Теперь Совету придется за эту легкость расплачиваться.
– Почему?
– Потому что такие люди, как ты, Тамра и Кристал, вносят в жизнь перемены, а они многим не по нутру, особенно тем, кто и так живет совсем неплохо. Притягательность Хамора – или Фэрхэвена – в их предсказуемости и стабильности. Хамор не любит перемен, если сам их не контролирует, но император не терпит, когда препятствуют осуществлению его замыслов. Понятно?
Я кивнул.
– Рад за тебя. Потому что мне непонятно. Может, заваришь еще чайку?
Я взял котелок, а когда подошел к источнику, из сумрака выступила Берли.
– Добрый вечер, мастер Леррис.
– Добрый вечер.
– Что будет завтра?
– Мы перебьем уйму солнечных дьяволов или умрем сами.
Она поежилась.
– Прости. Я предпочел бы не умирать.
– А когда все начнется?
– Думаю, до полудня.
– Значит, день будет долгим.
– Похоже на то.
«А может, и ночь», – подумал я, вернувшись и пристроив котелок над костром.
Ночь, однако, долгой не показалась, поскольку я устал и, вместо того чтобы размышлять или спорить, крепко заснул. Глухое ворчание хаоса будило меня только дважды.
Завтракали сухарями с травяным чаем. Дайала поделилась какими-то сухофруктами, какими именно, я так и не понял.
Потом я, Джастин, Дайала и Валдейн двинулись вперед по дороге. Джастин останавливался и без конца что-то проверял. Мы прошли три кай и вернулись.
По возвращении в лагерь Дайала подсела ко мне.
– Кристал считает, что мне нужно с тобой поговорить, – сказал я.
Она улыбнулась, как может улыбаться только друида.
– Ей кажется, будто я слишком стремлюсь стать героем, хотя это не так.
– Я не понимаю людей, – ответила Дайала после продолжительного молчания. – Вместо того чтобы встретить боль, люди предпочитают обманываться, а этот обман ведет к насилию. Насилие порождает боль, а боль еще больший обман и еще большее насилие.
Она встала и, прежде чем я успел что-то сказать, заявила:
– Мне нужно подумать, в том числе и о тебе.
Не успел я осмыслить услышанное, как ко мне обратился Джастин и спросил, не могу ли я устроить в самом узком месте каньона завал, не используя хаоса.
– Попробую.
Это означало смещение скрепляющих узлов, то есть изменение внутренней структуры скального массива. Однако, если усилить некоторые точки, нагрузка перераспределится, и хаос действительно не потребуется…
Проникнув чувствами в толщу породы и обнаружив несколько подземных ручьев и пещер, я, памятуя о совете Джастина полагаться не на силу, а на умение, устроил там и сям некоторые смещения. Вроде бы незначительные, они привели к тому, что камни, а там и валуны стали сползать в расселину.
Когда, вспотевший и усталый, я вернулся к действительности, Дайала вручила мне флягу и сухари.
– Подкрепись. Уже почти полдень.
– Ты хорошо справился, – сказала она, когда я поел. – Джастин был доволен. Твой завал перегородил русло, и перед тем как они появятся, там соберется целое озерцо.
– Этого недостаточно, чтобы их утопить.
Друида помрачнела.
– Мы не можем позволить себе быть добрыми.
Она поежилась.
– Я тоже.
– Посмотри, скоро ли они доберутся до поворота, – сказал Джастин, и я, усевшись на камень, вновь распространил чувства, улавливая топот ног и копыт.
Солдат было не меньше нескольких сотен, а их колонна растянулась по дороге на пару кай.
– После полудня появятся, – сообщил я Джастину. – Но они рассредоточены по всей дороге больше чем на два кай.
– Я так и думал.
– Ты собираешься вскипятить это озеро?
– Что-то в этом роде… Леррис, предоставь это дело мне. Наблюдай с помощью чувств, но не вмешивайся, если только меня не постигнет неудача.
– А как я узнаю о твоей неудаче?
– Я буду мертв. Это даже ты заметишь.
– А не легче ли будет с моей помощью?
– Работа еще найдется для нас обоих, а твои навыки пока не слишком отточены. С плотиной ты справился неплохо, но у тебя было время, а солнечные дьяволы тебе времени не дадут. Так что наблюдай и учись. Это полезно.
Я хотел было возразить, но удержался. В конце концов он был прав.
Дайала коснулась моей руки.
– Я мог бы помочь, – шепнул я ей.
– Не сейчас. И подумай, что скажет он Гуннару, если с тобой случится беда. Отдохни, а если без тебя будет не обойтись, мы сами попросим о помощи.
Глаза Дайалы были полны мрачной решимости. Вместе с Джастином она легла под сосной на подушку из опавшей хвои, и они обнялись.
Хаос под нами загрохотал, и по поверхности искусственного озерца пошли круги.
