восприятия, па-
мяти, мышления, внимания и пр. Иначе говоря, вначале мы до-
пускаем наличие особых способностей или психических функций,
а затем вынуждены признавать, что ни одна из них самостоя-
тельно своих задач не решает. Поэтому и возникают трудности
при поиске неврологических механизмов таких сложных функ-
ций, как рассудочная деятельность животных [см.: 184] или
сложные умения человека (речь, письмо и пр.) [см.: 217]. И по-
тому естественно обращение Л. С. Выготского к понятию выс-
ших психических функций, которые понимаются как особая ак-
121
тивность с внешними и внутренними звеньями по решению раз-
личных задач (построения образа, запоминания событий, на-
правленности сознания и пр.). Сегодня более адекватным пред-
ставляется не функционалистский подход к психике, а положе-
ние о единстве психики, решающей различные задачи (на запо-
минание, на внимание, на мышление, на мотивацию) на основе
врожденных и приобретенных средств и способов.
Обилие гипотез при отсутствии заметного прогресса в выде-
лении психической реальности, соотносимой с термином <воля>,
вряд ли является случайным. Дело скорее всего в том, что та-
кой особой реальности просто не существует, а намеренное из-
менение побуждения к заданному действию достигается через
совместную работу известных психических процессов или, точ-
нее, в результате целостной работы мозга и психики. Косвенное
подтверждение этого видится в наличии различных теорий воли,
отличающихся представлениями о механизмах волевой регуля-
ции. Эти теории верно отмечают роль различных процессов в
волевой регуляции (мышления, памяти, воображения, эмоций,
мотивов), но возводят одни из них в ранг основного и даже
единственного процесса. Целостный характер работы психики
(сознания) в волевой регуляции не раз отмечался в литературе
[см.: 301; 304].
В ситуативном изменении смысла действия, лежащего в ос-
нове произвольного изменения побуждения, участвует практиче-
ски вся познавательная сфера (в большей мере память и вооб-
ражение) и аффективно-потребностная сфера (потребности, мо-
тивы, эмоции). Поэтому чем богаче смысловая сфера человека,
тем проще ему выполнить заданное действие или регулировать
психические процессы (проще увидеть и пережить смысл дейст-
вия). А богатство смысловой сферы в свою очередь зависит от
богатства отношений человека с миром-познавательных и мо-
тивационных.
Понимание волевой регуляции как регуляции действий или
психических процессов через произвольную форму мотивации
означает, что побуждение к действию обеспечивается не особым
образованием-волей, не особыми волевыми мотивами, не осо-
бой потребностью в преодолении препятствий, а работой общего
для любой активности мотивационного механизма, но работой
намеренной, осознанной и произвольной.
Психологическим механизмом произвольного изменения по-
буждения является, на наш взгляд, изменение смысла действия.
Естественно возникают вопросы: является ли этот механизм
единственным или существуют другие механизмы волевой регу-
ляции, и если можно выделить другие механизмы (а в литера-
туре предлагаются такие механизмы), то как они соотносятся
друг с другом?
Обычно главным механизмом волевой регуляции называют
волевое усилие. С этим можно было бы согласиться, если бы
был понятен механизм самого волевого усилия. Но до ясности
122
здесь далеко, да и само выделение волевого усилия опирается
в основном на субъективные критерии, а не на объективные по-
казатели. Ведь обычно о наличии волевого усилия судят по из-
менению результативности действия, а изменение результатив-
ности объясняют волевым усилием. Конечно, волевое усилие-
это реальность, по крайней мере феноменологически. Однако
надо найти объективные критерии его выделения и понять, что
скрывается за волевым усилием. Следует согласиться с
В. К. Калиным, что за волевым усилием стоит особая активность
во внутреннем плане сознания по мобилизации всех возможно-
стей человека [см.: 157-159].
Задача заключается теперь в том, чтобы понять содержание
этой активности. По нашему мнению, волевое усилие определя-
ется ситуативным изменением личностного смысла действия (в
более простых случаях актуализацией связи действия со смыс-
ловой сферой личности).
Изменение побуждения к действию можно осуществить и че-
рез субъективное изменение вероятности успеха действия, что
достигается благодаря новому знанию, повышающему уверен-
ность в своих силах, в успехе, в справедливости и возможности
действия.
