В случае нарушения государством этого
принципа
граждане вправе проводить кампании по отказу от уплаты налогов.
10. Каждый человек в своих деловых отношениях с государством, другими
лицами и организациями имеет право защищать свои интересы в независимом
суде, включая суд присяжных.
11. Данная Декларация вступает в силу с момента подписания. Ее
исполнение гарантируется на территории подписавшихся стран.
12. В случае нарушения положений данной Декларации граждане вправе
обращаться в Международный суд, который будет создан из представителей
стран, подписавших Декларацию, в течение полугода после ее подписания.
Июль 1992 г., г. Хельсинки
2. Доклад "Экономическая свобода как неотъемлемая часть естественных
прав человека и условие осуществления "социальных и экономических прав"
(представлен В.В. Сокирко в письменном виде делегатам Международной
конференции по правам человека, Варшава, октябрь 1998 г.)
Предварение. Благодарю организаторов Конференции за приглашение и
возможность принять участие в дискуссии о судьбе и целях мирового движения
за права человека. Не скрою, немалую роль в решении приехать на эту
Конференцию сыграла не только оказанная мне честь со стороны польских
правозащитников, стойкостью и смелостью которых в 60-80 годы мы в бывшем
СССР привыкли восхищаться, но и сам дух этого приглашения к спорам и
размышлениям, к поиску новых путей.
Я надеюсь, что не совсем традиционное направление правозащитной работы
нашего Общества защиты осужденных хозяйственников и экономических свобод и
идей, на которые оно опирается, позволит посмотреть на проблему прав
человека с неожиданной для многих точки зрения.
Но прежде чем давать свои ответы на вопросы типа "Нуждается ли Всеобщая
декларация прав человека в изменениях и в чем именно?", я должен в
нескольких словах представить истоки и практику нашей работы.
Начало спора. Свое идейное начало мы датируем 1978 годом, когда в
московском самиздате появились дискуссионные сборники "В защиту
экономических свобод". До 1981 года вышло 11 выпусков, прежде чем это
издание было прекращено, в немалой степени - по причине властных репрессий.
Так, материалы 6 первых выпусков в 1980 году были официально осуждены
Мосгорсудом как клевета на советский общественный и государственный строй,
экономику и науку социализма и т.п. Ныне это судебное решение отменено, но
до широкой общественной реабилитации идей защиты экономических свобод в
России еще далеко.
Во всяком случае уже 20 лет назад в рамках правозащитного движения
Москвы была отчетливо понята настоятельная потребность дополнения
традиционной защиты прав человека (свободы совести, печати, союзов,
демонстраций и др.) защитой экономической свободы личности, т.е. свободы
дела, торговли, предпринимательства - жизненных ценностей людей малого и
среднего бизнеса (буржуазии), главной опоры развитого гражданского
демократического общества, задавленных при тоталитарном социализме
уголовными запретами частного предпринимательства, так называемой
спекуляции, посредничества, валютных обменов и т.п. Но надо признать, что
наши выводы уже тогда были отвергнуты большинством участников правозащиты,
а
приравнение политзаключенных и несправедливо осужденных хозяйственников
воспринимались как вид морального святотатства. Уже в те годы нам пришлось
убедиться, что даже демократически и оппозиционно настроенные люди
соглашались скорее не с нами, а с властями, которые приравнивали
спекулянтов
и "цеховиков" к страшным "теневикам", мафии.
Мы все помним, как в эти же годы правозащитники Польши осознали и
блестяще разрешили проблему соединения правозащиты с массовым рабочим
движением свободных профсоюзов. Аналогичные, но неудачные попытки по
созданию свободных профсоюзов предпринимались и у нас при поддержке
Московской Хельсинской группы. Но вот о реальных попытках соединения
правозащиты с движением угнетенных частников, хозяев, торговцев и
предпринимателей я, к сожалению, даже не слышал. И было бы очень интересно
обменяться мнениями, почему такое, казалось бы, естественное базовое
соединение не происходило и не происходит до сих пор (по крайней мере у
нас).
