Моя профессия - прошлая профессия - научила меня разбираться
в цвете и линии, но воспитание говорит мне, что в жизни все не так, как
в искусстве: жизнь должна быть черной или белой. Даже сейчас, по
прошествии многих дней, когда меня ищет полиция, когда я ищу способ
нарушить закон еще одного мира, чтобы найти тайный путь к вам (если вы в
самом деле здесь), даже сейчас я не знаю, следую ли вашему призыву или
просто умножаю свои злодеяния.
Я должен знать, кто вы: просто Смерть во плоти, что рыщет повсюду в
поисках поклонников - или воистину Мать Всего Сущего?
Я должен знать, кто вы, иначе я никогда не узнаю, кто я.
Дайте мне знак, достойнейшая из женщин. Молю вас: один лишь знак.
Ваш преданный...
И тут я остановился. Преданный - кто? Сын? Почитатель? Слуга? Или
злодей?
Я вздохнул и изумленно посмотрел на экран, поражаясь собственной
дерзости. Некоторые молятся Матери Всего Сущего, другие не признают ее
существования; но никто еще не осмеливался писать ей требовательные
письма.
Я приказал компьютеру стереть письмо и убрать его из банка памяти, а
сам мрачно уставился на экран обзора, бездумно наблюдая за двумя
охранниками. Они неподвижно застыли под палящим солнцем Солтмарша:
отличная выправка, безукоризненная униформа, взгляд вперед, оружие
наизготовку, полная готовность защищать неприкосновенность своей планеты
от любых инопланетных осквернителей. Я поймал себя на том, что
раздумываю - а как они поступили бы на моем месте?
Вероятнее всего, они бы храбро вышли из люка и никому не позволили себя
задержать. В людях это есть - способность сначала действовать, а
оправдывать свои действия потом. Меня всегда учили, что такой подход
нерационален и безответствен, но вот они освоили полмиллиона миров, а
бъйорнны так и живут на одном островном континенте. К добру, или к худу,
пока мы жили, соблюдая этическую чистоту, они миллиардами разлетались к
звездам, исследовали, побеждали, грабили, правили, не просили и не
давали пощады, не извинялись, не оглядывались назад. Во времена
Республики экспансия происходила слишком быстро, и они вызвали
антагонизм у слишком многих соседних рас, так что им пришлось отступить
и перегруппироваться, но все же Республика просуществовала два
тысячелетия. Эру Демократии они начали, будучи одной расой из многих, но
вскоре снова добились первенства - а Демократия просуществовала почти
три тысячелетия. За ней пришла Олигархия, совет семи, управляющий
огромной разбросанной галактикой, насколько это удается, и за четыре
столетия ее существования кресло олигарха ни разу не занял представитель
не-человеческой расы.
Могла ли мать бъйорннов занять такое кресло, думал я. Или оно
развалилось бы под тяжестью ее этического багажа? Изучала ли Мать Всего
Сущего работу своих рук и не пришла ли к выводу, что нам недостает
одного элемента - прагматизма? Любит ли Черная Леди все лучшее в
человеке или зовет в могилу все худшее в нем?
Последняя мысль показалась интересной. Была ли между двумя расами точка
соприкосновения - баланс между Инь и Янь? Может быть, она приближает
Человека к этой точке, уничтожая тех, кто воплотил человеческую
крайность наиболее ярко? И если так, то не часть ли высшего плана, не
прототип ли новой расы бъйорннов я - вор и беглец, осмелившийся
заговорить со своим божеством?
А может быть, я просто научился логически мыслить, обоснованно обвинять
в своих грехах и недостатках таинственную женщину, которая не знает ни
бъйорннов, ни Владимира Кобринского, которой до них дела нет, и которая,
может быть, в данную минуту вообще находится в десятках тысяч световых
лет отсюда или никогда больше не явится во плоти?
Я мрачно просидел, обуреваемый этими мыслями, почти два часа. Потом
отворился люк, и в корабль вошел Валентин Хит, крепко сжимая под мышкой
большой пакет.
- Вы нашли ее? - спросил я в нетерпении.
Он покачал головой.
- Я даже его не нашел. Но, по крайней мере, теперь я знаю, где он.
- Где?
- На крошечной необитаемой планете под названием Солитер. Это
единственная планета, обращающаяся вокруг Беты Сибарис.
Он помолчал.
- Очевидно, плазменная живопись еще опаснее, чем мы себе
представляли. Насколько я понял, она может уничтожить все население
планеты, если не принять нужных мер предосторожности - а правительство
Солтмарша не видит смысла в том, чтобы ценой огромных усилий и расходов
защищать своих горожан от последнего хобби Кобринского. Поэтому ему
предложили убраться, и сейчас друг Владимир создает свои шедевры на
Солитере, где ему некого убивать, кроме самого себя.
