Когда через некоторое время Санк-Марса повысили по службе и перевели в другой район, с газетной полосы ему как-то бросилась в глаза физиономия мороженщика Ванелли, который в ожидании судебного процесса прислонился к тому же дверному косяку своего кафе, но на этот раз в необычной для него позе – мордой вниз, пробитый пулей в жаркий августовский день. Он поплатился за то, что на всю жизнь так и остался дешевкой – лучше бы ему было раскошелиться на новые холодильники в своем заведении.
Санк-Марс с удовольствием вспоминал время, когда служил в этом районе. Летом тут проводили фестивали, было шумно и людно, старики катали шары, играя в бочче, дети бесились от радости просто потому, что были детьми. Он не говорил на языке этих людей, недавно приехавших в его страну, не знал их культуры, но, как и они, был католиком, а потому отдавал должное отношению итальянцев к религии, неукоснительному соблюдению ими празднеств и ритуалов, знакомых ему с раннего детства. Он знал, что мафия стремится насадить в жизнерадостном и трудолюбивом народе дух непримиримой вражды, и по наивности молодости считал себя защитником веры и традиционных ценностей в их среде. Отчасти поэтому Санк-Марс видел свою главную задачу в том, чтобы оградить как можно больше беспокойных детей улицы от цепких когтей мафии.
С тех пор власть мафии сильно поубавилась. Само по себе это было совсем неплохо, но свято место пусто не бывает – вместо нее возникли новые преступные банды, которые имели больше средств, были лучше организованы и действовали злее и жестче. И все равно, он был рад, что снова вернулся сюда к тем же домам и витринам, в этот район, где обычно бурлила жизнь, хотя в этот зимний вечер он, казалось, погрузился в спячку. Детектив ехал к дому Эндрю Стетлера.
Поставив машину у дома, он поднялся по лестнице. Ключ, как сказал ему Чарльз Пеншо, полицейские из Сюрте дю Кебек оставили на небольшом выступе над дверью с правой стороны. Санк-Марс без труда его нашел.
Он вошел в дом, ни на что особенное не рассчитывая. Полиция здесь уже все обыскала, и если те, кто побывал здесь до него, нашли что-то интересное, они наверняка забрали это с собой для дальнейшего изучения. Он сказал Пеншо, что не собирается проверять работу своих коллег, ему надо лишь почувствовать атмосферу, получить представление об этом умершем человеке, понять, кем он был, чем занимался и почему его убили.
Квартира была совершенно ничем не примечательная, хотя, роясь в ящиках комодов и в кладовках, он обнаружил, что там странным образом сочеталась одежда простого работяги и вполне преуспевающего человека. Например, он нашел теннисные ракетки и дорогую одежду для игры в теннис, несколько хороших костюмов, галстуки известных фирм, полдюжины пар черных выходных туфель и несколько пар зимней обуви, которой могли бы позавидовать на любом лыжном курорте. Мебель тоже была существенно лучше той, которую мог себе представить здесь Санк-Марс. Хоть Эндрю Стетлер и объявился в «Хиллер-Ларджент Глобал» в качестве нищего подопытного кролика и жил в довольно скромном районе, было ясно, что нужды он ни в чем не испытывал уже давно.
Ход его мысли был прерван легким стуком в дверь, больше похожим на какой-то тайный сигнал. Два еле слышных удара, пауза, еще два, а потом – заключительный стук посильнее.
Заинтригованный, Санк-Марс решил открыть дверь.
За ней стояла пожилая женщина в крикливом цветастом балахоне, расшитом бисером, и плотно облегавшем голову чепчике под стать балахону. Поначалу она чем-то напомнила ему монашенку, причем это впечатление усиливали выбивавшиеся из-под чепца нечесаные седые патлы.
– Вы кто? – спросил Санк-Марс.
– Я – это я, – ответила старуха, – а вы-то кем будете?
– Что, простите?
– Что вы делаете в квартире моего сына? – спросила она. – Вы здесь с ним?
Возникшее перед детективом из ниоткуда создание представило ситуацию в несколько ином свете. Сначала он решил, что женщина была просто взбалмошной соседкой. Теперь стало ясно, что он оказался в достаточно неловком положении.
– Вы – мать Эндрю? – переспросил он ее.
– Да.
– Эндрю Стетлера?
– Правильно.
– И вам никто ничего еще не говорил?
– О чем?
– Заходите. – Миссис Стетлер зашла в квартиру, Санк-Марс притворил за ней дверь. – Вам говорил кто-нибудь о том, что произошло с Эндрю, миссис Стетлер?
Женщина прошлась по квартире, заглянула в комнаты, кухню и ванную. Закончив осмотр, она вернулась к незнакомцу. Глаза у нее были красные, как будто она недавно плакала.
