Чтобы применить новое оружие, Ардмору нужна
была армия.
Вопрос заключился в том, как ее набрать и обучить.
Конечно, паназиаты не станут спокойно смотреть, как он собирает силы по
всей стране. Организованный ими тщательный полицейский надзор за населением
свидетельствовал о том, что они прекрасно понимают, чем им грозит мятеж, и
готовы раздавить любую его попытку, прежде чем она разрастется до опасных
размеров.
Остаются, правда, скрывающиеся от них хобо. Он спросил Томаса, нельзя
ли использовать их для ведения военных действий. Но тот покачал головой.
-- Вы, командир, не понимаете, что такое хобо. Из сотни их и одного
такого не найти, кто мог бы строго соблюдать дисциплину, а без этого тут не
обойтись. Представьте себе даже, что ы дали каждому по излучателю, -- я не
говорю, что это возможно, но допустим, -- и все равно у нас будет не армия а
непослушная толпа.
-- Разве они не станут драться?
-- Ну, конечно станут. Но каждый будет драться сам по себе. Каждый
перебьет множество плоскомордых, но в конце концов один из них застанет его
врасплох и прикончит.
-- А сбор информации им можно доверять?
-- Это другое дело. Большинство и знать не будет, что их для этого
используют. Я сам отберу десяток, не больше, которые станут моими связными,
да и тем скажу ровно столько, сколько им нужно знать.
Ардмор все больше убеждался в том, что с какой стороны не посмотреть,
прямое применение нового оружия нереально. Лобовая атака хороша только
тогда, когда хватает живой силы. Легко было генералу Гранту говорить: "Я
буду драться на этой позиции, даже если придется простоять на ней все лето",
-- он мог терять по три солдата за каждого убитого противника и все-таки
победить. Но для командира, который не может позволить себе потерять даже
одного-единственного человека, такая тактика не подходит. Остается одно:
военные хитрости и демонстрации, обманные маневры и удары врасплох.
"Остаться в живых сегодня, чтобы на завтра сражаться вновь", -- вспомнилась
ему строчка из полузабытого стихотворения. Да, это то, что нужно. Придумать
что-нибудь совершенно неожиданное, такое. Чтобы паназиаты и не подозревали
об опасности, пока не станет поздно.
Это должно быть что-то вроде "пятой колонны", которая подточила
демократические страны Европы изнутри в те трагические дни, что завершились
окончательным падением европейской цивилизации. Но это будет не "пятая
колонна" предателей, стремящихся парализовать свободную страну, а нечто
противоположное -- "шестая колонна" патриотов, почетной задачей которой
будет подорвать боевой дух завоевателей, их уверенность в себе, внушить им
страх. А сделать это только с помощью военной хитрости.
Когда Ардмор пришел к такому выводу, на душе у него немного полегчало.
В этом он кое-что понимал, не зря он всю жизнь занимался рекламой. До сих
пор он пытался найти военное решение, но какой из него военный? И нечего
было изображать из себя фельдмаршала. У него просто иначе устроена голова.
Здесь все решает психология тропы. Когда-то его начальник, у которого он
учился рекламному ремеслу, говорил. "Дайте мне достаточно денег и не
связывайте руки, и я уговорю даже санитарного врача купить у меня партию
дохлых кошек". Ну хорошо, реки у него не связанны, денег хватает Конечно,
использовать газеты и все остальные привычные каналы рекламы теперь нельзя,
но что-нибудь наверняка удастся придумать. Вопрос в том, как нащупать слабое
место паназиатов и найти способ подействовать на него с помощью нового
оружия Кэлхуна. Подействовать так, чтобы им стало тошно, чтобы сами
запросились домой.
Никакого определенного плана у него не было. А когда человек не знает,
что предпринять, он обычно созывает совещание. Ардмор так и сделал.
Он вкратце изложил суть, повторив все то, что сообщил ему Томас и что
удалось почерпнуть из "учебных" телепрограмм, которые передавали
завоеватели. Потом он коснулся тех возможностей, которые открываются
благодаря исследованиям научного персонала, и разных вариантов их
использования в военных целях, специально подчеркнув, что для эффективного
применения нового оружия необходимы люди Закончил он тем, что попросил всех
высказать свои предложения.
-- Правильно ли я понял, майор, -- начал Кэлхун -- что после того как
вы категорически настояли, что сами будете принимать все решения военного
характера, теперь вы предлагаете нам сделать это за вас?