- Как это далеко? - спросил я.
- Мы можем долететь туда дня за два, - ответил Хит. - Между прочим,
тут у меня для вас подарок.
Он положил ящичек на стойку камбуза, наблюдая за моей реакцией.
- Это от вашей Матери Узора.
- Не может быть, - уныло откликнулся я. - Она не знает, что я
здесь.
- Наверное, ей сказала Тай Чонг. Посылка пришла в адрес местного
отделения Клейборна, а оттуда ее передали в таможню, предполагая, что мы
рано или поздно явимся. Надеюсь, что она больше никому не разболтала.
Он помолчал.
- Не смотрите так подозрительно, Леонардо. Система Бенитара всего в
неделе пути от Солтмарша. У вашей мамаши было достаточно времени послать
ее, чтоб опередить нас.
- Это правда, - согласился я, позволяя воскреснуть надежде. - У нее
было время.
- Видите? - удовлетворенно произнес Хит. - Я же говорил вам, что
она не забудет поздравить вас с Днем Признания.
- Должен сознаться, я боялся, что она больше никогда не обратится
ко мне, друг Валентин, - сказал я и стал распаковывать посылку. -
Особенно после того, как узнала, что меня разыскивает полиция Дальнего
Лондона.
Я неловко сдирал пальцами ленты и наклейки.
- Если мне отказано только в Дне Первой Матери, у меня еще остается
надежда когда-нибудь вернуться в Семью.
- Вы очень разволновались, - заметил Хит. - Весь горите.
- Я действительно волнуюсь, друг Валентин, - ответил я, добравшись
наконец до ящичка и открывая его. - Это больше, чем я смел надеяться
и...
Я замер, глядя в ящик.
- Что там? - спросил Хит. - Что-нибудь не так?
- Я просил у Черной Леди знака, - глухо сказал я. - Она дала мне
знак.
Я сунул руку в ящичек и вытащил за хвост мелкого дохлого грызуна.
- Я изгнан навечно, - продолжал я. - Всем бъйорннам будет приказано
сторониться меня даже при случайной встрече, и мое имя будет вычеркнуто
из Книги Семьи.
- Может быть, вы ошибаетесь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
в цвете и линии, но воспитание говорит мне, что в жизни все не так, как
в искусстве: жизнь должна быть черной или белой. Даже сейчас, по
прошествии многих дней, когда меня ищет полиция, когда я ищу способ
нарушить закон еще одного мира, чтобы найти тайный путь к вам (если вы в
самом деле здесь), даже сейчас я не знаю, следую ли вашему призыву или
просто умножаю свои злодеяния.
Я должен знать, кто вы: просто Смерть во плоти, что рыщет повсюду в
поисках поклонников - или воистину Мать Всего Сущего?
Я должен знать, кто вы, иначе я никогда не узнаю, кто я.
Дайте мне знак, достойнейшая из женщин. Молю вас: один лишь знак.
Ваш преданный...
И тут я остановился. Преданный - кто? Сын? Почитатель? Слуга? Или
злодей?
Я вздохнул и изумленно посмотрел на экран, поражаясь собственной
дерзости. Некоторые молятся Матери Всего Сущего, другие не признают ее
существования; но никто еще не осмеливался писать ей требовательные
письма.
Я приказал компьютеру стереть письмо и убрать его из банка памяти, а
сам мрачно уставился на экран обзора, бездумно наблюдая за двумя
охранниками. Они неподвижно застыли под палящим солнцем Солтмарша:
отличная выправка, безукоризненная униформа, взгляд вперед, оружие
наизготовку, полная готовность защищать неприкосновенность своей планеты
от любых инопланетных осквернителей. Я поймал себя на том, что
раздумываю - а как они поступили бы на моем месте?
Вероятнее всего, они бы храбро вышли из люка и никому не позволили себя
задержать. В людях это есть - способность сначала действовать, а
оправдывать свои действия потом. Меня всегда учили, что такой подход
нерационален и безответствен, но вот они освоили полмиллиона миров, а
бъйорнны так и живут на одном островном континенте. К добру, или к худу,
пока мы жили, соблюдая этическую чистоту, они миллиардами разлетались к
звездам, исследовали, побеждали, грабили, правили, не просили и не
давали пощады, не извинялись, не оглядывались назад. Во времена
Республики экспансия происходила слишком быстро, и они вызвали
антагонизм у слишком многих соседних рас, так что им пришлось отступить
и перегруппироваться, но все же Республика просуществовала два
тысячелетия. Эру Демократии они начали, будучи одной расой из многих, но
вскоре снова добились первенства - а Демократия просуществовала почти
три тысячелетия. За ней пришла Олигархия, совет семи, управляющий
огромной разбросанной галактикой, насколько это удается, и за четыре
столетия ее существования кресло олигарха ни разу не занял представитель
не-человеческой расы.
