Он женат на Олимпии - уже достаточная причина, чтобы держаться от него подальше. Но он к тому же и не просто минутное увлечение. У нее было чувство, что он - именно тот человек, который может заставить ее забыть Марко...
И что, если действительно заставит?
Нет, спасибо. Она больше не желала испытывать подобных переживаний. Они несли с собой слишком много боли. Лучшее, что она могла сделать - это забыть Ленни Голдена. Именно так она и собирается поступить.
Через три часа она явилась в «Пьер». В последний раз Лаки навестила Джино в его любимом номере нью-йоркского отеля в тот вечер, когда ее брат Дарио погиб на улице от пули неумолимого убийцы.
В лифте мужчина в темно-сером костюме поинтересовался, не манекенщица ли она. Лаки смерила его долгим холодным взглядом.
- Нет, - медленно процедила она. - А вы?
Он смешался: Ему было пятьдесят два года, и его дети уже подросли. Как у нее хватило наглости спросить, не манекенщик ли он? Ну и нахальная девица. Он вышел на четвертом этаже, больше не произнеся ни слова.
Джино обнял ее и подмигнул.
- Как в добрые старые времена, а? - Он ухмыльнулся. - Посмотри, кто у меня есть для тебя?
- Дядя Коста! - радостно воскликнула Лаки. - Что ты здесь делаешь?
Они обнялись, и Коста объяснил, каким настойчивым бывает порой Джино.
- Поездка в большой город - не такая уж плохая идея, - признался он. - И как я мог устоять перед возможностью увидеться с тобой.
Она засмеялась счастливым смехом.
- Дядя Коста, ты просто замечательный сюрприз!
Но сюрпризы еще не кончились. Джино решил устроить для старых друзей обед в итальянском семейном ресторане в Куинсе. Присутствовали Альдо и Барбара Динунцио - она маленькая и хрупкая, а он жирный и благодушный, как обленившийся кот. Еще их взрослые дети с супругами, плюс целый выводок внучат. Другие шестнадцать человек гостей сидели вокруг стола, пили дешевое красное вино, отдавали должное восхитительной пицце, за приготовлением которой Барбара лично присмотрела на кухне (ресторан принадлежал ее кузену), и завершили пир «спумони», любимым мороженым Джино.
Лаки уже много лет не видела никого из приглашенных.
Джино тоже, и за столом царило дружелюбие и веселье.
- Я очень хочу, чтобы вы увидели моего сына Роберто, - гордо объявила Лаки Барбаре. - Он великолепен, восемнадцати месяцев от роду и просто великолепен! Вот сами посмотрите!
Старая женщина, знавшая и любившая мать Лаки, крепко пожала ее руку.
- Как жаль, что здесь нет Марии, - печально проговорила она. - Она была такая красавица. И такая добрая. Нам всем так ее не хватает.
- Эй! - воскликнул Джино, заметив тень, набежавшую на лицо Лаки. - Мы сейчас разговариваем о настоящем, а не о прошлом. Стоит вам взглянуть на Роберто, и вы поймете, что он истинный Сантанджело. Он похож на меня как две капли воды.
Лаки прогнала прочь грустные воспоминания и улыбнулась. Ей нравилось, когда отец хвастался Роберто.
- у него мои глаза, мои волосы, - не унимался Джино. - Верно, Лаки? Верно, дочурка?
Она дотронулась кончиками пальцев до брошки в форме пантеры, которую он подарил ей. Со дня своего рождения она постоянно ее носила, в то время как бриллианты Димитрия пылились в сейфе.
- Да, папа, - нежно сказала Лаки. - Твоя точная копия.
Позже, по дороге в отель, Джино предложил:
- Хочешь подняться ко мне? Пропустим по рюмочке на ночь.
Лаки с радостью согласилась.
После того как Коста ушел к себе, отец и дочь заказали бренди и уселись на уютном диване в гостиной номера Джино.
- Здорово все прошло, - заметил Джино. - Надо почаще вот так собираться.
Лаки кивнула в знак согласия и несмело прикоснулась к его руке.
- Знаешь, когда Барбара заговорила о Марии,.. о маме... - она запнулась, не в силах справиться с нахлынувшими чувствами.
Джино понял.
- Мы никогда об этом не говорили, верно, дочь?
Она покачала головой и шепнула:
- Никогда.
Он встал и подошел к окну. Потом повернулся и посмотрел на нее.
- Твоя мать была самой доброй и самой красивой женщиной на свете, - сказал он хрипло. - Она любила тебя, и меня, и твоего брата. Она всех нас слишком сильно любила. Когда они убили Марию, они вырвали мне сердце. Ты понимаешь, дочурка?
Так вот оно, объяснение Джино, почему он долгие годы избегал своих детей. Перепоручил их нянюшкам, гувернанткам и учителям пансионатов. Он решил, что если его любовь убивает, то, чтобы не потерять их, надо давать им поменьше любви.
Как он ошибался!