Неудачи. Что же касается нашей группы, то она возобновила свою работу
уже в годы "перестройки" как Общество защиты осужденных хозяйственников и
экономических свобод, но теперь с упором не на теорию, а на практическую
защиту осужденных деловых людей, правовую помощь тем предпринимателям и
торговцам, рыночная работа которых была квалифицирована социалистическим
государством как уголовные преступления. К сожалению, такая квалификация
работы рыночников была свойственна не только старым работникам советских
правоохранительных органов, но и пришедшим во власть "демократам",
способным
провозглашать свободную торговлю и одновременно увеличивать тюремные сроки
за спекуляцию, т.е. за свободу торговли. Или провозглашать приватизацию
госпредприятий и усаживать на тюремные нары "цеховиков", т.е. людей,
которые
на этих госпредприятиях занимались частным предпринимательством, т.е.
начинали приватизацию снизу, естественно и эффективно.
С великим изумлением мы убеждались в казалось бы невозможном: так
называемая рыночная реформа в России сопровождалась не реабилитацией или
хотя бы амнистией загнанных в тень частников, а напротив, требованиями
усиления против них государственных репрессий. Как разъяснил мне по
телефону
один из кремлевских чиновников: "Мы в стране капитализм строим, в Америке
таким, как ваши, по 40 лет дают, а вы об их освобождении тут говорите..."
Только позже пришло осознание, что в эти годы бывшие коммунистические и
комсомольские чиновники просто перестраивали свои технологии властвования
над людьми и прежде всего над людьми дела, успешно меняя коммунистическую
фразеологию на демократические заклинания, на умения манипулировать
выборными процедурами и запугивать общественность мафией и уголовниками.
Впрочем, сила последних и вправду росла, но главным образом благодаря
прямому сращиванию их с самой властью.
К сожалению, сопротивление этим процессам было незначительным и не
могло их остановить. И все же в целом наша работа была небесполезной, хотя
оценки ей можно давать самые разные - от положительных до глубоко
пессимистичных. С одной стороны, мы смогли помочь многим сотням осужденных
хозяйственников на территории не только России, но и иных бывших советских
республик. Из семисот с лишних дел подзащитных, ныне находящихся в нашем
архиве, более половины тех, по которым удалось добиться снижение наказания
или, гораздо реже, реабилитации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196
принципа
граждане вправе проводить кампании по отказу от уплаты налогов.
10. Каждый человек в своих деловых отношениях с государством, другими
лицами и организациями имеет право защищать свои интересы в независимом
суде, включая суд присяжных.
11. Данная Декларация вступает в силу с момента подписания. Ее
исполнение гарантируется на территории подписавшихся стран.
12. В случае нарушения положений данной Декларации граждане вправе
обращаться в Международный суд, который будет создан из представителей
стран, подписавших Декларацию, в течение полугода после ее подписания.
Июль 1992 г., г. Хельсинки
2. Доклад "Экономическая свобода как неотъемлемая часть естественных
прав человека и условие осуществления "социальных и экономических прав"
(представлен В.В. Сокирко в письменном виде делегатам Международной
конференции по правам человека, Варшава, октябрь 1998 г.)
Предварение. Благодарю организаторов Конференции за приглашение и
возможность принять участие в дискуссии о судьбе и целях мирового движения
за права человека. Не скрою, немалую роль в решении приехать на эту
Конференцию сыграла не только оказанная мне честь со стороны польских
правозащитников, стойкостью и смелостью которых в 60-80 годы мы в бывшем
СССР привыкли восхищаться, но и сам дух этого приглашения к спорам и
размышлениям, к поиску новых путей.
Я надеюсь, что не совсем традиционное направление правозащитной работы
нашего Общества защиты осужденных хозяйственников и экономических свобод и
идей, на которые оно опирается, позволит посмотреть на проблему прав
человека с неожиданной для многих точки зрения.
Но прежде чем давать свои ответы на вопросы типа "Нуждается ли Всеобщая
декларация прав человека в изменениях и в чем именно?", я должен в
нескольких словах представить истоки и практику нашей работы.
Начало спора. Свое идейное начало мы датируем 1978 годом, когда в
московском самиздате появились дискуссионные сборники "В защиту
экономических свобод". До 1981 года вышло 11 выпусков, прежде чем это
издание было прекращено, в немалой степени - по причине властных репрессий.
