..
«Дженн!»
От неожиданности Дженн пошатнулась и должна была опереться о холодный камень стены.
«Дженн, ты меня слышишь?»
«Роберт?»
«Да. А разве ты ожидала услышать кого-нибудь другого?»
Дженн не обратила внимания на колкость.
«Где Эндрю?»
«Со мной, в полной безопасности. Не стану говорить тебе, где именно, чтобы ты не встревожилась».
«Как будто, похитив его, ты не ожидал, что я встревожусь!»
«Сейчас не время для таких споров».
«И откуда я знала, что ты это скажешь? Для тебя, Роберт, всегда не время обсуждать что-то, чего обсуждать ты не хочешь. Хорошо, что тебе нужно?»
«Я просто хотел сообщить, что везу Эндрю обратно к тебе».
Новость заставила Дженн на некоторое время замолчать.
«Когда?»
«Мы направляемся к Мейтлеиду. Вы, как я понимаю, все еще в Элайте. Мы встретим вас на поляне около озера Дормунд через три дня».
Три дня... Роберт оборвал разговор, прежде чем Дженн успела о чем-нибудь его спросить. Три дня означали, что выезжать нужно сегодня же ночью.
Но почему вообще он решил вернуть ей Эндрю?
— Дженн!
Открыв глаза, Дженн заметила, как пристально смотрит па нее Финлей. Она улыбнулась ему дрожащими губами.
— Роберт говорит, что через три дня встретится с нами в Мейтленде. Он везет Эндрю обратно.
Чувства, которые сменяли друг друга палице Финлея, были противоречивыми: удивление, разочарование, озабоченность, испуг... Наконец он овладел собой. Дженн уже начала паковать вещи.
— А не сказал он...
— Нет, Финлей, больше он ничего мне не сказал. Да и с какой стати? Я ведь его враг, верно? Доверять мне он не может, я объединилась с Ключом, и неизвестно, не встану ли я в конце концов на сторону Ангела Тьмы. Кровь Серинлета, почему ты решил, что он станет делиться со мной своими планами? — Дженн потянулась за седельной сумкой и стала сворачивать одеяла.
— Ты не знаешь, каковы его чувства. — Финлей не собирался спорить с Дженн, и голос его прозвучал печально, а не сердито.
— Я точно знаю, что именно так он и думает. Иначе и быть не может. На его месте любой человек чувствовал бы то же самое. — Дженн добивалась как раз этого, чтобы освободить Роберта от себя. Даже удивительно, насколько полным оказался ее успех... хотя боль до сих пор и не думала проходить.
Дженн с такой яростью засовывала в сумку свои вещи, что едва не рвала и не ломала их; ей пришлось себя одернуть. Сев на пятки, она стала смотреть, как Финлей, занятый сборами, движется по комнате. До чего же легко читать его мысли, особенно после всех этих лет!
— Не забывай: если он сообщит о своих планах тебе, то запретит говорить о них мне.
Финлей удивленно взглянул на Дженн.
— И если это случится, — продолжала Дженн, пристально глядя на Финлея, — я не смогу разрешить тебе оставаться членом совета Анклава.
Взгляд Финлея стал жестким, он уже открыл рот, чтобы возразить, но остановил себя и, как и Дженн раньше, принялся засовывать вещи в сумку с яростью, которой они не заслуживали.
— Знаешь, у тебя есть удивительная способность все без надобности усложнять. Мы же с тобой не противники, и все-таки ты все время отталкиваешь меня и обращаешься со мной как с врагом.
— Нет, Финлей, это не так. — Дженн застегнула последнюю пряжку на сумке и поднялась на ноги. Она в упор смотрела на Финлея до тех пор, пока тот не почувствовал ее взгляд и не поднял глаза. Дженн со вздохом продолжала: — Вы с Микой... вы ведь всегда оставались людьми Роберта. Ни один из вас никогда не будет доверять мне так, как вы доверяете ему. Так что же мне остается?
Дожидаться ответа она не стала, просто закуталась в плащ и распахнула дверь. На пороге она чуть не столкнулась с Микой, который явно торопился поделиться новостями.
— Разве мы уезжаем?
— Да. — Дженн протиснулась мимо него и направилась туда, где были привязаны кони.
Мика еще раз оглядел комнату, чтобы удостовериться: никаких следов их пребывания здесь не осталось, — взял свои сумы и поспешил за Финлеем. Он сразу заметил напряжение, возникшее между Дженн и Финлеем; такое теперь случалось все чаще и чаще. Должно быть, это из-за Роберта...
Да и только ли это?
— Финлей! — Мика бежал по пустому залу, и его шаги будили гулкое эхо. — Подождите! Мне нужно кое-что вам рассказать.
Финлей, не глядя на него, распахнул тяжелую дубовую дверь, вышел, ко все же придержал створку для Мики. Ночной воздух был сырым и холодным, погода обещала дождь, а то и мокрый снег. Дженн видно не было; она, должно быть, уже добралась до леса и седлала привязанных там коней.