-- Вовсе нет, полковник. Я по-прежнему несу ответственность за все
принимаемые решения, но это совершенно необычная ситуация, и любая идея, от
кого бы она не исходила, может оказаться полезной. Я себя не переоцениваю и
не считаю, что один здесь наделен здравым смыслом или способен оригинально
мыслить. Я хотел бы, чтобы каждый из нас предложил что-нибудь на общее
обсуждение.
-- А у вас есть какой-нибудь собственный план?
-- Свои соображения я изложу после того, как выскажутся остальные.
-- Ну хорошо, сэр. -- Доктор Кэлхун встал. -- Раз вы об этом просите, я
скажу вам, как по моему мнению, следует поступить в такой ситуации, -- и я
убежден, что это единственное возможное решение. Вы знаете, как могучи те
силы, которые мне удалось поставить нам на службу. -- Ардмор заметил, как
при этих словах Уилки поджал губы. -- В своем резюме вы их, пожалуй, даже
недооценили. У нас здесь, в Цитадели, есть десяток скоростных
разведывательных воздушных машин. Если оборудовать их энергетическими
установками Кэлхуна, они будут превосходить в скорости любой самолет
противника. Мы поставим на них самые мощные излучатели и начнем наступление.
Располагая таким огромным превосходством в вооружении, мы поставим на колени
всю Паназиатскую империю -- это будет только вопрос времени!
"Как может быть человек настолько близоруким?" -- подумал Ардмор, но
спорить не стал, сказав только:
-- Благодарю вас, полковник. Я прошу подробно изложить ваш план в
письменном виде. А пока не хочет ли кто-нибудь развить предложение
полковника или выдвинуть какие-нибудь возражения? -- он немного подождал в
надежде, что кто-нибудь попросит слова, потом добавил: -- Ну,
высказываетесь! Ведь идеальных решений не бывает. Наверняка у вас есть чем
этот план хотя бы дополнить.
Первым решился Грэхем.
-- А сколько раз в день вы собираетесь приземляться, чтобы перекусить?
-- Что за глупости! -- отрезал Кэлхун, прежде чем Ардмор успел
вмешаться. -- Я считаю, что сейчас неподходящее врем для шуток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
была армия.
Вопрос заключился в том, как ее набрать и обучить.
Конечно, паназиаты не станут спокойно смотреть, как он собирает силы по
всей стране. Организованный ими тщательный полицейский надзор за населением
свидетельствовал о том, что они прекрасно понимают, чем им грозит мятеж, и
готовы раздавить любую его попытку, прежде чем она разрастется до опасных
размеров.
Остаются, правда, скрывающиеся от них хобо. Он спросил Томаса, нельзя
ли использовать их для ведения военных действий. Но тот покачал головой.
-- Вы, командир, не понимаете, что такое хобо. Из сотни их и одного
такого не найти, кто мог бы строго соблюдать дисциплину, а без этого тут не
обойтись. Представьте себе даже, что ы дали каждому по излучателю, -- я не
говорю, что это возможно, но допустим, -- и все равно у нас будет не армия а
непослушная толпа.
-- Разве они не станут драться?
-- Ну, конечно станут. Но каждый будет драться сам по себе. Каждый
перебьет множество плоскомордых, но в конце концов один из них застанет его
врасплох и прикончит.
-- А сбор информации им можно доверять?
-- Это другое дело. Большинство и знать не будет, что их для этого
используют. Я сам отберу десяток, не больше, которые станут моими связными,
да и тем скажу ровно столько, сколько им нужно знать.
Ардмор все больше убеждался в том, что с какой стороны не посмотреть,
прямое применение нового оружия нереально. Лобовая атака хороша только
тогда, когда хватает живой силы. Легко было генералу Гранту говорить: "Я
буду драться на этой позиции, даже если придется простоять на ней все лето",
-- он мог терять по три солдата за каждого убитого противника и все-таки
победить. Но для командира, который не может позволить себе потерять даже
одного-единственного человека, такая тактика не подходит. Остается одно:
военные хитрости и демонстрации, обманные маневры и удары врасплох.
"Остаться в живых сегодня, чтобы на завтра сражаться вновь", -- вспомнилась
ему строчка из полузабытого стихотворения. Да, это то, что нужно. Придумать
что-нибудь совершенно неожиданное, такое. Чтобы паназиаты и не подозревали
об опасности, пока не станет поздно.
