Договорились?
Встреча с близняшками огорчила Ленни. Ему очень не понравилась произошедшая с ними перемена. Раньше они были настоящими, а теперь превратились в подобие надувных кукол, вроде тех, какими торгуют в порномагазинчиках вокруг Таймс-сквер. Многие нью-йоркцы отзывались о Лос-Анджелесе свысока, как об удивительной стране, полной траханья, жаркого солнца, извращений и греха.
А раз так, что же в этом плохого?
Очень много. Если больше нет ничего. А судя по Суне и Ширли, больше ничего и не было.
Он перекусил яичницей и кофе и в третий раз попробовал дозвониться до Алисы. После второго гудка она взяла трубку.
С придыханием:
- Хай, говорит Алиса Голден. Чем могу служить?
- Напрашиваешься на пошлость, - сказал он.
- Ленни, дорогой! В чем дело? Что-нибудь случилось?
Вот, пожалуйста, все их отношения как на ладони. Уютная болтовня мамочки и сыночка - вовсе не для Алисы. Она переходила прямо к делу.
- Я в Лос-Анджелесе. Ничего не случилось.
- Почему в Лос-Анджелесе?
Послышалась ли ему нотка тревоги в ее голосе? Алиса старалась не вспоминать, что у нее есть тридцатилетний сын, а то она начинала чувствовать себя такой древней.
Он выудил из нагрудного кармана рубашки сигарету, закурил.
- Я выступал в Лас-Вегасе и решил заскочить.
В панике:
- Ко мне?
- Нет. В Лос-Анджелес.
Действительно, с какой стати к ней? Она всего-навсего его мать.
- Как мило.
- Да. Я подумал, что, может быть, осяду здесь на какое-то время.
- Конечно, дорогой, у нас хорошее место.
- Еще я подумал, что могу как-нибудь заехать к тебе в гости.
Долгая пауза. О, как приятно, когда тебе так рады!
Он сжалился:
- Если это, конечно, удобно.
- Дорогой! Ты все так прекрасно понимаешь, - облегченно вздохнула она. - Как раз сейчас у меня появился новый друг. Он думает, что мне сорок лет. Я не хочу его удивлять. По крайней мере, пока что.
- А когда?
- Что когда?
- Когда ты его удивишь?
Заливистый смех.
- Надеюсь, никогда. Он прелесть.
- Я рад, что ты счастлива.
- Безумно!
- А что стало с тем типом с фальшивой челюстью?
- Ну, дорогой, нашел что вспоминать.
- Я еще позвоню как-нибудь.
- Если подойдет мужчина - повесь трубку.
- Само собой.
- Ты такой хороший мальчик. И такой талантливый.
В ней все-таки проснулась совесть. Может, ей следует в конце концов что-нибудь ему предложить. Ведь, как не крути, он ее плоть и кровь, и по-своему она его любила. Она просто предпочла бы, чтобы он выглядел помоложе.
- Помнишь мою подружку по прозвищу Лучик? - спросила она и продолжала, не дожидаясь подтверждения: - Так вот, она вышла замуж за прохиндея по имени Фокси - ну, ты его знаешь, он владелец клуба на бульваре Голливуд. Возможно, им понадобится занятный парень вроде тебя. В разговоре сошлись на отца - она всегда на него поглядывала. Не удивлюсь, если он потягивал ее, стоило мне отвернуться. - Алиса весело рассмеялась. - Чего глаз не видит, о том душа не болит. Да что там. Ты думаешь, я сама плохо время проводила? Ленни, все мужчины Лас-Вегаса бегали за мной. Все без исключения! - Последовала задумчивая пауза. - Конечно, когда я была на вершине карьеры. Никто так не умел играть лентами, как я.
Все это он слышал уже тысячу раз. Тростинка Алиса. Кумир Лас-Вегаса. И Джек Голден. Что за комик!
