Вот-вот начнется строительство канала от Дуная к морю. Понадобится новая техника. Брэильский завод «Прогресс» выпуск мощных экскаваторов, несомненно, наладит. А где взять электромоторы? Разумеется, поручат нам. Проектируется строительство гигантских карусельных станков — покупать для них моторы за рубежом слишком накладно».
В комнату вошла Санда. Бледная, с грустными глазами, она уже успела привести себя в порядок. Поцеловала Дана, расспросила о родителях и пригласила за стол, извинившись за скромное угощение. Печальной темы старались не касаться, но, когда Санда принесла бутылку красного вина, все трое, не сговариваясь, выплеснули из своих рюмок по нескольку капель, как этого требовал старинный обычай.
Дан попытался успокоить, утешить Санду, но Штефан его прервал:
— Конечно, случившееся с Виктором Пэкурару для Сан-ды страшный удар, и в меру своих сил она нам поможет докопаться до истины. Но те сведения, предположения, подозрения, которыми располагаете вы с Сандой, могут быть правильно поняты лишь на основе глубокого анализа общей ситуации на заводе. Вот почему прошу тебя, Дан, подумай: в чем главная причина разногласий?
— Пойми, производственные конфликты могут возникать по самым разным поводам, но все они сходятся в одной узловой проблеме. Я не экономист и не могу компетентно охарактеризовать суть спора о стоимости. В нем наряду с начальниками ведущих цехов участвуют некоторые рабочие и бригадиры во главе с Марином Кристей. Они поддерживают главного инженера и Виктора Пэкурару.
Санда в свою очередь тоже рассказала о ряде фактов, малоизвестных в уездном комитете. Например, недавно Марин Кристя с цифрами в руках доказал, что нынешний метод подсчета себестоимости продукции открывает путь для установления завышенной цены. Кристя поехал в Бухарест, добился встречи с ответственными работниками, те внимательно его выслушали, поблагодарили и сказали, что этим вопросом сейчас занимается руководство партии. Но ведь еще год назад Виктор Пэкурару с помощью Ликэ Барбэлатэ из центральной диспетчерской поднял вопрос о том, что завод поставляет на рынок изделия, цена которых на несколько процентов завышена. Это произвело эффект разорвавшейся бомбы. Павел Косма обвинил Пэкурару в демагогии, а главного инженера — в том, что он «ввязался в грязную, недостойную игру, которая существенно ударит по заработкам рабочих». И подсчитал убыток, который бы понес завод и каждый рабочий в отдельности.
Штефан лихорадочно записывал что-то в блокнот. Проблема была не новой, в свое время экономический отдел выдвинул ее для обсуждения на заседании бюро уездного комитета.
— Повторяю,— продолжал Дан,— для серьезной дискуссии я недостаточно компетентен. Как проектировщика и исследователя, меня волнует другая сторона вопроса: создавшееся положение тормозит прогресс нашего завода. Между прочим, у нас есть благодарственные письма от бухарестских транспортников и железнодорожников, они дают самую высокую оценку достижениям «Энергии» и заявляют, что наши отечественные моторы теперь нисколько не хуже импортных. Наши модели запущены в серийное производство уже на заводах в Тимишоаре и Филиаше. К сожалению, правда, у руководства заявки на новые моторы особого восторга не вызывают, а любые попытки «белого дома» хоть что-нибудь сделать немедленно пресекаются.
Штефан хотел было подзадорить Дана:
— А почему это именно «Энергия» должна решать проблемы оснащения румынской промышленности новыми сложными моторами? Не существует, что ли, главка или министерства?
Но Дан рассмеялся:
— И главк существует, и министерство здравствует, а вот производство моторов ни с места. Недавно мы получили заказ на проектирование асинхронных моторов, рассчитанных на работу в водной среде,— они нужны угольным шахтам и сельскому хозяйству. А дирекция колеблется.
— Интересно, почему?
— Ну, дело ясное! Возможности румынской технической мысли кое у кого вызывают сомнение — дескать, импорт надежнее, тут по крайней мере спать будешь спокойно.
Разговор становился все более интересным. Штефан внимательно слушал, делал пометки, а сам обдумывал одну мысль, которая никак не давала покоя. Наконец не выдержал, перебил Дана и, тщательно подбирая слова, спросил:
— Послушай, а не слишком ли тебя занесло на крыльях фантазии? Можно подумать, что все новое в моторостроении должно непременно начинаться на «Энергии», а другим лишь...
