Что вы скажете по этому поводу, Лазарь Моисеевич?
— Абсолютно с тобой согласен, Иосиф, — ответил Каганович. — В статье недвусмысленно подчеркивается, что верхушка партийного руководства именно из рабочих представляет собой, если хотите, отбросы общества, является деклассированными элементами. Я считаю, что этот факт никак нельзя оставить без внимания…
30
— Чаинов? Что за чертовщина? Вы же в колонии дробь семнадцать.
— А это уж позвольте мне знать, где мне быть.
— Но как вам удалось? Шаг влево, шаг вправо…
— Мы всегда и везде, запомните это, мсье Катилина, и влево мы, и вправо. — Чаинов сбросил в себя одеяние, и я сразу все понял: вместо подкладки — совершенно точно, я ошибиться не мог — была крысиная шкура с подпалинами, а Чаинов как бы между прочим подфутболил свою куртку, чтобы не видно было крысиной шерсти, и сказал:- Один из основоположников действительно сочинил свой труд, где про эти шаги влево и вправо. Я это произведение наизусть знаю, я даже спеть вам его могу, — и Чаинов, став в позу танцора, запел отвратительным дискантом: — "Две шаги налево, две шаги направо, шаг вперед и два назад!" Как у меня получается, господин тайный советник?
— Почему же тайный?
— А потому, что у вас за кадром другая жизнь идет. Не принцип айсберга, когда все в глубину, а правило буравчика: ладонь вправо, большой палец вверх, а за кадром свои делишки прокручиваете. Так дело не пойдет. Заварили кашу, так давайте же вместе ее расхлебывать. Давайте лезть на самую глубину, чтобы из-пид низу рикиш гнать по-черному…
— Господи, вы говорите языком Багамюка.
— Тут собачьим языком заговоришь, а не то что багамючьим. Шутка ли такую пену гнать против всех рогов зоны! Придет час, я им всем бебики потушу. Что придумали: во главе государства стоят отбросы общества, деклассированные элементы… Не всякий Большой человек рецидивист: этот бритый шилом не терял времени, когда на квартире у Каменевых горел свет и искрилось в бокалах красное вино… Он имел свой взгляд на русскую историю.
— А при чем здесь русская история?
— А при том, что идея деклассированного элемента имеет свои корни. Сводить всю дореволюционную Россию к Грозному и Петру Первому, а все послереволюционные годы — к Сталину и к его клике, как вы изволите выражаться, это все равно что сводить всю историю Франции к Варфоломеевской ночи и к Робеспьеру. В понятие "деклассированный" входит понятие "раб". А отсюда и все разговоры о рабьей русской покорности, бескультурье, шариковшине, о том, что "архипелаг ГУЛАГ" — постоянный спутник русской истории. Будто бы не было у нас своих Болотниковых, Разиных и Пугачевых. Да мы, если хотите, всегда страдали от бунтарства, а не от покорности, об этом и ваш Бердяич говорит. Я надысь встречал Шкловского. Разговорился с ним. Он в ту же дуду: "Не было культуры в России. Были одни рабы". Я ему: "А Пушкин, Толстой, Чехов?" А он: "Это все повторение западных азов. В России если кто и был, так это два типичных гения". И знаете, кого он мне назвал? Не угадаете. Он мне назвал только двух самобытных творческих личностей — Аввакума и Савинкова. Я у него спрашиваю: "Ну а Достоевский?" А он: "А что Достоевский? Примитивный пересказ идей Библии". Нет, увольте, сударь, это я так не оставил. Мое родовое партийное мессианство не позволило оставить Шкловича на вольных наших просторах. Я его спровадил туда, в дробь семнадцать, хай, падло батистовое, врубается в маколлизм, а то плел мне, чушонок: Россия, дескать, милостивый государь, не имеет своей истории, а тем более истории утопической, социалистической, сюрреалистической и неокоммунистической. Да у нас всего невпроворот, сучье вымя! И этих утопий пруд пруди, и нам незачем бить пролетку по чужим загонам, незачем гнать гамму, чтобы из этой утопии учинить гоп-стоп, а потом гореть буксами, век нам свободы не видать! Заруба так и сказал: "Нет у нас деклассированных! Любой может стать гением! И какой же русский не любит быстрой езды, сучий топор!" И мы с Зарубой установили, что разговоры о нашем рабстве и бескультурье оттуда пошли. От врагов наших, милостивый государь. И вот тут-то я и хочу поставить вопрос, который в свое время, именно в ноябре 1925 года, поставил Сталин перед собравшимися соратниками: зачем понадобилось меньшевикам и эсерам внушать советским гражданам взгляд, будто русские — это народ рабов, всегда преклонявшихся перед жестокостью, пресмыкающихся перед сильной властью, ненавидящих все чужое и враждебное культуре, а Россия — вечный рассадник деспотизма и тоталитаризма, опасный для всего мира? Сталин занял прямо противоположную позицию. Чем меня привлек ваш Заруба, так это мессианизмом, если хотите. Что такое мессианизм? Это вера некоторой социальной группы в свое высокое предназначение определять не только судьбу своего народа, но и судьбу всего человечества. Сталин шел именно по этому мессианскому пути, потому и Бердяев ему поверил. Маколлизм — это революционное мессианство, которое так необходимо нам, хотя бы для того, чтобы перехватить пальму первенства у сионистов. Не они избранный народ, а мы, социалистическая общность; заметьте, я не называю русских, или татар, или грузин, или армян, я называю социалистическую общность, которая создала новый тип человека, по сути своей антинационального, антинародного, мессианского, но не шовинистского. Вот так, батенька!