Она никогда не называла сына комиком. Она звала его «занятным парнем». По ее мнению, он вообще непонятно что делал. Просто стоит на сцене и рассуждает о жизни. Когда она впервые увидела его выступление в одном из клубов Нью-Йорка, то испытала настоящее потрясение.
- Ты говоришь такие слова? На сцене?! И тебе сходит с рук? Твой отец никогда не ругался на сцене. Он мог уморить всех, не произнеся ни слова.
Твой отец то, твой отец се. Послушать Алису, так у Джека Голдена и задница светила ярче солнца. И, если опять-таки послушать Алису, Ленни никогда в жизни не сможет даже приблизиться к сияющим вершинам, что покорились его отцу.
Дерьмо.
Он дал ей выболтаться - она любила пускаться в воспоминания. А когда Ленни попрощался, даже не спросила, когда он собирается позвонить снова. Впрочем, и неудивительно. Алиса есть Алиса. В ее тщательно оберегаемом теле не оставалось места для материнских чувств.
Покинуть родной дом в семнадцать лет и уехать в Нью-Йорк оказалось проще простого. Мать сама принесла ему билет на автобус, дала пятьсот долларов и чмокнула в щечку.
- В добрый путь, Ленни, дорогой, - напутствовала она его, в глубине души довольная, что избавляется от забот по воспитанию сына.
И он отправился в путь, несмотря на то что отец все-таки предпринял робкую попытку убедить его остаться. Бедняга Джек Голден. Алиса крутила им, как хотела. Он умер через шесть месяцев после отъезда Ленни. Алиса не позаботилась сообщить сыну, и он узнал об этом лишь через два месяца после похорон.
- Я никак не могла тебя найти, - жалко оправдывалась она.
Не так уж она и старалась. Ленни послал ей три открытки, указав и свой телефон, и адрес. Она утверждала, что не получала их.
А теперь он приехал в Лос-Анджелес - и ухом не повела. А сам-то он на кой черт звонил?
«Помнишь мою подружку по прозвищу Лучик?» - мимоходом сказала мать. Помнил ли он ее? Да разве он когда-нибудь ее забывал? Самая красивая стриптизерка в Лас-Вегасе. Алиса Голден рядом с ней выглядела коровой.
И Джек Голден потягивал ее? В самом деле? Джек Голден. Его отец. Потягивал прекрасную Радугу?
Ленни верилось с трудом, но ведь Алиса сказала...
Как жаль, что Джек умер. Неплохой у них мог бы получиться разговорчик. «Слушай, па, у тебя было что-нибудь с Лучиком?» - «Ну, сынок, если честно, то было. А ты хотел что-то спросить?» - «Да. Расскажи мне о ее грудях, о ее лоне, о ее коже. Расскажи мне обо всем, папа, потому что по сто раз на дню я кончал только от мысли о ней!»
Ему исполнилось двенадцать лет, и они гуляли с Джесс. Им удалось пробраться за кулисы стриптиз-клуба «Горячий Банан» и подсмотреть представление. Когда на сцену вышла Лучик, он едва не потерял сознание.
Тетя Лучик. Она несколько раз приходила в их дом, вместе с Алисой ходила по магазинам. Тетя Лучик с объемом груди сто десять сантиметров, с чудесной улыбкой и водопадом рыжих волос. Тетя Лучик, едва прикрытая крошечными оранжевыми лоскутками ткани, которые открывали больше, чем скрывали, в черных узорчатых чулках, туфлях на длинном и тонком каблуке и в длинной горжетке из перьев.
Когда тетя Лучик сняла с себя все это, он кончил прямо в штаны.
- Да ты что? - воскликнула с отвращением Джесс и потом не разговаривала с ним целую неделю.