Дан заулыбался:
— Конечно! Ты попал в самую точку, Штефан! У нас, именно у нас должно начинаться. Для этого на нашем заводе есть все необходимое: великолепный коллектив проектировщиков — энтузиасты, которым только руки развяжи, и они не покинут «белый дом» даже ради собственной свадьбы; рабочие высшей квалификации — настоящие ювелиры в своем деле и технически грамотнее иных техников. Это они выступают с многочисленными рационализаторскими предложениями, причем совершенно бескорыстными. А что касается главка, то ему бы с экспортно-импортными операциями успеть разобраться да скоординировать работу подопечных заводов. Министерство — это неповоротливый колосс, который занимается общими вопросами машиностроения, где целая армия предприятий, миллионы рабочих. Так что до таких «мелочей», как электромоторы, у него просто руки не доходят. И хотя даже в партийных документах проблема ставится очень остро, решение ее запаздывает. Почему? Не знаю. Нет у меня для выводов ни компетенции, ни достаточной информации.
Штефан резко встал, обнял друга.
— Прости, Дан, я тебя совсем замучил своими вопросами. Мне надо было знать, можешь ли ты судить о проблеме в целом. Помнишь, как мы прозвали тебя в академии? Молчальник! Вот тебе и молчальник. Недаром в народе говооят: в тихом омуте черти водятся.
дан тоже вскочил, прошелся по комнате, шутку он не Принял.
— Я о деле, а ты...
— Ты что же, считаешь, что я такой тугодум и все еще не понял твоей главной мысли? Тогда скажу прямо: о новой специализации завода я думаю всерьез.
— Так давай думать вместе! — воскликнул Дан.— «Энергия» должна стать чем-то вроде главного механика отрасли, проектировщиком электромоторов в масштабе всей страны. Не серийный производитель, а мозговой трест, разрабатывающий концепции новых типов моторов, делающий опытные образцы. Электромоторы самой большой мощности и сложности, порою уникальные или малосерийные, даже по пять-десять штук, в зависимости от задач.
Тут Штефан несколько охладил пыл Дана, подчеркнув, что такая перспектива требует тщательного анализа, а самое главное — органичного единства научных исследований и производства.
— Думаешь, Косма пойдет на это? — задумчиво спросил Дан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
В комнату вошла Санда. Бледная, с грустными глазами, она уже успела привести себя в порядок. Поцеловала Дана, расспросила о родителях и пригласила за стол, извинившись за скромное угощение. Печальной темы старались не касаться, но, когда Санда принесла бутылку красного вина, все трое, не сговариваясь, выплеснули из своих рюмок по нескольку капель, как этого требовал старинный обычай.
Дан попытался успокоить, утешить Санду, но Штефан его прервал:
— Конечно, случившееся с Виктором Пэкурару для Сан-ды страшный удар, и в меру своих сил она нам поможет докопаться до истины. Но те сведения, предположения, подозрения, которыми располагаете вы с Сандой, могут быть правильно поняты лишь на основе глубокого анализа общей ситуации на заводе. Вот почему прошу тебя, Дан, подумай: в чем главная причина разногласий?
— Пойми, производственные конфликты могут возникать по самым разным поводам, но все они сходятся в одной узловой проблеме. Я не экономист и не могу компетентно охарактеризовать суть спора о стоимости. В нем наряду с начальниками ведущих цехов участвуют некоторые рабочие и бригадиры во главе с Марином Кристей. Они поддерживают главного инженера и Виктора Пэкурару.
Санда в свою очередь тоже рассказала о ряде фактов, малоизвестных в уездном комитете. Например, недавно Марин Кристя с цифрами в руках доказал, что нынешний метод подсчета себестоимости продукции открывает путь для установления завышенной цены. Кристя поехал в Бухарест, добился встречи с ответственными работниками, те внимательно его выслушали, поблагодарили и сказали, что этим вопросом сейчас занимается руководство партии. Но ведь еще год назад Виктор Пэкурару с помощью Ликэ Барбэлатэ из центральной диспетчерской поднял вопрос о том, что завод поставляет на рынок изделия, цена которых на несколько процентов завышена. Это произвело эффект разорвавшейся бомбы. Павел Косма обвинил Пэкурару в демагогии, а главного инженера — в том, что он «ввязался в грязную, недостойную игру, которая существенно ударит по заработкам рабочих». И подсчитал убыток, который бы понес завод и каждый рабочий в отдельности.
