«Странная», – еще раз подумал он, провожая Эйле глазами.

* * *
Эйле зацепила что-то в душе у Ренье – он не спал полночи, все пытался угадать, придет она или нет. У него не имелось никаких особенных намерений на ее счет. Пока она сама не проявит своих желаний, Ренье будет оставаться все тем же, ласковым, но не настойчивым.
Талиессин в эти дни совершенно прекратил верховые прогулки, временно отрекся от буйных похождений, почти перестал разговаривать, даже со слугами, – словом, впал в новое настроение: теперь принц с утра до вечера занимался науками, на бездельников из своего окружения смотрел мутно и с досадой, как на неприятную помеху, а вечерами сидел над книгами или чертил что-то на больших листах. Непонятно было, чем он занят; впрочем, вероятнее всего, никто этого и не узнает. Когда у Талиессина проходили эти исступленные приступы любви к науке, он обычно рвал или сжигал все, что успел написать.
Таким образом, Ренье был предоставлен сам себе и с чистой совестью мог погрузиться в волнительные отношения с новой девушкой. За час до условленного времени он уже появился в саду и устроился там со всеми удобствами, чтобы ждать и мечтать в тишине. Он прихватил с собой вина, фруктов, сладкого печенья, а также свою последнюю вышитую работу – изображение жеребенка на цветущем лугу.
Сад жил какой-то своей потаенной жизнью. Ренье улегся в траву, заложил руки за голову и начал слушать. Постепенно слух его обострялся, и все большее пространство охватывалось его вниманием – точно кольца расходились по воде. Он слышал, как смеются женщины, как медленно ходят по саду слуги и где-то вдали лязгают ножницы, как звенит непонятный колокольчик и брякают струны расстроенного инструмента, исполняя фальшивую мелодию; а еще дальше, на грани слышимости, кухонные слуги возились с посудой. Совсем рядом, под ухом, сосредоточенно гудело какое-то насекомое. Погруженный в торжественную, спокойную симфонию повседневности, Ренье начал засыпать. «Я воистину – тепличное растение, – медленно, лениво бродила в его голове одинокая мысль, и самому Ренье она представлялась ухоженной рыжеватой коровой с пучком травы, торчащим из зубастого рта. – Из садов Академии – в сады королевского дворца... Самая верная эпитафия для меня будет: он бездельничал».
На Ренье внезапно упала легкая, быстрая тень, и он тотчас пробудился. Это была Эйле, в том же платьице, в тех же туфельках, что и вчера, только волосы убраны по-новому – слегка прихвачены лентой и небрежно отброшены за спину.
Ренье уселся, скрестив ноги.
– Ну вот и вы! – обрадованно сказал он.
– Вам пришлось ждать? – Она смотрела так, словно готовилась испугаться, и Ренье поспешил ответить:
– Пустяки... Садитесь лучше рядом.
Она осторожно устроилась, подобрала ноги под платье.
– Я всю ночь не спала, все думала о вас, – призналась девушка.
– Какое совпадение! – восхитился Ренье. – Я о вас тоже думал. Но сперва рассказывайте вы. Какие мысли вас посетили на мой счет? Хорошие?
– Не знаю... – Она покачала головой. – Меня очень легко обмануть. Я здесь ничего не понимаю.
– Ну, началась старая песня. – Он махнул рукой. – Для чего вам что-то понимать? Тут нет ничего такого, что подлежало бы тщательному анализу, не говоря уж о синтезе. Так, некоторое количество изысканных фрагментов...
Она слушала так серьезно, что Ренье слегка устыдился своего псевдоакадемического стиля и просто заключил:
– Никто не собирается вас обманывать. По крайней мере, пока. При дворе ее величества живут точно такие же люди, как и везде, и понимать их так же просто, как и у вас в деревне.
Она уставилась на него с явным недоверием.
– К примеру, – продолжал Ренье, не в силах совладать ни с потоком своего красноречия, ни с самодовольством, которое быстро забрало над ним власть, – чего хотят обычно люди? Стать богаче, завладеть женщиной. – Он слышал как будто со стороны свой поучающий тон, и нижнее веко у него начало дергаться от раздражения. «Не так! – кричал внутренний голос. – С этой девушкой нужно не так!» Но как – он не знал и потому заключил упавшим голосом: – Ну и здесь – то же самое, что и везде.
– Стало быть, вы хотите завладеть... мной? – спросила она.
– Вы на удивление логично мыслите, хотя я совершенно не желаю никем владеть, – сказал Ренье. – Мне бы доставила удовольствие ваша дружба. – Он протянул руку, провел тыльной стороной ладони по щеке Эйле, и она замерла – даже дышать перестала.
– Перестаньте же дичиться! – не выдержал Ренье. – Будем вести себя, как настоящие придворные. Поговорим о приятных пустяках. Я принес вам показать свою работу. Помните, вчера я говорил, что мужчины в нашей семье умеют рисовать иглой... Хотите посмотреть?
Эйле долго разглядывала вышивку, разглаживала ее рукой, щупала пальцами шелковые нитки, водила ногтями по стежкам. Ренье исподтишка наблюдал за нею, не в силах догадаться – нравится ей или нет. Наконец он не выдержал:
– Что же вы молчите? Это сделано по старинному картону, я несколько месяцев угробил на одного только жеребенка!
– Очень красиво, – проговорила Эйле просто и посмотрела на него. – У меня так никогда не получится.
– Глупости, просто у вас не было таких картонов. И ниток. Могу подарить. Кстати, где вы обычно занимаетесь своей работой? Лучше делать это в саду.
– У меня есть комната...
– Полагаю, вам она нравится, – перебил Ренье, – но в саду все равно лучше. Найдите уголок подальше от больших аллей и располагайтесь. Это имеет смысл, поверьте. Даже несколько смыслов. Например: в саду светлее. Приятный воздух. Кругом – зелень, птицы, цветы. А? Хорошо?
Она кивнула, слабо улыбаясь.
– Далее, – продолжал он, – это почти сразу привлечет к вам достойных кавалеров... Вы ведь желаете привлечь к себе достойных кавалеров?
– Не знаю...
– Мне не нравится, когда девушка так отвечает! – Ренье решил немного побыть строгим. – «Не знаю»! Женщина всегда должна определенно знать, чего она хочет и чего она не хочет. «Не знаю» – это вы приберегите для тех, с кем будете кокетничать, а для искренних друзей у вас должно быть только «да» или «нет». Я – искренний друг, – добавил Ренье.
– Я хотела жить с тем парнем, – сказала Эйле, – а нас разлучили. Его отправили на север, меня – сюда. И теперь я просто не знаю, чего хочу.
– Ладно. – Ренье безнадежно махнул рукой. – По-вашему, нет никого лучше того парня?
Она чуть пожала плечами.
– Только не говорите «не знаю»! – предупредил он. – Если он – ваша настоящая любовь, то рано или поздно вы будете вместе. Это я вам обещаю.
Она снова взялась рассматривать вышивку, словно намереваясь пропустить последнюю фразу Ренье мимо ушей. Он, разумеется, заметил это.
– Вы мне не верите! – с укоризной бросил он.
– Как я могу вам верить, если то, что вы говорите, – невозможно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136