Деревенские смотрят на вещи очень серьезно. Они уже рассылают людей по стране с известием о пришествии Минеи. У меня сложилось впечатление, что ночные собрания у замка — подготовка к строительству храма. Поскольку Дженн родилась в Элайте, они считают это место священным.
— Я не очень сведущ в таких вещах, знаешь ли. Интересно, доходили ли слухи до Маккоули... — С глубоким вздохом Финлей закончил: — Самой Дженн ничего говорить нельзя.
— Почему?
— Тебе приятно было бы узнать, что люди считают тебя богом? Ей и так о многом приходится тревожиться. Давай сначала разберемся с Робертом и Эндрю. Потом, если будет возможность, когда мы вернемся в Анклав, я ей расскажу.
Это казалось разумным. Кроме того, Мика сомневался, что Дженн ему поверит: слишком много сейчас перед ними стояло проблем.
— А если она спросит?
— Скажи ей, что крестьяне молятся задушу ее отца. Она и так уже отчасти верит в это. И я могу посоветовать послать летом сюда Мердока: пусть попробует еще что-нибудь узнать.
— Хорошая мысль.
— Пошли. Если мы заставим ее ждать, она до конца поездки не станет с нами разговаривать.
— Ну, на такое не стоит надеяться.
Финлей невольно рассмеялся, но тут же ткнул Мику локтем.
— Так нехорошо говорить.
— Прошу прощения.
Однако, входя в лес, оба они ухмылялись.
Эндрю старался не суетиться. Он пытался внимательно оглядывать лес, домик, видневшийся из-за деревьев, пытался делать все то, чему учил его Финлей: прислушиваться, присматриваться к переменам вокруг, — но без малейшего успеха. Все это просто не имело никакого отношения к тому, что происходило сейчас: ни к тому человеку, что был рядом с ним, ни к тому факту, что последние пять дней Эндрю провел в седле. Эндрю никак не удавалось заставить себя успокоиться, сидеть на одном месте и ничего не делать.
В десятый раз он бросил взгляд на Роберта. Тот сидел в нескольких шагах от него, прислонившись спиной к стволу дерева, и читал книгу, как будто ничто больше его не интересовало, как будто вокруг ничего не происходило. Уже темнело, и скоро должны были появиться Дженн, Финлей и Мика, однако Роберт продолжал читать.
Эндрю пытался задавать вопросы о книге, о том, как странно она меняла форму, но отвлечь Роберта ему не удавалось.
И разве им ничего не нужно было обсудить?
Роберт больше не говорил ни о Кенрике, ни о том, что случилось с Хелен и Лиамом. Если все так и было, почему Дженн ничего ему не рассказала? И Финлей тоже? Ведь знают же они, что он обо всем узнает, как только окажется в Анклаве. Или... или они предпочли бы найти какой-то способ скрыть от него подробности? В конце концов, не рассказали же они ему всей правды о Роберте. И как часто Дженн говорила в ответ на его вопросы, что ответы он узнает, когда станет старше...
И те же самые ответы Роберт давал ему быстро и открыто. Ответы, которые делали его таким...
Эндрю вскочил на ноги, испытывая непреодолимое желание двигаться.
— Куда это ты? — пробормотал Роберт, не отрываясь от своей проклятой книги.
— Никуда. Просто хочу размять ноги.
— А подождать ты не можешь?
— Подождать чего?
— Пока приедет твоя мать.
— А почему нельзя ходить?
— Потому что я создал иллюзию, скрывающую нас, а если ты начнешь ходить, тебя могут увидеть.
— Но я же здесь живу!
— И вот уже несколько часов сидишь в лесу, который принадлежит Лоренсу, в обществе известного колдуна и мятежника.
Эндрю шмыгнул носом и снова сел, обхватив руками колени. Еще несколько минут он молча следил за Робертом, потом вздохнул и пробормотал:
— А я думал, что на самом деле это не книга.
— Конечно, книга. — Роберт, похоже, вполне мог поддерживать разговор, не прерывая чтения, — Эндрю такое никогда не удавалось. — Как иначе я мог бы ее читать?
— Она интересная?
— Очень.
— А о чем она?
— Ну... тут говорится, что юные герцоги, которые не дают старшим спокойно почитать, бывают очень сурово наказаны.
Эндрю хотел безразлично пожать плечами, но не выдержал и ухмыльнулся. Несколько минут он все же молчал... но ведь были же вещи, которые необходимо обсудить до того, как приедет мать!
— А вы знаете, почему она так странно меняла форму тогда на сеновале?
Роберт ответил не сразу.
— Пожалуй, знаю. А в чем дело?
— Просто... ну, она не сохранила новой формы, как, знаете, бывает с Ключом. Конечно, он превращается из колокола в шар только в присутствии мамы, но уж когда превратится, остается таким, пока она не кончит разговор.
Эндрю умолк, заметив, что Роберт оторвался от книги и смотрит куда-то вбок. Потом глаза Роберта сузились, по лицу промелькнула улыбка. Удовлетворенно кивнув, он снова погрузился в книгу.
