Затем он запрется в номере и будет ждать, возможно, несколько дней, пока погода не смягчится и он не сможет организовать группу для розыска тел. Он обещал себе открыть лишь один клапан для выпуска эмоций: твердо решил избить кого-нибудь - репортера или, еще лучше, Айгерскую Пташку.
Он водил телескопом взад-вперед по темной складке возле Утюга, где перед самым наступлением темноты они разбивали лагерь. Ничего. Их штормовки покрылись льдом, они слились с обледенелой скалой.
На террасе отеля Айгерские Пташки уже выстроились в очередь возле телескопов, топая ногами для разогрева и принимая огромные кружки горячего кофе от торопливо снующих официантов. Первые же слухи о том, что на склоне ничего не видно, несказанно оживили туристов. Жаждущие сенсации и готовые проявить бездны человечности и сострадания, Айгерские Курочки кудахтали друг дружке, как это все ужасно и какие дурные предчувствия появились у них уже ночью. Одна из болтушек, с которыми развлекался Андерль, внезапно разрыдалась и убежала в отель, отказываясь от утешений подруг. Когда же ей поверили на слово и оставили в одиночестве, она быстренько нашла в себе силы вернуться на террасу, хоть и с красными глазами, но исполненная отваги.
Айгерские Петушки со значением кивали друг другу и говорили, что все это предвидели. Если бы у кого-нибудь хватило ума спросить у них совета, они сказали бы, что погода уж больно нехороша и переменчива.
Надежно укутанные и сопровождаемые услужливым эскортом, через толпу прошествовали греческий купчина и его американская жена. Все примолкли и потеснились, давая им пройти. Кивая направо и налево, они как бы приняли на себя роль главных плакальщиков, и все вокруг заговорили, какое тяжкое бремя это на них накладывает. Хоть в их персональном шатре всю ночь горели две газовые плитки, им все же приходилось претерпевать неудобства от холодного ветра, когда они поочередно прерывали завтрак, чтобы посмотреть на гору в телескоп, лично для них зарезервированный.
Бен стоял на лугу, рассеянно хлебая кофе из жестяной кружки, которую один из молодых альпинистов незаметно всунул ему в руку. С террасы донесся сначала смутный ропот, а потом и радостный визг. Кто-то высмотрел на скале что-то движущееся.
Бен выронил чашку на покрытую инеем траву и моментально припал к окуляру. Их было трое, и они медленно спускались. Трое - и еще что-то. Сверток. Когда они целиком продвинулись на снежник, Бен смог разобрать цвета их штормовок. Синяя (Джонатан) была первой. Он двигался очень медленно, вырубая большие ступени, требующие много времени и сил. Он медленно спускался на всю веревку, и только тогда второй человек - красная штормовка (Карл) - начинал спускать к нему нечто серо-зеленое - мешок. Затем Карл относительно быстро спускался и присоединялся к Джонатану. Последний - желтая штормовка (Андерль) - осторожно карабкался вниз, останавливался на полпути и страховал сверху. Позади Андерля никого не было.
Этот мешок - это, должно быть, Жан-Поль. Раненый... или мертвый.
Бен мог представить себе, на что похожа поверхность стены после фена, который все растопил, и крепкого мороза. Коварная короста льда, в любой момент готовая съехать со снега.
Бен не отрывался от телескопа двадцать минут. Он рвался немедленно помочь им хоть чем-то, но не был уверен в том, что они задумали. Наконец, он заставил себя выпрямиться и перестать терзаться догадками и надеждами. При их невыносимо медленной скорости пройдут часы, прежде чем он сможет точно определить, как именно они попытаются спуститься. Он предпочел бы подождать в номере, где его страх за них никому не был бы виден. Они могут постараться пройти по длинному траверсу на классическом маршруте. Или они могут спускаться там, где поднимались, упустив из виду, что желоб Карла совершенно обледенел. Была и третья возможность, и Бен очень надеялся, что у Джонатана хватит сообразительности избрать именно ее. Они могут попытаться добраться до утесов над окном Айгервандской станции. Имелись некоторые отдаленные шансы, что оттуда человек сможет спуститься на веревке в боковую галерею. Такого еще никто не проделывал, но это казалось наилучшим из множества наихудших вариантов.
- Доброе утро! Вам телескоп больше не нужен?
Бен обернулся и увидел, как актер улыбается ему нахальной мальчишеской улыбкой. Наштукатуренная актриса-жена стояла рядом с мужем. Ее обвисший подбородок был стянут ярким шелковым платком. Она дрожала в модном лыжном костюме, сшитом с таким расчетом, чтобы она в нем казалась повыше и постройнее.
