— Как пожелаешь. Поехали, иначе мы можем с ними разминуться. И я не хочу, чтобы ты оставалась здесь на виду дольше, чем необходимо.
Мика понимал, что сейчас никакой роли в событиях играть не может; он лишь зачарованно следил за Эндрю, когда тот бросил первый взгляд на Элайту, место, где он родился, во всем сомнительном его великолепии.
Эндрю задавал удивительно мало вопросов, лишь поинтересовался некоторыми подробностями: где какое здание раньше стояло.
Мике казалось, что Финлей несколько рассеян — а может быть, он, как и сам Мика, заново переживал события, которые тогда собрали их всех в Элайте.
Здесь родился Эндрю, и здесь, всего через несколько мгновений, Роберт произнес Слово Уничтожения. Как тогда сказал Маккоули? Что не бывало рождения, отмеченного столькими предзнаменованиями?
Финлей встретился глазами с Микой, но тут же отвел взгляд. В выражении его лица было что-то, что заставило Мику нахмуриться, хотя сначала он и промолчал. Однако когда Дженн повела Эндрю к берегу озера, Мика коснулся руки Финлея, останавливая его.
— Вы хотите мне что-то сообщить?
— Да, нам нужно поговорить. Давай разобьем лагерь, пока Дженн оживляет для Эндрю прошлое.
Хотя теперь в глазах Финлея светилась улыбка, она не успокоила Мику. Пока Дженн и Эндрю, снова сев на коней и вернувшись к главной башне, оглядывали окрестности, мужчины в молчании двинулись к дальнему берегу озера, где по краю расселины тянулся лес. Молодой сосняк переходил в чащу старых дубов и вязов. В сгущающихся сумерках Финлей нашел в самой глубине небольшую полянку; неподалеку протекала узкая речушка.
По-прежнему не говоря ни слова, Финлей привязал коня и принялся собирать хворост. Мика помогал ему, пока они не собрали достаточно дров для костра. Финлей воспользовался колдовской силой, чтобы разжечь огонь, и сердце Мики замерло, когда его спутник повернулся к нему.
Финлей сунул руку за пазуху и достал сложенный в несколько раз лист бумаги. Нерешительно протянув его Мике, он сказал:
— Мне очень жаль, Мика... Мне не хотелось просто переслать это тебе. Я решил, что будет лучше, если ты узнаешь от...
Мика взял письмо, но не развернул его. Он просто не мог. Пальцы отказывались ему повиноваться.
— От кого?..
— Письмо от Даррила, твоего брата. Ваш отец...
— Проклятие... — прошептал Мика, отворачиваясь. Пламя костра просвечивало лист насквозь, и Мика уже не мог не читать. Слова были ясными, Даррил сообщал подробности, но смысл так и не доходил до Мики.
Он ведь пытался... Почти всю свою жизнь он пытался заставить отца понять, почему он ведет ту жизнь, которую ведет, сначала рядом с Робертом, потом рядом с Эндрю. Однако Дэвид Маклин был человеком строгих принципов, а Роберт, на его взгляд, нарушал их все. То же самое он думал и о Мике.
Знание, что отец умер, все так же разочарованный в младшем сыне, легло на сердце Мики холодной тяжестью.
— Я очень огорчен этим известием, Мика, — донесся до него из сгущающейся темноты голос Финлея.
— Я тоже, — ответил Мика, неожиданно порадовавшись наступившей ночи.
В ней он мог спрятаться от всего.
— Ты уверена, что войти внутрь не опасно?
Эндрю помедлил на пороге, вглядываясь в темноту. Его голос отразился от стен, которые, казалось, отстояли на много лиг. Ни единый проблеск лунного света не озарял огромного помещения.
Эндрю ощутил руку у себя на спине.
— Иди вперед, только осторожно ставь ноги. Справа начинается лестница, ведущая на второй этаж, но она не так близко, чтобы ты споткнулся о ступени. Слева в конце зала дверь и за ней короткий коридор. Там находился кабинет моего отца, только теперь ничего не сохранилось.
Эндрю осторожно вошел в огромный зал, внимательно прислушиваясь — не раздастся ли звук, которого не должно было бы быть. Пугала его не темнота, скорее история этого места.
Эндрю поежился.
— Тебе холодно?
Эндрю пошарил в темноте, нашел руку матери и сжал ее. Он почти ничего не видел, но все равно повернулся в ее сторону.
— Ты бывала здесь после того, как все было разрушено?
— Да, один раз. Четыре года назад, по пути в Мейтленд на встречу с тобой.
— И как ты себя чувствовала?
Эндрю услышал, как судорожно вздохнула Дженн.
— Что ты имеешь в виду?
Эндрю сделал несколько осторожных шагов вперед, не выпуская ее руки.
— Ты в детстве... вела такую странную жизнь.
— Не более странную, чем веду, став взрослой.
Эндрю улыбнулся, услышав в ее голосе смех.
— Тебе было всего три года, когда Нэш похитил тебя и отвез в Шан Мосс, в ту гостиницу, которая потом сгорела. А через четырнадцать лет ты повстречалась с Финлеем, и Микой, и герцогом Робертом, стала колдуньей, и они привезли тебя сюда, и твой отец радостно тебя принял...
— Да. — Эндрю по-прежнему слышал улыбку в ее голосе, и это его радовало. — Он был поражен и сначала не поверил... но держался великолепно. — Хотя в гостинице мне жилось хорошо, Якоб заставил меня почувствовать себя любимой и желанной — а это для меня значило очень много.
— Расскажи мне о Якобе.
— Давай попробуем найти лестницу. — Дженн потянула его вперед, споткнулась, выпрямилась и вместе с сыном уселась на нижней ступеньке.
— Ты уверена, что оставаться здесь нам безопасно?
— Я не особенно умелая искательница, но могу сказать одно: поблизости никого, кроме Финлея и Мики, нет.
Эндрю успокоился, чувствуя плечом тепло Дженн.
— Так расскажи мне о Якобе.
— Ну, что тебе сказать... Он был сильным, упрямым, хорошо образованным человеком, гордящимся историей своей семьи. Он настоял, чтобы я возобновила учение, и заставлял меня заниматься каждый день, чтобы восполнить все, что я пропустила. Он интересовался книгами и историей и считал, что и то, и другое нужно правильно понимать. Его люди его любили, восхищались им и уважали его. Они были в отчаянии, когда его убили.
Веселья в голосе Дженн больше не было, и Эндрю сидел рядом с ней молча, мысленно заполняя пробелы в ее рассказе.
— Я родился сразу же после его смерти, да? После того, как ворота были разбиты?
— Верно.
— Хотел бы я знать своего деда.
— Жаль, что он тебя не успел увидеть.
— Он бы мне понравился?
— Ты его обожал бы, а он гордился бы тобой. Он так хотел, чтобы у него появился внук, которому перешло бы имя нашего дома. Он часто огорчался, что прикован к креслу, что может перемещаться только на короткие расстояния... и все же в своей жизни он так многого достиг!
Эндрю повернулся к матери; теперь, когда его глаза привыкли к темноте, он видел ее смутный силуэт.
— Тебе все еще его не хватает?
Дженн долго молчала, и Эндрю не мог догадаться, о чем она думает. Потом она медленно проговорила:
— Да, мне все еще его не хватает. Так часто возникают ситуации, когда мне был бы нужен его совет... а иногда мне просто хотелось бы, чтобы он был рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144