Влияют на изменение побуждения и четкое осознание необ-
ходимости выполнить действие с опорой только на свои силы,
изменение функционального состояния, изменение самооценки,
самочувствия, уровня притязаний и другие факторы.
Если рассматривать волевую регуляцию как регуляцию лич-
ностного уровня, то по этому критерию психологическим меха-
низмом волевой регуляции действия является изменение побуж-
дения только через изменение смысла действия. Остальные спо-
собы произвольной регуляции побуждения можно рассматривать
как механизмы произвольной, а не волевой регуляции, которая
хотя и остается частью произвольной регуляции, но соотносится
только с ее личностным уровнем.
При таком решении вопроса о критериях волевой и произ-
вольной регуляций становится невозможным логически простое
и строгое деление их по предмету. Волевую регуляцию можно
было бы рассмотреть как регуляцию побуждения, а произволь-
ную-как регуляцию различных характеристик действия (тем-
па, скорости, силы, длительности и пр.). В предложенном ва-
рианте волевая регуляция может осуществляться и по отноше-
нию к любому параметру действия, а побуждение к действию
может регулироваться и произвольным способом.
При оценке человека по критерию <волевой - слабовольный>
в соответствии с предложенной гипотезой о механизмах волевой
регуляции волевым при рассмотрении проблемы самодетерми-
нации следует считать человека, способного создавать дополни-
тельное побуждение к действию через изменение его смысловой
стороны. Это относится не только к инициации действия но и к
поддержанию силы, темпа, скорости, длительности работы,
к преодолению различных внешних и внутренних препятствий.
Если понимать волевую регуляцию как регуляцию личност-
ного уровня, то возможен и второй тип волевого человека. Воле-
вым мы должны признать также человека с глубокими прочны-
ми убеждениями, стойким целостным мировоззрением, с богатой
смысловой сферой, человека, который способен ради убеждений
преодолеть значительные трудности, так как убеждения чело-
века легко формируют адекватный смысл действий, отвечающих
им.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
мяти, мышления, внимания и пр. Иначе говоря, вначале мы до-
пускаем наличие особых способностей или психических функций,
а затем вынуждены признавать, что ни одна из них самостоя-
тельно своих задач не решает. Поэтому и возникают трудности
при поиске неврологических механизмов таких сложных функ-
ций, как рассудочная деятельность животных [см.: 184] или
сложные умения человека (речь, письмо и пр.) [см.: 217]. И по-
тому естественно обращение Л. С. Выготского к понятию выс-
ших психических функций, которые понимаются как особая ак-
121
тивность с внешними и внутренними звеньями по решению раз-
личных задач (построения образа, запоминания событий, на-
правленности сознания и пр.). Сегодня более адекватным пред-
ставляется не функционалистский подход к психике, а положе-
ние о единстве психики, решающей различные задачи (на запо-
минание, на внимание, на мышление, на мотивацию) на основе
врожденных и приобретенных средств и способов.
Обилие гипотез при отсутствии заметного прогресса в выде-
лении психической реальности, соотносимой с термином <воля>,
вряд ли является случайным. Дело скорее всего в том, что та-
кой особой реальности просто не существует, а намеренное из-
менение побуждения к заданному действию достигается через
совместную работу известных психических процессов или, точ-
нее, в результате целостной работы мозга и психики. Косвенное
подтверждение этого видится в наличии различных теорий воли,
отличающихся представлениями о механизмах волевой регуля-
ции. Эти теории верно отмечают роль различных процессов в
волевой регуляции (мышления, памяти, воображения, эмоций,
мотивов), но возводят одни из них в ранг основного и даже
единственного процесса. Целостный характер работы психики
(сознания) в волевой регуляции не раз отмечался в литературе
[см.: 301; 304].
В ситуативном изменении смысла действия, лежащего в ос-
нове произвольного изменения побуждения, участвует практиче-
ски вся познавательная сфера (в большей мере память и вооб-
ражение) и аффективно-потребностная сфера (потребности, мо-
тивы, эмоции). Поэтому чем богаче смысловая сфера человека,
тем проще ему выполнить заданное действие или регулировать
психические процессы (проще увидеть и пережить смысл дейст-
вия). А богатство смысловой сферы в свою очередь зависит от
богатства отношений человека с миром-познавательных и мо-
тивационных.