Актер начал демонстрировать богатство модуляций:
- Даме очень не хотелось бы возвращаться домой, так ничего и не увидев. Не можем же мы допустить, чтобы она стояла в очереди вместе со всеми этими. Я знаю, что вы это поймете.
- Вы хотите мой телескоп? - спросил Бен, не веря своим ушам.
- Скажи ему, золотко, что мы заплатим, - вставила жена, после чего одарила юных альпинистов взглядом своих прекрасных очей.
Актер улыбнулся и взял самый шоколадный тон:
- Конечно же, мы заплатим. - Он потянулся к инструменту, не переставая улыбаться своей чарующей и столь эффективной улыбкой.
Вопреки последующим сообщениям в прессе, Бен на самом деле его так и не ударил.
Актер среагировал на взмах руки Бена и увернулся с поразительной ловкостью. При этом, однако, он потерял равновесие и упал спиной на мерзлую землю. Жена немедленно завопила и прикрыла своим телом поверженного супруга, дабы защитить его от дальнейших зверств. Бен схватил ее за волосы и, склонившись над ними, тихо и быстро проговорил:
- Я сейчас иду в свой номер и оставляю телескоп там, где он есть. Но если кто из вас, упыри хреновы, до него дотронется, я тому этот же телескоп в задницу вколочу так, что ни один врач не достанет.
Он ушел под смех молодых альпинистов и под поток грязнейшей брани актрисы, продемонстрировавшей близкое знакомство со всеми мыслимыми вариантами половых связей.
Бен промчался по террасе своей энергичной подпрыгивающей походкой, прорезая роящуюся толпу, но ни на дюйм не отклоняясь от взятого курса. Он испытывал мстительное удовольствие, наталкиваясь на ту или иную из Айгерских Пташек, которые ошеломленно смотрели ему вслед. В пустом баре он заказал три бутылки пива и бутерброд. Пока он ждал, через толпу на террасе протиснулась Анна и села рядом с ним. Ему не хотелось с ней говорить, но бармен не торопился.
- Жан-Поль... с ним все в порядке? - спросила она.
- Нет.
Он взял бутылки одной рукой, зажав горлышки между пальцами и вышел из бара в свой номер.
Он мрачно ел и пил, сидя на краю кровати. Потом он прилег, сложив руки за головой и глядя в потолок. Потом встал и заходил по комнате кругами, на каждом круге задерживаясь у окна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Он водил телескопом взад-вперед по темной складке возле Утюга, где перед самым наступлением темноты они разбивали лагерь. Ничего. Их штормовки покрылись льдом, они слились с обледенелой скалой.
На террасе отеля Айгерские Пташки уже выстроились в очередь возле телескопов, топая ногами для разогрева и принимая огромные кружки горячего кофе от торопливо снующих официантов. Первые же слухи о том, что на склоне ничего не видно, несказанно оживили туристов. Жаждущие сенсации и готовые проявить бездны человечности и сострадания, Айгерские Курочки кудахтали друг дружке, как это все ужасно и какие дурные предчувствия появились у них уже ночью. Одна из болтушек, с которыми развлекался Андерль, внезапно разрыдалась и убежала в отель, отказываясь от утешений подруг. Когда же ей поверили на слово и оставили в одиночестве, она быстренько нашла в себе силы вернуться на террасу, хоть и с красными глазами, но исполненная отваги.
Айгерские Петушки со значением кивали друг другу и говорили, что все это предвидели. Если бы у кого-нибудь хватило ума спросить у них совета, они сказали бы, что погода уж больно нехороша и переменчива.
Надежно укутанные и сопровождаемые услужливым эскортом, через толпу прошествовали греческий купчина и его американская жена. Все примолкли и потеснились, давая им пройти. Кивая направо и налево, они как бы приняли на себя роль главных плакальщиков, и все вокруг заговорили, какое тяжкое бремя это на них накладывает. Хоть в их персональном шатре всю ночь горели две газовые плитки, им все же приходилось претерпевать неудобства от холодного ветра, когда они поочередно прерывали завтрак, чтобы посмотреть на гору в телескоп, лично для них зарезервированный.
Бен стоял на лугу, рассеянно хлебая кофе из жестяной кружки, которую один из молодых альпинистов незаметно всунул ему в руку. С террасы донесся сначала смутный ропот, а потом и радостный визг. Кто-то высмотрел на скале что-то движущееся.
