— Но если даже я не знаю, как ты можешь быть так уверен?
Он намотал на руку локон ее волос, всмотрелся в черты ее лица, освещенного неверным светом, проникавшим сквозь занавески. Тон его был намеренно жестким.
— Да какое это сейчас имеет значение? Там, в Лахайне ты придумывала себе легенды, чтобы выжить, но здесь ты ведь в безопасности! Называй себя Констанс, если хочешь, но пусть все остальное идет, как шло — и пусть так оно и остается.
— Нет, я так не могу. — Ее дыхание стало прерывистым. — Это совсем не так легко, как ты думаешь.
Ее пальцы ослабли, он откинул прядь ее волос со лба.
— Надо постараться.
— Я не могу не думать и не чувствовать просто потому, что так удобнее. — Она сделала движение, чтобы встать, но он удержал ее. Нет, она не собирается с ним соглашаться, ни за что! — Я не могу делать вид, будто ничего меня не трогает, не делает мне больно. Я не такая ледышка, как ты!
— Тебе же труднее! — ровным голосом возразил он.
— Ну и что? Я же не жалуюсь! — На лице ее появилось выражение сердитого упрямства.
Неожиданно он улыбнулся.
— Верно. Позлись, позлись! Покажи, что ты умеешь бороться!
Констанс попыталась вырваться.
— Могу! И борюсь, кстати.
— Хорошо! Это нужно тебе в первую очередь. Мне-то, может быть, вполне достаточно, что ты здесь, со мной, у меня в постели, но мир не кончается этим домом, и тебе время вернуться в него.
Она помолчала.
— Я… я не уверена, что опять не опозорю тебя.
— Когда-то все равно надо начинать. У меня тут не лечебница для душевнобольных, и ты не моя рабыня. Тебе нужно встречаться с людьми, двигаться, ходить на рынок. За делами и от этих своих мыслей избавишься.
— Но, Лок! — почти взмолилась она. — А что, если я еще не готова?
— Ты можешь все, что захочешь, принцесса, как бы ты себя при этом ни называла. — Лок поцеловал ее, как бы подкрепляя свои слова. Она слабо выдохнула, когда он оторвался от ее губ:
— Ты умеешь убеждать, Лок Мак-Кин!
Он погладил ее по щекам, — неосознанный жест нежности.
— Можешь завтра же, и начать — с визита к мисс Филпот. Она о тебе спрашивала.
— Элспет! — Констанс с облегчением кивнула. — Да, это я могу.
— Если тебе нужна компания, миссис Брак может с тобой пойти. — Он имел в виду недавно нанятую прислугу — женщину средних лет.
Констанс сделала гримаску и встала.
— Ну, ее, эту миссис Брак. Она копается в моих вещах, да еще и не признается.
— Осторожнее, дорогая! — Лок встал во всей своей великолепной наготе и назидательно погрозил ей пальцем. — Только начни жаловаться, что прислуга за тобой подглядывает — люди сразу решат, что ты и впрямь сумасшедшая!
— Тебе хорошо шутить! — сердито отрезала она, отбросив его руку, уже прикоснувшуюся к ее подбородку. — Если ты считаешь, что кто-то должен следить за мной, мог бы найти кого-нибудь посимпатичнее — типа Мэгги.
— Ну, у Мэгги уже есть работа, а все свободное время занимает ее дружок, — резонно отметил Лок. Его позабавило возмущение Констанс, он притянул ее к себе и неторопливо развязал пояс ее халата. — Хочешь, я уволю эту миссис Брак?
Жар его рук заставил Констанс вздрогнуть. Ох, какой же он у нее мужчина! Она вздохнула:
— Да ладно, это неважно.
— Так пойдешь к Элспет?
— Да. — Она наклонилась к нему поближе, осторожно, кончиками пальцев прошлась по его телу, вдыхая запах его кожи, вновь заполняя все свои чувства им, им одним… — Как ты хочешь и что ты хочешь…
— Что я хочу — так это того, чтобы у тебя никогда больше не было дурных слов. — Его голос прозвучал как-то странно-торжественно: — А на сегодня я придумал кое-что, чтобы мы оба просто смогли заснуть…
«Когда твой муж всегда прав — это плохо или хорошо? Наверное, все-таки хорошо, так надежнее, во всяком случае», — решила Констанс, шагая на следующий день по аллее бостонского парка.
Вокруг бегали девчонки с короткими, торчащими косичками, ребятишки в коротких штанишках весело гоняли деревянные обручи. Солнце пробивалось через густую листву, в тени которой пешеходы находили спасение от летнего зноя. Младенцы в колясках, их няньки, оживленно обсуждавшие последние сплетни, влюбленные парочки, которые прогуливались под ручку, порой останавливаясь перед гудящими клубками пчел — картина была умиротворяюще-чарующая. Констанс не могла сдержать радостной улыбки. Лок прав: как это чудесно размять тело прогулкой, почувствовать солнечные лучи у себя на лице. И как хорошо — просто ощущать себя живой посреди этой кипящей жизни.
Не прошло и десяти минут, как она попрощалась с Элспет на углу парка. Они очень неплохо провели время вместе. Зашли к мистеру Эвансу, владельцу типографии на Вашингтон-стрит, — так как раз были готовы первые гранки гравюр к ее «Наброскам с Сандвичевых островов». Констанс быстро сочинила короткие подписи к ним. Как здорово было видеть, что книга уже приобретает зримые очертания! Она даже прикинула, что небольшая выручка от гонорара — это будет ее помощь Локу; вряд ли сумма существенно скажется на финансовом положении его компании, но все же… Элспет решила тут же отпраздновать ее успех авансом и устроила небольшое угощение в ресторане отеля «Тремонт»: немного шерри, несколько пирожных… Ее легкая болтовня по поводу последних событий в бостонском литературном мире — это было как раз то, что было нужно Констанс. Посмеяться, немного посплетничать — ничто так не поднимает настроение и уверенность в себе. У нее ни разу не было приступа дурноты, и она вновь искренне могла сказать своей подруге, что все в ее жизни изменилось к лучшему — и здоровье, и отношения с мужем.
Она убедила Элспет, что ее не нужно провожать, она сама найдет дорогу до дому, и вот теперь она гуляла по парку, почти бессознательно коллекционируя образы для своих будущих картин: округлая щека ребенка, лучи света, пробивающиеся через листву, фигура старца в высоком цилиндре… Внезапно она остановилась — перед ней возвышалась громадина Дома Латэмов.
Вот это да! Как же она сюда забрела? Не иначе, как какой-то подсознательный импульс… Почувствовав легкую слабость в ногах, она опустилась на краешек скамейки, у самого выхода из парка на Бикон-стрит. На секунду она представила себе, как пересекает улицу, ударяет в большой медный гонг у подъезда, входит в величественный вестибюль и… восстанавливает мир со своим дедушкой…
Да нет, он же ей никакой не дедушка, напомнила она сама себе, нервно перебирая бахрому своего ридикюля. Нет, если она действительно Лили Янг, а не дочь Джеймса Латэма. Так, во всяком случае, утверждает преподобный Тейт. А ведь она какое-то время считала себя членом его семьи. И теперь медальон с портретом Джеймса был при ней, правда, скрытый под корсажем ее платья. Лок настаивал, чтобы она перестала его носить, но она не в силах порвать эту ниточку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86