Или ты пришел, чтобы помочь мне упаковывать вещи?
У него дрогнули губы, но он не улыбнулся.
– Боюсь, что я пришел не за этим.
– Разумеется, ведь ты мог бы измять безупречный вечерний костюм.
– Причина не в этом, хотя я с радостью измял бы все мои костюмы, лишь бы ускорить твой отъезд.
– Какое милое признание, – фыркнула она. – Ну если ты пришел не для того, чтобы помочь мне упаковывать вещи, то зачем ты здесь? Чтобы позлорадствовать?
– Едва ли. Это было бы не по-джентльменски.
– А клеветать на женщину, чтобы выселить ее, ты считаешь поступком, достойным джентльмена?
– Нет, – сказал он и отвел взгляд в сторону. – Не считаю.
Мария поморгала, услышав это признание, но не успела ответить, потому что он продолжил:
– На это мне всего несколько минут назад указал брат, – сказал он и, чуть помедлив, добавил: – К большому моему сожалению.
Мало что в жизни могло доставить большее удовлетворение, подумала Мария, чем вид выбитого из колеи Филиппа, но она не позволила себе насладиться этим зрелищем в полной мере, так как чувствовала, что это еще не все.
– Значит, ты явился сюда… позволь догадаться. Ты пришел, чтобы попросить прощения?
– Ну уж нет! – Он вздернул подбородок. – Я пришел, чтобы обсудить условия перемирия.
– Перемирия? – повторила она, и у нее вновь ожила надежда. Возможно, ей все-таки не потребуется искать упаковочные коробки? – Какого рода перемирия?
Он вошел в кухню, закрыл за собой дверь и остановился по другую сторону рабочего стола.
– Когда ты арендовала это помещение, ты знала уже, что Лоренс живет здесь? – спросил он, сверля взглядом ее лицо. – Только говори правду.
– Ты самый напыщенный, самонадеянный…
– Да или нет?
Мария сложила на груди руки и сердито смотрела на него, не желая сказать что-нибудь такое, что ослабило бы ее позицию. Но она знала его холодный, оценивающий взгляд, который не упускал ничего, и понимала, что лгать бесполезно.
– С тобой я столкнулась на прошлой неделе по чистой случайности, – сказала она. – А когда ты сказал мне, что живешь здесь, для меня это было полной неожиданностью. Я не знала также, что Лоренс живет вместе с тобой. По правде говоря, я не знала даже, что он вернулся из Америки.
– Все газеты писали о модернизации моей резиденции и о возвращении Лоренса из Нью-Йорка. Как же ты могла не знать об этом?
– Это у вас есть время бездельничать целыми днями, почитывая газетки, а я не могу себе этого позволить. О том, что Лоренс в Лондоне, я узнала лишь через несколько часов после того, как увидела тебя. Мне об этом сказала герцогиня Сен-Сир, моя самая близкая подруга.
Судя по всему, то, что ее лучшей подругой является герцогиня, на него не произвело должного впечатления. Он прищурился:
– Полагаю, что, когда ты об этом узнала, тебе и в голову не пришло арендовать помещение где-нибудь в другом месте?
– И отдать первоклассную витрину на Пиккадилли? Ты спятил?
– Значит, ты твердо решила обосноваться здесь? И открыть булочную?
– Кондитерскую, – поправила его она. – Я предполагаю, что это будет что-то вроде парижского кафе.
– Ладно. Допускаю, что встреча со мной была чистой случайностью. Но встреча с Лоренсом? Ты будешь утверждать, что столкнулась с ним на том же самом углу тоже по чистой случайности?
– Мне пришлось это сделать. Ты не оставил мне выбора! Долгие месяцы я искала подходящий дом для моей кондитерской. Увидев это место, я поняла, что мои поиски закончились. Я не хотела позволить тебе запретить мне заполучить его.
– Поэтому ты предпочла нарушить наше соглашение.
При этих словах у нее кончилось терпение.
– Да, черт возьми, я его нарушила! – задиристо выпалила она. – И пусть хоть сам дьявол будет моим соседом, мне на это наплевать! Я не собиралась позволить отобрать у меня лучшую кухню в Лондоне из-за какого-то обещания, которое дала, когда была глупенькой девчонкой с разбитым сердцем! Это бизнес, Филипп. Этим я обеспечиваю себе средства к существованию!
Тяжело дыша, она глядела на него. Он тоже смотрел на нее. Оба молчали. Молчание так затянулось, что к тому времени, как он его прервал, она была уверена, что ее признание лишало ее последнего шанса здесь остаться. Но на сей раз Филипп ее удивил.
– Ладно, так и быть, я не стану тебя выселять, – сказал он, но, не дав ей вздохнуть с облегчением, добавил: – Пока по крайней мере.
Она выпрямилась и с опаской взглянула на него:
– Пока? Что ты хочешь этим сказать?