Могла ли мать бъйорннов занять такое кресло, думал я. Или оно
развалилось бы под тяжестью ее этического багажа? Изучала ли Мать Всего
Сущего работу своих рук и не пришла ли к выводу, что нам недостает
одного элемента - прагматизма? Любит ли Черная Леди все лучшее в
человеке или зовет в могилу все худшее в нем?
Последняя мысль показалась интересной. Была ли между двумя расами точка
соприкосновения - баланс между Инь и Янь? Может быть, она приближает
Человека к этой точке, уничтожая тех, кто воплотил человеческую
крайность наиболее ярко? И если так, то не часть ли высшего плана, не
прототип ли новой расы бъйорннов я - вор и беглец, осмелившийся
заговорить со своим божеством?
А может быть, я просто научился логически мыслить, обоснованно обвинять
в своих грехах и недостатках таинственную женщину, которая не знает ни
бъйорннов, ни Владимира Кобринского, которой до них дела нет, и которая,
может быть, в данную минуту вообще находится в десятках тысяч световых
лет отсюда или никогда больше не явится во плоти?
Я мрачно просидел, обуреваемый этими мыслями, почти два часа. Потом
отворился люк, и в корабль вошел Валентин Хит, крепко сжимая под мышкой
большой пакет.
- Вы нашли ее? - спросил я в нетерпении.
Он покачал головой.
- Я даже его не нашел. Но, по крайней мере, теперь я знаю, где он.
- Где?
- На крошечной необитаемой планете под названием Солитер. Это
единственная планета, обращающаяся вокруг Беты Сибарис.
Он помолчал.
- Очевидно, плазменная живопись еще опаснее, чем мы себе
представляли. Насколько я понял, она может уничтожить все население
планеты, если не принять нужных мер предосторожности - а правительство
Солтмарша не видит смысла в том, чтобы ценой огромных усилий и расходов
защищать своих горожан от последнего хобби Кобринского. Поэтому ему
предложили убраться, и сейчас друг Владимир создает свои шедевры на
Солитере, где ему некого убивать, кроме самого себя.
- Как это далеко? - спросил я.
- Мы можем долететь туда дня за два, - ответил Хит. - Между прочим,
тут у меня для вас подарок.
Он положил ящичек на стойку камбуза, наблюдая за моей реакцией.
- Это от вашей Матери Узора.
- Не может быть, - уныло откликнулся я. - Она не знает, что я
здесь.
- Наверное, ей сказала Тай Чонг. Посылка пришла в адрес местного
отделения Клейборна, а оттуда ее передали в таможню, предполагая, что мы
рано или поздно явимся. Надеюсь, что она больше никому не разболтала.
Он помолчал.
- Не смотрите так подозрительно, Леонардо. Система Бенитара всего в
неделе пути от Солтмарша. У вашей мамаши было достаточно времени послать
ее, чтоб опередить нас.
- Это правда, - согласился я, позволяя воскреснуть надежде. - У нее
было время.
- Видите? - удовлетворенно произнес Хит. - Я же говорил вам, что
она не забудет поздравить вас с Днем Признания.
- Должен сознаться, я боялся, что она больше никогда не обратится
ко мне, друг Валентин, - сказал я и стал распаковывать посылку. -
Особенно после того, как узнала, что меня разыскивает полиция Дальнего
Лондона.
Я неловко сдирал пальцами ленты и наклейки.
- Если мне отказано только в Дне Первой Матери, у меня еще остается
надежда когда-нибудь вернуться в Семью.
- Вы очень разволновались, - заметил Хит. - Весь горите.
- Я действительно волнуюсь, друг Валентин, - ответил я, добравшись
наконец до ящичка и открывая его. - Это больше, чем я смел надеяться
и...
Я замер, глядя в ящик.
- Что там? - спросил Хит. - Что-нибудь не так?
- Я просил у Черной Леди знака, - глухо сказал я. - Она дала мне
знак.
Я сунул руку в ящичек и вытащил за хвост мелкого дохлого грызуна.
- Я изгнан навечно, - продолжал я. - Всем бъйорннам будет приказано
сторониться меня даже при случайной встрече, и мое имя будет вычеркнуто
из Книги Семьи.
- Может быть, вы ошибаетесь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69