Я следил за дорогой, за приближением противника. Валдейн приказал своим людям затушить костры и укрыться.
Хаос уже ощутимо сотрясал почву: над дорогой начинала клубиться пыль. А от воды стал подниматься легкий пар.
Я потянулся чувствами к Джастину, чтобы проследить за его работой. Он создавал десятки узких каналов из смеси хаоса и расплавленного железа, ведущих к реке и моему озерцу.
Армия противника уже находилась на расстоянии в пару кай. Солдаты маршировали открыто, ни от кого не таясь и распевая строевую песню:
…Была красавица одна, нигде не сыщешь краше;
И хоть купчины-толстяка женой она была,
Но догадайтесь от кого, заделавшись мамашей,
Она мальчишку-шалуна недавно родила!
Ать-два, прыг-скок, шмыг солдат за порог!
Джастин и Дайала поднялись на ноги и теперь стояли на прочном скальном уступе так, чтобы их не было видно с дороги. Я сосредоточенно наблюдал за работой Джастина. Смертоносный жар тянулся вверх по созданным им каналам, однако маг не касался этой смеси хаоса и гармонии, а направлял ее куда следовало, создавая удобные, легкие проходы.
Теперь земля заходила ходуном: чтобы устоять на ногах, мне пришлось ухватиться за сосновую ветку, и рука моя стала липкой от сока. Грохот хаоса нарастал.
Заржали кони, но чьи, солнечных дьяволов или наши, было уже не разобрать.
Примерно в кай от моей самодельной плотины и начинавшего закипать озерца вражеская колонна замедлила движение.
Земля ушла из-под ног; ветка, за которую я держался, обломилась. Я упал, поднялся и сел на камень.
Джастин с Дайалой подводили к озеру все новые магические каналы. Потом я ощутил, что Дайала воздвигает на участке склона от речушки до озерца магический щит, а Джастин начинает сводить свои каналы воедино.
Земля заходила ходуном.
Хаморианцы были так близко, что я уже видел знамя и высланных вперед дозорных. Они ехали шагом, присматриваясь ко всему окружающему. Потом один из них указал рукой, – могло показаться, будто прямо на меня, но на самом деле – на кипящую воду. Оба всадника утерли лбы и повернули коней. Земля яростно содрогнулась, и одному из них пришлось ухватиться за гриву. Новый толчок, и другой конь упал.
Над озером со свистом и шипением взметнулся фонтан пара. Вода неистово заклокотала, туман затянул окрестности так, что могло показаться, будто пали сумерки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171
– Почему?
– Потому что такие люди, как ты, Тамра и Кристал, вносят в жизнь перемены, а они многим не по нутру, особенно тем, кто и так живет совсем неплохо. Притягательность Хамора – или Фэрхэвена – в их предсказуемости и стабильности. Хамор не любит перемен, если сам их не контролирует, но император не терпит, когда препятствуют осуществлению его замыслов. Понятно?
Я кивнул.
– Рад за тебя. Потому что мне непонятно. Может, заваришь еще чайку?
Я взял котелок, а когда подошел к источнику, из сумрака выступила Берли.
– Добрый вечер, мастер Леррис.
– Добрый вечер.
– Что будет завтра?
– Мы перебьем уйму солнечных дьяволов или умрем сами.
Она поежилась.
– Прости. Я предпочел бы не умирать.
– А когда все начнется?
– Думаю, до полудня.
– Значит, день будет долгим.
– Похоже на то.
«А может, и ночь», – подумал я, вернувшись и пристроив котелок над костром.
Ночь, однако, долгой не показалась, поскольку я устал и, вместо того чтобы размышлять или спорить, крепко заснул. Глухое ворчание хаоса будило меня только дважды.
Завтракали сухарями с травяным чаем. Дайала поделилась какими-то сухофруктами, какими именно, я так и не понял.
Потом я, Джастин, Дайала и Валдейн двинулись вперед по дороге. Джастин останавливался и без конца что-то проверял. Мы прошли три кай и вернулись.
По возвращении в лагерь Дайала подсела ко мне.
– Кристал считает, что мне нужно с тобой поговорить, – сказал я.
Она улыбнулась, как может улыбаться только друида.
– Ей кажется, будто я слишком стремлюсь стать героем, хотя это не так.
– Я не понимаю людей, – ответила Дайала после продолжительного молчания. – Вместо того чтобы встретить боль, люди предпочитают обманываться, а этот обман ведет к насилию. Насилие порождает боль, а боль еще больший обман и еще большее насилие.
Она встала и, прежде чем я успел что-то сказать, заявила:
– Мне нужно подумать, в том числе и о тебе.
Не успел я осмыслить услышанное, как ко мне обратился Джастин и спросил, не могу ли я устроить в самом узком месте каньона завал, не используя хаоса.
– Попробую.
