И тут же лицо Кулейна вновь стало непроницаемым.
— Добро пожаловать к моему очагу, — сказал он просто.
Глава 3
Эльдаред, король бригантов, владыка Северной Стены, сидя выслушивал в молчании доклады своих охотников. Его сыновья Кэль и Морет, сидевшие рядом с ним, знали, что под видимым спокойствием их отца нарастает черная ярость.
Эльдареду шел пятьдесят второй год, и он был ветераном темных интриг и злоумышлении. Двадцать лет назад он внезапно перешел на сторону молодого римлянина Аврелия Максима в его споре за трон, предав собственного брата Касьока. С тех пор его власть все росла, а поддержка, которую он оказал Максиму, принесла ему большие богатства, но теперь его честолюбию было уже мало владычества над краем холмов и гор. В течение последних пяти лет он мало-помалу заручился поддержкой горских племен, постоянно воюющих между собой, и укрепил свое влияние на южных бриттов.
Теперь, чтобы опрокинуть трон, ему требовалась только смерть Аврелия и его слабосильного сына. А затем внезапное нападение на Эборакум сделает его положение неуязвимым.
И вот поразительной простоты план развеялся пеплом из-за глупого просчета. Трое королевских дружинников бежали, а мальчишка Туро бродит неведомо где в горах. Эльдаред хранил невозмутимость, глаза под тяжелыми веками ни намеком не выдавали снедавшую его тревогу. Мальчишка сам по себе никакой опасности не представлял: бесхребетный заморыш, уверяли все.
Но стоит ему добраться до Кэрлина, и Луций Аквила, хитрейший стратег, сделает его своей куклой в поисках союзников против Эльдареда. Не говоря уж о том, что стоит хоть одному из уцелевших добраться до Аквилы, и поход на Эборакум может обернуться гибелью.
Эльдаред отослал дружинников и посмотрел на своего сына Кэля, воина с ястребиными глазами, которому едва сровнялось двадцать.
— Что скажешь? — обратился к нему король, и Кэль улыбнулся.
— Отец, тебе же не нужно, чтобы я объяснял очевидное.
— Да, но мне нужно, чтобы ты показал, насколько понимаешь очевидное.
Кэль поклонился.
— Мальчишка пока не так уж важен. Укрылся где-то в сердце наших земель, и мы успеем заняться им на досуге. Прежде надо настигнуть троих беглецов.
Главное, римлянина Викторина. Аврелий прочил его себе в полководцы, и, думаю, именно он отговорил двух других искать короля.
— Отлично, малый. Но что нам следует предпринять?
— Сосредоточить поиски на юго-западе. Викторин проберется за Стену в Норчестере. Оттуда повернет на восток, а потом на юг к Эборакуму.
— Зачем ему выбирать окольный путь? — спросил Морет. — Это же только увеличит для него опасность.
В глазах Кэля блеснуло презрение, но он ответил невозмутимо:
— Викторин не дурак, братец. Он знает, что мы пошлем погоню на юго-восток, и таким маневром выиграет время. Придется воззвать к Горойен.
Морет кашлянул и заерзал на сиденье. Эльдаред промолчал.
— Есть ли у нас выбор, отец? — продолжал Кэль.
— Выбор? — гневно перебил Морет. — Еще один мертвый бригантский младенец для этой мерзкой бабы?
— А сколько бригантских воинов падет под стенами Эборакума, если мы не заручимся помощью Ведьмы? — возразил Кэль. — Верь я, что это принесет нам победу, я бы принес в жертву Ведьме хоть сотню младенцев.
— В чем-то Морет прав, — негромко сказал Эльдаред. — В этой смертельной игре я хочу властвовать над событиями. Туманные Чары могут послужить на пользу нам, но какой ценой? Думается, она ведет свою игру. — Он откинулся в кресле и уперся подбородком в сложенные домиком ладони. — Дадим охотникам еще два дня на поимку дружинников. Если они потерпят неудачу, я воззову к Горойен. Ну а мальчишка… наверное, его труп стынет где-то под сугробом. Тем не менее пошли в холмы Алантрика.
— Ему это не понравится! — засмеялся Морет. — Послать Королевского Бойца за сбежавшим мальчишкой!
— — Что ему нравится и что не нравится, решаю я, — сказал Эльдаред. — Это относится и к тебе. А весной у Алантрика будет достаточно случаев показать свое искусство бойца.
— А как же Меч? — спросил Морет.
Глаза Эльдареда блеснули, лицо потемнело.
— Не смей напоминать мне о нем! Никогда!
Викторин сидел возле узкого окошка харчевни и смотрел на развалины Стены Антонина, построенной много севернее грозных укреплений Адриана и протянувшейся от берега до берега на сорок с лишним миль.