Но теперь его ошибка - в прошлом.
Лаки встала с дивана, подошла к отцу и крепко обняла его.
- Расскажи мне о маме. Я хочу знать все. Пожалуйста. Сделай ее снова частью моей жизни.
Джино не пришлось просить дважды. Долгие годы он держал под спудом свои чувства, и как хотелось ему наконец-то поговорить о Марии и о самом счастливом времени своей жизни.
Часы летели незаметно, и Лаки вышла из отеля уже на рассвете. У нее слегка кружилась голова, но она чувствовала себя такой счастливой. С пятилетнего возраста она не знала матери. И теперь мать снова вернулась к ней. Джино поделился с ней бесценными воспоминаниями. Марии нет больше, но они навсегда сохранят память о ней.
- С возвращением в Город ангелов, - торжественно произнесла Джесс. Она встретила Ленни в аэропорту с лимузином и представителем туристического агентства, который провел Ленин через таможню, как будто той и не существовало.
- Здорово быть звездой, а? - спросила она, когда они устроились на заднем сиденье лимузина. - Ну и как поездка? Нормально?
- Кажется, я влюбился, - заявил он и взял сладкую булочку и стакан апельсинового сока, лимузин был хорошо оборудованный.
- Гм-м... - небрежно бросила Джесс. - Естественная реакция на прелести медового месяца.
- Да не в Олимпию, балда.
- А, понимаю. Так, значит, ты не любишь свою жену, и следовательно, я - балда. Что еще скажете новенького, мистер Очарование?
Он полез за сигаретой и обезоруживающе ухмыльнулся.
- Не сердись на меня. Мне нужны утешение и совет.
- Которого ты не послушаешь.
- Как хорошо ты меня знаешь. - Он наклонился и включил встроенный телевизор. - Ты можешь мне не верить, но я встретил ту единственную женщину, с которой хотел бы провести всю оставшуюся жизнь.
- Только не говори мне, что Иден проникла на яхту и увела тебя прямо из-под хорошенького носика греческой принцессы.
- Иден! - презрительно засмеялся он. - Кто такая Иден?
Джесс вздохнула.
- Твоя любовь навек. Не припоминаешь?
- Разве я тебе не говорил? Я на пороге новой жизни.
- С греческой принцессой или без? - Она выдержала многозначительную паузу. - Ее-то ты помнишь? Ну та, на которой ты женился.
- А можно аннулировать брак? - с надеждой в голосе поинтересовался Ленин.
- Ты спал с ней?
- Ну конечно.
- Тогда, если только она не заявит обратное, у тебя нет ни малейших шансов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
И что, если действительно заставит?
Нет, спасибо. Она больше не желала испытывать подобных переживаний. Они несли с собой слишком много боли. Лучшее, что она могла сделать - это забыть Ленни Голдена. Именно так она и собирается поступить.
Через три часа она явилась в «Пьер». В последний раз Лаки навестила Джино в его любимом номере нью-йоркского отеля в тот вечер, когда ее брат Дарио погиб на улице от пули неумолимого убийцы.
В лифте мужчина в темно-сером костюме поинтересовался, не манекенщица ли она. Лаки смерила его долгим холодным взглядом.
- Нет, - медленно процедила она. - А вы?
Он смешался: Ему было пятьдесят два года, и его дети уже подросли. Как у нее хватило наглости спросить, не манекенщик ли он? Ну и нахальная девица. Он вышел на четвертом этаже, больше не произнеся ни слова.
Джино обнял ее и подмигнул.
- Как в добрые старые времена, а? - Он ухмыльнулся. - Посмотри, кто у меня есть для тебя?
- Дядя Коста! - радостно воскликнула Лаки. - Что ты здесь делаешь?
Они обнялись, и Коста объяснил, каким настойчивым бывает порой Джино.
- Поездка в большой город - не такая уж плохая идея, - признался он. - И как я мог устоять перед возможностью увидеться с тобой.
Она засмеялась счастливым смехом.
- Дядя Коста, ты просто замечательный сюрприз!
Но сюрпризы еще не кончились. Джино решил устроить для старых друзей обед в итальянском семейном ресторане в Куинсе. Присутствовали Альдо и Барбара Динунцио - она маленькая и хрупкая, а он жирный и благодушный, как обленившийся кот. Еще их взрослые дети с супругами, плюс целый выводок внучат. Другие шестнадцать человек гостей сидели вокруг стола, пили дешевое красное вино, отдавали должное восхитительной пицце, за приготовлением которой Барбара лично присмотрела на кухне (ресторан принадлежал ее кузену), и завершили пир «спумони», любимым мороженым Джино.
Лаки уже много лет не видела никого из приглашенных.
Джино тоже, и за столом царило дружелюбие и веселье.
- Я очень хочу, чтобы вы увидели моего сына Роберто, - гордо объявила Лаки Барбаре. - Он великолепен, восемнадцати месяцев от роду и просто великолепен! Вот сами посмотрите!
