Но нет, здесь что-то не так, подумал он, пристально вглядываясь в ее лицо. Если бы он прервал ее до того, как она воспользовалась шансом сыграть на сочувствии Лоренса, она не сидела бы с таким довольным видом, словно кошечка перед блюдцем со сливками. Каковы бы ни были ее планы, она уже приступила к их реализации.
– Право же, Филипп, иногда ты бываешь таким занудой, – сказал Лоренс, снова усаживаясь рядом с Марией. – Мне казалось, что даже ты хоть немного удивишься, увидев в нашей гостиной Марию. Просто нечестно с твоей стороны всегда быть таким невозмутимым.
– Твоего брата всегда было трудно чем-нибудь удивить, – сказала Мария, вновь взяв со стола чашку с блюдцем. – Именно поэтому он так хорошо играет в шахматы. Он всегда на шаг опережал наши действия.
– Кажется, только не ваши, – пробормотал Филипп.
Лоренс абсолютно не заметил иронию в его словах, а она заметила. Откинувшись на спинку дивана, она улыбнулась ему еще шире.
– Может быть, и так, – сказала она, весело поглядывая на него светло-карими глазами.
Он почувствовал, как уголки его губ дрогнули в ответной улыбке, что было крайне удивительно, так как в тот момент ему больше всего хотелось свернуть ей шею.
– И все же, если память мне не изменяет, – произнес он, все-таки улыбнувшись, – вам еще не удавалось победить меня.
Она выпрямилась, глядя на него в притворном возмущении:
– Понятия не имею, что вы имеете в виду.
– Шахматы, – сказал он, хотя оба они знали, что он имел в виду совсем не это.
– Хватит говорить о шахматах, – простонал Лоренс. – В детстве вы оба с ума сходили по этой игре. Могли играть часами, насколько я помню.
Филипп тоже это помнил. Ему было около тринадцати лет, а ей одиннадцать, когда он научил ее играть в шахматы. Он как сейчас видел ее, положившую локти на рабочий стол своего отца, сидевшую напротив него в кухне Кейн-Холла. Подперев кулачками подбородок, она сосредоточенно изучает шахматную доску, пытаясь найти способ перехитрить его. Она была чертовски хорошим игроком – цепким, смелым, умным. Она страшно злилась на себя, когда проигрывала, и всегда клялась, что когда-нибудь победит его.
– Он научил меня играть в шахматы только потому, что ты наотрез отказывался играть, – напомнила Лоренсу Мария, не сводя глаз с Филиппа. – Не так ли, милорд?
– Это правда, – признался он, – но вы оказались хорошим игроком. У вас был талант стратега. – Глядя на нее сейчас, когда она сидела на диване слишком близко от Лоренса, он пожалел, что не вспомнил о ее таланте стратега до этого момента. – Думаю, что, если бы мы решили сыграть в шахматы сегодня, мне было бы очень нелегко справиться с вами.
– Вам всегда было нелегко справиться со мной, – сказала она. – Разница всего лишь в том, что сейчас я бы победила.
Смех Лоренса прервал возражения Филиппа.
– Не прошло и двух минут, как вы находитесь в одной комнате, а вы уже ссоритесь по пустякам. Кое-что никогда не меняется.
Филипп не хотел ссориться с Марией. Он всего лишь хотел узнать, что она затеяла, а потом распрощаться с ней.
– Чем вызван ваш визит к нам, мисс Мартингейл? – спросил он, решив не ходить вокруг да около, а действовать прямо, хотя и не ожидал от нее правдивого ответа.
– Но Мария пришла к нам не со светским визитом, – сказал Лоренс, не дав ей ответить. – Мы с ней столкнулись друг с другом на тротуаре перед домом.
– Вот как? – произнес Филипп, наклоняясь, чтобы налить себе чаю, и глядя на сидевшую напротив женщину суровым взглядом. – Какое невероятное совпадение.
– Что правда, то правда, – согласился Лоренс, даже не заметивший возникшей напряженности. – Правда, столкновение было болезненным. Она подвернула лодыжку. Конечно, во всем виноват я.
– Надеюсь, ты послал за доктором?
– Я хотел послать, но Мария сказала, что в услугах доктора нет необходимости. Она вела себя очень храбро.
– Не сомневаюсь, – согласился Филипп таким ледяным тоном, что Мария скорчила гримасу, но тут же взяла себя в руки.
– После того как я немного отдохнула и выпила чашку чая, лодыжка почти перестала болеть, – заверила его она.
– Потрясающе! – воскликнул он, глядя на нее притворно восхищенным взглядом. – Так быстро оправиться после травмы!
– Мария всегда была молодчиной, – сказал Лоренс. – Но мы должны поговорить о ее проблеме.
«Вот оно, начинается», – подумал Филипп.
– Проблема? – повторил Филипп, делая вид, что искренне обеспокоен. – У вас проблема, мисс Мартингейл?
– Да, – сказала Мария. Она отставила в сторону чашку, стиснула руки и так хорошо изобразила хорошенькую беспомощную женщину, что Филиппу захотелось расхохотаться. – Я попала в ужасно затруднительное положение.
– И вам требуется наша помощь?
– Да. С моей стороны большая наглость просить у вас помощи, – милым голоском добавила она, – ведь наши пути разошлись много лет тому назад. Но после такого удивительного столкновения с вашим братом я не могу не почувствовать, что рука судьбы не зря снова сводит нас вместе.
– Вам очень повезло, что судьба так заботится о вас, – пробормотал Филипп.
Она даже глазом не моргнула.
– Да, не правда ли? – Помедлив секунду, она добавила: – Проблема касается моего магазина.
– Видишь ли, Мария арендовала помещение на углу, – пояснил Лоренс. – Можешь себе представить? Поистине мир тесен. Она открывает булочную. По крайней мере таково было ее намерение, пока из-за какой-то путаницы она не получила уведомление о выселении.
Она полезла в карман юбки и выудила оттуда сложенный лист бумаги. Бумага была измята и покрыта пятнами, потому что ее в приступе раздражения скомкали и вышвырнули в мусорное ведро.
– Меня выселяют за то, что я не обладаю требуемыми высокими моральными качествами, – сказала она и, невесело хихикнув, развернула письмо. – Не могу себе представить, на каком основании они сделали обо мне подобное заключение. Я женщина самых прочных моральных устоев.
– Ну конечно! – подтвердил ее слова Лоренс с таким пылом, что Филипп не знал, кто из них удивил его больше: Мария ли, нагло претендующая на приверженность высоким моральным принципам, или Лоренс, соглашающийся с ней в этом. Женщины прочных моральных устоев не собираются броситься очертя голову в Гретна-Грин с джентльменом, имеющим гораздо более высокое положение в обществе, а также они не нарушают своих обещаний и не обманывают, чтобы добиться своего.
– Совершенно ясно, что в «Миллбери» что-то напутали, – продолжал Лоренс, повернувшись к Филиппу. – Я объяснил Марии, что «Миллбери инвестментс» является одной из наших компаний и что мы фактически владеем этим зданием. Она была ошеломлена, услышав это.
– Я чуть в обморок не упала, – сказала она так убедительно, что Филипп, не удержавшись, сдавленно фыркнул и тут же отхлебнул глоток чая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65