– Срок твоей аренды составляет один год, но я считаю его неприемлемым. Я прикажу составить новый договор об аренде сроком на три месяца, а там видно будет. Если я замечу, что твои действия хоть в чем-то выходят за рамки чисто коммерческих интересов, я тебя выселю без зазрения совести. Каждые три месяца я буду пересматривать ситуацию.
– Ты, видно, шутишь, – сказала она, хотя знала, что Филипп никогда не шутит. – Как можно строить бизнес на такой непрочной основе?
– В таком случае начинай упаковывать вещи.
– Ладно, – сердито заявила она, – я согласна на твои условия.
– То, что я позволяю тебе остаться, сохраняет в силе обещание, которое ты дала двенадцать лет назад. Один раз ты уже нарушила это обещание, Мария. Только попробуй нарушить снова, и я тут же выселю тебя, причем мне абсолютно наплевать на то, как это отразится на твоей репутации. Понятно?
Она упрямо вздернула подбородок.
– Абсолютно понятно.
– Вот и хорошо. И помни, что я буду наблюдать за каждым твоим шагом. Если ты подойдешь близко к Лоренсу, я тут же брошусь на тебя, словно сокол на полевую мышь, так что будь осторожна.
С этими словами он повернулся и направился к двери. Марию, наблюдавшую, как он уходит, одолели противоречивые чувства. У нее отлегло от сердца, когда она узнала, что он передумал и что она сможет сохранить за собой эту потрясающую кухню, но одновременно ей хотелось швырнуть ему вслед несколько яиц.
Глава 5
Однажды летним днем дама червей готовила пирожные.
Английская детская считалочка
Мария была уверена, что сможет выполнить условия сделки, заключенной между нею и Филиппом. У нее не было желания увидеться с Лоренсом, да и работы было много. В течение последних двух недель она каждую минуту посвящала подготовке к открытию магазина, в чем ей энергично помогали ее друзья.
Хотя у них было мало свободного времени, незамужние молодые женщины из общежития на Литл-Рассел-стрит старались помочь ей. Ее подруга Миранда, художник-иллюстратор, сделала эмблему компании «Мартингейл», использовав цветовую гамму, предложенную Эммой, а также заказала карточки и оберточную бумагу с этой эмблемой. Люси, у которой было агентство по трудоустройству, прислала по адресу Пиккадилли, 88, нескольких молодых женщин, и Мария после собеседования с ними выбрала для себя двух служанок и двух младших продавщиц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
У него дрогнули губы, но он не улыбнулся.
– Боюсь, что я пришел не за этим.
– Разумеется, ведь ты мог бы измять безупречный вечерний костюм.
– Причина не в этом, хотя я с радостью измял бы все мои костюмы, лишь бы ускорить твой отъезд.
– Какое милое признание, – фыркнула она. – Ну если ты пришел не для того, чтобы помочь мне упаковывать вещи, то зачем ты здесь? Чтобы позлорадствовать?
– Едва ли. Это было бы не по-джентльменски.
– А клеветать на женщину, чтобы выселить ее, ты считаешь поступком, достойным джентльмена?
– Нет, – сказал он и отвел взгляд в сторону. – Не считаю.
Мария поморгала, услышав это признание, но не успела ответить, потому что он продолжил:
– На это мне всего несколько минут назад указал брат, – сказал он и, чуть помедлив, добавил: – К большому моему сожалению.
Мало что в жизни могло доставить большее удовлетворение, подумала Мария, чем вид выбитого из колеи Филиппа, но она не позволила себе насладиться этим зрелищем в полной мере, так как чувствовала, что это еще не все.
– Значит, ты явился сюда… позволь догадаться. Ты пришел, чтобы попросить прощения?
– Ну уж нет! – Он вздернул подбородок. – Я пришел, чтобы обсудить условия перемирия.
– Перемирия? – повторила она, и у нее вновь ожила надежда. Возможно, ей все-таки не потребуется искать упаковочные коробки? – Какого рода перемирия?
Он вошел в кухню, закрыл за собой дверь и остановился по другую сторону рабочего стола.
– Когда ты арендовала это помещение, ты знала уже, что Лоренс живет здесь? – спросил он, сверля взглядом ее лицо. – Только говори правду.
– Ты самый напыщенный, самонадеянный…
– Да или нет?
Мария сложила на груди руки и сердито смотрела на него, не желая сказать что-нибудь такое, что ослабило бы ее позицию. Но она знала его холодный, оценивающий взгляд, который не упускал ничего, и понимала, что лгать бесполезно.
– С тобой я столкнулась на прошлой неделе по чистой случайности, – сказала она. – А когда ты сказал мне, что живешь здесь, для меня это было полной неожиданностью. Я не знала также, что Лоренс живет вместе с тобой. По правде говоря, я не знала даже, что он вернулся из Америки.