Вот и все... Ни объяснения, ни разговора. Все эти книги в тайнике, записки, которыми они обменивались, даже само похищение — все только ради одной цели: чтобы он убил, когда ему прикажут.
Похоже, Роберт все-таки ему не доверяет.
— Что теперь будет? — Эндрю старался, чтобы горечь не прозвучала в его голосе, но и это ему не удалось. Что ж, Роберт может понимать это, как пожелает.
— Ты вернешься домой и предупредишь Беллу, Лоренса и свою мать, что тебе нужно будет на некоторое время уехать. Придумай что-нибудь, что объяснило бы твое отсутствие. Когда в возрасте девяти лет я в первый раз отправился в Анклав, я устроил так, что мои родители думали, будто я уехал на богомолье в монастырь. Потом собери вещи, которые могут тебе понадобиться, и через два дня приезжай сюда снова: я буду тебя ждать. Тогда я и расскажу тебе о дальнейших планах.
— О планах того, как мне убить Кенрика.
Роберт медленно повернул голову и устремил на Эндрю пронизывающий взгляд.
— Неужели ты и в самом деле такая пустышка, чтобы думать, будто дело только в этом?
Эндрю вспыхнул и потупился.
— Нет, я просто... Я имею в виду, мне хотелось бы... Я ведь не знаю, что здесь делаю. Никто ничего мне не объяснил...
Роберт поднялся на ноги и тихо спросил:
— Скажи мне одну вещь: почему ты не владеешь колдовской силой?
— Что? — недоумевающе нахмурился Эндрю.
— Я чувствую ее в тебе. У тебя и аура колдуна, и все же ты остаешься слепым и глухим. Почему?
Эндрю медленно выпрямился.
— Вы чувствуете во мне колдовскую силу?
— Конечно, — кивнул Роберт. — Разве другие не чувствуют? Вопрос был таким глупым, что Эндрю не сдержал улыбки.
Роберт улыбнулся ему в ответ.
— Нет. Маме это удается, Марте и, кажется, Арли, но Финлей так и не смог ничего обнаружить, а то, чему он меня учил, у меня не получается. Если у меня и есть колдовская сила, то она не очень хорошо действует.
Роберт мгновение смотрел на мальчика, потом приказал:
— Закрой глаза.
— Зачем?
— Просто закрой.
Не понимая причины своей настороженности, Эндрю сделал, как ему было сказано. Немедленно он почувствовал, что куда-то плывет, не ощущая ни земли под ногами, ни дуновения холодного воздуха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
— Я не очень сведущ в таких вещах, знаешь ли. Интересно, доходили ли слухи до Маккоули... — С глубоким вздохом Финлей закончил: — Самой Дженн ничего говорить нельзя.
— Почему?
— Тебе приятно было бы узнать, что люди считают тебя богом? Ей и так о многом приходится тревожиться. Давай сначала разберемся с Робертом и Эндрю. Потом, если будет возможность, когда мы вернемся в Анклав, я ей расскажу.
Это казалось разумным. Кроме того, Мика сомневался, что Дженн ему поверит: слишком много сейчас перед ними стояло проблем.
— А если она спросит?
— Скажи ей, что крестьяне молятся задушу ее отца. Она и так уже отчасти верит в это. И я могу посоветовать послать летом сюда Мердока: пусть попробует еще что-нибудь узнать.
— Хорошая мысль.
— Пошли. Если мы заставим ее ждать, она до конца поездки не станет с нами разговаривать.
— Ну, на такое не стоит надеяться.
Финлей невольно рассмеялся, но тут же ткнул Мику локтем.
— Так нехорошо говорить.
— Прошу прощения.
Однако, входя в лес, оба они ухмылялись.
Эндрю старался не суетиться. Он пытался внимательно оглядывать лес, домик, видневшийся из-за деревьев, пытался делать все то, чему учил его Финлей: прислушиваться, присматриваться к переменам вокруг, — но без малейшего успеха. Все это просто не имело никакого отношения к тому, что происходило сейчас: ни к тому человеку, что был рядом с ним, ни к тому факту, что последние пять дней Эндрю провел в седле. Эндрю никак не удавалось заставить себя успокоиться, сидеть на одном месте и ничего не делать.
В десятый раз он бросил взгляд на Роберта. Тот сидел в нескольких шагах от него, прислонившись спиной к стволу дерева, и читал книгу, как будто ничто больше его не интересовало, как будто вокруг ничего не происходило. Уже темнело, и скоро должны были появиться Дженн, Финлей и Мика, однако Роберт продолжал читать.
Эндрю пытался задавать вопросы о книге, о том, как странно она меняла форму, но отвлечь Роберта ему не удавалось.
И разве им ничего не нужно было обсудить?