Бен выронил чашку на покрытую инеем траву и моментально припал к окуляру. Их было трое, и они медленно спускались. Трое - и еще что-то. Сверток. Когда они целиком продвинулись на снежник, Бен смог разобрать цвета их штормовок. Синяя (Джонатан) была первой. Он двигался очень медленно, вырубая большие ступени, требующие много времени и сил. Он медленно спускался на всю веревку, и только тогда второй человек - красная штормовка (Карл) - начинал спускать к нему нечто серо-зеленое - мешок. Затем Карл относительно быстро спускался и присоединялся к Джонатану. Последний - желтая штормовка (Андерль) - осторожно карабкался вниз, останавливался на полпути и страховал сверху. Позади Андерля никого не было.
Этот мешок - это, должно быть, Жан-Поль. Раненый... или мертвый.
Бен мог представить себе, на что похожа поверхность стены после фена, который все растопил, и крепкого мороза. Коварная короста льда, в любой момент готовая съехать со снега.
Бен не отрывался от телескопа двадцать минут. Он рвался немедленно помочь им хоть чем-то, но не был уверен в том, что они задумали. Наконец, он заставил себя выпрямиться и перестать терзаться догадками и надеждами. При их невыносимо медленной скорости пройдут часы, прежде чем он сможет точно определить, как именно они попытаются спуститься. Он предпочел бы подождать в номере, где его страх за них никому не был бы виден. Они могут постараться пройти по длинному траверсу на классическом маршруте. Или они могут спускаться там, где поднимались, упустив из виду, что желоб Карла совершенно обледенел. Была и третья возможность, и Бен очень надеялся, что у Джонатана хватит сообразительности избрать именно ее. Они могут попытаться добраться до утесов над окном Айгервандской станции. Имелись некоторые отдаленные шансы, что оттуда человек сможет спуститься на веревке в боковую галерею. Такого еще никто не проделывал, но это казалось наилучшим из множества наихудших вариантов.
- Доброе утро! Вам телескоп больше не нужен?
Бен обернулся и увидел, как актер улыбается ему нахальной мальчишеской улыбкой. Наштукатуренная актриса-жена стояла рядом с мужем. Ее обвисший подбородок был стянут ярким шелковым платком. Она дрожала в модном лыжном костюме, сшитом с таким расчетом, чтобы она в нем казалась повыше и постройнее.
Актер начал демонстрировать богатство модуляций:
- Даме очень не хотелось бы возвращаться домой, так ничего и не увидев. Не можем же мы допустить, чтобы она стояла в очереди вместе со всеми этими. Я знаю, что вы это поймете.
- Вы хотите мой телескоп? - спросил Бен, не веря своим ушам.
- Скажи ему, золотко, что мы заплатим, - вставила жена, после чего одарила юных альпинистов взглядом своих прекрасных очей.
Актер улыбнулся и взял самый шоколадный тон:
- Конечно же, мы заплатим. - Он потянулся к инструменту, не переставая улыбаться своей чарующей и столь эффективной улыбкой.
Вопреки последующим сообщениям в прессе, Бен на самом деле его так и не ударил.
Актер среагировал на взмах руки Бена и увернулся с поразительной ловкостью. При этом, однако, он потерял равновесие и упал спиной на мерзлую землю. Жена немедленно завопила и прикрыла своим телом поверженного супруга, дабы защитить его от дальнейших зверств. Бен схватил ее за волосы и, склонившись над ними, тихо и быстро проговорил:
- Я сейчас иду в свой номер и оставляю телескоп там, где он есть. Но если кто из вас, упыри хреновы, до него дотронется, я тому этот же телескоп в задницу вколочу так, что ни один врач не достанет.
Он ушел под смех молодых альпинистов и под поток грязнейшей брани актрисы, продемонстрировавшей близкое знакомство со всеми мыслимыми вариантами половых связей.
Бен промчался по террасе своей энергичной подпрыгивающей походкой, прорезая роящуюся толпу, но ни на дюйм не отклоняясь от взятого курса. Он испытывал мстительное удовольствие, наталкиваясь на ту или иную из Айгерских Пташек, которые ошеломленно смотрели ему вслед. В пустом баре он заказал три бутылки пива и бутерброд. Пока он ждал, через толпу на террасе протиснулась Анна и села рядом с ним. Ему не хотелось с ней говорить, но бармен не торопился.
- Жан-Поль... с ним все в порядке? - спросила она.
- Нет.
Он взял бутылки одной рукой, зажав горлышки между пальцами и вышел из бара в свой номер.
Он мрачно ел и пил, сидя на краю кровати. Потом он прилег, сложив руки за головой и глядя в потолок. Потом встал и заходил по комнате кругами, на каждом круге задерживаясь у окна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83