– Все газеты писали о модернизации моей резиденции и о возвращении Лоренса из Нью-Йорка. Как же ты могла не знать об этом?
– Это у вас есть время бездельничать целыми днями, почитывая газетки, а я не могу себе этого позволить. О том, что Лоренс в Лондоне, я узнала лишь через несколько часов после того, как увидела тебя. Мне об этом сказала герцогиня Сен-Сир, моя самая близкая подруга.
Судя по всему, то, что ее лучшей подругой является герцогиня, на него не произвело должного впечатления. Он прищурился:
– Полагаю, что, когда ты об этом узнала, тебе и в голову не пришло арендовать помещение где-нибудь в другом месте?
– И отдать первоклассную витрину на Пиккадилли? Ты спятил?
– Значит, ты твердо решила обосноваться здесь? И открыть булочную?
– Кондитерскую, – поправила его она. – Я предполагаю, что это будет что-то вроде парижского кафе.
– Ладно. Допускаю, что встреча со мной была чистой случайностью. Но встреча с Лоренсом? Ты будешь утверждать, что столкнулась с ним на том же самом углу тоже по чистой случайности?
– Мне пришлось это сделать. Ты не оставил мне выбора! Долгие месяцы я искала подходящий дом для моей кондитерской. Увидев это место, я поняла, что мои поиски закончились. Я не хотела позволить тебе запретить мне заполучить его.
– Поэтому ты предпочла нарушить наше соглашение.
При этих словах у нее кончилось терпение.
– Да, черт возьми, я его нарушила! – задиристо выпалила она. – И пусть хоть сам дьявол будет моим соседом, мне на это наплевать! Я не собиралась позволить отобрать у меня лучшую кухню в Лондоне из-за какого-то обещания, которое дала, когда была глупенькой девчонкой с разбитым сердцем! Это бизнес, Филипп. Этим я обеспечиваю себе средства к существованию!
Тяжело дыша, она глядела на него. Он тоже смотрел на нее. Оба молчали. Молчание так затянулось, что к тому времени, как он его прервал, она была уверена, что ее признание лишало ее последнего шанса здесь остаться. Но на сей раз Филипп ее удивил.
– Ладно, так и быть, я не стану тебя выселять, – сказал он, но, не дав ей вздохнуть с облегчением, добавил: – Пока по крайней мере.
Она выпрямилась и с опаской взглянула на него:
– Пока? Что ты хочешь этим сказать?
– Срок твоей аренды составляет один год, но я считаю его неприемлемым. Я прикажу составить новый договор об аренде сроком на три месяца, а там видно будет. Если я замечу, что твои действия хоть в чем-то выходят за рамки чисто коммерческих интересов, я тебя выселю без зазрения совести. Каждые три месяца я буду пересматривать ситуацию.
– Ты, видно, шутишь, – сказала она, хотя знала, что Филипп никогда не шутит. – Как можно строить бизнес на такой непрочной основе?
– В таком случае начинай упаковывать вещи.
– Ладно, – сердито заявила она, – я согласна на твои условия.
– То, что я позволяю тебе остаться, сохраняет в силе обещание, которое ты дала двенадцать лет назад. Один раз ты уже нарушила это обещание, Мария. Только попробуй нарушить снова, и я тут же выселю тебя, причем мне абсолютно наплевать на то, как это отразится на твоей репутации. Понятно?
Она упрямо вздернула подбородок.
– Абсолютно понятно.
– Вот и хорошо. И помни, что я буду наблюдать за каждым твоим шагом. Если ты подойдешь близко к Лоренсу, я тут же брошусь на тебя, словно сокол на полевую мышь, так что будь осторожна.
С этими словами он повернулся и направился к двери. Марию, наблюдавшую, как он уходит, одолели противоречивые чувства. У нее отлегло от сердца, когда она узнала, что он передумал и что она сможет сохранить за собой эту потрясающую кухню, но одновременно ей хотелось швырнуть ему вслед несколько яиц.
Глава 5
Однажды летним днем дама червей готовила пирожные.
Английская детская считалочка
Мария была уверена, что сможет выполнить условия сделки, заключенной между нею и Филиппом. У нее не было желания увидеться с Лоренсом, да и работы было много. В течение последних двух недель она каждую минуту посвящала подготовке к открытию магазина, в чем ей энергично помогали ее друзья.
Хотя у них было мало свободного времени, незамужние молодые женщины из общежития на Литл-Рассел-стрит старались помочь ей. Ее подруга Миранда, художник-иллюстратор, сделала эмблему компании «Мартингейл», использовав цветовую гамму, предложенную Эммой, а также заказала карточки и оберточную бумагу с этой эмблемой. Люси, у которой было агентство по трудоустройству, прислала по адресу Пиккадилли, 88, нескольких молодых женщин, и Мария после собеседования с ними выбрала для себя двух служанок и двух младших продавщиц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65