— Сложность ситуации в том, что и план должен быть выполнен, хотя бы по валу, и переоснащение надо начинать немедленно. Иначе будет поздно. Я стою обеими ногами на земле и вместе с главным конструктором считаю, что проектный отдел не способен обеспечить присланные нам заявки. Следовательно, главное — это в самом начале успеть раньше всех закупить оборудование и агрегаты, а уж потом мы создадим собственную базу. Будет нелегко. Но у нас небольшое преимущество: сложившуюся ситуацию я предвидел, и некоторые контракты за рубежом были заключены заблаговременно. Кое-кому 1 это не понравилось... Но наверху-то, я убежден, поймут, что другого выхода у меня не было. Таким образом, думаю, мы наладим дело.
— А до тех пор? — совсем тихо спросил Нягу.
— Бог поможет! — отрезал Косма.— Первичные организации должны разъяснить рабочим ситуацию, мобилизовать их на выполнение и перевыполнение плана в соответствии с уже принятыми обязательствами.
— Вы искренне считаете, что это нужно? — спросил Овидиу Наста.
Но Косма ответил уклончиво:
— В настоящий момент неважно, что считаю я или кто-либо из нас. Ясно одно: план надо выполнять. — Он повернулся к Димитриу. — Вы, кажется, говорили, что у вас ко мне есть еще личный вопрос?
Главный конструктор заботливо поправил на шее бабочку, потер в раздумье подбородок, потом сказал, глядя в сторону:
— Знаете, с некоторых пор... с моим возрастом и здоровьем... Видите ли, завод требует полной отдачи. У меня нет ни энергии, ни энтузиазма, свойственных молодым... а мешать я бы не хотел.
Косма сузил глаза, спросил жестко:
— Чего виляешь? Бросаешь нас на полдороге? Дескать, выкручивайтесь без меня? А сам в тыл, на тепленькое местечко?
Димитриу поднялся из кресла и сделал обиженное лицо.
— Вы оскорбляете меня глубоко и незаслуженно. Я принимал вас здесь, на заводе, когда вы были начинающим инженером. Я поддерживал вас в тяжелые моменты, когда вы стали директором. А теперь стоило мне признаться, что устал, как я для вас сразу дезертир. Но знайте, тот, кто оскорбляет человека в летах, расписывается в собственной слабости. Директорское кресло — это еще не гарантия правоты.
В расширенных от удивления глазах Овидиу Насты светилось восхищение. «Ты смотри! Вот тебе и пижон! А я-то всю жизнь считал его вышколенным холуем. Значит, он тоже может быть гордым в решительный момент,— думал главный инженер.— Или и у него лопнуло терпение?»
— Итак,— сказал с усмешкой Косма,— приготовил себе гнездышко помягче?
— Не понимаю, о каком гнездышке вы говорите,— ответил Димитриу,— вот, пожалуйста, заявление...— Он протянул сложенный вчетверо лист бумаги.
— Что, и вправду отставка? — усомнился Косма.
— Нет, перевод на другую работу.
Директор развернул бумагу, дважды перечел, взял авторучку и одним махом подписал, проставив дату. Затем с презрением глянул на Димитриу.
— Что ж, поздравляю! Умеешь крутиться. И падаешь, как кошка, на все четыре лапы...
Он вызвал Мариету.
— Напечатайте срочно приказ, и чтобы с завтрашнего дня духу его на заводе не было.
Димитриу лишь кивнул головой в сторону Насты и с надменным видом вышел... Наступило долгое молчание. Косма в раздражении расхаживал по кабинету. Наста и Нягу застыли, размышляя над случившимся. Наконец директор воскликнул:
— Вот каналья! Покидает корабль, как крыса... Но уж нет, дудки, «Энергия» не утонет! Наш корабль отправится в дальнее плавание, оставив на борту лишь опытных и отважных моряков. — Он остановился, сцепил руки за спиной и, покачиваясь с пятки на носок, добавил: — Почет, конечно, большой: профессор, заведующий кафедрой. Подготовка новых поколений инженеров. Еще, пожалуй, заявится к нам с советами и замечаниями — как крупный специалист. Или включат его в состав какой-нибудь комиссии, будет нас контролировать... Ну ничего, пусть только сунется — собак спущу!
Минуло несколько дней, и вот уже назрели новые события. Едва переступив порог редакции, Ольга поняла, что происходит нечто необычное. Ответственный секретарь, добродушный Раду Дамаскин, заглянул ей в глаза, поцеловал против обыкновения руку и попросил срочно пройти к главному редактору, который уже несколько раз ее спрашивал.
Главный редактор Дорел Попович явно не знал, с чего начать. Предложил кофе, поинтересовался, хорошо ли она отдохнула после ночного дежурства, может ли сразу приступить к работе. Ольга послушала его минуту-другую, потом спросила обиженно:
— Послушай, Дору, что ты все ходишь вокруг да около? Вот уже битых две недели, как я с вашего благословения принимаю дела, с которыми вряд ли смогу справиться. Мало культуры и науки, так ты взвалил на меня отдел партжизни, а потом еще и пропаганду прибавил. Я верчусь как белка в колесе, чтобы всюду поспеть, а ты делаешь подозрительно озабоченный вид, от которого мороз пробегает по коже. Ну что вы еще придумали на мою голову?
Дорел, вместо того чтобы обидеться, вдруг успокоился, улыбнулся и сказал дружески:
— Можешь послать меня к черту, Ольга, но я искренне сожалею, что ты замужем. Я бы сам на тебе женился. Не раздумывая.
Ольга возмутилась:
— Нет, вы только посмотрите на него! Поэтому, значит, ты меня в свои замы продвигаешь? А я, черт возьми, считаю тебя серьезным человеком!
— Так-то ты разговариваешь с главным редактором? — отшутился Попович. — Во-первых, я твой начальник, во-вторых, старше тебя на семь лет. А пожилых людей надо уважать...
— Ты, я вижу, начал и мои годы подсчитывать. Заваливаете меня работой, чтобы я с молодостью распрощалась?
Попович посерьезнел:
— Хотелось как-то подготовить тебя к разговору. Да, видно, ничего не вышло. Так вот, завтра я уезжаю.
— Тебе не впервой.
— В Китай!
— Поздравляю. Приятного путешествия.
— На целый месяц...
— Ну и что? Возьми с собой жену, чтобы не скучать. Моральный облик — это не шутка.
— Да неужели ты не понимаешь, несчастная, что будешь меня замещать?
Это прозвучало как гром с ясного неба. Ольга опустилась в стоявшее рядом кресло и оторопело уставилась на руки главного редактора, машинально перебиравшего письма, гранки, номера, газеты, разложенные на столе. Мало-помалу она пришла в себя.
— Слушай, Дорел, сознайся, что это просто плохая шутка. Две недели, повторяю, я безуспешно пытаюсь разобраться в проблемах отделов, которые курирую. А тут опять новости. Что, есть решение выдвигать женщин на руководящие посты? Хорошо. Но надо же меру знать. Нашли одну дуреху и хотите поскорее загубить? Что, больше некому тебя замещать? Вот, например, дядюшка Костаке, двадцать лет в редакции, ему на роду написано быть твоим заместителем. Чем он тебе не годится? Ведь сколько раз замещал тебя...
— Да, замещал. Но сегодня ночью Костаке попал в больницу с острым приступом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103