были арестованы
и осуждены за попытку хищения путем мошенничества 350 млн. руб. на
максимальные сроки - 10 и 9 лет л.с.
Защитник Сокирко подчеркнул, что с его точки зрения О. и Л. никак не
могут считаться изтотовителями фальшивки, что они сами стали жертвой обмана
со стороны "крупного потребителя из Ингушетии", который и передал О.
подложный чек "Россия". Подсудимые же делали все открыто. Например, Л.
советовалась с коллегами по банку, как следует оформлять эти документы, оба
они ожидали подтверждения истинности чека в РКЦ, на котором и лежала
ответственность. Следствие же предпочло не искать настоящих преступников, а
сделать виновников из самих обманутых.
Вопрос присяжным: Виновны ли О. и Л. в хищении?
Вердикт: Не виновны - 8 голосами против 2.
Почти все присяжные сетовали на плохое следствие и массу непонятного в
деле. Большинство их на этом основании решило считать подсудимых
невиновными, но два человека все же склонились к осудительному вердикту,
как
бы преодолев принцип "презумпции невиновности". Возможно, что подобно им
поступили и официальные обвинители и судьи, определившие О. и Л.
максимальные сроки наказаний.
Общий же итог этого ОСП зафикисировал очевидное противоречие приговоров
по авизовочным делам совести подавляющего большинства присяжных.
Дело обналичивателя П.
(ИСП 13.10.1996 г.)
В приложении 2.1. помещена полная стенограмма этого процесса (за
небольшими изъятиями непринципиального характера), что дает читателю
возможность провести собственный анализ и тем самым помочь и автору в
уяснении того, что, говоря языком юристов, "не охватывается сегодня его
сознанием". Пусть эти надежды невелики, но, по крайней мере публикацией
этой
стенограммы я даю себе шанс. Читателя последующего текста я прошу
предварительно ознакомиться с фабулой дела и прениями сторон по
стенограмме.
Организаторы данного ИСП вольно или невольно, но поставили присяжных в
условия жесткого эксперимента. Выделив из реального уголовного дела один
эпизод, обвинение предложило присяжным осудить подсудимого, дав минимум
информации, да и та была довольно условной практически без доказательств,
лишь на основании самого задекларированного факта обналичивания П. к
похищенным средствам и "внутренней убежденности" обвинителя.
Как признал судья-исследователь в беседе с присяжными уже после
окончания процесса: "В нормальной правовой системе недоказанная виновность
означает доказанную невиновность", а так называемое "объективное вменение
недопустимо для цивилизованного правового общества, потому что человек
может
отвечать только за те действия, в которых он отдает себе отчет".
Такое пояснение для вопрошающих присяжных были почти шоковым, потому
что перед этим на самом процессе именно судья высоко оценил обвинение П.,
построенное "на объективном вменении", и потому все без исключения
присяжные
согласились с ним и на вопрос о виновности ответили "да".
Тем не менее, я считаю, что "эксперимент" дал интересные результаты.
Обвинение и защита в этом процессе отстаивали перед присяжными две
противоположные позиции:
- предприниматель П., согласившийся предоставить счет своей фирмы для
транзита крупных средств, добытых из ЦБ РФ с помощью фальшивого авизо за
коммерческий процент, есть участник организованной преступной группы
мошенников, хотя прямых доказательств его осведомленности о преступном
источнике этих средств не добыто,
- предприниматель П. не знал и не мог знать о преступном характере
перечисляемых через его фирму денег, он считал, что занимается операциями
типа обналичивания, и получил за услугу хороший коммерческий процент.
Доказательств иного не добыто, поэтому П. не виновен полностью.
Однако не нашлось ни одного присяжного, который бы согласился с одной
из крайних позиций. Они отвергли доводы и обвинителя, и защитника.
И потому можно считать, что стороны потерпели поражение.
Вопросы присяжным:
1.Виновен ли П. в хищении организованной группой?
2.Если нет, то виновен ли он в пособничестве хищению?
3.Если нет, то виновен ли он в укрывательстве преступления?
4. Если П. виновен, то заслуживает ли он лишения свободы?
Вердикт присяжных: Виновен в пособничестве хищению, но не заслуживает
лишения свободы.
Анализ суждений присяжных
Состав присяжных этого процесса достаточно многообразен по возрасту, но
приходится отмечать преобладание женщин, представителей интеллигентных
профессий и людей с высоким уровнем образования. Не было ни одного
представителя рабочих профессий. Можно считать, что это был суд "белых
воротничков" и домохозяек.