Роберт больше не говорил ни о Кенрике, ни о том, что случилось с Хелен и Лиамом. Если все так и было, почему Дженн ничего ему не рассказала? И Финлей тоже? Ведь знают же они, что он обо всем узнает, как только окажется в Анклаве. Или... или они предпочли бы найти какой-то способ скрыть от него подробности? В конце концов, не рассказали же они ему всей правды о Роберте. И как часто Дженн говорила в ответ на его вопросы, что ответы он узнает, когда станет старше...
И те же самые ответы Роберт давал ему быстро и открыто. Ответы, которые делали его таким...
Эндрю вскочил на ноги, испытывая непреодолимое желание двигаться.
— Куда это ты? — пробормотал Роберт, не отрываясь от своей проклятой книги.
— Никуда. Просто хочу размять ноги.
— А подождать ты не можешь?
— Подождать чего?
— Пока приедет твоя мать.
— А почему нельзя ходить?
— Потому что я создал иллюзию, скрывающую нас, а если ты начнешь ходить, тебя могут увидеть.
— Но я же здесь живу!
— И вот уже несколько часов сидишь в лесу, который принадлежит Лоренсу, в обществе известного колдуна и мятежника.
Эндрю шмыгнул носом и снова сел, обхватив руками колени. Еще несколько минут он молча следил за Робертом, потом вздохнул и пробормотал:
— А я думал, что на самом деле это не книга.
— Конечно, книга. — Роберт, похоже, вполне мог поддерживать разговор, не прерывая чтения, — Эндрю такое никогда не удавалось. — Как иначе я мог бы ее читать?
— Она интересная?
— Очень.
— А о чем она?
— Ну... тут говорится, что юные герцоги, которые не дают старшим спокойно почитать, бывают очень сурово наказаны.
Эндрю хотел безразлично пожать плечами, но не выдержал и ухмыльнулся. Несколько минут он все же молчал... но ведь были же вещи, которые необходимо обсудить до того, как приедет мать!
— А вы знаете, почему она так странно меняла форму тогда на сеновале?
Роберт ответил не сразу.
— Пожалуй, знаю. А в чем дело?
— Просто... ну, она не сохранила новой формы, как, знаете, бывает с Ключом. Конечно, он превращается из колокола в шар только в присутствии мамы, но уж когда превратится, остается таким, пока она не кончит разговор.
Эндрю умолк, заметив, что Роберт оторвался от книги и смотрит куда-то вбок. Потом глаза Роберта сузились, по лицу промелькнула улыбка. Удовлетворенно кивнув, он снова погрузился в книгу.
Вот и все... Ни объяснения, ни разговора. Все эти книги в тайнике, записки, которыми они обменивались, даже само похищение — все только ради одной цели: чтобы он убил, когда ему прикажут.
Похоже, Роберт все-таки ему не доверяет.
— Что теперь будет? — Эндрю старался, чтобы горечь не прозвучала в его голосе, но и это ему не удалось. Что ж, Роберт может понимать это, как пожелает.
— Ты вернешься домой и предупредишь Беллу, Лоренса и свою мать, что тебе нужно будет на некоторое время уехать. Придумай что-нибудь, что объяснило бы твое отсутствие. Когда в возрасте девяти лет я в первый раз отправился в Анклав, я устроил так, что мои родители думали, будто я уехал на богомолье в монастырь. Потом собери вещи, которые могут тебе понадобиться, и через два дня приезжай сюда снова: я буду тебя ждать. Тогда я и расскажу тебе о дальнейших планах.
— О планах того, как мне убить Кенрика.
Роберт медленно повернул голову и устремил на Эндрю пронизывающий взгляд.
— Неужели ты и в самом деле такая пустышка, чтобы думать, будто дело только в этом?
Эндрю вспыхнул и потупился.
— Нет, я просто... Я имею в виду, мне хотелось бы... Я ведь не знаю, что здесь делаю. Никто ничего мне не объяснил...
Роберт поднялся на ноги и тихо спросил:
— Скажи мне одну вещь: почему ты не владеешь колдовской силой?
— Что? — недоумевающе нахмурился Эндрю.
— Я чувствую ее в тебе. У тебя и аура колдуна, и все же ты остаешься слепым и глухим. Почему?
Эндрю медленно выпрямился.
— Вы чувствуете во мне колдовскую силу?
— Конечно, — кивнул Роберт. — Разве другие не чувствуют? Вопрос был таким глупым, что Эндрю не сдержал улыбки.
Роберт улыбнулся ему в ответ.
— Нет. Маме это удается, Марте и, кажется, Арли, но Финлей так и не смог ничего обнаружить, а то, чему он меня учил, у меня не получается. Если у меня и есть колдовская сила, то она не очень хорошо действует.
Роберт мгновение смотрел на мальчика, потом приказал:
— Закрой глаза.
— Зачем?
— Просто закрой.
Не понимая причины своей настороженности, Эндрю сделал, как ему было сказано. Немедленно он почувствовал, что куда-то плывет, не ощущая ни земли под ногами, ни дуновения холодного воздуха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144