В своих чувствах уверена. Они выдержат любые испытания, только ведь нет возможности испытывать их. Когда думаю о нем, мне легче жить и грустнее становится, но главное – есть в моей жизни эта любовь. И как же много это значит!

12. 11. Я снова на грани срыва. «То ли музыка, то ли вещая жалоба». А больно от гибели неосуществившихся надежд. Наверное, так и есть, я – гадкая, вздорная, стервозная и некрасивая. «Гадкая и подлая», как сказала когда-то Вер. А за что?
13.11. И все-таки, как мне быть с ощущением своей особенности? Хоть молчу даже в дружеских семинарских вечерних посиделках, зажимаюсь с окружающими, слушаю, но не принимаю участия в беседе, хоть не могу все это в себе преодолеть, но знаю, что все-таки придет еще мое время, еще скажу. Но, Боже мой, когда это будет?
Все-таки одной лучше. По крайней мере, сейчас. Пришла из универа. 20.30. Очень бурный день, но лучше бы всегда так, «чтоб был легендой день вчерашний, чтоб был безумьем каждый день».
Во время второй пары поехала на Тишку, заразившись настроением статьи в «Арт-фонаре». Чувствовала там себя леди из богемы, высматривала всякие чудные штучки. Купила кофту за 80 руб., как рубашка, самошив, пестренькая такая, серо-красная – полосочки, финтифлюшки, маленькие узоры. Высматривала также людей, похожих на богемную публику сюрных выставок и сейшнов, крутых групп. Мне показалось, таких увидела. Возникло ощущение какого-то родства. Так смешно. Будто мы представляем некую единую элитную прослойку общества. Где-то там, на верхах. Ну, может, я еще не могу назвать себя с полным правом «ихней» и претендовать на место в одной тусовке, но уже чувствую что-то, связывающее меня с их миром. Пусть сейчас лишь собственное самочувствие.
На смену апатии пришла энергия. Хочется куда-то бежать, что-то предпринимать. Кого-то теребить, будто опаздываю куда-то. Будто не успеваю за своей жизнью, еще чуть-чуть – и упущу важное, потеряю себя и смысл.
В голове темы носятся, сталкиваются, скачут с места на место. Сегодня смотрели «Дети Райка». Столько чувств он во мне вызвал, давно не испытывала ничего подобного. Наверное, у древних греков это называлось катарсисом. Но я не могу воспринимать отвлеченно, все входит в меня через призму собственной души, своих страстей и воспоминаний. Мне так понятно настоящее этого фильма. Я сама испытала безнадежность роковой любви. И так бесконечно высоко и грустно. Так счастливо и трепетно.
Г. после просмотра привел несколько оставшихся человек в нашу «театралку» и долго и довольно сумбурно говорил. Слушать его – наслаждение. Более-менее связно воспроизвести очаровательную импровизацию его речи вряд ли получится. Тут и свои наблюдения, встречи с великими, воспоминания впечатлений и впечатления настоящего, восторги, глупости, улыбки, чашки кофе, тортики. Снова шутки. М., М. А. Реформанская (В. М. сегодня представил ее, и она засиделась с нами допоздна с разговорами и кофе). Все это вместе – многочасовое общение с замечательными людьми, их внимание, осознание, что это – настоящее событие, это останется, и эти люди, и ты сама обречены на незабвение, сохранение в памяти. Странно и безумно притягательно это чувство.
Я комплексую все еще. Ужасная застенчивость. Что с ней делать? Так много хочется сказать. В голове разброд, слишком большой груз впечатлений. Не удается последовательно и подробно. Сейчас по свежим следам – самое лучшее. Я вкладываю в свои слова всю себя, свое настоящее самочувствие и азарт.
Вспомнила Славку. Где-то далеко он. На окраинах моей жизни и не хочу приближать его, пусть остается в этой глуши.
Возникают туманные, а может быть, слишком явные аналогии с книгой Одоев-цевой «На берегах Невы». Ее воспоминания о юности, восторженной, беспечной, кружащей голову величием предстоящего и успехом настоящих ее дней. Она вошла в литературный высший круг Петербурга, она стала там своей, она общалась с людьми, которые уже при жизни были обречены на вечную славу и преклонение. Она осознавала себя равной их миру, их кругу. И это было правдой. Она была. И она осталась. И проникновение огромного счастья в каждую минутку ее жизни, под кожу, окружающий воздух. И жизнь – свободная и легкокрылая. И все впереди. И так много там разного. И счастлива, счастлива до одури, до самозабвения, полностью, безгранично, безнадежно.
Я ее понимаю, чувствую, слышу. Я – не такая. Но мне так близки ее сомнения и восторги. Я, казалось, пережила уже это, и мне предстоит многое из того, о чем она пишет. Я должна преодолеть свою робость, только не ломая себя, а подстраиваясь под свою индивидуальность. Что поделать, если не в силах быть другой. В мечтах внешнее поведение В., но все-таки мне не подходит это, скорее всего. Не буду больше насильно заставлять себя принимать какой-то облик и вести себя в соответствии с определенными нормами имиджа. Иногда кажусь себе такой одинокой, не нужной никому. Не умею поставить себя, кажется, никто всерьез не воспринимает, вообще никак не воспринимает. Только – объект в пространстве, и всем мешаюсь, не могу ничего путного сказать, и, наверное, кажусь замкнутой, высокомерной и неумной. Опять преувеличиваю? И все-таки не сдаюсь. Потоп вселенский устроили мои сомнения, но гордый ум Ноевым ковчегом плывет себе, грозя скрыться из виду, а я пытаюсь догнать себя, теряя связь с собой и опять нащупывая в кромешной тьме связующие нас ниточки. Все боюсь потеряться, не успеть, все хочу многого. Сразу и всего! Как Цветаева когда-то говорила. Неистовство в крови и созерцательность – тоже. Намешано всякого. И что придумать? Просто жить.
Постоянно нахожусь в разбеспокоенном состоянии, все время что-то изводит или занимает, радует или печалит. То спорю с собой, то обожаю себя, то презираю и втаптываю в грязь, то улыбаюсь талантам и мечтам.
Общение с Г. очень много для меня значит. Потом придется подробнее вспоминать его слова, сейчас же больше занята собой.
Как же я рада за предоставленный судьбой шанс приблизиться к лучшему, что есть в современной культурных кругах. Но пока это остается только шансом. Еще никак не «зацепилась», не обосновалась понадежней, только взбираюсь еще по ступенькам. А от чего зависит? От меня? Да, конечно, но только отчасти. От каких-то неведомых сил, которые всегда рядом.
Запомню этот день. Такой цельный. Такой праздничный, длин-ню-ю-щий. Длящийся в пространстве моей души. Как я жалею тех, кому не удалось побывать на милой этой вечеринке с Г. Так очаровательно и умно. Мне хорошо на сердце. И ревность. Тщеславие и самообожание. Раздвоенность.
Наше отделение – преинтереснейшая штучка, со всеми пришлыми и временными людьми, это организм из сложнейшего переплетения индивидуальностей и характеров. Но как мало общего. И как не достает настоящей талантливости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158