Их ответы распределились следующим образом:
по характеру вины: 9 присяжных признали вину П. в пособничестве
хищению, а 4 признали вину только в укрывательстве,
по характеру наказания: 7 признали П. не заслуживающим лишения свободы,
6 согласны с лишением его свободы.
Однако внимательное прочтение суждений ряда присяжных выявляет, что
очень многие из них понимали, что вина подсудимого (т.е. умысел его на
преступление) не доказана, но тем не менее признали его виновным. Об этом
определенно говорили 5 присяжных: "Вина его не доказана" (в гласном
обсуждении или на предварительных опросных листах), а одна присяжная
сказала: "Он только догадывался, что тут махинация, но какая?"
Другие же (я насчитал 4 определенных высказывания) говорили, что ничего
доказывать и не нужно, поскольку "крупный коммерсант не мог не понимать,
что
занимается грязным делом", а значит, преступный умысел и вина подсудимого
очевидны. Иных суждений не было, и потому мы получаем странный факт: все
присяжные осудили П. за уголовное преступление, хотя понимали, что
доказательств его преступного умысла нет.
Такой удивительный результат в принципе кажется невозможным для
обычного суда, где один из первых и главных вопросов к судьям и присяжным:
"Считаете ли вы вину подсудимого доказанной?" Если на этот вопрос присяжные
отвечают: "нет", то остальные вопросы могут уже не обсуждаться, ибо
подсудимый считается невиновным. Такие нормы записаны в ст.449 и ст.454
ныне
действующего Уголовно-процессуального кодекса РСФСР.
Но данный процесс - исследовательский, допускающий самые различные
новации, возможно, и не всегда удачные. Нетрудно понять, почему это
произошло. В большинстве из следовательских судов нас интересовало, прежде
всего, отношение присяжных к квалификации тех или иных действий как
преступных, поэтому вопросы доказательства этой стороны дела перед
присяжными обычно не ставились.
На данном процессе задача была иная. Спор обвинения и защиты шел именно
о доказанности умысла на преступление и уж в зависимости от этого следовало
решать вопрос о квалификации действий П.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196
и осуждены за попытку хищения путем мошенничества 350 млн. руб. на
максимальные сроки - 10 и 9 лет л.с.
Защитник Сокирко подчеркнул, что с его точки зрения О. и Л. никак не
могут считаться изтотовителями фальшивки, что они сами стали жертвой обмана
со стороны "крупного потребителя из Ингушетии", который и передал О.
подложный чек "Россия". Подсудимые же делали все открыто. Например, Л.
советовалась с коллегами по банку, как следует оформлять эти документы, оба
они ожидали подтверждения истинности чека в РКЦ, на котором и лежала
ответственность. Следствие же предпочло не искать настоящих преступников, а
сделать виновников из самих обманутых.
Вопрос присяжным: Виновны ли О. и Л. в хищении?
Вердикт: Не виновны - 8 голосами против 2.
Почти все присяжные сетовали на плохое следствие и массу непонятного в
деле. Большинство их на этом основании решило считать подсудимых
невиновными, но два человека все же склонились к осудительному вердикту,
как
бы преодолев принцип "презумпции невиновности". Возможно, что подобно им
поступили и официальные обвинители и судьи, определившие О. и Л.
максимальные сроки наказаний.
Общий же итог этого ОСП зафикисировал очевидное противоречие приговоров
по авизовочным делам совести подавляющего большинства присяжных.
Дело обналичивателя П.
(ИСП 13.10.1996 г.)
В приложении 2.1. помещена полная стенограмма этого процесса (за
небольшими изъятиями непринципиального характера), что дает читателю
возможность провести собственный анализ и тем самым помочь и автору в
уяснении того, что, говоря языком юристов, "не охватывается сегодня его
сознанием". Пусть эти надежды невелики, но, по крайней мере публикацией
этой
стенограммы я даю себе шанс. Читателя последующего текста я прошу
предварительно ознакомиться с фабулой дела и прениями сторон по
стенограмме.
Организаторы данного ИСП вольно или невольно, но поставили присяжных в
условия жесткого эксперимента. Выделив из реального уголовного дела один
эпизод, обвинение предложило присяжным осудить подсудимого, дав минимум
информации, да и та была довольно условной практически без доказательств,
лишь на основании самого задекларированного факта обналичивания П. к
похищенным средствам и "внутренней убежденности" обвинителя.
