Они много места не занимают. И два ряда небольших ящиков можно сделать вот тут.
– Дело в том, – прервал я его, – что много маленьких ящичков будут весить больше, чем несколько больших. Это сместит центр тяжести ларя кверху и сделает его неустойчивым. Можно, конечно, утяжелить основание, сделав его шире, вот так…
– Не уверен, что мне это понравится, – медленно произнес Даррик. – А другого способа нет?
– Есть несколько, но у каждого имеются как преимущества, так и недостатки…
Я быстро набросал несколько эскизов с разными вариантами размещения ящиков, отделений и полок.
Пока он рассматривал чертежи, я добавил воды в увлажнитель и горшочек для клея, а заодно смел опилки со стула.
– Вот уж не думал, что заказ простого ларя может оказаться таким сложным делом.
– Простых ларей не бывает. Конечно, ты можешь заказать что-то вроде комода с ящиками одинакового размера, но в некоторых из них пространство будет теряться впустую. К тому же вещь получится заурядной.
– Но я ведь и не претендую на произведение искусства, мастер Леррис. Простой ларь или комод.
– Вот такой?
Я набросал простой комод с двенадцатью выдвижными ящиками.
– Нет, больно уж приземист.
– Ладно, а такой?
Второй вариант был с пятнадцатью ящиками, поуже и повыше.
– Ну, не знаю…
Я рассмеялся.
– Ты только что сказал, что тебе нужен простой комод, но как раз простой тебе не нравится.
– Что поделать, если я не могу позволить себе произведение искусства.
– Часть стоимости изделия приходится на материал. Древесина мягких пород стоит дешевле, и работа с нею идет быстрее, но она требует более твердых лаков.
– Но ведь ты наверняка хочешь содрать с меня как можно больше.
– Ты неправильно меня понимаешь. Конечно, чем лучше вещь, тем дороже она будет стоить. Но тебе хочется получить приемлемую вещь за приемлемую цену.
Он кивнул.
– Так оно и есть.
– Тогда вот что, – со вздохом сказал я, – сначала выясним, что тебе нравится. Я скажу, сколько примерно это может стоить, а потом мы обговорим это более подробно. Детали, украшения, резьба и все такое может существенно повлиять на цену.
– Ну давай посмотрим.
Изведя листов десять бумаги – не на один, между прочим, медяк, – мы остановились на варианте, близком к первоначальному. Правда, в середине верхней части я, для красоты и равновесия, поместил полку.
Сговорились мы на восьми золотых.
– Но чтобы никаких трещин, – предупредил Даррик.
– Трещин не будет. А если вещь тебе не понравится, можешь не забирать.
– Ты веем заказчикам так говоришь?
– Всем!
Он покачал головой.
– Молодой, а так уверен в себе…
Сам я полагал, что дело не в уверенности: просто считал, что мои изделия достаточно хороши и, в случае отказа заказчика, их всегда можно будет продать кому-нибудь другому. Но даже будь это не так, у меня все равно не было желания заставлять людей приобретать вещи, которые им не нравятся. Это не принесло бы радости ни заказчикам, ни мне.
– Я никого не принуждаю…
– Надеюсь, ты всегда будешь рассуждать так же. А когда будет готов мой заказ?
– Самое меньшее, через четыре восьмидневки, а то и через три месяца. У меня нет готового материала, а значит, дубовые доски придется выдерживать, чтобы потом не пошли трещины.
– Ну что ж, надеюсь, мне не придется ждать больше трех месяцев.
Он запахнул плащ и повернулся к двери.
– Я тоже.
Мой голос прозвучал сухо.
– Всего доброго, мастер Леррис.
– Всего доброго.
После ухода Даррика мне удалось-таки найти рисунок письменного стола Антоны и начать набрасывать эскиз креплений. В отличие от дядюшки Сардита мне приходилось делать наброски. Правда, у меня не было его опыта: возможно, в молодости он и сам работал по чертежам.
Незадолго до полудня на тощей, костлявой гнедой кобыле приехал Киблон. Заслышав странный аллюр, я вышел на крыльцо мастерской, а Рисса – на порог кухни.
Худощавый, как и его лошадь, Киблон улыбнулся Риссе и кивнул мне.
– Добрый день, мастер Леррис.
– Добрый день, Киблон. Спасибо, что согласился помочь. Я подыскиваю подмастерья, но пока такового нет…
– Хорошего подмастерья найти непросто.
– Особливо, – встряла Рисса, – ежели хозяину надо, чтобы и смышленый был, и дерево чувствовал, и руки росли из нужного места.
– Ох, Рисса, девонька моя, на месте мастера Лерриса я искал бы точно такого же. Мне тоже не подойдет паренек, который станет ломать тростник, вместо того чтобы гнуть.
Рисса поглядывала то на меня, то на своего приятеля.
