.
Так и не произнеся ни слова, абонент отключился.
Лифт поплыл вверх. На пятом, последнем этаже остановился. С урчанием створки расползлись в стороны.
Глеб вышел на площадку, покрытую ковром с густым темным ворсом. Вдоль панорамных окон стояли кадки с цветами. Широкие листья закрывали вид снизу. Из соседних домов окна подъезда не просматривались.
На площадку выходило три двери. Номеров на них не было. Глеб подошел к средней. Нашел на связке нужный ключ, отпер дверь. Вошел в квартиру, оставив дверь полуприкрытой.
В квартире стояла неуютная тишина необжитого жилища.
Глеб, не зажигая света, прошел через зал в спальню. Рухнул спиной на кровать и затих, уткнув лицо в ладони.
Тишина, на мягких лапах покружив вокруг, запрыгнула на спину, вдавила плечи в мягкую перину, дыхнула в затылок, и человек провалился в сон…
…Он, не открыв глаз, проснулся. По телу прошла нервная волна.
Лишь после этого раздался звук остановившегося лифта. Шелест шагов по ковру. По комнатам прокатилась слабая волна плотного воздуха, когда беззвучно раскрылась дверь. Шаги стали приближаться к спальне. Остановились на пороге.
— Здравствуйте, Глеб, — произнес пришелец.
— Привет. — Глеб не оторвал головы от подушки.
— С вами все в порядке?
— Да. Силы еще есть.
— У вас почти не осталось времени. Они уже наступают на пятки. В машине мы нашли «маячок».
Глеб хмыкнул в подушку.
— Две группы поддержки переведены на круглосуточный режим. Братья по первому зову придут вам на помощь. И еще. Знайте, мы постоянно держим двери открытыми.
Глеб перевернулся на спину, но не произнес ни слова.
— Мы проверили посылку. Часть банкнот оказалась «иранскими». Но это не страшно. Рано или поздно все возвращается туда, откуда вышло. — Чем дольше говорил пришелец, тем яснее проступал мягкий восточный акцент. — В посылке оказалось чуть больше, чем мы ожидали. Что делать с лишними?
— Раздайте братьям и их семьям.
— Да будет так, — после паузы произнес пришелец. — Какие еще будут распоряжения?
— Никаких.
— Женщина, которая здесь жила, больше не вернется. Уходя, выбросите ключи.
Глеб промолчал.
— Знайте, Саид аль-Махди молится за вас.
Не дождавшись ответа, пришелец шагнул за порог.
Тихо прошелестели осторожные шаги. Едва слышно скрипнула прикрытая дверь. Ударились друг о друга створки дверей лифта. Лифт, урча, пополз вниз.
Тишина выползла из углов, поползла по мягкому ковру и постепенно затопила собой комнату.
Активные мероприятия
Вне очереди
Секретно
т. Салину В.Н.
Среди лиц, посетивших адрес во время пребывания в нем Агитатора, мерами наружного наблюдения выявлен сотрудник представительства иракской торговой компании «Эль Джамиля».
Прошу Вашего согласия на применение в отношении объекта Агитатор и его связей мер по регламенту «особый период».
Владислав
Старые львы
Салин лежал на коротком диванчике в комнате позади кабинета.
За стеной гремел голос Решетникова. Когда требовалось, вкрадчивый и ироничный баритончик Решетникова обретал мощь и медь глотки полкового старшины. Он распекал кого-то, особо не выбирая выражений. Но команды, после пике и штопоров матерно-командирского диалекта, отдавал по-военному коротко и четко. Без лишних словесных кружев.
Отрывистые фразы проникали сквозь тонкую перегородку и больно тюкали в правый висок. Салин морщился, но терпел. Головная боль ерунда, по сравнению с перспективой потерять этот болючий, но жизненно важный орган.
Даже в лучше дни мирок фонда «Новая политика» не был тихой заводью. Но аврал, который объявили в фонде после встречи Салина с «пенсионером цехового движения» Загрядским, превратил особняк в поднятый по тревоге армейский штаб. Прошло время тонких интриг и булавочных уколов в особо уязвимые места, пробил час безжалостных сокрушительных ударов. Война. Всего лишь продолжение экономики, но иными средствами. Аве, Клаузевиц! Золотая голова в прусском стальном шлеме.
Вошел Решетников, всей массой плюхнулся в кресло рядом с диваном. Без пиджака и галстука, в рубашке с закатанными рукавами он показался Салину завцехом оборонного завода, матом и молниеносными решениями спасающим горящий план. Через узкий проход, разделявший их, Салин уловил жар, исходящий от тугого, плотного тела Решетникова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137