Он не плох в военном деле, конечно, не без помощи
Корвина. Кроме того, каждый раз, проходя через Мир Теней, он терпит
значительные потери, и заметь, без всяких усилий с нашей стороны. Так он
продержится недолго.
Однако он держится уже восемь лет, подумал Дервин, не произнося ни
слова. Какую фанатичную преданность должен внушить человек, чтобы за ним
пошли войска через Мир Теней? Каждый год бывает по крайней мере одна
большая кампания, а зимой то тут, то там незапланированные стычки. Во
время дождливого сезона весной все дороги превращаются в грязь, равнины
становятся мягкими и влажными, а болота еще опасней, чем обычно.
Передвигаться в таких условиях с тяжеловооруженным войском просто
невозможно. Все орудия утопают в грязи. Для войны подходили лето и осень.
Итак, сколько же раз за истекшие восемь лет Микаэл водил своих людей через
Мир Теней? Дюжину, больше? И сколько бойцов он потерял там?
Информацию об этом было получить не так уж сложно. Когда солдаты
возвращались с поля боя, они пытались расслабиться в тавернах и обычно
рассказывали обо всем, что им приходилось вынести. Они, конечно,
преувеличивали. И не стоило все воспринимать буквально. Но сравнивая их
истории, можно было составить себе представление о происходящем.
Осведомители сообщили, что армия Ануира сразилась с живыми мертвецами на
территории Мира Теней, а потом с чудовищами, напоминающими гигантских
белесых пауков. Если верить слухам, каждый из них при случае мог бы
утащить корову. Они устраивали ловушки, свиваясь в сети, подобно
смертоносным лианам, и неподвижно лежали на земле, пока какой-нибудь
несчастный случайно не наступал на них. Тогда они стремительно взбирались
по нему, как по лестнице, обвивая тело и впиваясь глубоко в его плоть,
высасывая кровь. Даже если их оторвать от себя и уничтожить, ядовитые
щупальца, проникшие глубоко в тело, продолжали жить и разрастаться. Через
несколько часов наступала мучительная смерть. При мысли об этом Дервин
поежился. Что могло заставить людей идти на подобный риск снова и снова?
Его отец никогда не мог рассчитывать на подобную беззаветную
преданность. И он сам считал так же. Эрвин правил страной при помощи
запугивания. Микаэл управлял по вдохновению. Возможно, Эрвин не лгал,
утверждая, что отказывается использовать Мир Теней по стратегическим
соображениям. Но вероятнее всего, о просто опасался, что его воины
поднимут бунт, если он вздумает приказать им пройти через это опасное
пространство. Это было бы безумием, думал Дервин. Безумие, может, в этом
все и дело. Еще в детстве Дервин подмечал в Микаэле черты сумасшествия, но
это сумасшествие было как бы заразным. Он всегда мог заставить других
мальчиков совершать неожиданные для всех поступки, которые им самим и в
голову никогда бы не пришли. Он был прирожденным лидером, и этот дар
повелевать людьми являлся необычным, почти сверхъестественным.
Несомненно, это было у него в крови. Дервин тоже чувствовал в себе
врожденные способности, но это никогда не проявлялось столь ярко. Отец его
обладал чем-то подобным до известной степени, но Микаэл от рождения был
отмечен некой божественной аурой. Его войска готовы были последовать за
ним куда угодно. А когда кто-нибудь из его воинов погибал в сражении,
Микаэл лично заботился о том, чтобы семья погибшего не нуждалась. И это
несмотря на колоссальные человеческие потери, которые случились за все
годы войны. Мы бы не смогли себе позволить подобное при всем желании,
думал Дервин, иначе нас просто ждало бы скорое банкротство. В этом у
Микаэла также было преимущество перед Эрвином. Имперская казна значительно
увеличилась за долгие годы правление Роэлей, которые никогда не тратили
денег попусту. Теперь, когда всей империи было известно, что Микаэл из
собственной казны помогает семьям павших, народ охотно платил налоги. И
хотя они устали от войны не меньше, чем люди Боруина, Бросенгэ или Тэгаса,
все же они любили своего императора, которые никогда не оставлял своим
вниманием их нужды. И все-таки всему бывает предел. Если война не кончится
в ближайшее время, это приведет к краху обе стороны.