Мика приноровил шаги к шагам Финлея, осторожно обходившего скрытые снегом обломки стены, направляясь через поле к лесу. Хотя Дженн и не могла бы услышать их на таком расстоянии, Мика понизил голос.
— Я говорил с жителями деревни.
— Вот как? — Финлей не особенно заинтересовался новостью. — И что же ты узнал?
— Если иметь в виду слова, то не так уж много. — Дело было не в словах, молитвах или еще чем-то конкретном. То, как люди говорили, как держали себя, как переглядывались, как смотрели на него, видя в нем возможного единоверца, значило гораздо больше.
— Какие-нибудь тревожные слухи? — Финлей вскинул седельные сумки на плечо.
— Зависит от точки зрения... — с сомнением ответил Мика. На самом деле услышанное вовсе его не порадовало.
— От точки зрения на что?
— На те слухи, которые ходят последний год или около того.
— Да что за слухи? — В голосе Финлея прозвучало раздражение, но Мика не обратил на это внимания.
— О воплощении Минеи, которая явилась, чтобы сразиться со злом, которое несет стране колдовство.
— Ну и что? — вздохнул Финлей.
— Эти люди верят... — Мика сглотнул, но решительно договорил: — ... что она уже давно здесь и что она... Дженн.
Финлей резко остановился.
— Они говорят так всерьез? — прошептал он. — Поэтому они и приходят сюда?
— Да, чтобы молиться, — кивнул Мика. — Понимаете, за последние годы чего только я не слышал! О Дженн много говорят, особенно с тех пор, как она появилась в Шан Моссе после своей предполагаемой гибели при пожаре в Клоннете. Ее многие видели и узнали, а уж о том, что она прибегла к какой-то силе, чтобы остановить двух колдунов, знают все.
— Но это же не значит, что они могут...
— Финлей, — Мика положил руку ему на плечо, — я был в Алузии, вы не забыли? Мы с Робертом побывали на поле последней битвы, когда, как говорят, Минея сражалась против Каббалы. Я видел отметины на земле, которые, согласно легенде, оставила ее сила.
— Роберт говорил, это может только означать, что она была колдуньей.
— А Дженн разве не колдунья? Разве она при этом не отличается от вас, остальных?
Финлей поднял брови.
— Насколько такие слухи широко распространены?
— Я слышал, как об этом шептались по тавернам. Пока еще не очень часто, но если Дженн снова увидят и об этом станет известно, можно ожидать волнений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
«Дженн!»
От неожиданности Дженн пошатнулась и должна была опереться о холодный камень стены.
«Дженн, ты меня слышишь?»
«Роберт?»
«Да. А разве ты ожидала услышать кого-нибудь другого?»
Дженн не обратила внимания на колкость.
«Где Эндрю?»
«Со мной, в полной безопасности. Не стану говорить тебе, где именно, чтобы ты не встревожилась».
«Как будто, похитив его, ты не ожидал, что я встревожусь!»
«Сейчас не время для таких споров».
«И откуда я знала, что ты это скажешь? Для тебя, Роберт, всегда не время обсуждать что-то, чего обсуждать ты не хочешь. Хорошо, что тебе нужно?»
«Я просто хотел сообщить, что везу Эндрю обратно к тебе».
Новость заставила Дженн на некоторое время замолчать.
«Когда?»
«Мы направляемся к Мейтлеиду. Вы, как я понимаю, все еще в Элайте. Мы встретим вас на поляне около озера Дормунд через три дня».
Три дня... Роберт оборвал разговор, прежде чем Дженн успела о чем-нибудь его спросить. Три дня означали, что выезжать нужно сегодня же ночью.
Но почему вообще он решил вернуть ей Эндрю?
— Дженн!
Открыв глаза, Дженн заметила, как пристально смотрит па нее Финлей. Она улыбнулась ему дрожащими губами.
— Роберт говорит, что через три дня встретится с нами в Мейтленде. Он везет Эндрю обратно.
Чувства, которые сменяли друг друга палице Финлея, были противоречивыми: удивление, разочарование, озабоченность, испуг... Наконец он овладел собой. Дженн уже начала паковать вещи.
— А не сказал он...
— Нет, Финлей, больше он ничего мне не сказал. Да и с какой стати? Я ведь его враг, верно? Доверять мне он не может, я объединилась с Ключом, и неизвестно, не встану ли я в конце концов на сторону Ангела Тьмы. Кровь Серинлета, почему ты решил, что он станет делиться со мной своими планами? — Дженн потянулась за седельной сумкой и стала сворачивать одеяла.
— Ты не знаешь, каковы его чувства. — Финлей не собирался спорить с Дженн, и голос его прозвучал печально, а не сердито.
— Я точно знаю, что именно так он и думает. Иначе и быть не может. На его месте любой человек чувствовал бы то же самое. — Дженн добивалась как раз этого, чтобы освободить Роберта от себя. Даже удивительно, насколько полным оказался ее успех... хотя боль до сих пор и не думала проходить.
