я медленно ковыряюсь в еде только когда ем в компании. И
это было только к лучшему, потому что как раз когда я, поев, вставала
из-за стола, по громкоговорящей связи раздался голос Анны:
- Пожалуйста, внимание. На меня возложена печальная обязанность
объявить о том, что ночью наш Председатель скончался. В соответствии с его
волей погребальной службы не будет. Тело кремировано. В девять ноль-ноль в
большом конференц-зале состоится собрание, на котором будет произведена
ликвидация дел компании. Все обязаны явиться вовремя.
До девяти часов я плакала. Почему? Наверное, мне было жалко себя. Я
уверена, что именно это подумал бы босс. Он не жалел себя, он не жалел
меня, и он не раз бранил меня за жалость к себе. Жалость к себе, говорил
он - самый деморализующий недостаток.
И все равно мне было себя жалко. Я всегда ссорилась с ним, даже
тогда, когда после того, как я сбежала от него, он разорвал мой контракт и
сделал меня Свободной Личностью. Теперь я жалела о каждом случае, когда
возражала ему, дерзила, обзывала его.
Потом я напомнила себе, что боссу я бы совсем не понравилась, если бы
я была червяком, слугой, не имеющей собственного мнения. Он должен был
быть самим собой, и я должна была быть самой собой, и мы близко общались с
ним много лет, причем ни разу не коснулись друг друга даже руками. Для
Фрайдэй это рекорд. Только меня не интересуют рекорды.
Я подумала, знал ли он, много лет назад, когда я только начала
работать на него, как быстро я могла бы оказаться в его объятиях, если бы
он только предложил. Возможно, он действительно знал. Как возможно и то,
что даже хотя я никогда не прикасалась к нему, он был моим единственным
отцом.
Большой конференц-зал был заполнен до отказа. Я никогда не видела,
чтобы в столовой собиралась даже половина этого количества людей, а
некоторое лица вообще были мне незнакомы. Я пришла к выводу, что некоторых
вызвали из других мест, и они смогли быстро приехать. За столом впереди
сидели Анна и совершенно незнакомая мне женщина. Рядом с Анной были папки
с бумагами, внушительных размеров выносной терминал и концелярские
принадлежности. Незнакомка была женщиной примерно одного с Анной возраста,
но имела внешность строгой учительницы, так непохоже на добрую Анну.
В две секунды десятого незнакомка громко стукнула по столу. - Тихо,
пожалуйста! Я Рода Уэйнрайт, исполнительный вице-президент компании и
главный юрисконсульт покойного доктора Болдуина. Таким образом, сейчас я
исполняю обязанности председателя и казначея в целях ликвидации дел нашей
компании. Вам всем известно, что вы связаны с компанией контрактом,
заключенным лично с доктором Болдуином...
Подписывала ли я когда-нибудь такой контракт? Меня ошеломила фраза
"покойный доктор Болдуин..." Это было имя босса? Как получилось, что это
имя совпадало с моим самым часто используемым nom de guerre? Он сам его
выбрал? Это было так давно.
- ...так как теперь вы свободные агенты. Мы являемся элитным
подразделением, и доктор Болдуин ожидал, что любая свободная компания в
Северной Америке пожелает нанять наших людей, как только его смерть
освободит вас от обязательств. Во всех малых конференц-залах и в холле
находятся представители компаний. Когда вас вызовут, пожалуйста, выйдите
вперед, получите свой пакет и распишитесь. Затем немедленно проверьте его,
но не останавливайтесь, повторяю, не останавливайтесь у стола и не
пытайтесь возражать. Если у вас будут возражения, вам придется подождать,
пока остальные не получат свои выходные пакеты. Пожалуйста, не забывайте,
что я совсем не спала этой ночью...
Сразу наняться на работу в другую компанию? Была ли в этом
необходимость? Остались ли у меня деньги? Возможно, нет, если не считать
того, что осталось от тех двухсот тысяч бруинов, которые я выиграла в эту
дурацкую лотерею - и большую часть этих денег я, наверное, была должна
Дженет за ее "Визу". Посмотрим. Я выиграла 230,4 грамма чистого золота,
депонированных через "Мастер чардж" как 200000 бруинов, но кредитованных в
золоте по курсу того дня. Из этой суммы я получила тридцать шесть граммов
в виде наличных и... Но я должна учесть и второй мой счет, который был
открыт в Имперском банке Сент-Луиса. И наличные и кредитную карточку
"Виза", которые я заняла у Дженет. И Жорж должен был позволить мне
заплатить за половину...
Кто-то меня звал.
Это была разозленная Рода Уэйнрайт. - Пожалуйста, будьте внимательны,
мисс Фрайдэй. Возьмите ваш пакет и подпишите расписку за него. Потом
отойдите в сторону и проверьте его.