Наши собственные военные действия вынужденно прекратились бы еще лет
пять тому назад, думал Дервин, если бы не внушительные капиталовложения
гильдий из Бросенгэ и не алчность наемников из Тэгаса, и теперь их
собственные военные усилия во многом были обоснованы необходимостью
платить долги. Единственным шансом расплатиться с долгами было завоевать
Ануир и выжать все, что можно, из империи. Ему даже думать не хотелось,
что случится, если гильдии вздумают потребовать немедленной уплаты. Его
отец мог попытаться решить этот вопрос вооруженным путем, но у их
заимодавцев были могущественные союзники среди других гильдий по всей
Керилии. Они запросто могли бы собрать армию наемников или, того хуже,
объявить Боруину холодную войну. Они никак не могли позволить себе
проиграть эту дурацкую войну. Хотя, с другой стороны, Дервин был уверен,
что если его отец все же проиграет, их обоих наверняка приговорят к
смерти, а в этом случае вопрос об уплате долгов становился просто
бессмысленным. Если же они победят, все будет оплачено за счет побежденных
народов, а это вряд ли добавит им популярности в империи.
Даже его отец начинал уставать от войны. Для Эрвина всегда главным
смыслом жизни было острое чувство опасности, когда он возглавлял войска,
идущие в бой. Он многие часы тратил на совещания со своими
военачальниками, обсуждая стратегию и тактику, планируя новые кампании и
постоянно запрашивая новые сведения о том, что происходит на границах. Все
гарнизоны регулярно подвергались осмотру и заново укреплялись каждую
весну. Он так часто сетовал на необязательность гоблинов в отношении
выполнения всех пунктов их союзничества, сто Дервин мог бы при желании
наизусть зацитировать все его бесконечные монологи. Сколько же еще это
будет продолжаться?
При условии значительных побед на уровне захвата и использования
западной Алами или если гильдии не прекратят их финансировать, война могла
затянуться на многие годы. Это продлится в течение всей их жизни, думал
Дервин, до смерти уставший от всего этого.
Однажды, всего лишь однажды он поднял вопрос о мирных переговорах.
Его отец немедленно впал в такую ярость, что Дервин больше не смел
касаться этой запретной темы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
Корвина. Кроме того, каждый раз, проходя через Мир Теней, он терпит
значительные потери, и заметь, без всяких усилий с нашей стороны. Так он
продержится недолго.
Однако он держится уже восемь лет, подумал Дервин, не произнося ни
слова. Какую фанатичную преданность должен внушить человек, чтобы за ним
пошли войска через Мир Теней? Каждый год бывает по крайней мере одна
большая кампания, а зимой то тут, то там незапланированные стычки. Во
время дождливого сезона весной все дороги превращаются в грязь, равнины
становятся мягкими и влажными, а болота еще опасней, чем обычно.
Передвигаться в таких условиях с тяжеловооруженным войском просто
невозможно. Все орудия утопают в грязи. Для войны подходили лето и осень.
Итак, сколько же раз за истекшие восемь лет Микаэл водил своих людей через
Мир Теней? Дюжину, больше? И сколько бойцов он потерял там?
Информацию об этом было получить не так уж сложно. Когда солдаты
возвращались с поля боя, они пытались расслабиться в тавернах и обычно
рассказывали обо всем, что им приходилось вынести. Они, конечно,
преувеличивали. И не стоило все воспринимать буквально. Но сравнивая их
истории, можно было составить себе представление о происходящем.
Осведомители сообщили, что армия Ануира сразилась с живыми мертвецами на
территории Мира Теней, а потом с чудовищами, напоминающими гигантских
белесых пауков. Если верить слухам, каждый из них при случае мог бы
утащить корову. Они устраивали ловушки, свиваясь в сети, подобно
смертоносным лианам, и неподвижно лежали на земле, пока какой-нибудь
несчастный случайно не наступал на них. Тогда они стремительно взбирались
по нему, как по лестнице, обвивая тело и впиваясь глубоко в его плоть,
высасывая кровь. Даже если их оторвать от себя и уничтожить, ядовитые
щупальца, проникшие глубоко в тело, продолжали жить и разрастаться. Через
несколько часов наступала мучительная смерть. При мысли об этом Дервин
поежился. Что могло заставить людей идти на подобный риск снова и снова?