С тех пор, стоило тете Лучику прийти к ним в гости, Ленин обязательно оказывался где-нибудь поблизости. Как-то раз он застал ее в туалете внизу. Она сидела на унитазе с трусиками из черного шелка (он до сих пор помнил, и еще как помнил) на щиколотках. Она и бровью не повела!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
Встреча с близняшками огорчила Ленни. Ему очень не понравилась произошедшая с ними перемена. Раньше они были настоящими, а теперь превратились в подобие надувных кукол, вроде тех, какими торгуют в порномагазинчиках вокруг Таймс-сквер. Многие нью-йоркцы отзывались о Лос-Анджелесе свысока, как об удивительной стране, полной траханья, жаркого солнца, извращений и греха.
А раз так, что же в этом плохого?
Очень много. Если больше нет ничего. А судя по Суне и Ширли, больше ничего и не было.
Он перекусил яичницей и кофе и в третий раз попробовал дозвониться до Алисы. После второго гудка она взяла трубку.
С придыханием:
- Хай, говорит Алиса Голден. Чем могу служить?
- Напрашиваешься на пошлость, - сказал он.
- Ленни, дорогой! В чем дело? Что-нибудь случилось?
Вот, пожалуйста, все их отношения как на ладони. Уютная болтовня мамочки и сыночка - вовсе не для Алисы. Она переходила прямо к делу.
- Я в Лос-Анджелесе. Ничего не случилось.
- Почему в Лос-Анджелесе?
Послышалась ли ему нотка тревоги в ее голосе? Алиса старалась не вспоминать, что у нее есть тридцатилетний сын, а то она начинала чувствовать себя такой древней.
Он выудил из нагрудного кармана рубашки сигарету, закурил.
- Я выступал в Лас-Вегасе и решил заскочить.
В панике:
- Ко мне?
- Нет. В Лос-Анджелес.
Действительно, с какой стати к ней? Она всего-навсего его мать.
- Как мило.
- Да. Я подумал, что, может быть, осяду здесь на какое-то время.
- Конечно, дорогой, у нас хорошее место.
- Еще я подумал, что могу как-нибудь заехать к тебе в гости.
Долгая пауза. О, как приятно, когда тебе так рады!
Он сжалился:
- Если это, конечно, удобно.
- Дорогой! Ты все так прекрасно понимаешь, - облегченно вздохнула она. - Как раз сейчас у меня появился новый друг. Он думает, что мне сорок лет. Я не хочу его удивлять. По крайней мере, пока что.
- А когда?
- Что когда?
- Когда ты его удивишь?
Заливистый смех.
- Надеюсь, никогда. Он прелесть.
- Я рад, что ты счастлива.
- Безумно!
- А что стало с тем типом с фальшивой челюстью?
- Ну, дорогой, нашел что вспоминать.
- Я еще позвоню как-нибудь.
- Если подойдет мужчина - повесь трубку.
- Само собой.
- Ты такой хороший мальчик. И такой талантливый.
В ней все-таки проснулась совесть. Может, ей следует в конце концов что-нибудь ему предложить. Ведь, как не крути, он ее плоть и кровь, и по-своему она его любила. Она просто предпочла бы, чтобы он выглядел помоложе.
- Помнишь мою подружку по прозвищу Лучик? - спросила она и продолжала, не дожидаясь подтверждения: - Так вот, она вышла замуж за прохиндея по имени Фокси - ну, ты его знаешь, он владелец клуба на бульваре Голливуд. Возможно, им понадобится занятный парень вроде тебя. В разговоре сошлись на отца - она всегда на него поглядывала. Не удивлюсь, если он потягивал ее, стоило мне отвернуться. - Алиса весело рассмеялась. - Чего глаз не видит, о том душа не болит. Да что там. Ты думаешь, я сама плохо время проводила? Ленни, все мужчины Лас-Вегаса бегали за мной. Все без исключения! - Последовала задумчивая пауза. - Конечно, когда я была на вершине карьеры. Никто так не умел играть лентами, как я.
Все это он слышал уже тысячу раз. Тростинка Алиса. Кумир Лас-Вегаса. И Джек Голден. Что за комик!
