Пожалуй, одно из самых известных дел такого рода - случай вологодского
губернатора Подгорнова, который не особенно скрываясь, прокручивал "хлебные
деньги" из бюджета оправдываясь тем, что он "зарабатывал" на нужды области.
Сначала газетные, а потом и прокурорские расследования показали, что дело
обстояло не столь бескорыстно, а скорее даже наоборот. В результате
губернатор был все же снят, а потом и арестован. Но были и положительные
примеры, как дело нашего подзащитного директора С., которое стало предметом
разбирательства трех исследовательских судов присяжных в 1996 году.
Стенограммы выступлений сторон и упорядоченных суждений присяжных приведены
в приложении 3.3.
ИСП-1 2.04.1996 г.
С этого знаменательного заседания началась серия исследовательских
процессов, проведенных нами в 1996 году при поддержке института "Открытое
общество".
Проходило оно под председательством заместителя министра юстиции РФ
к.ю.н. Сидоренко Е.Н. как судьи. Обвинителем в нем был к.ю.н. Кореневский
Ю.В., защитником - к.ю.н. Похмелкин А.В. Роли общественного защитника и
общественного обвинителя исполнили Владышевский А.Ф. и Сокирко В.В.
Присяжными заседателями были 11 незнакомых нам присяжных из микрорайона
"Печатники" г. Москвы.
История дела. Обращение за содействием в наше Общество директора
психоневрологического диспансера в Кировской области С. поступило в начале
1996 года, почти сразу же за вступлением его приговора в законную силу.
Вину
за собой он не признавал, и, судя по документам, аргументы его заслуживали
доверия.
Приняв руководство над интернатом в 1993 г., С. столкнулся с
недостаточностью финансирования и в поисках выхода занялся зарабатыванием
дополнительных денег для интерната путем коммерческого использования
выделяемых средств и иных возможностей интерната. Так, в 1993 г. он
приобрел
вагон сахара (60 т), в интернате оставил всего 5 т сахара, остальное
реализовал на стороне, деньги вернул, себе оставил прибыль. Следствие и суд
обвинили его в хищении прибыли, полученной путем "прокрутки" интернатских
денег.
Обвинение воспользовалось тем, что С., не имея права заниматься
торгово-по-среднической деятельностью, вынужден был свои операции, а также
дополнительные траты на нужды интерната производить неофициально, без
составления всех отчетных документов. А раз, мол, документов о расходовании
денег не было, значит, С. потратил их на себя. Следствию было удобно,
разыскивая факты образования "теневой" прибыли, не искать доказательства
использования ее на нужды интерната и на этом основании обвинить С. в ее
присвоении как хищении.
На следствии и в суде С. настаивал, прежде всего, на том, что он
работал для интерната и полученную прибыль тратил на его нужды, а не на
свои. Это было его главным оправданием с точки зрения собственной совести.
Мы же, как защитники отстаивали более формальную позицию: если при
прокрутке
денег не было причинено ущерба их владельцу (государству) или людям, то нет
и уголовного преступления даже, если прибыль от этой прокрутки обвиняемый
действительно присваивал. Для уголовного преследования тут нет места. На
обсуждение присяжных в наших исследовательских процессах была поставлена
именно эта версия фабулы дела: директор С. "прокрутил" интернатские деньги,
полученную прибыль присвоил.
Аргументы обвинителя: Если бы прибыль С. получил как частный
предприниматель за использование собственных средств, к нему не было
претензий. Но на деле основой его сделки были капитал, транспорт и рабочие
силы интерната, поэтому и прибыль надо было передать интернату. А директор
С., пользуясь своим служебным положением, прибыль в 5 млн. руб. присвоил,
т.е. похитил.
Аргументы общественного обвинителя: Присвоение прибыли от прокрутки
бюджетных денег сегодня является причиной общественного бедствия для многих
бюджетников (Там зарплату выдали попозже, тут детей покормили пожиже, а
крупные средства уходят кому-то "налево"). Надо признать, что нецелевое
использование госсредств равнозначно их хищению.
Аргументы защитника: Достоверно известно, что С. операцией с реализаций
сахаром не причинил интернату прямого ущерба. Не причинил он ему и
косвенного вреда в виде упущенной прибыли, потому что на ее получение
интернат и не мог рассчитывать. Получение же С. прибыли от своей
предпринимательской инициативы преступлением не является. Однако действия
С.
и иные случаи "прокрутки" чужих средств без согласия их собственников
являются противоправными деяниями согласно гражданскому кодексу и могут
наказываться изъятием в пользу собственника незаконно полученной прибыли,
но
и только.
Аргументы общественного защитника: С. был хорошим директором, с его
приходом материальное положение интерната намного улучшилось. Кроме того,
он
хорошо характеризуется, прекрасный семьянин, имеет двоих малолетних детей.
Вопросы присяжным:
1. Виновен ли С. в хищении?
2. Если нет, то виновен ли С. в должностном преступлении?
3, Если С. виновен, то заслуживает ли он лишение свободы?
Вердикт: Директор С. не виновен.
Анализ суждений присяжных в ИСП-1
К сожалению, не удалось получить качественную запись заседания
присяжных. Зафиксированы только результаты их голосования в итоговом листе.
О конкретных же аргументах этих людей можно судить лишь по характеру их
вопросов (см. стенограмму).
Прежде всего они старались уяснить, какая степень пользы или вреда
окружающим была от действий директора С. Была ли задержка зарплаты у
сотрудников интерната из-за директорских прокруток? Не обесценилась ли
инфляцией позаимствованная на 4 месяца интернатская сумма? А с другой
стороны, присяжные выпытывали доказательства того, что С. тратил эту
прибыль
не только на себя, а еще и на дополнительную оплату привлекаемых к
разгрузке
сахара сотрудников.
Другим важным мотивом была потребность присяжных соотнести
рассматриваемую ситуацию с собственным жизненным опытом, как это проявилось
у присяжной, задавшей первый вопрос. Кстати, такой мотив чаще только
сквозит
в вопросах о деталях, которые помогают присяжным достроить картину
произошедшего до уже имеющегося у них жизненного опыта или, напротив,
зачеркнуть померещившееся сходство выводом: "Нет, тут было что-то не
так..."
Один из частых вопросов такого типа - о зарплате подсудимого. Эта
информация позволяла присяжным понять, из какого круга подсудимый, какими
мотивами и привычками он мог обладать. Грубо говоря, "наш это человек" или
"не наш". Причем понятие "наш" совсем не обязательно означает плюс и
оправдание. Просто в таком случае присяжному легче понять (хотя, с другой
стороны, часто бывает, что понять, значит, во многом уже и оправдать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196