Его отец никогда не мог рассчитывать на подобную беззаветную
преданность. И он сам считал так же. Эрвин правил страной при помощи
запугивания. Микаэл управлял по вдохновению. Возможно, Эрвин не лгал,
утверждая, что отказывается использовать Мир Теней по стратегическим
соображениям. Но вероятнее всего, о просто опасался, что его воины
поднимут бунт, если он вздумает приказать им пройти через это опасное
пространство. Это было бы безумием, думал Дервин. Безумие, может, в этом
все и дело. Еще в детстве Дервин подмечал в Микаэле черты сумасшествия, но
это сумасшествие было как бы заразным. Он всегда мог заставить других
мальчиков совершать неожиданные для всех поступки, которые им самим и в
голову никогда бы не пришли. Он был прирожденным лидером, и этот дар
повелевать людьми являлся необычным, почти сверхъестественным.
Несомненно, это было у него в крови. Дервин тоже чувствовал в себе
врожденные способности, но это никогда не проявлялось столь ярко. Отец его
обладал чем-то подобным до известной степени, но Микаэл от рождения был
отмечен некой божественной аурой. Его войска готовы были последовать за
ним куда угодно. А когда кто-нибудь из его воинов погибал в сражении,
Микаэл лично заботился о том, чтобы семья погибшего не нуждалась. И это
несмотря на колоссальные человеческие потери, которые случились за все
годы войны. Мы бы не смогли себе позволить подобное при всем желании,
думал Дервин, иначе нас просто ждало бы скорое банкротство. В этом у
Микаэла также было преимущество перед Эрвином. Имперская казна значительно
увеличилась за долгие годы правление Роэлей, которые никогда не тратили
денег попусту. Теперь, когда всей империи было известно, что Микаэл из
собственной казны помогает семьям павших, народ охотно платил налоги. И
хотя они устали от войны не меньше, чем люди Боруина, Бросенгэ или Тэгаса,
все же они любили своего императора, которые никогда не оставлял своим
вниманием их нужды. И все-таки всему бывает предел. Если война не кончится
в ближайшее время, это приведет к краху обе стороны.
Наши собственные военные действия вынужденно прекратились бы еще лет
пять тому назад, думал Дервин, если бы не внушительные капиталовложения
гильдий из Бросенгэ и не алчность наемников из Тэгаса, и теперь их
собственные военные усилия во многом были обоснованы необходимостью
платить долги. Единственным шансом расплатиться с долгами было завоевать
Ануир и выжать все, что можно, из империи. Ему даже думать не хотелось,
что случится, если гильдии вздумают потребовать немедленной уплаты. Его
отец мог попытаться решить этот вопрос вооруженным путем, но у их
заимодавцев были могущественные союзники среди других гильдий по всей
Керилии. Они запросто могли бы собрать армию наемников или, того хуже,
объявить Боруину холодную войну. Они никак не могли позволить себе
проиграть эту дурацкую войну. Хотя, с другой стороны, Дервин был уверен,
что если его отец все же проиграет, их обоих наверняка приговорят к
смерти, а в этом случае вопрос об уплате долгов становился просто
бессмысленным. Если же они победят, все будет оплачено за счет побежденных
народов, а это вряд ли добавит им популярности в империи.
Даже его отец начинал уставать от войны. Для Эрвина всегда главным
смыслом жизни было острое чувство опасности, когда он возглавлял войска,
идущие в бой. Он многие часы тратил на совещания со своими
военачальниками, обсуждая стратегию и тактику, планируя новые кампании и
постоянно запрашивая новые сведения о том, что происходит на границах. Все
гарнизоны регулярно подвергались осмотру и заново укреплялись каждую
весну. Он так часто сетовал на необязательность гоблинов в отношении
выполнения всех пунктов их союзничества, сто Дервин мог бы при желании
наизусть зацитировать все его бесконечные монологи. Сколько же еще это
будет продолжаться?
При условии значительных побед на уровне захвата и использования
западной Алами или если гильдии не прекратят их финансировать, война могла
затянуться на многие годы. Это продлится в течение всей их жизни, думал
Дервин, до смерти уставший от всего этого.
Однажды, всего лишь однажды он поднял вопрос о мирных переговорах.
Его отец немедленно впал в такую ярость, что Дервин больше не смел
касаться этой запретной темы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114