Так, материалы 6 первых выпусков в 1980 году были официально осуждены
Мосгорсудом как клевета на советский общественный и государственный строй,
экономику и науку социализма и т.п. Ныне это судебное решение отменено, но
до широкой общественной реабилитации идей защиты экономических свобод в
России еще далеко.
Во всяком случае уже 20 лет назад в рамках правозащитного движения
Москвы была отчетливо понята настоятельная потребность дополнения
традиционной защиты прав человека (свободы совести, печати, союзов,
демонстраций и др.) защитой экономической свободы личности, т.е. свободы
дела, торговли, предпринимательства - жизненных ценностей людей малого и
среднего бизнеса (буржуазии), главной опоры развитого гражданского
демократического общества, задавленных при тоталитарном социализме
уголовными запретами частного предпринимательства, так называемой
спекуляции, посредничества, валютных обменов и т.п. Но надо признать, что
наши выводы уже тогда были отвергнуты большинством участников правозащиты,
а
приравнение политзаключенных и несправедливо осужденных хозяйственников
воспринимались как вид морального святотатства. Уже в те годы нам пришлось
убедиться, что даже демократически и оппозиционно настроенные люди
соглашались скорее не с нами, а с властями, которые приравнивали
спекулянтов
и "цеховиков" к страшным "теневикам", мафии.
Мы все помним, как в эти же годы правозащитники Польши осознали и
блестяще разрешили проблему соединения правозащиты с массовым рабочим
движением свободных профсоюзов. Аналогичные, но неудачные попытки по
созданию свободных профсоюзов предпринимались и у нас при поддержке
Московской Хельсинской группы. Но вот о реальных попытках соединения
правозащиты с движением угнетенных частников, хозяев, торговцев и
предпринимателей я, к сожалению, даже не слышал. И было бы очень интересно
обменяться мнениями, почему такое, казалось бы, естественное базовое
соединение не происходило и не происходит до сих пор (по крайней мере у
нас).
Неудачи. Что же касается нашей группы, то она возобновила свою работу
уже в годы "перестройки" как Общество защиты осужденных хозяйственников и
экономических свобод, но теперь с упором не на теорию, а на практическую
защиту осужденных деловых людей, правовую помощь тем предпринимателям и
торговцам, рыночная работа которых была квалифицирована социалистическим
государством как уголовные преступления. К сожалению, такая квалификация
работы рыночников была свойственна не только старым работникам советских
правоохранительных органов, но и пришедшим во власть "демократам",
способным
провозглашать свободную торговлю и одновременно увеличивать тюремные сроки
за спекуляцию, т.е. за свободу торговли. Или провозглашать приватизацию
госпредприятий и усаживать на тюремные нары "цеховиков", т.е. людей,
которые
на этих госпредприятиях занимались частным предпринимательством, т.е.
начинали приватизацию снизу, естественно и эффективно.
С великим изумлением мы убеждались в казалось бы невозможном: так
называемая рыночная реформа в России сопровождалась не реабилитацией или
хотя бы амнистией загнанных в тень частников, а напротив, требованиями
усиления против них государственных репрессий. Как разъяснил мне по
телефону
один из кремлевских чиновников: "Мы в стране капитализм строим, в Америке
таким, как ваши, по 40 лет дают, а вы об их освобождении тут говорите..."
Только позже пришло осознание, что в эти годы бывшие коммунистические и
комсомольские чиновники просто перестраивали свои технологии властвования
над людьми и прежде всего над людьми дела, успешно меняя коммунистическую
фразеологию на демократические заклинания, на умения манипулировать
выборными процедурами и запугивать общественность мафией и уголовниками.
Впрочем, сила последних и вправду росла, но главным образом благодаря
прямому сращиванию их с самой властью.
К сожалению, сопротивление этим процессам было незначительным и не
могло их остановить. И все же в целом наша работа была небесполезной, хотя
оценки ей можно давать самые разные - от положительных до глубоко
пессимистичных. С одной стороны, мы смогли помочь многим сотням осужденных
хозяйственников на территории не только России, но и иных бывших советских
республик. Из семисот с лишних дел подзащитных, ныне находящихся в нашем
архиве, более половины тех, по которым удалось добиться снижение наказания
или, гораздо реже, реабилитации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196