Это должно быть что-то вроде "пятой колонны", которая подточила
демократические страны Европы изнутри в те трагические дни, что завершились
окончательным падением европейской цивилизации. Но это будет не "пятая
колонна" предателей, стремящихся парализовать свободную страну, а нечто
противоположное -- "шестая колонна" патриотов, почетной задачей которой
будет подорвать боевой дух завоевателей, их уверенность в себе, внушить им
страх. А сделать это только с помощью военной хитрости.
Когда Ардмор пришел к такому выводу, на душе у него немного полегчало.
В этом он кое-что понимал, не зря он всю жизнь занимался рекламой. До сих
пор он пытался найти военное решение, но какой из него военный? И нечего
было изображать из себя фельдмаршала. У него просто иначе устроена голова.
Здесь все решает психология тропы. Когда-то его начальник, у которого он
учился рекламному ремеслу, говорил. "Дайте мне достаточно денег и не
связывайте руки, и я уговорю даже санитарного врача купить у меня партию
дохлых кошек". Ну хорошо, реки у него не связанны, денег хватает Конечно,
использовать газеты и все остальные привычные каналы рекламы теперь нельзя,
но что-нибудь наверняка удастся придумать. Вопрос в том, как нащупать слабое
место паназиатов и найти способ подействовать на него с помощью нового
оружия Кэлхуна. Подействовать так, чтобы им стало тошно, чтобы сами
запросились домой.
Никакого определенного плана у него не было. А когда человек не знает,
что предпринять, он обычно созывает совещание. Ардмор так и сделал.
Он вкратце изложил суть, повторив все то, что сообщил ему Томас и что
удалось почерпнуть из "учебных" телепрограмм, которые передавали
завоеватели. Потом он коснулся тех возможностей, которые открываются
благодаря исследованиям научного персонала, и разных вариантов их
использования в военных целях, специально подчеркнув, что для эффективного
применения нового оружия необходимы люди Закончил он тем, что попросил всех
высказать свои предложения.
-- Правильно ли я понял, майор, -- начал Кэлхун -- что после того как
вы категорически настояли, что сами будете принимать все решения военного
характера, теперь вы предлагаете нам сделать это за вас?
-- Вовсе нет, полковник. Я по-прежнему несу ответственность за все
принимаемые решения, но это совершенно необычная ситуация, и любая идея, от
кого бы она не исходила, может оказаться полезной. Я себя не переоцениваю и
не считаю, что один здесь наделен здравым смыслом или способен оригинально
мыслить. Я хотел бы, чтобы каждый из нас предложил что-нибудь на общее
обсуждение.
-- А у вас есть какой-нибудь собственный план?
-- Свои соображения я изложу после того, как выскажутся остальные.
-- Ну хорошо, сэр. -- Доктор Кэлхун встал. -- Раз вы об этом просите, я
скажу вам, как по моему мнению, следует поступить в такой ситуации, -- и я
убежден, что это единственное возможное решение. Вы знаете, как могучи те
силы, которые мне удалось поставить нам на службу. -- Ардмор заметил, как
при этих словах Уилки поджал губы. -- В своем резюме вы их, пожалуй, даже
недооценили. У нас здесь, в Цитадели, есть десяток скоростных
разведывательных воздушных машин. Если оборудовать их энергетическими
установками Кэлхуна, они будут превосходить в скорости любой самолет
противника. Мы поставим на них самые мощные излучатели и начнем наступление.
Располагая таким огромным превосходством в вооружении, мы поставим на колени
всю Паназиатскую империю -- это будет только вопрос времени!
"Как может быть человек настолько близоруким?" -- подумал Ардмор, но
спорить не стал, сказав только:
-- Благодарю вас, полковник. Я прошу подробно изложить ваш план в
письменном виде. А пока не хочет ли кто-нибудь развить предложение
полковника или выдвинуть какие-нибудь возражения? -- он немного подождал в
надежде, что кто-нибудь попросит слова, потом добавил: -- Ну,
высказываетесь! Ведь идеальных решений не бывает. Наверняка у вас есть чем
этот план хотя бы дополнить.
Первым решился Грэхем.
-- А сколько раз в день вы собираетесь приземляться, чтобы перекусить?
-- Что за глупости! -- отрезал Кэлхун, прежде чем Ардмор успел
вмешаться. -- Я считаю, что сейчас неподходящее врем для шуток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54