- Ох и не нравится мне эта бессонница Марчука! - сказал старший лейтенант, когда они остались вдвоем.
- Мне тоже, - кивнула Гранская.
- Давайте сделаем так - я махну прямо сейчас к Разуваевым, родственникам нашего беглеца, а вы продолжите со Щукиной...
- Разумно, Юрий Александрович. И заодно загляните к той подружке, где она взяла полпачки снотворного...
Позвали Щукину. Она сообщила фамилию и адрес своей подруги. Старший лейтенант уехал, а Гранская продолжила допрос.
Со слов девушки выходило, что она ничего не знает - чем занимался Марчук в Зорянске помимо дел на заводе. Впрочем, о них она тоже имела самое смутное представление - доставал и отправлял в Южноморск какие-то материалы. А что касается Зубцова, Марчук при ней никогда даже имени его не упоминал.
Закончив допрос и отпустив Щукину, Инга Казимировна тут же позвонила Межерицкому. Ей не терпелось проверить одно свое предположение. А лучшего специалиста, чем Борис Матвеевич, в этой области не было.
- Нужна ваша помощь, - сказала следователь, когда Межерицкий ответил на звонок.
- По какой части?
- Наркологии.
- По телефону? - удивился Межерицкий.
- Ну и что?
- Голубушка, это только кардиологи могут теперь обследовать больного по телефону - снять кардиограмму и так далее. Я же должен говорить с пациентом и проверить рефлексы...
Инга Казимировна так и представила себе Межерицкого - полнолицего, румяного, с медицинским молоточком в руках. Он напоминал ей иногда увеличенного во много раз младенца, исследующего незнакомую игрушку...
- А может, попробуем? - сказала Гранская. - Представьте себе, что здоровому, сравнительно молодому мужчине, который в рот не берет спиртного, дают алкоголь со снотворным...
- Сколько того и другого?
- Сколько алкоголя, точно неизвестно, а снотворного - таблеток пять-шесть.
- Какого именно?
- Нембутала.
- Дорогая моя, да пяти таблеток нембутала с головой хватит, чтобы свалить чемпиона по тяжелой атлетике! А тут еще спиртное. Полное торможение! Даже отравление возможно.
- И когда он заснет?
- Практически сразу.
- Крепко?
- Если организм слабый и непривычный - может и навсегда.
- Ну вот видите, - удовлетворенно произнесла следователь, - вы ответили, как говорится, по всем пунктам. Большое спасибо, Борис Матвеевич.
- Всегда готов, - ответил тот.
Межерицкий уже привык к подобным звонкам и никогда не задавал лишних вопросов...
Когда Коршунов вернулся, то прямо с порога заявил:
- Разуваевы никогда не видели, чтобы Марчук пользовался таблетками от бессонницы. Говорят, разве что тайком и от храпа...
- Как? - не поняла Гранская.
- Храпел могуче, - улыбнулся старший лейтенант. - Старуха Разуваева даже как-то сказала Марчуку об этом. Он просил, чтобы ему стелили в самой дальней комнате от хозяев. И засыпал тут же, только до подушки.
- А что говорит подруга Щукиной?
- Действительно, вспомнила, что Светлана в тот день брала у них снотворное. Правда, сказала, что для отца.
- Ну вот, Юрий Александрович, еще одна загадка раскрыта: Марчук взял нембутал для Зубцова. Подсыпал в водку, через пару минут полное торможение - и делай с человеком что хочешь...
Она рассказала о разговоре с Межерицким, присовокупив при этом:
- А нам с вами следовало бы поставить по единице! Вернее - мне. Надо было сразу попросить судмедэксперта провести анализ крови погибшего Зубцова на содержание снотворного...
- Все-таки докопались, - успокоил ее инспектор. - Лучше поздно, чем никогда... Какое у вас впечатление о Щукиной?
- По-моему, не очень далекого ума и несерьезная девица. Ведь знала, что Марчук женат!
Инга Казимировна осеклась.
"Господи, - мелькнуло у нее в голове, - может быть, вот так и обо мне говорят бог знает что".
- Видать, ухажористый, - сказал Коршунов, не заметив ее смущения.
- Да, наверное, умеет, - кивнула следователь. - А она - из бабочек-однодневок. Прошвырнуться на машине, в ресторане побывать... Вот он и использовал ее в своих целях. Как ни крути, а Щукина объективно соучастница убийства Зубцова.
- Невольная, мне кажется. Умысла-то у нее не было...
- Если говорила нам правду, - задумчиво произнесла Гранская. - Чему, признаюсь, я склонна верить... Ладно, посмотрим... Теперь о Южноморске. Там следует покопаться в кое-чьей биографии. В первую очередь Боржанского и Анегина. Они там, как мне кажется, самые крупные рыбки.
- Я бы этого Боржанского!.. - вдруг зло произнес старший лейтенант. Такие вот и позорят фронтовиков!
- Не говорите, - вздохнула Инга Казимировна. - Прямо не знаешь после этого, кому и во что верить... Мальчишкой партизанил, героем был, а до чего теперь докатился? Был бы бездарь, а то ведь бог его талантом наградил...
- Нашел кого награждать! Гад Боржанский - и больше ничего! - не мог успокоиться инспектор.
- Будет вам, Юрий Александрович, - успокаивала его Инга Казимировна. - Поберегите нервы.
* * *
Когда машина, доставившая Флору Баринову из "Зеленого берега", остановилась у фабричных ворот, подъехал на велосипеде и Боржанский. Пока охранник возился с запором, они успели перекинуться несколькими фразами.
- Закаляете здоровье? - улыбнулась девушка.
- Здоровье никому не вредит, - ответил Герман Васильевич. - Эту штуку, - показал он на велосипед, - я предпочитаю бегу трусцой. Сон теперь, как у младенца, давление - любой спортсмен позавидует. И все остальное в идеальной норме. Уверяю вас, велосипед - транспорт будущего.
Ворота открылись, и они въехали на территорию.
Журналистку уже поджидала секретарь директора и попросила срочно зайти к Фадею Борисовичу.
- Разрешите представить вам, - торжественно произнес Заремба после, приветствия, - наш передовик, зачинатель замечательного движения. Сам Алексей Романович Козолуп!
Флоре подал руку несколько растерянный от такой торжественности молодой приятный мужчина лет тридцати.
- Баринова, - сказала девушка, разглядывая его.
Козолуп был одет по моде - в вельветовых джинсах, в туфлях на высоком скошенном каблуке и с узкими носами, отделанными металлической полоской. На руке у него болталась на цепочке пластинка с какой-то гравировкой такие теперь носит молодежь.
- Ну что вы, Фадей Борисович, - сказал шофер-экспедитор. - Прямо в краску вогнали. Словно я космонавт или альпинист, покоривший Эверест...
- Не скромничай, Леша, - похлопал его по плечу директор. Скромность, брат, не всегда к месту... Понимаете, Флора Юрьевна, он первый стал работать на фабрике по принципу: товар, минуя базы и склады, - на прилавок магазина!
- Что же вы до сих пор скрывали его от меня? - спросила тележурналистка, включая свой магнитофон.
- Он только вчера вечером вернулся из рейса, - пояснил директор. Эх, Флора Юрьевна! Нам бы пяток таких молодцов да специализированных машин еще штуки три - мы бы развернули его движение вовсю!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142