– Я знаю, что Эндрю перешел в мир иной. Мне сказали об этом.
Теперь настала очередь смутиться Санк-Марсу.
– Но мне показалось, вы спросили меня, нет ли здесь Эндрю?
– А вы его не видели?
– Нет, – настороженно ответил Санк-Марс.
– Я пыталась с ним связаться, – пояснила женщина. – Душа его еще не успокоилась. Он пока не устроился на той стороне. Его душе очень нужно войти со мной в контакт. Смерть оказалась для него потрясением. Я уверена, он скоро со мной свяжется.
Она что, собиралась с ним связаться по телефону? Или – Боже упаси! – по электронной почте?
– Как вы хотите связаться с ним, миссис Стетлер?
– Я регулярно общаюсь с усопшими. Спиритические сеансы. Для меня это то же самое, что снять трубку и позвонить в Манитобу.
– Ясно, – произнес детектив. Теперь до него начало доходить, в чем здесь было дело. Он улыбнулся, пытаясь показать, что не держит камень за пазухой. – Сколько времени здесь жил Эндрю перед тем, как перейти в мир иной?
– Кто вы?
– Сержант-детектив Эмиль Санк-Марс, миссис Стетлер. Я из полиции.
Она кивнула.
– Вас интересует его смерть?
– Да.
– Меня тоже. Я бы хотела знать, что с ним случилось. Собираюсь спросить у него, кто же с ним такой кошмар сотворил. Если вы оставите мне ваш номер телефона, я сообщу вам, что он мне скажет.
– Спасибо. Буду вам за это весьма признателен. Вопросы о его смерти я оставлю вам и Эндрю. Я бы попросил вас о другом – не могли бы вы рассказать мне о его жизни? Я хотел бы побольше о нем узнать.
Она сказала, что знает о нем немного и рассказать ей особенно нечего, но было понятно, что она лукавит. Миссис Стетлер без умолку болтала о сыне больше часа, рассказывала о том, как однажды у него возникли проблемы с законом, когда его «несправедливо обвинили», «забрали в полицию» и «запихнули в кутузку как какого-то хулигана-отморозка». Ее сын был хорошим мальчиком, сказала она, подчеркнув при этом, что с ней он обращался лучше некуда.
– У него была чокнутая мамочка, и в жизни ему не везло, – честно и откровенно призналась она. – Он мог бы меня бросить, и никто его этим не попрекнул бы, включая меня.
Вместо этого Эндрю обеспечивал ее всем необходимым, каждый месяц давал денег, заботился о том, чтобы дом ее был полной чашей, и жил прямо над ней, чтобы она не боялась, «когда злые духи слишком уж безобразничают по ночам».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Санк-Марс с удовольствием вспоминал время, когда служил в этом районе. Летом тут проводили фестивали, было шумно и людно, старики катали шары, играя в бочче, дети бесились от радости просто потому, что были детьми. Он не говорил на языке этих людей, недавно приехавших в его страну, не знал их культуры, но, как и они, был католиком, а потому отдавал должное отношению итальянцев к религии, неукоснительному соблюдению ими празднеств и ритуалов, знакомых ему с раннего детства. Он знал, что мафия стремится насадить в жизнерадостном и трудолюбивом народе дух непримиримой вражды, и по наивности молодости считал себя защитником веры и традиционных ценностей в их среде. Отчасти поэтому Санк-Марс видел свою главную задачу в том, чтобы оградить как можно больше беспокойных детей улицы от цепких когтей мафии.
С тех пор власть мафии сильно поубавилась. Само по себе это было совсем неплохо, но свято место пусто не бывает – вместо нее возникли новые преступные банды, которые имели больше средств, были лучше организованы и действовали злее и жестче. И все равно, он был рад, что снова вернулся сюда к тем же домам и витринам, в этот район, где обычно бурлила жизнь, хотя в этот зимний вечер он, казалось, погрузился в спячку. Детектив ехал к дому Эндрю Стетлера.
Поставив машину у дома, он поднялся по лестнице. Ключ, как сказал ему Чарльз Пеншо, полицейские из Сюрте дю Кебек оставили на небольшом выступе над дверью с правой стороны. Санк-Марс без труда его нашел.
Он вошел в дом, ни на что особенное не рассчитывая. Полиция здесь уже все обыскала, и если те, кто побывал здесь до него, нашли что-то интересное, они наверняка забрали это с собой для дальнейшего изучения. Он сказал Пеншо, что не собирается проверять работу своих коллег, ему надо лишь почувствовать атмосферу, получить представление об этом умершем человеке, понять, кем он был, чем занимался и почему его убили.