Это означало смещение скрепляющих узлов, то есть изменение внутренней структуры скального массива. Однако, если усилить некоторые точки, нагрузка перераспределится, и хаос действительно не потребуется…
Проникнув чувствами в толщу породы и обнаружив несколько подземных ручьев и пещер, я, памятуя о совете Джастина полагаться не на силу, а на умение, устроил там и сям некоторые смещения. Вроде бы незначительные, они привели к тому, что камни, а там и валуны стали сползать в расселину.
Когда, вспотевший и усталый, я вернулся к действительности, Дайала вручила мне флягу и сухари.
– Подкрепись. Уже почти полдень.
– Ты хорошо справился, – сказала она, когда я поел. – Джастин был доволен. Твой завал перегородил русло, и перед тем как они появятся, там соберется целое озерцо.
– Этого недостаточно, чтобы их утопить.
Друида помрачнела.
– Мы не можем позволить себе быть добрыми.
Она поежилась.
– Я тоже.
– Посмотри, скоро ли они доберутся до поворота, – сказал Джастин, и я, усевшись на камень, вновь распространил чувства, улавливая топот ног и копыт.
Солдат было не меньше нескольких сотен, а их колонна растянулась по дороге на пару кай.
– После полудня появятся, – сообщил я Джастину. – Но они рассредоточены по всей дороге больше чем на два кай.
– Я так и думал.
– Ты собираешься вскипятить это озеро?
– Что-то в этом роде… Леррис, предоставь это дело мне. Наблюдай с помощью чувств, но не вмешивайся, если только меня не постигнет неудача.
– А как я узнаю о твоей неудаче?
– Я буду мертв. Это даже ты заметишь.
– А не легче ли будет с моей помощью?
– Работа еще найдется для нас обоих, а твои навыки пока не слишком отточены. С плотиной ты справился неплохо, но у тебя было время, а солнечные дьяволы тебе времени не дадут. Так что наблюдай и учись. Это полезно.
Я хотел было возразить, но удержался. В конце концов он был прав.
Дайала коснулась моей руки.
– Я мог бы помочь, – шепнул я ей.
– Не сейчас. И подумай, что скажет он Гуннару, если с тобой случится беда. Отдохни, а если без тебя будет не обойтись, мы сами попросим о помощи.
Глаза Дайалы были полны мрачной решимости. Вместе с Джастином она легла под сосной на подушку из опавшей хвои, и они обнялись.
Хаос под нами загрохотал, и по поверхности искусственного озерца пошли круги.
Я следил за дорогой, за приближением противника. Валдейн приказал своим людям затушить костры и укрыться.
Хаос уже ощутимо сотрясал почву: над дорогой начинала клубиться пыль. А от воды стал подниматься легкий пар.
Я потянулся чувствами к Джастину, чтобы проследить за его работой. Он создавал десятки узких каналов из смеси хаоса и расплавленного железа, ведущих к реке и моему озерцу.
Армия противника уже находилась на расстоянии в пару кай. Солдаты маршировали открыто, ни от кого не таясь и распевая строевую песню:
…Была красавица одна, нигде не сыщешь краше;
И хоть купчины-толстяка женой она была,
Но догадайтесь от кого, заделавшись мамашей,
Она мальчишку-шалуна недавно родила!
Ать-два, прыг-скок, шмыг солдат за порог!
Джастин и Дайала поднялись на ноги и теперь стояли на прочном скальном уступе так, чтобы их не было видно с дороги. Я сосредоточенно наблюдал за работой Джастина. Смертоносный жар тянулся вверх по созданным им каналам, однако маг не касался этой смеси хаоса и гармонии, а направлял ее куда следовало, создавая удобные, легкие проходы.
Теперь земля заходила ходуном: чтобы устоять на ногах, мне пришлось ухватиться за сосновую ветку, и рука моя стала липкой от сока. Грохот хаоса нарастал.
Заржали кони, но чьи, солнечных дьяволов или наши, было уже не разобрать.
Примерно в кай от моей самодельной плотины и начинавшего закипать озерца вражеская колонна замедлила движение.
Земля ушла из-под ног; ветка, за которую я держался, обломилась. Я упал, поднялся и сел на камень.
Джастин с Дайалой подводили к озеру все новые магические каналы. Потом я ощутил, что Дайала воздвигает на участке склона от речушки до озерца магический щит, а Джастин начинает сводить свои каналы воедино.
Земля заходила ходуном.
Хаморианцы были так близко, что я уже видел знамя и высланных вперед дозорных. Они ехали шагом, присматриваясь ко всему окружающему. Потом один из них указал рукой, – могло показаться, будто прямо на меня, но на самом деле – на кипящую воду. Оба всадника утерли лбы и повернули коней. Земля яростно содрогнулась, и одному из них пришлось ухватиться за гриву. Новый толчок, и другой конь упал.
Над озером со свистом и шипением взметнулся фонтан пара. Вода неистово заклокотала, туман затянул окрестности так, что могло показаться, будто пали сумерки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171