Дженн с такой яростью засовывала в сумку свои вещи, что едва не рвала и не ломала их; ей пришлось себя одернуть. Сев на пятки, она стала смотреть, как Финлей, занятый сборами, движется по комнате. До чего же легко читать его мысли, особенно после всех этих лет!
— Не забывай: если он сообщит о своих планах тебе, то запретит говорить о них мне.
Финлей удивленно взглянул на Дженн.
— И если это случится, — продолжала Дженн, пристально глядя на Финлея, — я не смогу разрешить тебе оставаться членом совета Анклава.
Взгляд Финлея стал жестким, он уже открыл рот, чтобы возразить, но остановил себя и, как и Дженн раньше, принялся засовывать вещи в сумку с яростью, которой они не заслуживали.
— Знаешь, у тебя есть удивительная способность все без надобности усложнять. Мы же с тобой не противники, и все-таки ты все время отталкиваешь меня и обращаешься со мной как с врагом.
— Нет, Финлей, это не так. — Дженн застегнула последнюю пряжку на сумке и поднялась на ноги. Она в упор смотрела на Финлея до тех пор, пока тот не почувствовал ее взгляд и не поднял глаза. Дженн со вздохом продолжала: — Вы с Микой... вы ведь всегда оставались людьми Роберта. Ни один из вас никогда не будет доверять мне так, как вы доверяете ему. Так что же мне остается?
Дожидаться ответа она не стала, просто закуталась в плащ и распахнула дверь. На пороге она чуть не столкнулась с Микой, который явно торопился поделиться новостями.
— Разве мы уезжаем?
— Да. — Дженн протиснулась мимо него и направилась туда, где были привязаны кони.
Мика еще раз оглядел комнату, чтобы удостовериться: никаких следов их пребывания здесь не осталось, — взял свои сумы и поспешил за Финлеем. Он сразу заметил напряжение, возникшее между Дженн и Финлеем; такое теперь случалось все чаще и чаще. Должно быть, это из-за Роберта...
Да и только ли это?
— Финлей! — Мика бежал по пустому залу, и его шаги будили гулкое эхо. — Подождите! Мне нужно кое-что вам рассказать.
Финлей, не глядя на него, распахнул тяжелую дубовую дверь, вышел, ко все же придержал створку для Мики. Ночной воздух был сырым и холодным, погода обещала дождь, а то и мокрый снег. Дженн видно не было; она, должно быть, уже добралась до леса и седлала привязанных там коней.
Мика приноровил шаги к шагам Финлея, осторожно обходившего скрытые снегом обломки стены, направляясь через поле к лесу. Хотя Дженн и не могла бы услышать их на таком расстоянии, Мика понизил голос.
— Я говорил с жителями деревни.
— Вот как? — Финлей не особенно заинтересовался новостью. — И что же ты узнал?
— Если иметь в виду слова, то не так уж много. — Дело было не в словах, молитвах или еще чем-то конкретном. То, как люди говорили, как держали себя, как переглядывались, как смотрели на него, видя в нем возможного единоверца, значило гораздо больше.
— Какие-нибудь тревожные слухи? — Финлей вскинул седельные сумки на плечо.
— Зависит от точки зрения... — с сомнением ответил Мика. На самом деле услышанное вовсе его не порадовало.
— От точки зрения на что?
— На те слухи, которые ходят последний год или около того.
— Да что за слухи? — В голосе Финлея прозвучало раздражение, но Мика не обратил на это внимания.
— О воплощении Минеи, которая явилась, чтобы сразиться со злом, которое несет стране колдовство.
— Ну и что? — вздохнул Финлей.
— Эти люди верят... — Мика сглотнул, но решительно договорил: — ... что она уже давно здесь и что она... Дженн.
Финлей резко остановился.
— Они говорят так всерьез? — прошептал он. — Поэтому они и приходят сюда?
— Да, чтобы молиться, — кивнул Мика. — Понимаете, за последние годы чего только я не слышал! О Дженн много говорят, особенно с тех пор, как она появилась в Шан Моссе после своей предполагаемой гибели при пожаре в Клоннете. Ее многие видели и узнали, а уж о том, что она прибегла к какой-то силе, чтобы остановить двух колдунов, знают все.
— Но это же не значит, что они могут...
— Финлей, — Мика положил руку ему на плечо, — я был в Алузии, вы не забыли? Мы с Робертом побывали на поле последней битвы, когда, как говорят, Минея сражалась против Каббалы. Я видел отметины на земле, которые, согласно легенде, оставила ее сила.
— Роберт говорил, это может только означать, что она была колдуньей.
— А Дженн разве не колдунья? Разве она при этом не отличается от вас, остальных?
Финлей поднял брови.
— Насколько такие слухи широко распространены?
— Я слышал, как об этом шептались по тавернам. Пока еще не очень часто, но если Дженн снова увидят и об этом станет известно, можно ожидать волнений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144