Саладен залился еще пуще.
Эшалот чуть дух не испустил от этой гонки. К счастью, на повороте лошади перешли на шаг и, обогнув дубняк, выехали на большую равнину, расположенную между Севраном и Немецкой дорогой. В центре восхитительного пейзажа возвышался замок Буарено. «Орел из Мо № 2» подходил к пристани барона Шварца. Эшалот переместил пакет на грудь и, не говоря худого слова, выполнил свое обещание и «заткнул младенцу клювик».
Три пассажира сошли на пристань: первым господин Котантэн де ла Лурдевиль, направившийся к замку, к которому вела подъездная дорога, посыпанная песком; затем молоденькая девушка под черной вуалью, медленно двинувшаяся в том же направлении; последним выпорхнул легонький как перышко Симилор. Отвесив церемонный поклон капитану, он стал на цыпочках прохаживаться по бечевой дороге. Спрятавшийся в кустах Эшалот созерцал его, приходя в себя после гонки; одной рукой ему приходилось удерживать в повиновении Саладена, другой он отирал со лба обильный пот.
– И кабы он гнался вон за той молоденькой красоткой, так нет же, в голове сплошные козни, ох, не доведут они его до добра… Тихо, малыш, мы уже на месте, сейчас выведем папочку на чистую воду!
По бечевой дороге, где грациозно подпрыгивал Симилор, оберегая тряпочные туфли от луж, оставленных недавним ливнем, шел размеренным шагом осанистый мужчина, меланхолически поглядывая на воду и покручивая в пальцах табакерку черненого серебра. Жест был настолько характерен, что невольно вызывал в воображении шелковый фрак с кружевным жабо и драными подмышками. Однако вместо шелкового фрака на нем был серый сюртук прямого кроя со светлыми пуговицами: барон Шварц, финансист до мозга костей, обрядил своих лакеев в ливреи, напоминающие униформу служащих Французского банка. Ибо осанистый мужчина был всего лишь камердинером… впрочем, с ним почтительно раскланивались и местные тузы.
Симилор, скинув шляпу, пошел прямо на него и учтиво, чуть ли Не заискивающе, спросил:
– Надеюсь, я имею честь обращаться к господину Домергу?
Господин Домерг пропустил вопрос мимо ушей точно так же, как грубоватый капитан Патю. Однако же есть люди, по сану своему вызывающие благоговение у Симилора и ему подобных. Лакеи из большого дома входят в их число. Симилор, вспыльчивый Симилор, решил не обижаться и смиренно ждал. Могущественный Домерг отвлекся, наблюдая за прибытием уже знакомого нам странного экипажа: по бечевой дороге подъезжала к ним плетенка Трехлапого, запряженная облезлым псом. С добродушной улыбкой камердинер отступил к изгороди, чтобы не мешать проезду; калека дружески ему кивнул.
– Здравствуйте, господин Матье, – вежливо ответил на кивок слуга, – дела идут, как я вижу?
Землистое лицо калеки, обрамленное бородой, походило на маску с застывшей улыбкой.
– Денежки приходится отрабатывать, – промолвил он, – я как раз по этому поводу к господину барону. Он дома?
– Для вас всегда, господин Матье.
Трехлапый разогнал свою псину и помчался к замку во весь опор. Глядя ему вслед, камердинер вполголоса недоумевал:
– И что за блажь напала на хозяина знаться с этим убогим?
– Вот именно, – с жаром подхватил Симилор, не упустивший случая завязать беседу, – я полагаю, это неспроста!..
Господин Домерг смерил его с головы до ног величественным взглядом. Симилор, любезно поморгав, продолжил:
– Да, неспроста, тайны подстерегают нас со всех сторон…
– Вам что-то надо от меня, дружище? – поинтересовался камердинер.
Симилор, понизив голос и приставив к углу рта ладонь, дабы ни словечка не утерялось из его ответа, объявил:
– Вы можете не опасаться, я пользуюсь полным доверием молодого человека.
– Какого молодого человека?
– Господина Мишеля, черт возьми!
Лицо слуги посветлело.
С той стороны изгороди Эшалот, подслушивающий с приоткрытым от напряжения ртом, вытянул шею, чтобы ничего не упустить. Приняв театральную позу, Симилор изрек:
– Мне просто-напросто поручено спросить у вас, будет ли завтра день? Вот!
III
ЗАМОК
Замок Буарено, некогда бывший резиденцией аббата Гонди и дававший приют герцогине де Фалари, среди своих славных обитателей числил также знаменитого танцовщика Треница, принимавшего здесь своих не менее знаменитых друзей. В то время, о каком ведется речь у нас, замок вместе с великолепными службами уже несколько лет являлся собственностью барона Шварца, задумавшего реконструировать усадьбу. Человек последовательный и категоричный, барон не признавал полумер: он решил снести старый замок и выстроить вместо него особняк в современном стиле.
Вид на усадьбу со стороны канала, открывавшийся внезапно, как только оставались позади последние деревья дубовой рощи, был особенно живописен: посреди возделанных полей маленький замок выглядел веселым и даже шаловливым со своими шестью башенками в мавританском стиле и тремя разностильными корпусами, из которых один, казалось, грустил о средневековье, а два других, словно погруженные в пикантную беседу, вспоминали о временах Фронды. Позади замка веером расстилался огромный парк, отделенный от леса широким рвом. В Вожур тянулась из замка дорога, обсаженная по бокам исполинскими тополями; в тех местах и по сю пору живо воспоминание об их необычайных размерах – иные ветви равнялись величиной с полувековыми деревьями; столь же гигантские зеленые стены, но уже из дубов огораживали холмистую дорогу, ведущую в Монфермей.
Барон Шварц приобрел поместье не глядя и за бесценок, собираясь при оказии пустить его в дело, но прибыв сюда, чтобы прикинуть, как выгоднее распорядиться покупкой, был очарован пейзажем и, не желая кромсать этот райский уголок, отказался от своей идеи продать землю в розницу по пятнадцать су за квадратный метр, хотя немало имелось парижан, желавших приобрести участок в живописном месте со старинным антуражем. Барон решил потратить пару миллионов, а то и больше, чтобы перестроить поместье по своему вкусу. Для него это была пустяковая сумма: банкирский дом Шварца процветал и, хотя финансовая родословная его велась не от крестоносцев, имел солидную репутацию европейского масштаба; поговаривали, что он ссужает деньги королям.
Но старый замок решительно не нравился барону: сын своего времени, всем обязанный настоящему, он недолюбливал старину. Ему грезился дворец в стиле Биржи, с которой связывало его столько волнующих воспоминаний. Во время прибытия в Буарено наших героев каменщики как раз возводили стены нового особняка, расположившегося метрах в двухстах от старого замка. На территории поместья вовсю кипела работа: прокладывались новые аллеи, утрамбовывалось дно только что вырытого озера, засыпался старый ров, который предполагалось перенести подальше – усадьба расширялась за счет недавно прикупленных ста гектаров дубового леса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170