Старая женщина, знавшая и любившая мать Лаки, крепко пожала ее руку.
- Как жаль, что здесь нет Марии, - печально проговорила она. - Она была такая красавица. И такая добрая. Нам всем так ее не хватает.
- Эй! - воскликнул Джино, заметив тень, набежавшую на лицо Лаки. - Мы сейчас разговариваем о настоящем, а не о прошлом. Стоит вам взглянуть на Роберто, и вы поймете, что он истинный Сантанджело. Он похож на меня как две капли воды.
Лаки прогнала прочь грустные воспоминания и улыбнулась. Ей нравилось, когда отец хвастался Роберто.
- у него мои глаза, мои волосы, - не унимался Джино. - Верно, Лаки? Верно, дочурка?
Она дотронулась кончиками пальцев до брошки в форме пантеры, которую он подарил ей. Со дня своего рождения она постоянно ее носила, в то время как бриллианты Димитрия пылились в сейфе.
- Да, папа, - нежно сказала Лаки. - Твоя точная копия.
Позже, по дороге в отель, Джино предложил:
- Хочешь подняться ко мне? Пропустим по рюмочке на ночь.
Лаки с радостью согласилась.
После того как Коста ушел к себе, отец и дочь заказали бренди и уселись на уютном диване в гостиной номера Джино.
- Здорово все прошло, - заметил Джино. - Надо почаще вот так собираться.
Лаки кивнула в знак согласия и несмело прикоснулась к его руке.
- Знаешь, когда Барбара заговорила о Марии,.. о маме... - она запнулась, не в силах справиться с нахлынувшими чувствами.
Джино понял.
- Мы никогда об этом не говорили, верно, дочь?
Она покачала головой и шепнула:
- Никогда.
Он встал и подошел к окну. Потом повернулся и посмотрел на нее.
- Твоя мать была самой доброй и самой красивой женщиной на свете, - сказал он хрипло. - Она любила тебя, и меня, и твоего брата. Она всех нас слишком сильно любила. Когда они убили Марию, они вырвали мне сердце. Ты понимаешь, дочурка?
Так вот оно, объяснение Джино, почему он долгие годы избегал своих детей. Перепоручил их нянюшкам, гувернанткам и учителям пансионатов. Он решил, что если его любовь убивает, то, чтобы не потерять их, надо давать им поменьше любви.
Как он ошибался!
Но теперь его ошибка - в прошлом.
Лаки встала с дивана, подошла к отцу и крепко обняла его.
- Расскажи мне о маме. Я хочу знать все. Пожалуйста. Сделай ее снова частью моей жизни.
Джино не пришлось просить дважды. Долгие годы он держал под спудом свои чувства, и как хотелось ему наконец-то поговорить о Марии и о самом счастливом времени своей жизни.
Часы летели незаметно, и Лаки вышла из отеля уже на рассвете. У нее слегка кружилась голова, но она чувствовала себя такой счастливой. С пятилетнего возраста она не знала матери. И теперь мать снова вернулась к ней. Джино поделился с ней бесценными воспоминаниями. Марии нет больше, но они навсегда сохранят память о ней.
- С возвращением в Город ангелов, - торжественно произнесла Джесс. Она встретила Ленни в аэропорту с лимузином и представителем туристического агентства, который провел Ленин через таможню, как будто той и не существовало.
- Здорово быть звездой, а? - спросила она, когда они устроились на заднем сиденье лимузина. - Ну и как поездка? Нормально?
- Кажется, я влюбился, - заявил он и взял сладкую булочку и стакан апельсинового сока, лимузин был хорошо оборудованный.
- Гм-м... - небрежно бросила Джесс. - Естественная реакция на прелести медового месяца.
- Да не в Олимпию, балда.
- А, понимаю. Так, значит, ты не любишь свою жену, и следовательно, я - балда. Что еще скажете новенького, мистер Очарование?
Он полез за сигаретой и обезоруживающе ухмыльнулся.
- Не сердись на меня. Мне нужны утешение и совет.
- Которого ты не послушаешь.
- Как хорошо ты меня знаешь. - Он наклонился и включил встроенный телевизор. - Ты можешь мне не верить, но я встретил ту единственную женщину, с которой хотел бы провести всю оставшуюся жизнь.
- Только не говори мне, что Иден проникла на яхту и увела тебя прямо из-под хорошенького носика греческой принцессы.
- Иден! - презрительно засмеялся он. - Кто такая Иден?
Джесс вздохнула.
- Твоя любовь навек. Не припоминаешь?
- Разве я тебе не говорил? Я на пороге новой жизни.
- С греческой принцессой или без? - Она выдержала многозначительную паузу. - Ее-то ты помнишь? Ну та, на которой ты женился.
- А можно аннулировать брак? - с надеждой в голосе поинтересовался Ленин.
- Ты спал с ней?
- Ну конечно.
- Тогда, если только она не заявит обратное, у тебя нет ни малейших шансов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168