Я взглянула на расписку. - Я подпишу ее после того, как проверю.
- Мисс Фрайдэй! Вы нас задерживаете.
- Я отойду в сторону. Но я не подпишу, пока не проверю, что
содержимое пакета совпадает со списком.
Анна мягко сказала:
- Все в порядке, Фрайдэй. Я проверила.
Я ответила:
- Спасибо. Но я поступлю с ним так же, как ты поступаешь с секретными
документами - проверю лично.
Эта курица Уэйнрайт была готова поджарить меня на медленном огне, но
я просто отошла в сторону на пару метров и стала проверять - пакет был
приличного размера: три паспорта на три имени, набор документов, очень
правдоподобные бумаги, совпадающие с той или другой личиной, и чек на имя
"Марджори Фрайдэй Болдуин", выписанный на "Серес энд Саут Африка
эксептенсиз", Луна-Сити, на сумму 297,3 грамма Au-0,999, что меня удивило,
но намного меньше, чем следующий документ: бумаги об удочерении Хартли М.
Болдуином и Эммой Болдуин девочки по имени Фрайдэй Джонс, новое имя
Марджори Фрайдэй Болдуин, совершенном в Балтиморе, Мэриленд, Атлантический
Союз. Ни слова о яслях "Ландстайнер" или Джоне Хопкинсе, но датированы
бумаги были тем днем, когда я покинула ясли "Ландстайнер".
И два свидетельства о рождении: одно на имя Марджори Болдуин,
рожденной в Сиэтле, а второе на имя Фрайдэй Болдуин, родившейся от Эммы
Болдуин в Бостоне, Атлантический Союз.
Об этих документах можно было сказать две вещи: они оба были
поддельные и на каждый из них можно было целиком положиться; босс ничего
не делал наполовину. Я сказала:
- Все совпадает, Анна. - Я расписалась.
Анна взяла у меня расписку и тихо добавила:
- Увидимся позже.
- Хорошо. Где?
- Найди Голди.
- Мисс Фрайдэй! Вашу кредитную карточку, пожалуйста! - снова
Уэйнрайт...
- О. - Ну, да, босса теперь не было, а компания распалась, и я не
могла больше пользоваться своей кредитной карточкой, выданной в
Сент-Луисе.
Она протянула руку;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
это было только к лучшему, потому что как раз когда я, поев, вставала
из-за стола, по громкоговорящей связи раздался голос Анны:
- Пожалуйста, внимание. На меня возложена печальная обязанность
объявить о том, что ночью наш Председатель скончался. В соответствии с его
волей погребальной службы не будет. Тело кремировано. В девять ноль-ноль в
большом конференц-зале состоится собрание, на котором будет произведена
ликвидация дел компании. Все обязаны явиться вовремя.
До девяти часов я плакала. Почему? Наверное, мне было жалко себя. Я
уверена, что именно это подумал бы босс. Он не жалел себя, он не жалел
меня, и он не раз бранил меня за жалость к себе. Жалость к себе, говорил
он - самый деморализующий недостаток.
И все равно мне было себя жалко. Я всегда ссорилась с ним, даже
тогда, когда после того, как я сбежала от него, он разорвал мой контракт и
сделал меня Свободной Личностью. Теперь я жалела о каждом случае, когда
возражала ему, дерзила, обзывала его.
Потом я напомнила себе, что боссу я бы совсем не понравилась, если бы
я была червяком, слугой, не имеющей собственного мнения. Он должен был
быть самим собой, и я должна была быть самой собой, и мы близко общались с
ним много лет, причем ни разу не коснулись друг друга даже руками. Для
Фрайдэй это рекорд. Только меня не интересуют рекорды.
Я подумала, знал ли он, много лет назад, когда я только начала
работать на него, как быстро я могла бы оказаться в его объятиях, если бы
он только предложил. Возможно, он действительно знал. Как возможно и то,
что даже хотя я никогда не прикасалась к нему, он был моим единственным
отцом.
Большой конференц-зал был заполнен до отказа. Я никогда не видела,
чтобы в столовой собиралась даже половина этого количества людей, а
некоторое лица вообще были мне незнакомы. Я пришла к выводу, что некоторых
вызвали из других мест, и они смогли быстро приехать. За столом впереди
сидели Анна и совершенно незнакомая мне женщина. Рядом с Анной были папки
с бумагами, внушительных размеров выносной терминал и концелярские
принадлежности. Незнакомка была женщиной примерно одного с Анной возраста,
но имела внешность строгой учительницы, так непохоже на добрую Анну.