Киблон был худым, но жилистым и, как оказалось, обладал немалой силой. Вдвоем мы мигом забросили стол и стул в фургон; куда больше времени ушло у меня на прокладку вещей ветошью и покрытие промасленной парусиной. Заодно я уложил в фургон и посох, после чего предложил Киблону два медяка.
– Не надо, – покачал он головой, – я предпочитаю услугу за услугу…
– Ну что ж, – улыбнулся я, – это справедливо…
– …и хорошее угощение от одной знакомой красотки.
Корзинщик игриво подмигнул мне и любовно обнял Риссу за плечи. Она нежно улыбнулась в ответ.
– Может, поехать с тобой, мастер Леррис? – спросил он.
– Не надо, разгрузиться мне заказчик поможет. А тебя тем временем приветит «одна знакомая красотка».
– Мастер Леррис, – Рисса залилась румянцем.
Я щелкнул вожжами, и вороная кобыла, фыркнув, тронулась с места. С северо-запада дул пронизывающий ветер, и к тому времени, когда фургон докатил до Кифриена, я продрог так, будто сам побывал в Закатных Отрогах.
Часовой у дворца самодержицы помахал мне рукой, и я помахал в ответ, хотя бойца не узнал. Похоже, людей, знавших меня, но незнакомых мне, становилось не меньше, а все больше и больше.
Усадьба и фургонный двор Верфеля находились к северо-западу от Кифриена, по дороге на Мелтозию.
Когда мой фургончик катился по утрамбованному полотну, мимо прогромыхал грузовой фургон чуть ли не вдвое больше моего. На боковине синего тента красовались контурное изображение запряженного парой лошадей фургона и имя «Верфель». Проезжая мимо меня, возница слегка коснулся рукой шапки.
Белостенное строение, образовывавшее квадрат вокруг внутреннего двора, находилось на пологом, обеспечивавшим хороший дренаж склоне. В двух сторонах квадрата размещались жилые помещения, в двух других – склады, амбары, конюшни и все прочее. В подсобные помещения можно было попасть снаружи, а в жилые – с внутреннего двора.
В отличие от Хенсила, стражников Верфель не держал, однако при моем приближении навстречу вышел один из его возчиков: широкоплечий верзила, выглядевший так, будто Хенсиловых костоломов он запросто мог сжевать и не поперхнуться.
– Ищешь мастера Верфеля? Он в конторе, за углом.
Аккуратно подобрав вожжи – мне не хотелось, чтобы фургон дернулся, – я направил лошадь к южному фасаду здания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171
– Дело в том, – прервал я его, – что много маленьких ящичков будут весить больше, чем несколько больших. Это сместит центр тяжести ларя кверху и сделает его неустойчивым. Можно, конечно, утяжелить основание, сделав его шире, вот так…
– Не уверен, что мне это понравится, – медленно произнес Даррик. – А другого способа нет?
– Есть несколько, но у каждого имеются как преимущества, так и недостатки…
Я быстро набросал несколько эскизов с разными вариантами размещения ящиков, отделений и полок.
Пока он рассматривал чертежи, я добавил воды в увлажнитель и горшочек для клея, а заодно смел опилки со стула.
– Вот уж не думал, что заказ простого ларя может оказаться таким сложным делом.
– Простых ларей не бывает. Конечно, ты можешь заказать что-то вроде комода с ящиками одинакового размера, но в некоторых из них пространство будет теряться впустую. К тому же вещь получится заурядной.
– Но я ведь и не претендую на произведение искусства, мастер Леррис. Простой ларь или комод.
– Вот такой?
Я набросал простой комод с двенадцатью выдвижными ящиками.
– Нет, больно уж приземист.
– Ладно, а такой?
Второй вариант был с пятнадцатью ящиками, поуже и повыше.
– Ну, не знаю…
Я рассмеялся.
– Ты только что сказал, что тебе нужен простой комод, но как раз простой тебе не нравится.
– Что поделать, если я не могу позволить себе произведение искусства.
– Часть стоимости изделия приходится на материал. Древесина мягких пород стоит дешевле, и работа с нею идет быстрее, но она требует более твердых лаков.
– Но ведь ты наверняка хочешь содрать с меня как можно больше.
– Ты неправильно меня понимаешь. Конечно, чем лучше вещь, тем дороже она будет стоить. Но тебе хочется получить приемлемую вещь за приемлемую цену.
Он кивнул.
– Так оно и есть.
– Тогда вот что, – со вздохом сказал я, – сначала выясним, что тебе нравится. Я скажу, сколько примерно это может стоить, а потом мы обговорим это более подробно. Детали, украшения, резьба и все такое может существенно повлиять на цену.
– Ну давай посмотрим.
Изведя листов десять бумаги – не на один, между прочим, медяк, – мы остановились на варианте, близком к первоначальному. Правда, в середине верхней части я, для красоты и равновесия, поместил полку.
Сговорились мы на восьми золотых.