— Что это вы на старый лад все говорите — "милостивый", "надысь", "батенька"? — сказал было я, но Чаинова и след простыл. За окном хрустел снег и что-то назойливо поскрипывало, точно сосна расщеплялась от сильного ветра.
31
Проснулся я. действительно от скрипа, переходящего в визг. Чей-то препротивный голос выводил звуки, которые вместе собирались в длинное дребезжание: "де-клас-с-с-си-ро-ван-ный". Потом отчетливо было произнесено: "Ты деклассированный. У тебя нет класса. За тобой ничего не стоит". А потом пошла брань: "Всю прошлую культуру сожрали. Ваши гнусные попытки возродиться ничего ке стоят! Из чего возрождаться? На какой основе? За нами, крысами, стоит учение основоположников. Тысячи лет развивалась наша генерация. Да, да, из человекоподобных обезьян были выведены сначала водяные крысы, именуемые теперь ондатрами, а уже из них ветвь расслоилась: суслики и хорьки — это печенеги, варвары, половцы; они в норах, как последние скоты, живут, всю свою обезьянью манеру растранжирили в беготне по полям. Другая ветвь, не охваченная крысиным ренессансом, осталась недоразвитой и получила название "мышей", отсюда и мышление — самая убогая часть бытия, и, наконец, третья ветвь — это мы, крысы, всесторонне развитое, организованное общество, обеспечивающее соответственно гармоническое развитие каждому своему члену, разумеется с учетом классовой принадлежности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169
— Абсолютно с тобой согласен, Иосиф, — ответил Каганович. — В статье недвусмысленно подчеркивается, что верхушка партийного руководства именно из рабочих представляет собой, если хотите, отбросы общества, является деклассированными элементами. Я считаю, что этот факт никак нельзя оставить без внимания…
30
— Чаинов? Что за чертовщина? Вы же в колонии дробь семнадцать.
— А это уж позвольте мне знать, где мне быть.
— Но как вам удалось? Шаг влево, шаг вправо…
— Мы всегда и везде, запомните это, мсье Катилина, и влево мы, и вправо. — Чаинов сбросил в себя одеяние, и я сразу все понял: вместо подкладки — совершенно точно, я ошибиться не мог — была крысиная шкура с подпалинами, а Чаинов как бы между прочим подфутболил свою куртку, чтобы не видно было крысиной шерсти, и сказал:- Один из основоположников действительно сочинил свой труд, где про эти шаги влево и вправо. Я это произведение наизусть знаю, я даже спеть вам его могу, — и Чаинов, став в позу танцора, запел отвратительным дискантом: — "Две шаги налево, две шаги направо, шаг вперед и два назад!" Как у меня получается, господин тайный советник?
— Почему же тайный?
— А потому, что у вас за кадром другая жизнь идет. Не принцип айсберга, когда все в глубину, а правило буравчика: ладонь вправо, большой палец вверх, а за кадром свои делишки прокручиваете. Так дело не пойдет. Заварили кашу, так давайте же вместе ее расхлебывать. Давайте лезть на самую глубину, чтобы из-пид низу рикиш гнать по-черному…
— Господи, вы говорите языком Багамюка.
— Тут собачьим языком заговоришь, а не то что багамючьим. Шутка ли такую пену гнать против всех рогов зоны! Придет час, я им всем бебики потушу. Что придумали: во главе государства стоят отбросы общества, деклассированные элементы… Не всякий Большой человек рецидивист: этот бритый шилом не терял времени, когда на квартире у Каменевых горел свет и искрилось в бокалах красное вино… Он имел свой взгляд на русскую историю.
— А при чем здесь русская история?