В две секунды десятого незнакомка громко стукнула по столу. - Тихо,
пожалуйста! Я Рода Уэйнрайт, исполнительный вице-президент компании и
главный юрисконсульт покойного доктора Болдуина. Таким образом, сейчас я
исполняю обязанности председателя и казначея в целях ликвидации дел нашей
компании. Вам всем известно, что вы связаны с компанией контрактом,
заключенным лично с доктором Болдуином...
Подписывала ли я когда-нибудь такой контракт? Меня ошеломила фраза
"покойный доктор Болдуин..." Это было имя босса? Как получилось, что это
имя совпадало с моим самым часто используемым nom de guerre? Он сам его
выбрал? Это было так давно.
- ...так как теперь вы свободные агенты. Мы являемся элитным
подразделением, и доктор Болдуин ожидал, что любая свободная компания в
Северной Америке пожелает нанять наших людей, как только его смерть
освободит вас от обязательств. Во всех малых конференц-залах и в холле
находятся представители компаний. Когда вас вызовут, пожалуйста, выйдите
вперед, получите свой пакет и распишитесь. Затем немедленно проверьте его,
но не останавливайтесь, повторяю, не останавливайтесь у стола и не
пытайтесь возражать. Если у вас будут возражения, вам придется подождать,
пока остальные не получат свои выходные пакеты. Пожалуйста, не забывайте,
что я совсем не спала этой ночью...
Сразу наняться на работу в другую компанию? Была ли в этом
необходимость? Остались ли у меня деньги? Возможно, нет, если не считать
того, что осталось от тех двухсот тысяч бруинов, которые я выиграла в эту
дурацкую лотерею - и большую часть этих денег я, наверное, была должна
Дженет за ее "Визу". Посмотрим. Я выиграла 230,4 грамма чистого золота,
депонированных через "Мастер чардж" как 200000 бруинов, но кредитованных в
золоте по курсу того дня. Из этой суммы я получила тридцать шесть граммов
в виде наличных и... Но я должна учесть и второй мой счет, который был
открыт в Имперском банке Сент-Луиса. И наличные и кредитную карточку
"Виза", которые я заняла у Дженет. И Жорж должен был позволить мне
заплатить за половину...
Кто-то меня звал.
Это была разозленная Рода Уэйнрайт. - Пожалуйста, будьте внимательны,
мисс Фрайдэй. Возьмите ваш пакет и подпишите расписку за него. Потом
отойдите в сторону и проверьте его.
Я взглянула на расписку. - Я подпишу ее после того, как проверю.
- Мисс Фрайдэй! Вы нас задерживаете.
- Я отойду в сторону. Но я не подпишу, пока не проверю, что
содержимое пакета совпадает со списком.
Анна мягко сказала:
- Все в порядке, Фрайдэй. Я проверила.
Я ответила:
- Спасибо. Но я поступлю с ним так же, как ты поступаешь с секретными
документами - проверю лично.
Эта курица Уэйнрайт была готова поджарить меня на медленном огне, но
я просто отошла в сторону на пару метров и стала проверять - пакет был
приличного размера: три паспорта на три имени, набор документов, очень
правдоподобные бумаги, совпадающие с той или другой личиной, и чек на имя
"Марджори Фрайдэй Болдуин", выписанный на "Серес энд Саут Африка
эксептенсиз", Луна-Сити, на сумму 297,3 грамма Au-0,999, что меня удивило,
но намного меньше, чем следующий документ: бумаги об удочерении Хартли М.
Болдуином и Эммой Болдуин девочки по имени Фрайдэй Джонс, новое имя
Марджори Фрайдэй Болдуин, совершенном в Балтиморе, Мэриленд, Атлантический
Союз. Ни слова о яслях "Ландстайнер" или Джоне Хопкинсе, но датированы
бумаги были тем днем, когда я покинула ясли "Ландстайнер".
И два свидетельства о рождении: одно на имя Марджори Болдуин,
рожденной в Сиэтле, а второе на имя Фрайдэй Болдуин, родившейся от Эммы
Болдуин в Бостоне, Атлантический Союз.
Об этих документах можно было сказать две вещи: они оба были
поддельные и на каждый из них можно было целиком положиться; босс ничего
не делал наполовину. Я сказала:
- Все совпадает, Анна. - Я расписалась.
Анна взяла у меня расписку и тихо добавила:
- Увидимся позже.
- Хорошо. Где?
- Найди Голди.
- Мисс Фрайдэй! Вашу кредитную карточку, пожалуйста! - снова
Уэйнрайт...
- О. - Ну, да, босса теперь не было, а компания распалась, и я не
могла больше пользоваться своей кредитной карточкой, выданной в
Сент-Луисе.
Она протянула руку;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116