Стена эта была сложена из торфяных брусков поверх каменного основания, и ее руины казались молодому римлянину зримым воплощением упадка Римской империи. Триста лет назад тут несли бы дозор три легиона и через каждую римскую милю стояла бы крепость.
Теперь тут вольно гулял ветер и царило почти полное безлюдье, если не считать деревушек вроде Норчестера у торговых дорог. Он прихлебывал пиво и искоса поглядывал туда, где Гвалчмай и Карадок сидели рядом чуть в стороне от бригантов, коренных местных жителей. Трое дружинников пробирались на юг уже девять дней. По дороге им удалось купить провизию и одежду у греческого купца.
Викторин теперь был облачен в длинное шерстяное одеяние и меховую куртку сборщика заказов. С плеча у него свисала кожаная сумка, в которой лежали стило, пергамент и письмо Публия Аристарха, удостоверявшее, что он Вар Сенека, сборщик заказов из Эборакума.
Хозяин харчевни, пожилой римско-британский ветеран, опустился на скамью рядом с Викторином.
— Как скоро доставят товары, которые я закажу у тебя? — спросил он.
— Они будут здесь на вторую неделю весны, — ответил Викторин, всей кожей ощущая близкое соседство бригантов. — И, конечно, зависит это от того, что тебе требуется, — продолжал он. — Для галльских вин год выдался плохой, и привозят их мало.
— Ну, соль мне куда нужнее галльских вин, — сказал хозяин. — Дичи в холмах хоть отбавляй, да как без соли сохранить мясо? А сколько твой торговец берет за соль?
Викторин глубоко вздохнул. Он никогда хозяйством не занимался и понятия не имел ни о чем подобном.
— А сколько с тебя запрашивали в этом году? — спросил он.
— Шесть сестрицей за фунт. Пять, если я возьму все и сам продам в розницу.
— Расходы возросли, — вздохнул Викторин, — и, боюсь, такая цена мне не подойдет.
— А какую запросишь ты?
— Шесть с половиной. Но если ты соберешь заказы с окрестных деревень, я сделаю скидку. За десять проданных мешков один будешь получать бесплатно.
— И как у вас, торговцев, духу хватает заламывать такие цены! Другое дело, будь у нас война. Дороги же сейчас безопасны как никогда.
— Ту друг, не видишь дальше своих краев. Может, в земле бригантов дороги и безопасны, но на юге-то идет война — и плакали наши прибыли.
Высокий воин — бригант с глубоким рубцом поперек щеки, встал из-за стола и подошел к Викторину.
— Я тебя прежде не видел, — сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
— Добро пожаловать к моему очагу, — сказал он просто.
Глава 3
Эльдаред, король бригантов, владыка Северной Стены, сидя выслушивал в молчании доклады своих охотников. Его сыновья Кэль и Морет, сидевшие рядом с ним, знали, что под видимым спокойствием их отца нарастает черная ярость.
Эльдареду шел пятьдесят второй год, и он был ветераном темных интриг и злоумышлении. Двадцать лет назад он внезапно перешел на сторону молодого римлянина Аврелия Максима в его споре за трон, предав собственного брата Касьока. С тех пор его власть все росла, а поддержка, которую он оказал Максиму, принесла ему большие богатства, но теперь его честолюбию было уже мало владычества над краем холмов и гор. В течение последних пяти лет он мало-помалу заручился поддержкой горских племен, постоянно воюющих между собой, и укрепил свое влияние на южных бриттов.
Теперь, чтобы опрокинуть трон, ему требовалась только смерть Аврелия и его слабосильного сына. А затем внезапное нападение на Эборакум сделает его положение неуязвимым.
И вот поразительной простоты план развеялся пеплом из-за глупого просчета. Трое королевских дружинников бежали, а мальчишка Туро бродит неведомо где в горах. Эльдаред хранил невозмутимость, глаза под тяжелыми веками ни намеком не выдавали снедавшую его тревогу. Мальчишка сам по себе никакой опасности не представлял: бесхребетный заморыш, уверяли все.
Но стоит ему добраться до Кэрлина, и Луций Аквила, хитрейший стратег, сделает его своей куклой в поисках союзников против Эльдареда. Не говоря уж о том, что стоит хоть одному из уцелевших добраться до Аквилы, и поход на Эборакум может обернуться гибелью.
Эльдаред отослал дружинников и посмотрел на своего сына Кэля, воина с ястребиными глазами, которому едва сровнялось двадцать.
— Что скажешь? — обратился к нему король, и Кэль улыбнулся.
— Отец, тебе же не нужно, чтобы я объяснял очевидное.
— Да, но мне нужно, чтобы ты показал, насколько понимаешь очевидное.
Кэль поклонился.
— Мальчишка пока не так уж важен. Укрылся где-то в сердце наших земель, и мы успеем заняться им на досуге. Прежде надо настигнуть троих беглецов.
Главное, римлянина Викторина. Аврелий прочил его себе в полководцы, и, думаю, именно он отговорил двух других искать короля.
