Ее укус приводил к
мучительной смерти через несколько секунд.
И поэтому, несмотря на желание побыстрее попасть в Ко-Ро-Ба, я решил
сойти с дороги и, завернувшись в плащ, провести ночь в каменной пещере или
в густых кустах, где я могу поспать в относительной безопасности. Теперь,
когда я решил прервать путешествие, я вдруг почувствовал, что дико хочу
пить и есть. Кроме одежды и оружия для меня ничего не было приготовлено.
Я сошел с дороги и пошел по камням, осторожно выбирая путь. И вдруг я
увидел человека гигантского роста, согнувшегося под тяжестью огромной
вязанки дров, которую он удерживал на себе с помощью двух веревок. Я сразу
понял, что это член касты Лесников. Эта каста, вместе с кастой угольщиков,
поставляла топливо в города Гора.
Груз, который нес человек, был огромен. С ним не справился бы ни один
член другой касты, даже воин. Вязанка была высотою в рост человека, а
ширина достигала четырех футов. Я знал, что нужно умело распределить груз
на спине, правильно натянуть веревки, но при всем искусстве все равно была
необходима огромная сила. Члены этой касты формировали свое тело в течение
многих поколений. слабосильные люди уходили или умирали. Совет каст лишь в
исключительных случаях разрешал переход в высшие касты, а в низшую
переходить никто не хотел. Самой низкой и самой многочисленной на Горе
была каста крестьян.
Человек подошел ближе. Лицо его закрывала спутанная светлая копна
волос, в которой застряли сучки и трава, лицо было чисто выбрито, очевидно
острым топором, который был закреплен на самом верху вязанки. Одет он был
в короткую рваную рубаху без рукавов с обшитыми кожей спиной и плечами.
Ноги его были босы и черны от земли до самых колен.
Я вышел на дорогу перед ним.
- Тал, - сказал я, подняв руку ладонью вверх. Это обычное горийское
приветствие.
Грязный громадный человек, с деформированным тяжелой работой телом,
стоял передо мной. Голые ноги твердо упирались в землю. Он поднял голову.
Широкие глаза, бледные, как вода, смотрели на меня сквозь гриву спутанных
волос.
Несмотря на его замедленную реакцию, я понял, что он удивлен моему
появлению. Вероятно он не ожидал встретить здесь кого-либо. Это озадачило
меня.
- Тал, - сказал он густым голосом, мало похожим на человеческий.
Я почувствовал, что он думает о том, сможет ли быстро достать свой
топор.
- Я не хочу причинять тебе зла, - сказал я.
- Что ты хочешь? - спросил он, видимо заметив, что на моем снаряжении
нет обозначений и эмблем. Значит, я преступник, стоящий вне закона.
- Я не преступник.
Он мне не поверил.
- Я голоден, - сказал я, - и ничего не ел уже много времени.
- Я тоже голоден и давно ничего не ел.
- Близко твоя хижина?
Вопрос был лишним. Близился вечер и, значит, лесник был рядом с
домом. Солнце регулировало распорядок жизни на Горе. Лесник наверняка
возвращался домой с работы.
- Нет, - ответил он.
- Я не причиню вреда твоему Домашнему Камню, но у меня нет денег,
чтобы заплатить тебе. Я очень голоден.
- Воин берет сам все, что пожелает, - сказал человек.
- Я ничего не хочу забирать у тебя.
Он взглянул на меня и мне показалось, что легкая улыбка тронула его
задубевшее лицо.
- У меня нет дочери, нет серебра, нет хороших вещей.
- Тогда я желаю тебе процветания, - засмеялся я, пропустив его
вперед, а сам направляясь следом.
Я прошел всего несколько шагов, когда его голос остановил меня. Слова
было трудно разобрать, так как члены этой касты жили поодиночке и редко
разговаривали.
- В моей хижине есть только лук, чеснок, горох и репа, - сказал он.
Вязанка высилась на его спине, как уродливый горб.
- Сами Царствующие Жрецы не могли бы пожелать лучшего, - рассмеялся
я.
- Тогда, воин, - сказал лесник, - идем и разделим мой ужин.
- Я очень благодарен, - сказал я и не солгал.
Даже принадлежа к низшей касте, в своем доме он по законам Гора был
царем, так как здесь находился его Домашний Камень. Даже самый жалкий
человек, который не смел поднять глаза от земли в присутствии члена высшей
касты, презренный трус и предатель, в своем доме становился настоящим
львом - гордым, щедрым, милостивым, великодушным царем своего дома.
Бывали случаи, когда крестьянин побеждал воина, если тот вторгался в
его дом и осквернял Домашний Камень. В таких случаях крестьяне, да и все
горийцы, дрались с мужеством и свирепостью горного ларла. И не раз поля
Гора орошались кровью самонадеянных воинов.
Лесник широко улыбался. Сегодня у него будет гость. Сам он говорил
мало, так как не был искушен в этом искусстве и стеснялся произносить
фразы, которые, по его мнению, были неграмотными. Но он будет сидеть у
огня до рассвета и не давать мне спать, слушая мои рассказы и разные
сплетни о жизни на Горе. Я знал, что для него важны не мои слова, а то,
что я есть и он не одинок.
- Я Зоск, - сказал он.
Я задумался, настоящее ли это имя или прозвище. Члены низших каст
часто пользовались прозвищами, а настоящие имена применялись только в
общении с друзьями и близкими.
Они думали, что могут предохранить себя этим от козней колдунов,
которые могли наслать на них злые чары. Но я решил, что это его настоящее
имя.
- Зоск из какого города? - спросил я.
Его огромное тело напряглось, мышцы ног превратились в бугры. Та
симпатия, которую я пробудил в нем, исчезла, как пущенная из лука стрела
или лист, сорванный ураганом.
- Зоск... - повторил он.
- Из какого города?
- Города нет.
- Ясно, - сказал я. - Ты из Ко-Ро-Ба.
И вдруг этот гигант вздрогнул, как от удара. Я почувствовал, что это
примитивное существо боится. Он, без страха выходящий на ларла с одним
топором, почему-то испугался. Огромные кулаки, держащие веревки, побелели.
Поленья затряслись в вязанке.
- Я Тэрл из Ко-Ро-Ба.
Зоск испустил нечленораздельный крик и отшатнулся от меня. Его руки
выпустили веревку и поленья с грохотом посыпались на каменные плиты. Он
повернулся и бросился бежать, но, оступившись, упал на топор, лежавший на
дороге. Инстинктивно он схватил его.
И с топором в руках вдруг вспомнил свою касту. Он встал на дороге в
нескольких шагах от меня, сгорбившись, как горилла, стискивая топор в
руках, тяжело дыша и стараясь подавить страх.
Глаза его в упор смотрели на меня сквозь спутанные пряди волос. Я не
понимал его страха, но с удовольствием смотрел, как он побеждает свой
страх - главного врага всех живых существ. И я воспринимал его победу над
страхом как свою собственную. Я вспомнил, как однажды я испугался в горах
Нью-Хэмпшира, поддался страху и позорно бежал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50