— А при том, что идея деклассированного элемента имеет свои корни. Сводить всю дореволюционную Россию к Грозному и Петру Первому, а все послереволюционные годы — к Сталину и к его клике, как вы изволите выражаться, это все равно что сводить всю историю Франции к Варфоломеевской ночи и к Робеспьеру. В понятие "деклассированный" входит понятие "раб". А отсюда и все разговоры о рабьей русской покорности, бескультурье, шариковшине, о том, что "архипелаг ГУЛАГ" — постоянный спутник русской истории. Будто бы не было у нас своих Болотниковых, Разиных и Пугачевых. Да мы, если хотите, всегда страдали от бунтарства, а не от покорности, об этом и ваш Бердяич говорит. Я надысь встречал Шкловского. Разговорился с ним. Он в ту же дуду: "Не было культуры в России. Были одни рабы". Я ему: "А Пушкин, Толстой, Чехов?" А он: "Это все повторение западных азов. В России если кто и был, так это два типичных гения". И знаете, кого он мне назвал? Не угадаете. Он мне назвал только двух самобытных творческих личностей — Аввакума и Савинкова. Я у него спрашиваю: "Ну а Достоевский?" А он: "А что Достоевский? Примитивный пересказ идей Библии". Нет, увольте, сударь, это я так не оставил. Мое родовое партийное мессианство не позволило оставить Шкловича на вольных наших просторах. Я его спровадил туда, в дробь семнадцать, хай, падло батистовое, врубается в маколлизм, а то плел мне, чушонок: Россия, дескать, милостивый государь, не имеет своей истории, а тем более истории утопической, социалистической, сюрреалистической и неокоммунистической. Да у нас всего невпроворот, сучье вымя! И этих утопий пруд пруди, и нам незачем бить пролетку по чужим загонам, незачем гнать гамму, чтобы из этой утопии учинить гоп-стоп, а потом гореть буксами, век нам свободы не видать! Заруба так и сказал: "Нет у нас деклассированных! Любой может стать гением! И какой же русский не любит быстрой езды, сучий топор!" И мы с Зарубой установили, что разговоры о нашем рабстве и бескультурье оттуда пошли. От врагов наших, милостивый государь. И вот тут-то я и хочу поставить вопрос, который в свое время, именно в ноябре 1925 года, поставил Сталин перед собравшимися соратниками: зачем понадобилось меньшевикам и эсерам внушать советским гражданам взгляд, будто русские — это народ рабов, всегда преклонявшихся перед жестокостью, пресмыкающихся перед сильной властью, ненавидящих все чужое и враждебное культуре, а Россия — вечный рассадник деспотизма и тоталитаризма, опасный для всего мира? Сталин занял прямо противоположную позицию. Чем меня привлек ваш Заруба, так это мессианизмом, если хотите. Что такое мессианизм? Это вера некоторой социальной группы в свое высокое предназначение определять не только судьбу своего народа, но и судьбу всего человечества. Сталин шел именно по этому мессианскому пути, потому и Бердяев ему поверил. Маколлизм — это революционное мессианство, которое так необходимо нам, хотя бы для того, чтобы перехватить пальму первенства у сионистов. Не они избранный народ, а мы, социалистическая общность; заметьте, я не называю русских, или татар, или грузин, или армян, я называю социалистическую общность, которая создала новый тип человека, по сути своей антинационального, антинародного, мессианского, но не шовинистского. Вот так, батенька!
— Что это вы на старый лад все говорите — "милостивый", "надысь", "батенька"? — сказал было я, но Чаинова и след простыл. За окном хрустел снег и что-то назойливо поскрипывало, точно сосна расщеплялась от сильного ветра.
31
Проснулся я. действительно от скрипа, переходящего в визг. Чей-то препротивный голос выводил звуки, которые вместе собирались в длинное дребезжание: "де-клас-с-с-си-ро-ван-ный". Потом отчетливо было произнесено: "Ты деклассированный. У тебя нет класса. За тобой ничего не стоит". А потом пошла брань: "Всю прошлую культуру сожрали. Ваши гнусные попытки возродиться ничего ке стоят! Из чего возрождаться? На какой основе? За нами, крысами, стоит учение основоположников. Тысячи лет развивалась наша генерация. Да, да, из человекоподобных обезьян были выведены сначала водяные крысы, именуемые теперь ондатрами, а уже из них ветвь расслоилась: суслики и хорьки — это печенеги, варвары, половцы; они в норах, как последние скоты, живут, всю свою обезьянью манеру растранжирили в беготне по полям. Другая ветвь, не охваченная крысиным ренессансом, осталась недоразвитой и получила название "мышей", отсюда и мышление — самая убогая часть бытия, и, наконец, третья ветвь — это мы, крысы, всесторонне развитое, организованное общество, обеспечивающее соответственно гармоническое развитие каждому своему члену, разумеется с учетом классовой принадлежности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169