Квартира была совершенно ничем не примечательная, хотя, роясь в ящиках комодов и в кладовках, он обнаружил, что там странным образом сочеталась одежда простого работяги и вполне преуспевающего человека. Например, он нашел теннисные ракетки и дорогую одежду для игры в теннис, несколько хороших костюмов, галстуки известных фирм, полдюжины пар черных выходных туфель и несколько пар зимней обуви, которой могли бы позавидовать на любом лыжном курорте. Мебель тоже была существенно лучше той, которую мог себе представить здесь Санк-Марс. Хоть Эндрю Стетлер и объявился в «Хиллер-Ларджент Глобал» в качестве нищего подопытного кролика и жил в довольно скромном районе, было ясно, что нужды он ни в чем не испытывал уже давно.
Ход его мысли был прерван легким стуком в дверь, больше похожим на какой-то тайный сигнал. Два еле слышных удара, пауза, еще два, а потом – заключительный стук посильнее.
Заинтригованный, Санк-Марс решил открыть дверь.
За ней стояла пожилая женщина в крикливом цветастом балахоне, расшитом бисером, и плотно облегавшем голову чепчике под стать балахону. Поначалу она чем-то напомнила ему монашенку, причем это впечатление усиливали выбивавшиеся из-под чепца нечесаные седые патлы.
– Вы кто? – спросил Санк-Марс.
– Я – это я, – ответила старуха, – а вы-то кем будете?
– Что, простите?
– Что вы делаете в квартире моего сына? – спросила она. – Вы здесь с ним?
Возникшее перед детективом из ниоткуда создание представило ситуацию в несколько ином свете. Сначала он решил, что женщина была просто взбалмошной соседкой. Теперь стало ясно, что он оказался в достаточно неловком положении.
– Вы – мать Эндрю? – переспросил он ее.
– Да.
– Эндрю Стетлера?
– Правильно.
– И вам никто ничего еще не говорил?
– О чем?
– Заходите. – Миссис Стетлер зашла в квартиру, Санк-Марс притворил за ней дверь. – Вам говорил кто-нибудь о том, что произошло с Эндрю, миссис Стетлер?
Женщина прошлась по квартире, заглянула в комнаты, кухню и ванную. Закончив осмотр, она вернулась к незнакомцу. Глаза у нее были красные, как будто она недавно плакала.
– Я знаю, что Эндрю перешел в мир иной. Мне сказали об этом.
Теперь настала очередь смутиться Санк-Марсу.
– Но мне показалось, вы спросили меня, нет ли здесь Эндрю?
– А вы его не видели?
– Нет, – настороженно ответил Санк-Марс.
– Я пыталась с ним связаться, – пояснила женщина. – Душа его еще не успокоилась. Он пока не устроился на той стороне. Его душе очень нужно войти со мной в контакт. Смерть оказалась для него потрясением. Я уверена, он скоро со мной свяжется.
Она что, собиралась с ним связаться по телефону? Или – Боже упаси! – по электронной почте?
– Как вы хотите связаться с ним, миссис Стетлер?
– Я регулярно общаюсь с усопшими. Спиритические сеансы. Для меня это то же самое, что снять трубку и позвонить в Манитобу.
– Ясно, – произнес детектив. Теперь до него начало доходить, в чем здесь было дело. Он улыбнулся, пытаясь показать, что не держит камень за пазухой. – Сколько времени здесь жил Эндрю перед тем, как перейти в мир иной?
– Кто вы?
– Сержант-детектив Эмиль Санк-Марс, миссис Стетлер. Я из полиции.
Она кивнула.
– Вас интересует его смерть?
– Да.
– Меня тоже. Я бы хотела знать, что с ним случилось. Собираюсь спросить у него, кто же с ним такой кошмар сотворил. Если вы оставите мне ваш номер телефона, я сообщу вам, что он мне скажет.
– Спасибо. Буду вам за это весьма признателен. Вопросы о его смерти я оставлю вам и Эндрю. Я бы попросил вас о другом – не могли бы вы рассказать мне о его жизни? Я хотел бы побольше о нем узнать.
Она сказала, что знает о нем немного и рассказать ей особенно нечего, но было понятно, что она лукавит. Миссис Стетлер без умолку болтала о сыне больше часа, рассказывала о том, как однажды у него возникли проблемы с законом, когда его «несправедливо обвинили», «забрали в полицию» и «запихнули в кутузку как какого-то хулигана-отморозка». Ее сын был хорошим мальчиком, сказала она, подчеркнув при этом, что с ней он обращался лучше некуда.
– У него была чокнутая мамочка, и в жизни ему не везло, – честно и откровенно призналась она. – Он мог бы меня бросить, и никто его этим не попрекнул бы, включая меня.
Вместо этого Эндрю обеспечивал ее всем необходимым, каждый месяц давал денег, заботился о том, чтобы дом ее был полной чашей, и жил прямо над ней, чтобы она не боялась, «когда злые духи слишком уж безобразничают по ночам».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129