Понимание волевой регуляции как регуляции действий или
психических процессов через произвольную форму мотивации
означает, что побуждение к действию обеспечивается не особым
образованием-волей, не особыми волевыми мотивами, не осо-
бой потребностью в преодолении препятствий, а работой общего
для любой активности мотивационного механизма, но работой
намеренной, осознанной и произвольной.
Психологическим механизмом произвольного изменения по-
буждения является, на наш взгляд, изменение смысла действия.
Естественно возникают вопросы: является ли этот механизм
единственным или существуют другие механизмы волевой регу-
ляции, и если можно выделить другие механизмы (а в литера-
туре предлагаются такие механизмы), то как они соотносятся
друг с другом?
Обычно главным механизмом волевой регуляции называют
волевое усилие. С этим можно было бы согласиться, если бы
был понятен механизм самого волевого усилия. Но до ясности
122
здесь далеко, да и само выделение волевого усилия опирается
в основном на субъективные критерии, а не на объективные по-
казатели. Ведь обычно о наличии волевого усилия судят по из-
менению результативности действия, а изменение результатив-
ности объясняют волевым усилием. Конечно, волевое усилие-
это реальность, по крайней мере феноменологически. Однако
надо найти объективные критерии его выделения и понять, что
скрывается за волевым усилием. Следует согласиться с
В. К. Калиным, что за волевым усилием стоит особая активность
во внутреннем плане сознания по мобилизации всех возможно-
стей человека [см.: 157-159].
Задача заключается теперь в том, чтобы понять содержание
этой активности. По нашему мнению, волевое усилие определя-
ется ситуативным изменением личностного смысла действия (в
более простых случаях актуализацией связи действия со смыс-
ловой сферой личности).
Изменение побуждения к действию можно осуществить и че-
рез субъективное изменение вероятности успеха действия, что
достигается благодаря новому знанию, повышающему уверен-
ность в своих силах, в успехе, в справедливости и возможности
действия.
Влияют на изменение побуждения и четкое осознание необ-
ходимости выполнить действие с опорой только на свои силы,
изменение функционального состояния, изменение самооценки,
самочувствия, уровня притязаний и другие факторы.
Если рассматривать волевую регуляцию как регуляцию лич-
ностного уровня, то по этому критерию психологическим меха-
низмом волевой регуляции действия является изменение побуж-
дения только через изменение смысла действия. Остальные спо-
собы произвольной регуляции побуждения можно рассматривать
как механизмы произвольной, а не волевой регуляции, которая
хотя и остается частью произвольной регуляции, но соотносится
только с ее личностным уровнем.
При таком решении вопроса о критериях волевой и произ-
вольной регуляций становится невозможным логически простое
и строгое деление их по предмету. Волевую регуляцию можно
было бы рассмотреть как регуляцию побуждения, а произволь-
ную-как регуляцию различных характеристик действия (тем-
па, скорости, силы, длительности и пр.). В предложенном ва-
рианте волевая регуляция может осуществляться и по отноше-
нию к любому параметру действия, а побуждение к действию
может регулироваться и произвольным способом.
При оценке человека по критерию <волевой - слабовольный>
в соответствии с предложенной гипотезой о механизмах волевой
регуляции волевым при рассмотрении проблемы самодетерми-
нации следует считать человека, способного создавать дополни-
тельное побуждение к действию через изменение его смысловой
стороны. Это относится не только к инициации действия но и к
поддержанию силы, темпа, скорости, длительности работы,
к преодолению различных внешних и внутренних препятствий.
Если понимать волевую регуляцию как регуляцию личност-
ного уровня, то возможен и второй тип волевого человека. Воле-
вым мы должны признать также человека с глубокими прочны-
ми убеждениями, стойким целостным мировоззрением, с богатой
смысловой сферой, человека, который способен ради убеждений
преодолеть значительные трудности, так как убеждения чело-
века легко формируют адекватный смысл действий, отвечающих
им.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51