Она никогда не называла сына комиком. Она звала его «занятным парнем». По ее мнению, он вообще непонятно что делал. Просто стоит на сцене и рассуждает о жизни. Когда она впервые увидела его выступление в одном из клубов Нью-Йорка, то испытала настоящее потрясение.
- Ты говоришь такие слова? На сцене?! И тебе сходит с рук? Твой отец никогда не ругался на сцене. Он мог уморить всех, не произнеся ни слова.
Твой отец то, твой отец се. Послушать Алису, так у Джека Голдена и задница светила ярче солнца. И, если опять-таки послушать Алису, Ленни никогда в жизни не сможет даже приблизиться к сияющим вершинам, что покорились его отцу.
Дерьмо.
Он дал ей выболтаться - она любила пускаться в воспоминания. А когда Ленни попрощался, даже не спросила, когда он собирается позвонить снова. Впрочем, и неудивительно. Алиса есть Алиса. В ее тщательно оберегаемом теле не оставалось места для материнских чувств.
Покинуть родной дом в семнадцать лет и уехать в Нью-Йорк оказалось проще простого. Мать сама принесла ему билет на автобус, дала пятьсот долларов и чмокнула в щечку.
- В добрый путь, Ленни, дорогой, - напутствовала она его, в глубине души довольная, что избавляется от забот по воспитанию сына.
И он отправился в путь, несмотря на то что отец все-таки предпринял робкую попытку убедить его остаться. Бедняга Джек Голден. Алиса крутила им, как хотела. Он умер через шесть месяцев после отъезда Ленни. Алиса не позаботилась сообщить сыну, и он узнал об этом лишь через два месяца после похорон.
- Я никак не могла тебя найти, - жалко оправдывалась она.
Не так уж она и старалась. Ленни послал ей три открытки, указав и свой телефон, и адрес. Она утверждала, что не получала их.
А теперь он приехал в Лос-Анджелес - и ухом не повела. А сам-то он на кой черт звонил?
«Помнишь мою подружку по прозвищу Лучик?» - мимоходом сказала мать. Помнил ли он ее? Да разве он когда-нибудь ее забывал? Самая красивая стриптизерка в Лас-Вегасе. Алиса Голден рядом с ней выглядела коровой.
И Джек Голден потягивал ее? В самом деле? Джек Голден. Его отец. Потягивал прекрасную Радугу?
Ленни верилось с трудом, но ведь Алиса сказала...
Как жаль, что Джек умер. Неплохой у них мог бы получиться разговорчик. «Слушай, па, у тебя было что-нибудь с Лучиком?» - «Ну, сынок, если честно, то было. А ты хотел что-то спросить?» - «Да. Расскажи мне о ее грудях, о ее лоне, о ее коже. Расскажи мне обо всем, папа, потому что по сто раз на дню я кончал только от мысли о ней!»
Ему исполнилось двенадцать лет, и они гуляли с Джесс. Им удалось пробраться за кулисы стриптиз-клуба «Горячий Банан» и подсмотреть представление. Когда на сцену вышла Лучик, он едва не потерял сознание.
Тетя Лучик. Она несколько раз приходила в их дом, вместе с Алисой ходила по магазинам. Тетя Лучик с объемом груди сто десять сантиметров, с чудесной улыбкой и водопадом рыжих волос. Тетя Лучик, едва прикрытая крошечными оранжевыми лоскутками ткани, которые открывали больше, чем скрывали, в черных узорчатых чулках, туфлях на длинном и тонком каблуке и в длинной горжетке из перьев.
Когда тетя Лучик сняла с себя все это, он кончил прямо в штаны.
- Да ты что? - воскликнула с отвращением Джесс и потом не разговаривала с ним целую неделю.
С тех пор, стоило тете Лучику прийти к ним в гости, Ленин обязательно оказывался где-нибудь поблизости. Как-то раз он застал ее в туалете внизу. Она сидела на унитазе с трусиками из черного шелка (он до сих пор помнил, и еще как помнил) на щиколотках. Она и бровью не повела!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168