Штефан лихорадочно записывал что-то в блокнот. Проблема была не новой, в свое время экономический отдел выдвинул ее для обсуждения на заседании бюро уездного комитета.
— Повторяю,— продолжал Дан,— для серьезной дискуссии я недостаточно компетентен. Как проектировщика и исследователя, меня волнует другая сторона вопроса: создавшееся положение тормозит прогресс нашего завода. Между прочим, у нас есть благодарственные письма от бухарестских транспортников и железнодорожников, они дают самую высокую оценку достижениям «Энергии» и заявляют, что наши отечественные моторы теперь нисколько не хуже импортных. Наши модели запущены в серийное производство уже на заводах в Тимишоаре и Филиаше. К сожалению, правда, у руководства заявки на новые моторы особого восторга не вызывают, а любые попытки «белого дома» хоть что-нибудь сделать немедленно пресекаются.
Штефан хотел было подзадорить Дана:
— А почему это именно «Энергия» должна решать проблемы оснащения румынской промышленности новыми сложными моторами? Не существует, что ли, главка или министерства?
Но Дан рассмеялся:
— И главк существует, и министерство здравствует, а вот производство моторов ни с места. Недавно мы получили заказ на проектирование асинхронных моторов, рассчитанных на работу в водной среде,— они нужны угольным шахтам и сельскому хозяйству. А дирекция колеблется.
— Интересно, почему?
— Ну, дело ясное! Возможности румынской технической мысли кое у кого вызывают сомнение — дескать, импорт надежнее, тут по крайней мере спать будешь спокойно.
Разговор становился все более интересным. Штефан внимательно слушал, делал пометки, а сам обдумывал одну мысль, которая никак не давала покоя. Наконец не выдержал, перебил Дана и, тщательно подбирая слова, спросил:
— Послушай, а не слишком ли тебя занесло на крыльях фантазии? Можно подумать, что все новое в моторостроении должно непременно начинаться на «Энергии», а другим лишь...
Дан заулыбался:
— Конечно! Ты попал в самую точку, Штефан! У нас, именно у нас должно начинаться. Для этого на нашем заводе есть все необходимое: великолепный коллектив проектировщиков — энтузиасты, которым только руки развяжи, и они не покинут «белый дом» даже ради собственной свадьбы; рабочие высшей квалификации — настоящие ювелиры в своем деле и технически грамотнее иных техников. Это они выступают с многочисленными рационализаторскими предложениями, причем совершенно бескорыстными. А что касается главка, то ему бы с экспортно-импортными операциями успеть разобраться да скоординировать работу подопечных заводов. Министерство — это неповоротливый колосс, который занимается общими вопросами машиностроения, где целая армия предприятий, миллионы рабочих. Так что до таких «мелочей», как электромоторы, у него просто руки не доходят. И хотя даже в партийных документах проблема ставится очень остро, решение ее запаздывает. Почему? Не знаю. Нет у меня для выводов ни компетенции, ни достаточной информации.
Штефан резко встал, обнял друга.
— Прости, Дан, я тебя совсем замучил своими вопросами. Мне надо было знать, можешь ли ты судить о проблеме в целом. Помнишь, как мы прозвали тебя в академии? Молчальник! Вот тебе и молчальник. Недаром в народе говооят: в тихом омуте черти водятся.
дан тоже вскочил, прошелся по комнате, шутку он не Принял.
— Я о деле, а ты...
— Ты что же, считаешь, что я такой тугодум и все еще не понял твоей главной мысли? Тогда скажу прямо: о новой специализации завода я думаю всерьез.
— Так давай думать вместе! — воскликнул Дан.— «Энергия» должна стать чем-то вроде главного механика отрасли, проектировщиком электромоторов в масштабе всей страны. Не серийный производитель, а мозговой трест, разрабатывающий концепции новых типов моторов, делающий опытные образцы. Электромоторы самой большой мощности и сложности, порою уникальные или малосерийные, даже по пять-десять штук, в зависимости от задач.
Тут Штефан несколько охладил пыл Дана, подчеркнув, что такая перспектива требует тщательного анализа, а самое главное — органичного единства научных исследований и производства.
— Думаешь, Косма пойдет на это? — задумчиво спросил Дан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103