Куинн представлял собой мужчину пятидесяти с лишним лет, с густой бородой, неестественно худого, с порочными глазами и огромными руками. Но он был режиссер и, следовательно, привлекателен. Она видела несколько его фильмов. Странные коммерческие триллеры с щедрым вкраплением секса и жестоких сцен. Он любил разрывать женщин на части - на экране, а феминистки с наслаждением разрывали его на части - в печати. Его две последние картины почти не дали сборов. Некогда он имел репутацию «молодого модного режиссера». Теперь он просто притаился перед очередным хитом. Киностудии не проявляли к нему интереса, поэтому, когда старый приятель Райдер Вилер предложил ему снять фильм, финансируемый «группой инвесторов», он согласился не раздумывая. Какое ему дело, откуда взялись деньги?
Райдер сразу же предупредил его: «Держись подальше от подружки Боннатти. Не надо трахать наемную рабочую силу».
Но Куинн терпеть не мог, когда ему указывали, что делать.
Они вывалились от «Чейзена» незадолго до полуночи. Витос уселся в лимузин вместе со своим менеджером и вежливо пожелал Иден и Куинну спокойной ночи.
- Ничтожество! - пробормотал Куинн, глядя вслед удаляющемуся по бульвару Беверли лимузину.
- Он тебе не нравится? - спросила Иден.
- А что тут любить или не любить? Он пустой, как выпитая бутылка.
Она побарабанила длинными ногтями по своей маленькой золотой сумочке в ожидании приглашения. Иден уже решила, что скажет «да».
- А где твоя машина? - поинтересовался он.
- Неужели не помнишь? Мы отправили водителя домой.
- Ты отправила водителя домой.
Швейцар подал черный «порше» Куинна.
- Ты подвезешь меня? - спросила она быстро.
- Еще как, крошка.
Он жил на Голливудских холмах, в Лаурел Кэньон. Черный дом среди буйной растительности.
Он выпил «Чивас регал» прямо из бутылки, сорвал с себя одежду, потребовал, чтобы она разделась очень медленно, и у него ничего не получилось.
Он предложил альтернативу - черный вибратор, последнее слово техники, любовно хранившийся в черном кожаном футляре. И еще общество своей подружки, что спала наверху.
- Без меня, - заявила оскорбленная Иден и вызвала такси.
Когда она уходила, он уже вовсю храпел на кушетке.
Иден не понимала, почему предпочла его Витосу.
Дома Зеко ждал ее возвращения.
- Босс тебе хвост накрутит, - сразу же начал каркать он, потирая свою лысую голову.
- Только в том случае, если ты ему расскажешь, - отрезала она. - А если ты ему расскажешь, придется и мне пожаловаться, что ты подглядываешь за мной в ванной из-за кустов и что ты при этом делаешь.
Угроза сработала. Зеко промолчал.
Когда Сантино явился на следующий день, Иден поведала ему, что осталась у «Чейзена» до конца обеда.
- Почему? - прорычал он,и мускул на его щеке начал подергиваться. - Я ведь что тебе говорил?
- Но я хотела как лучше, - ответила она спокойно, думая про себя, что, если сукин сын не прояснит ситуацию с фильмом в самом ближайшем будущем, она его бросит. - Если бы я тоже ушла, это выглядело бы некрасиво. Как будто нам на них наплевать.
Сантино злобно вытаращил глаза.
- Когда я тебе что-то приказываю, ты делай то, что приказано, ясно? Ты что о себе воображаешь, что ты мой партнер, что ли?
- Куинн Лич рассказал мне, что сценарий переписывали и что фильм теперь называется «Певец», - проговорила она сквозь плотно сжатые губы.
- Рассказал, да?
- Да.
- Ублюдок недоделанный. Много болтает.
- А почему ты мне ничего не говорил? - она с упреком взглянула на него.
- Я что, должен тебе сообщать о всех пустяках?
- Переделку сценария и новое название трудно отнести к разряду пустяков.
Сантино прошелся взад и вперед по комнате.
- Дура набитая, - плюнул он. - Когда мне захочется, чтобы меня пилили, я могу пойти домой. Сюда я прихожу отдыхать.
Иден не знала точно, как далеко она может зайти. Но она застала его врасплох, так почему бы не попробовать дожать до конца?
- Я хочу увидеть новый сценарий, - продолжала настаивать она. - Я хочу узнать, что случилось с моей ролью. Ты обещал, что это мой фильм, мой дебют. А Куинн Лич даже не знает, что главная женская роль предназначена мне.
Его первый удар пришелся ей по щеке.
- Ах ты, ско... - начала она.
Второй удар сбил ее с ног.
- Я тебе покажу, как приказывать мне, - прорычал он. - Я тебе вчера что сказал: уносить свою жопу оттуда. Но нет, ты не могла. Тебе надо было остаться и лезть со своими идиотскими вопросами. Выставила меня каким-то глупым бараном, которым вертит его девчонка. Только попробуй еще раз меня не послушать, и ты вылетишь отсюда как пробка.
Она заплакала, скорее от обиды и злости, нежели от боли.
- Может быть, я этого и хочу, - всхлипывала она. - Убраться от тебя подальше.
Он смерил ее презрительным взглядом маленьких злобных глазок.
- Когда я буду готов, - медленно произнес он. - Только когда я буду готов.
ГЛАВА 77
Димитрий решил устроить празднество. Большое. Лаки не знала, имело ли тут место чувство вины, но он твердо намеревался отметить ее день рождения с размахом. Она пришла к выводу, что делать нечего и придется смириться, а затем она уедет. Джино уже организовал телеграмму, которая скоро вызовет его в Нью-Йорк на деловую встречу.
- Ты поедешь со мной, - сообщил он Лаки. - Можешь сказать, что нам предстоит встретиться с адвокатами по лас-вегасским делам.
Она хотела уехать. И раньше-то ей приходилось здесь несладко, а теперь, когда с появлением Ленни все еще больше усложнилось, на яхте стало совсем невыносимо. Почему все так сложно? Почему при первом взгляде на Ленни ей начинало казаться, что у нее растут крылья, а всего лишь через пять минут она смотрела на него чуть ли не с ненавистью? Она не понимала, что происходит. Ленни Голден не в ее вкусе. Между ними нет ничего, кроме секса. И все же...
Она думала о Марко. Они провели вместе одну великолепную, незабываемую ночь. Затем его застрелили. Лаки не хотела снова испытать такое разрывающее сердце чувство утраты и отчаяния.
И вообще, Ленни принадлежал Олимпии. Пышнотелой, вздорной Олимпии, которая обращалась с Лаки так, как будто та была очередной подружкой Димитрия, а не его женой. Лаки попыталась поговорить с ней наедине. Олимпия отмахнулась от нее, едко бросив:
- А что бы ты испытывала, если бы я спала с твоим отцом?
Лаки пришлось признать, что такая мысль показалась ей отвратительной.
От ее внимания не ускользнуло, что Олимпия при первой возможности начинала отчаянно флиртовать с Джино. Лаки пришлось делать вид, что она ничего не замечает.
Яхта снялась с якоря и отправилась в Канны, где и должно было состояться торжество. Лаки загорала около бассейна и смотрела, как Чичи учит Роберто плавать. Бриджит все время норовила прыгнуть в воду и брызгами залить его лицо. Чичи предложила ей играть подальше от ребенка, на что та ответила потоками оскорблений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168