- Нет-нет, - сказала Гранская. - Там я появляться не могу.
- Ну, смотрите сами, - пожал плечатки Трунин. - Какие ваши планы?
- Если бы я знала, Вадим Семенович! - воскликнула Инга Казимировна. Но на день-другой, видимо, придется задержаться. Кто знает, вдруг откроется что-нибудь интересное... С гостиницей поможете?
- А как же, - улыбнулся Трунин. - Поможем по старой дружбе.
Он стал звонить в гостиницу, а Гранская подумала: "Странное дело я веду. Стоит выйти на подозрительного человека, как он или погибает, или исчезает бесследно. И таких уже трое - Зубцов, Марчук и Козолуп..."
* * *
Старший лейтенант Коршунов шел по окраине небольшого белорусского городка, отыскивая нужный ему номер дома.
Искать близких Боржанского оказалось делом весьма трудным. Деревня, в которой родился главный художник южноморской сувенирной фабрики, была сожжена немцами, а с ней сгорел и архив сельсовета. На том месте было теперь водохранилище. Коршунову пока ни родных, ни знакомых разыскать не удалось. Если таковые вообще были. Единственный человек, знавший Германа Васильевича, был фельдшер Краснопольский, который и проживал теперь в этом городке.
...Инспектор постучался в калитку в глухом заборе. В ответ послышался старческий голос:
- Открыто!
Юрий Александрович вошел во двор. Маленький, щупленький старичок, оседлавший лестницу-стремянку, снимал с раскидистого дерева румяные яблоки.
- Погодите, дорогой товарищ, я сейчас, - проскрипел он, слезая на землю.
Коршунов помог ему. Представился (инспектор был в штатском). Краснопольский не удивился приходу работника милиции, наверное, потому, что уже привык за свою долгую жизнь ничему не удивляться. Фельдшеру шел девятый десяток.
- Гера Боржанский? - переспросил он, когда они устроились за шатким столом под яблоневыми деревьями. - Как же, как же, помню. Ох и постреленок был, заводила! А когда фашист пришел - героем стал!
- Я знаю, - кивнул Юрий Александрович. - Орден боевого Красного Знамени получил...
- О, мы гордимся им. В местном музее боевой славы портрет Геры висит... А вы бы знали, сколько я помучился с ним! Пацан, хочется в речке искупаться, на солнышке вверх пузом полежать, а ему нельзя было...
- Почему? - заинтересовался Коршунов.
- У мальчика было редкое заболевание. Витилиго.
- Что-что? - не понял Коршунов.
- Ви-ти-ли-го! - по складам произнес старичок. - Еще "песь" называют. В общем, штука не опасная, но не очень удобная...
- А в чем она проявляется?
- Белые пятна на коже. В основном - на лице, кистях рук, на предплечьях. Правда, ни боли, ни зуда. Просто пятна. Это оттого, что кожа полностью теряет особое красящее вещество - пигмент меланин. - Фельдшер улыбнулся, прищурив маленькие слезящиеся глазки. - Дефект, можно сказать, косметический. Одно правило нужно соблюдать неукоснительно - беречься от солнца. Чуть побудешь под его лучами - ожог! Ведь там, где эти пятна, кожа очень нежная...
Юрий Александрович поразился памяти Краснопольского.
- Конечно, Гера удержаться не мог, плескался в речке. А вечером я его гусиным жиром спасал. Первейшее, по-моему, средство от ожогов! Такая вот болезнь...
- Чудная, - подтвердил старший лейтенант.
- И вот казус какой: известна с незапамятных времен, а до сих пор кардинального средства от витилиго нет.
- Неужели? - удивился инспектор.
- Нет - и все. Так, подлечивают немного. Но эти самые пятна остаются на всю жизнь... Угощайтесь, пожалуйста. - Краснопольский пододвинул к Юрию Александровичу большую миску с яблоками. - С дерева - самый вкус...
- Спасибо, - ответил Коршунов, беря яблоко.
Сообщение о редкой болезни Боржанского заставило его задуматься.
- Расскажите, пожалуйста, что вы слышали о Германе Васильевиче, что он делал после войны и потом? - попросил инспектор.
- Гера воевал в партизанском отряде, был ранен. Вывезли на Большую землю самолетом. После этого его следы затерялись... Я сам был у партизан, лечил раненых. Затем, когда подошла Красная Армия, был в медсанбате. Дошел до Сандомира. Там меня осколок снаряда и подкараулил. - Краснопольский сложил на животе сухонькие руки. - Врачей, дорогой товарищ, тоже смерть находила. Как и всяких других - от солдата до генерала... Та-ак... Вернулся я домой из госпиталя - одни трубы печные на пепелище торчат... Старичок скорбно замолчал.
- Да, - вздохнул старший лейтенант, - полютовал фашист на белорусской земле.
- Страшно вспомнить, - сказал Краснопольский. - Так вот, самого Геру я больше не видел. А из всех земляков отыскал потом одного Максима Боржанского.
- Родственник Германа Васильевича?
- Дядя родной. Мы с Максимом встретились в Минске. Это было году в сорок шестом...
- А кто из родных у него есть?
- Сейчас - не знаю. Отец погиб в самом начале войны, мать немцы расстреляли. Родных братьев и сестер у Геры не было. В сорок шестом году были живы лишь дядя, Максим, о котором я говорил, и его дети - Мария и Олесь.
- Двоюродные брат и сестра, - уточнил старший лейтенант.
- Да, двоюродные. Мария старшая, а Олесь помладше будет...
- Не знаете, где они живут?
- Не могу сказать, дорогой товарищ, - сокрушенно развел руками Краснопольский.
- Сколько им теперь лет?
- Если живы. Марии должно быть теперь годков под шестьдесят. Олесю пятьдесят три - пятьдесят четыре. Они с Герой были одногодки... А вы ничего о Гере не знаете случаем? - в свою очередь спросил фельдшер.
- По нашим сведениям, Герман Васильевич жив.
- Как, где? - встрепенулся Краснопольский. - Господи, хоть бы одним глазком взглянуть на него!
У старика задрожали руки.
- Живет и здравствует, - сказал Юрий Александрович.
- Почему же не заглянет в родные места? Его бы тут... Да что говорить, встретили бы как героя! Ко мне тут недавно пионеры приходили, расспрашивали о партизанах, о знаменитых земляках. - Краснопольский смахнул со щеки невольную слезу радости. - Нет, это же надо, Гера Боржанский жив!..
А Коршунов думал, что же могло исковеркать его душу? Когда это произошло и почему? Какие обстоятельства толкнули Боржанского на преступный путь?..
Краснопольский долго не хотел отпускать старшего лейтенанта, все рассказывал ему о том далеком времени, когда был в отряде у партизан, в котором воевал и юный Гера Боржанский.
Перед отъездом из уютного городка Коршунов зашел в местный музей боевой славы земляков, устроенный в одной из комнат Дворца культуры. Ему показали портрет героя-подростка. Портрет был увеличенным снимком с небольшой любительской фотографии и сильно подретуширован. Веселое мальчишеское лицо с чубчиком почти на самой макушке, расшитая на груди рубашка-косоворотка.
С помощью товарищей из местного отдела милиции Юрию Александровичу удалось заполучить копию портрета.
* * *
Как-то утром в кабинете Измайлова раздался звонок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142