– Ты слишком долго была у бабушки, – начал он. – Чем тебе удалось так заморочить ей голову?
– Завидуешь? – торжествующе прошептала Генриетта. – Ты считаешь, что мне надо было уйти, не дослушав ее указаний? «Извините, миледи, но мне надоело сидеть тут, и к тому же ваш ненаглядный внук, наверное, боится, что я случайно расскажу вам, какой он негодяй, и разрушу таким образом все его планы». Мне надо было так поступить?
Такая горячность сбила Чарльза с толку, и он спокойно улыбнулся девушке.
– Простите, Генриетта Шарп. Я просто измучился от неизвестности.
– Видно, ты не умеешь ждать, – спокойно заметила Генриетта, расхаживая по комнате и разглядывая стены, увешанные старыми портретами бывших обитателей поместья. – Ничего, отрицательные эмоции пойдут тебе только на пользу.
– Ну зачем ты так! – воскликнул Чарльз.
– Или ты считаешь, что я способна нарушить клятву? – Ее голос снова стал резким. – Ну конечно, ведь твое мнение на мой счет так и не изменилось.
– Что ты! Я произнес это не подумав, клянусь. Просто я перенервничал, – заверил ее Чарльз. – Ты великолепно справилась со своей задачей, и я тебе безмерно благодарен. Но о чем же все-таки вы так долго говорили?
– Сегодня она предавалась воспоминаниям о детстве, рассказывала о своей бабушке, леди Тендере.
Чарльз облегченно вздохнул и усадил Генриетту в кресло, поближе к камину.
– А, ну тогда я зря волновался. И спасибо тебе за помощь. Она может быть ужасно надоедливой, но я все равно ее люблю.
Лживый эгоист, единственное, что он любит, так это ее деньги. Но, в конце концов, это уже его дело. Так или иначе, завещание составлено, и ей больше ни к чему продолжать этот маскарад. Но прежде чем расстаться с Чарльзом, ей хотелось предупредить его о некоторых вещах, которые она заметила, находясь в комнате бабушки.
– Не хочу тебя расстраивать, но мне кажется, что у тебя еще будут с ней проблемы, – предостерегла она Чарльза.
– Какие проблемы? – спросил он, резко обернувшись в сторону девушки.
– Когда ты в последний раз ее навещал?
– Вчера. И две недели назад. Но я же болел все это время.
– Ну и как она, по-твоему, выглядит?
Она видела, как у него задрожали руки.
– Мне сейчас не до шуток, мисс Шарп.
– Может, она и не проживет долго, но сомневаюсь, чтобы это недомогание окончательно убило ее, – решительно заявила Генриетта, глядя Чарльзу прямо в глаза. – Сейчас ей намного лучше, чем когда мы только приехали. А то, что ты, наконец, обретешь свое счастье, пробудило в ней желание жить. Она протянет еще не один месяц и даже год.
– Проклятье! – взорвался Чарльз и бросился прочь от Генриетты.
Добежав до двери, он неожиданно повернулся и пристально посмотрел на девушку.
– А ты уверена?
– Ну конечно же, нет. Я ведь не доктор, – возразила Генриетта. – Она – старенькая и очень хрупкая. Любое недомогание может закончиться для нее смертью, она не переживет, если, скажем, завтра узнает какое-нибудь ужасное известие. С годами человеческое тело изнашивается, и никто из нас не избежит этой участи. Но ты можешь быть уверен, что в ближайшие дни ничего страшного с твоей бабушкой не случится.
– И что нам теперь делать? – Его пальцы нервно постукивали по спинке кресла.
– Что значит «нам»? Это уже ваша проблема, милорд. Я свое дело сделала. Моя бабушка уже, наверное, вернулась и ждет меня в гости. Так что завтра я намерена уехать.
– Но что я ей скажу?
– Придумай что-нибудь.
– Ты не можешь бросить меня в такой ситуации, – возразил Чарльз, схватив Генриетту за руку. – Ты обещала дождаться того дня, когда я получу это проклятое наследство.
– Ты лжешь, – заявила девушка и вырвала от него свою руку. – Я такого никогда не говорила. Я обещала, что две недели буду прикидываться твоей невестой в обмен на крышу над головой. Я выполнила свое обещание, и ты не имеешь права удерживать меня здесь. И запомни: больше никогда я не буду помогать тебе ни в этом деле, ни в каких-либо других аферах.
– Не прикидывайся святошей, девочка, – произнес Чарльз. – Никто тебя не заставлял. И, раз такая необходимость возникла, ты поможешь мне еще раз.
Они стояли лицом к лицу, так близко, что она чувствовала на своей щеке его горячее дыхание.
– Ни за что, милорд. Я не ваша собственность, – серьезно повторила она, обеспокоенная новым, доселе незнакомым ей выражением его лица.
– А вот мне так не кажется, – прошептал Чарльз и внезапно, заключив девушку в объятия, страстно поцеловал ее.
На какое-то время Генриетта просто оцепенела от неожиданности и не могла сопротивляться. А когда он начал нежно ласкать языком ее полураскрытые губы, она и вовсе потеряла над собой контроль. Она испытывала совершенно новые ощущения, ни капельки не похожие на отвращение, которое внушил ей своим поцелуем лорд Хефлин. Руки Чарльза ласкали ее спину, и вскоре она целиком отдалась во власть его теплых объятий.
«Что я делаю? Он же меня презирает!» – ужаснулась Генриетта, но в ответ на его объятия сердце ее забилось в сумасшедшем ритме, пугающем своей новизной и необузданностью. Сделав над собой усилие, девушка вырвалась из его рук.
– Ах ты, подлец! – закричала Генриетта и влепила Чарльзу пощечину, от которой у него на щеке через минуту появилось багровое пятно. – Ты что, действительно думаешь, что я растаю от твоих поцелуев, и соглашусь продолжать эту авантюру? Так знай, ты ничего от меня не добьешься!
– Не надо больше никого обманывать, – торопливо произнес Чарльз, и Генриетте показалось, что голос у него дрожит. – Выходи за меня!
– Я скорей выйду замуж за черта, чем за того, кто женится из-за денег! – выпалила она, не отвечая на его нежные прикосновения. – Поищи другую дурочку. Уверена, ты найдешь какую-нибудь охотницу за титулом и состоянием, которая будет смотреть сквозь пальцы на твои эгоизм и лживость. Что касается меня, то знай, что я никогда не польщусь на это. Я ни за что не выйду замуж за такого жадного бездельника, как ты!
Отвернувшись от ошеломленного Чарльза, девушка опрометью кинулась вон из комнаты, чтобы как можно быстрее предупредить Беатрису об их незамедлительном отъезде. И никогда больше она не вернется в этом дом, в котором единственным достойным уважения человеком была леди Лэньярд. И как она могла целых две недели обманывать эту милую старушку!
Чувство собственной вины переполняло Генриетту. Как она позволила какому-то жалкому обольстителю заморочить себе голову настолько, что она была готова все это время лгать умирающей леди Лэньярд? Нет, он подтасовал факты, чтобы заполучить ее согласие. Но почему ее сразу не отпугнула его слава беспринципного распутника? Даже когда он несколько минут назад позволил себе недопустимую вольность, ее тело сопротивлялось только наполовину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78