— Отлично, малый. Но что нам следует предпринять?
— Сосредоточить поиски на юго-западе. Викторин проберется за Стену в Норчестере. Оттуда повернет на восток, а потом на юг к Эборакуму.
— Зачем ему выбирать окольный путь? — спросил Морет. — Это же только увеличит для него опасность.
В глазах Кэля блеснуло презрение, но он ответил невозмутимо:
— Викторин не дурак, братец. Он знает, что мы пошлем погоню на юго-восток, и таким маневром выиграет время. Придется воззвать к Горойен.
Морет кашлянул и заерзал на сиденье. Эльдаред промолчал.
— Есть ли у нас выбор, отец? — продолжал Кэль.
— Выбор? — гневно перебил Морет. — Еще один мертвый бригантский младенец для этой мерзкой бабы?
— А сколько бригантских воинов падет под стенами Эборакума, если мы не заручимся помощью Ведьмы? — возразил Кэль. — Верь я, что это принесет нам победу, я бы принес в жертву Ведьме хоть сотню младенцев.
— В чем-то Морет прав, — негромко сказал Эльдаред. — В этой смертельной игре я хочу властвовать над событиями. Туманные Чары могут послужить на пользу нам, но какой ценой? Думается, она ведет свою игру. — Он откинулся в кресле и уперся подбородком в сложенные домиком ладони. — Дадим охотникам еще два дня на поимку дружинников. Если они потерпят неудачу, я воззову к Горойен. Ну а мальчишка… наверное, его труп стынет где-то под сугробом. Тем не менее пошли в холмы Алантрика.
— Ему это не понравится! — засмеялся Морет. — Послать Королевского Бойца за сбежавшим мальчишкой!
— — Что ему нравится и что не нравится, решаю я, — сказал Эльдаред. — Это относится и к тебе. А весной у Алантрика будет достаточно случаев показать свое искусство бойца.
— А как же Меч? — спросил Морет.
Глаза Эльдареда блеснули, лицо потемнело.
— Не смей напоминать мне о нем! Никогда!
Викторин сидел возле узкого окошка харчевни и смотрел на развалины Стены Антонина, построенной много севернее грозных укреплений Адриана и протянувшейся от берега до берега на сорок с лишним миль.
Стена эта была сложена из торфяных брусков поверх каменного основания, и ее руины казались молодому римлянину зримым воплощением упадка Римской империи. Триста лет назад тут несли бы дозор три легиона и через каждую римскую милю стояла бы крепость.
Теперь тут вольно гулял ветер и царило почти полное безлюдье, если не считать деревушек вроде Норчестера у торговых дорог. Он прихлебывал пиво и искоса поглядывал туда, где Гвалчмай и Карадок сидели рядом чуть в стороне от бригантов, коренных местных жителей. Трое дружинников пробирались на юг уже девять дней. По дороге им удалось купить провизию и одежду у греческого купца.
Викторин теперь был облачен в длинное шерстяное одеяние и меховую куртку сборщика заказов. С плеча у него свисала кожаная сумка, в которой лежали стило, пергамент и письмо Публия Аристарха, удостоверявшее, что он Вар Сенека, сборщик заказов из Эборакума.
Хозяин харчевни, пожилой римско-британский ветеран, опустился на скамью рядом с Викторином.
— Как скоро доставят товары, которые я закажу у тебя? — спросил он.
— Они будут здесь на вторую неделю весны, — ответил Викторин, всей кожей ощущая близкое соседство бригантов. — И, конечно, зависит это от того, что тебе требуется, — продолжал он. — Для галльских вин год выдался плохой, и привозят их мало.
— Ну, соль мне куда нужнее галльских вин, — сказал хозяин. — Дичи в холмах хоть отбавляй, да как без соли сохранить мясо? А сколько твой торговец берет за соль?
Викторин глубоко вздохнул. Он никогда хозяйством не занимался и понятия не имел ни о чем подобном.
— А сколько с тебя запрашивали в этом году? — спросил он.
— Шесть сестрицей за фунт. Пять, если я возьму все и сам продам в розницу.
— Расходы возросли, — вздохнул Викторин, — и, боюсь, такая цена мне не подойдет.
— А какую запросишь ты?
— Шесть с половиной. Но если ты соберешь заказы с окрестных деревень, я сделаю скидку. За десять проданных мешков один будешь получать бесплатно.
— И как у вас, торговцев, духу хватает заламывать такие цены! Другое дело, будь у нас война. Дороги же сейчас безопасны как никогда.
— Ту друг, не видишь дальше своих краев. Может, в земле бригантов дороги и безопасны, но на юге-то идет война — и плакали наши прибыли.
Высокий воин — бригант с глубоким рубцом поперек щеки, встал из-за стола и подошел к Викторину.
— Я тебя прежде не видел, — сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65