Как признал судья-исследователь в беседе с присяжными уже после
окончания процесса: "В нормальной правовой системе недоказанная виновность
означает доказанную невиновность", а так называемое "объективное вменение
недопустимо для цивилизованного правового общества, потому что человек
может
отвечать только за те действия, в которых он отдает себе отчет".
Такое пояснение для вопрошающих присяжных были почти шоковым, потому
что перед этим на самом процессе именно судья высоко оценил обвинение П.,
построенное "на объективном вменении", и потому все без исключения
присяжные
согласились с ним и на вопрос о виновности ответили "да".
Тем не менее, я считаю, что "эксперимент" дал интересные результаты.
Обвинение и защита в этом процессе отстаивали перед присяжными две
противоположные позиции:
- предприниматель П., согласившийся предоставить счет своей фирмы для
транзита крупных средств, добытых из ЦБ РФ с помощью фальшивого авизо за
коммерческий процент, есть участник организованной преступной группы
мошенников, хотя прямых доказательств его осведомленности о преступном
источнике этих средств не добыто,
- предприниматель П. не знал и не мог знать о преступном характере
перечисляемых через его фирму денег, он считал, что занимается операциями
типа обналичивания, и получил за услугу хороший коммерческий процент.
Доказательств иного не добыто, поэтому П. не виновен полностью.
Однако не нашлось ни одного присяжного, который бы согласился с одной
из крайних позиций. Они отвергли доводы и обвинителя, и защитника.
И потому можно считать, что стороны потерпели поражение.
Вопросы присяжным:
1.Виновен ли П. в хищении организованной группой?
2.Если нет, то виновен ли он в пособничестве хищению?
3.Если нет, то виновен ли он в укрывательстве преступления?
4. Если П. виновен, то заслуживает ли он лишения свободы?
Вердикт присяжных: Виновен в пособничестве хищению, но не заслуживает
лишения свободы.
Анализ суждений присяжных
Состав присяжных этого процесса достаточно многообразен по возрасту, но
приходится отмечать преобладание женщин, представителей интеллигентных
профессий и людей с высоким уровнем образования. Не было ни одного
представителя рабочих профессий. Можно считать, что это был суд "белых
воротничков" и домохозяек.
Их ответы распределились следующим образом:
по характеру вины: 9 присяжных признали вину П. в пособничестве
хищению, а 4 признали вину только в укрывательстве,
по характеру наказания: 7 признали П. не заслуживающим лишения свободы,
6 согласны с лишением его свободы.
Однако внимательное прочтение суждений ряда присяжных выявляет, что
очень многие из них понимали, что вина подсудимого (т.е. умысел его на
преступление) не доказана, но тем не менее признали его виновным. Об этом
определенно говорили 5 присяжных: "Вина его не доказана" (в гласном
обсуждении или на предварительных опросных листах), а одна присяжная
сказала: "Он только догадывался, что тут махинация, но какая?"
Другие же (я насчитал 4 определенных высказывания) говорили, что ничего
доказывать и не нужно, поскольку "крупный коммерсант не мог не понимать,
что
занимается грязным делом", а значит, преступный умысел и вина подсудимого
очевидны. Иных суждений не было, и потому мы получаем странный факт: все
присяжные осудили П. за уголовное преступление, хотя понимали, что
доказательств его преступного умысла нет.
Такой удивительный результат в принципе кажется невозможным для
обычного суда, где один из первых и главных вопросов к судьям и присяжным:
"Считаете ли вы вину подсудимого доказанной?" Если на этот вопрос присяжные
отвечают: "нет", то остальные вопросы могут уже не обсуждаться, ибо
подсудимый считается невиновным. Такие нормы записаны в ст.449 и ст.454
ныне
действующего Уголовно-процессуального кодекса РСФСР.
Но данный процесс - исследовательский, допускающий самые различные
новации, возможно, и не всегда удачные. Нетрудно понять, почему это
произошло. В большинстве из следовательских судов нас интересовало, прежде
всего, отношение присяжных к квалификации тех или иных действий как
преступных, поэтому вопросы доказательства этой стороны дела перед
присяжными обычно не ставились.
На данном процессе задача была иная. Спор обвинения и защиты шел именно
о доказанности умысла на преступление и уж в зависимости от этого следовало
решать вопрос о квалификации действий П.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196