– Но чтобы никаких трещин, – предупредил Даррик.
– Трещин не будет. А если вещь тебе не понравится, можешь не забирать.
– Ты веем заказчикам так говоришь?
– Всем!
Он покачал головой.
– Молодой, а так уверен в себе…
Сам я полагал, что дело не в уверенности: просто считал, что мои изделия достаточно хороши и, в случае отказа заказчика, их всегда можно будет продать кому-нибудь другому. Но даже будь это не так, у меня все равно не было желания заставлять людей приобретать вещи, которые им не нравятся. Это не принесло бы радости ни заказчикам, ни мне.
– Я никого не принуждаю…
– Надеюсь, ты всегда будешь рассуждать так же. А когда будет готов мой заказ?
– Самое меньшее, через четыре восьмидневки, а то и через три месяца. У меня нет готового материала, а значит, дубовые доски придется выдерживать, чтобы потом не пошли трещины.
– Ну что ж, надеюсь, мне не придется ждать больше трех месяцев.
Он запахнул плащ и повернулся к двери.
– Я тоже.
Мой голос прозвучал сухо.
– Всего доброго, мастер Леррис.
– Всего доброго.
После ухода Даррика мне удалось-таки найти рисунок письменного стола Антоны и начать набрасывать эскиз креплений. В отличие от дядюшки Сардита мне приходилось делать наброски. Правда, у меня не было его опыта: возможно, в молодости он и сам работал по чертежам.
Незадолго до полудня на тощей, костлявой гнедой кобыле приехал Киблон. Заслышав странный аллюр, я вышел на крыльцо мастерской, а Рисса – на порог кухни.
Худощавый, как и его лошадь, Киблон улыбнулся Риссе и кивнул мне.
– Добрый день, мастер Леррис.
– Добрый день, Киблон. Спасибо, что согласился помочь. Я подыскиваю подмастерья, но пока такового нет…
– Хорошего подмастерья найти непросто.
– Особливо, – встряла Рисса, – ежели хозяину надо, чтобы и смышленый был, и дерево чувствовал, и руки росли из нужного места.
– Ох, Рисса, девонька моя, на месте мастера Лерриса я искал бы точно такого же. Мне тоже не подойдет паренек, который станет ломать тростник, вместо того чтобы гнуть.
Рисса поглядывала то на меня, то на своего приятеля.
Киблон был худым, но жилистым и, как оказалось, обладал немалой силой. Вдвоем мы мигом забросили стол и стул в фургон; куда больше времени ушло у меня на прокладку вещей ветошью и покрытие промасленной парусиной. Заодно я уложил в фургон и посох, после чего предложил Киблону два медяка.
– Не надо, – покачал он головой, – я предпочитаю услугу за услугу…
– Ну что ж, – улыбнулся я, – это справедливо…
– …и хорошее угощение от одной знакомой красотки.
Корзинщик игриво подмигнул мне и любовно обнял Риссу за плечи. Она нежно улыбнулась в ответ.
– Может, поехать с тобой, мастер Леррис? – спросил он.
– Не надо, разгрузиться мне заказчик поможет. А тебя тем временем приветит «одна знакомая красотка».
– Мастер Леррис, – Рисса залилась румянцем.
Я щелкнул вожжами, и вороная кобыла, фыркнув, тронулась с места. С северо-запада дул пронизывающий ветер, и к тому времени, когда фургон докатил до Кифриена, я продрог так, будто сам побывал в Закатных Отрогах.
Часовой у дворца самодержицы помахал мне рукой, и я помахал в ответ, хотя бойца не узнал. Похоже, людей, знавших меня, но незнакомых мне, становилось не меньше, а все больше и больше.
Усадьба и фургонный двор Верфеля находились к северо-западу от Кифриена, по дороге на Мелтозию.
Когда мой фургончик катился по утрамбованному полотну, мимо прогромыхал грузовой фургон чуть ли не вдвое больше моего. На боковине синего тента красовались контурное изображение запряженного парой лошадей фургона и имя «Верфель». Проезжая мимо меня, возница слегка коснулся рукой шапки.
Белостенное строение, образовывавшее квадрат вокруг внутреннего двора, находилось на пологом, обеспечивавшим хороший дренаж склоне. В двух сторонах квадрата размещались жилые помещения, в двух других – склады, амбары, конюшни и все прочее. В подсобные помещения можно было попасть снаружи, а в жилые – с внутреннего двора.
В отличие от Хенсила, стражников Верфель не держал, однако при моем приближении навстречу вышел один из его возчиков: широкоплечий верзила, выглядевший так, будто Хенсиловых костоломов он запросто мог сжевать и не поперхнуться.
– Ищешь мастера Верфеля? Он в конторе, за углом.
Аккуратно подобрав вожжи – мне не хотелось, чтобы фургон дернулся, – я направил лошадь к южному фасаду здания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171