- Мистер Джэнюэр, они используют реактивные двигатели. Они
переносятся не силой ума, это делают двигатели. - Пегги нервно щелкнула
ножницами.
- Знаю, что так говорят, но это смешно. В действительности нет силы,
естественной или сверхъестественной, которая могла бы поднять ДС-8 в
воздух и перенести его за три часа в Нью-Йорк.
- Но, мистер Джэнюэр, это происходит каждый день, сотни раз в день.
Если вы пойдете в международный аэропорт, то увидите, как они взлетают
каждые полчаса. Шум стоит такой, что едва можно устоять на ногах.
- Да, знаю, как это выглядит, и именно это имею в виду, когда говорю,
что все они большие притворщики. Они убедили всех, что умеют летать. Это
вид массового гипноза. Это слово применяется, когда говорят о волшебстве,
общей иллюзии.
Пегги выглядела так, будто хотела вскочить и убежать.
- Даже если вы правы, почему вы боитесь летать? Думайте о них так же,
как и все остальные люди.
- Потому что это опасно. В один прекрасный момент все одновременно
поймут, что эти штуки не могут летать, и тогда все они разобьются.
- Ну... тогда... - Она выпустила мои руки. - Готово, мистер Джэнюэр,
вот и все.
Я неохотно оторвался от чудесного видения, поднялся, положил деньги в
карман ее халатика и почувствовал при этом теплую упругость вздымающейся
под ним груди.
- Увидимся в следующий раз, - сказал я.
- Да, но... может, я уйду ненадолго в отпуск. - Она достала из
кармашка деньги и посмотрела на них - их было достаточно, чтобы вызвать
улыбку на ее лице. - Думаю, что мы увидимся в следующий раз.
- А как насчет того, чтобы увидеться раньше? - спросил я. - Мы можем
пообедать у меня с бутылкой шампанского и спокойной музыкой.
- Не знаю... - с сомнением сказала она. - Если бы вы были молодым
ирландцем, все было бы просто, а так...
- Соглашайся, Пегги. Мы не будем делать ничего предосудительного,
только держаться за руки, а этим мы занимаемся регулярно.
- Да, но...
- Я позвоню завтра вечером.
- Хорошо. А я узнаю, как он отнесется к этому.
Я был доволен, что она сказала "не знаю" вместо равнодушного "нет",
как это всегда было раньше, и в результате едва не допустил оплошность. Я
уже направился к креслу парикмахера, где поджидал Анджело, как вдруг
спохватился и подошел к Пегги, доставая из кармана маленький бумажный
конверт.
- Я чуть не забыл, - сказал я, подавая ей конверт.
- Да и я тоже, - ответила она и, взяв маленькую щеточку, аккуратно
собрала все обрезки ногтей в конверт и подала его мне.
- Спасибо, Пегги, - поблагодарил я, пряча конверт в карман, и
улыбнулся озабоченному выражению ее лица.
- Как бизнес, Анджело? - спросил я, усаживаясь в кресло.
- Не так уж плохо, мистер Джэнюэр. А как книжный бизнес?
- Великолепно. Продолжаю получать барыши.
- Не, понимаю, как вам это удается, мистер Джэнюэр. Многие книжные
лавки вдоль бульвара Голливуд гораздо больше, чем ваша, но кажется, они не
обеспечивают своим владельцам такого образа жизни, как у вас.
- Я скажу вам, Анджело, почему. У меня есть побочный бизнес. По
вечерам я делаю прически, хотя и не вхожу в союз парикмахеров. Но вы
никому не говорите об этом, ладно?
- Ну, на этом вы не разбогатеете! - засмеялся он, но потом стал
серьезным. - Хорошо, что вы пришли сегодня.
- Почему?
- Потому что утром здесь был парень, который расспрашивал о вас.
Здоровенный парень в каскетке и с короткой стрижкой, как у немецких
злодеев из шпионских фильмов.
- Да? - Моя шея вытянулась и вовсе не потому, что в это время ножницы
бегали по голове вверх и вниз. - Чего же он хотел?
- Он пришел сюда около половины девятого, сразу после открытия.
Сказал, что хочет побриться. Я ответил, что бритьем не занимаюсь, что
многие парикмахеры теперь отказываются от бритья. Он кивнул в знак того,
что все понял, но не ушел, а стал расхаживать по салону и болтать про
погоду и так далее. Наконец он сказал, что заглянул потому, что его друг,
парень по имени Дюффус Джэнюэр, ходит сюда. Я заявил ему, что вы один из
лучших моих клиентов, а он ответил, что хороший клиент должен ходить
часто. Я сообщил, что вы действительно часто бываете у меня. Тогда ему
захотелось узнать, стрижете ли вы волосы, делаете ли маникюр и что еще вы
делаете.
Я кивнул, и Анджело продолжал:
- Он хотел знать, есть ли у вас определенный день недели, когда вы
приходите к нам, и я высказался в том духе, что вы приходите тогда, когда
чувствуете в этом необходимость, а иногда, когда у вас много работы, вы
можете не появляться довольно долгое время.
- Это все? - Мои пальцы стиснули под белым покрывалом ручки кресла.
- Да... Хотя вот еще что. Он говорил, что волосы в парикмахерских
собирают, и хотел знать, что я делаю с ними.
- И что же вы ему ответили?
- Сказал, что выбрасываю вместе с мусором.
- И...
- О, я не сказал ему, что вы уносите срезанные волосы в мешочке.
- Это хорошо, Анджело.
- И я не сказал ему, что вы уносите с собой и обрезки ногтей.
- Очень хорошо, Анджело, я вам очень благодарен, - сказал я,
протягивая ему пятидолларовую бумажку, после того как он закончил работу.
- Благодарю, мистер Джэнюэр. Считаю, что на этот раз получилось
весьма удачно.
- Я тоже так думаю, - засмеялся я, - но мои слова относятся не к
прическе, а к тому, как вы ответили на вопросы этого типа.
- Да, - согласился он, - вы же знаете, что я не отношусь к болтунам.
В ответ я улыбнулся, но ничего не сказал. Анджело был так же болтлив,
как и все парикмахеры, но мой маленький секрет он сохранил. Он собрал
обрезки моих волос и положил их в бумажный мешочек. Я внимательно все
осмотрел, нашел три или четыре пряди, которые он пропустил, и тоже положил
их в мешочек.
- Знаете, мне даже любопытно, что вы делаете с волосами, которые
уносите, - поинтересовался Анджело.
- Скажу вам, - ухмыльнулся в, - если пообещаете хранить тайну.
- Да, сэр, конечно. Мой рот будет на замке.
Я подвинулся к нему и понизил голос.
- Я собираю волосы, чтобы сделать из них подушку и подарить одной
даме.
Он посмотрел на меня, не зная, засмеяться ему или принять это
всерьез.
- И еще, Анджело...
- Да, сэр?
- Если этот парень придет опять...
- Да?
- И если он будет подстригаться, то сохраните мне немного его волос.
Мне бы хотелось положить и их в подушку. За это получите десять долларов.
- Да, сэр, обязательно! - Его лицо расплылось в улыбке.
Я вышел из парикмахерской и направился к себе домой. Мой дом
представлял собой комбинацию книжной лавки и квартиры и располагался в
нескольких кварталах оттуда, на бульваре Голливуд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47