Если будешь себя хорошо вести, она утром слижет твой макияж.
Они рассмеялись, Пенни тоже радостно залаяла.
– Пошли, – сказала Лиони, открывая дверь кухни. – Ты укладывайся, а я выпущу Пенни в сад, пусть сделает свои дела.
– Вы наконец ушли из кухни? – спросил Дэнни, высунув голову из двери своей комнаты. – Умираю с голода, но не хотел мешать вашей пьянке.
– Мне кажется, у него глисты, – поделилась Лиони с Ханной. – Только этим можно объяснить, почему он при его обжорстве остается таким худым.
– Ну, мам! – засмеялся Дэнни, бросаясь к холодильнику. – Если у тебя завелся глист, то он сейчас наверняка пьян в стельку. Три бутылки! Ты просто старая алкашка!
– Очень смешно! – Лиони шутливо шлепнула его по заднице. – Здесь я все еще хозяйка, милый мой. И я не разрешу тебе рыскать по холодильнику, если будешь критиковать свою старую мамочку. Ясно?
– Ты прекрасная мама и совсем не пьяница, – пробормотал Дэнни с – набитым ртом. – Твое желание для меня закон.
Проснувшись с раскалывающейся головой, Ханна сразу поняла, что находится не дома. Кровать другая, да и розовых простыней у нее никогда не было. Тут появилось еще кое-что розовое – длинный розовый язык, с удовольствием вылизывающий ее лицо.
– Пенни! – ласково сказала Ханна, вспомнив, где находится и почему так болит голова. – Славная девочка. Как приятно просыпаться от поцелуев.
Пенни вытянулась радом с Ханной в ожидании ласки. Ханна механически принялась гладить ее и с трудом сдержала слезы, вспомнив все свои несчастья. Она глубоко вздохнула, твердо решив не раскисать. Пенни повертелась, издавая урчащие звуки, который Ханна совершенно верно перевела как: «Погладь меня еще, теперь животик». Может, ей взять собаку? Она бы ее очень любила, но вряд ли это справедливо по отношению к собаке, учитывая, сколько времени она проводит в конторе. Нельзя оставлять пса на весь день в одиночестве. Или взять двух собак? Тогда бы они развлекали друг друга…
– Может, мне украсть тебя, Пенни, и отвезти домой? – сказала она, садясь на постели.
– Она – бесстыжая приставала, – заявила Лиони, входя в комнату с завтраком. – Почеши ей брюшко – и она твоя.
Я принесла тебе тост, кофе и сок. Дэнни делает бутерброды с беконом, но мне подумалось, что тебе вряд ли захочется чего-то столь продвинутого.
– Это точно, – согласилась Ханна. Ее даже затошнило при мысли о жирном беконе. Но кофе и тост годятся. – Ты меня балуешь, Лиони, – сказала она. – Просто не знаю, как тебя и благодарить.
– Перестань, – отмахнулась Лиони. – Подожди, пока не увидишь счет. – Прогнав Пенни, она поставила поднос на колени к Ханне. – Уже половина восьмого, так что у тебя не слишком много времени, если хочешь успеть на работу к восьми сорока пяти, – предупредила она. – Я быстренько приму душ и приведу себя в порядок. Это ты виновата, Кэмпбелл, что у меня так трещит голова с похмелья!
Ханна ухмыльнулась и принялась за апельсиновый сок.
Без четверти девять она поставила машину на стоянке возле конторы, чувствуя себя значительно лучше, чем можно было надеяться. Доброта Лиони и препирательства трех подростков по поводу ванной комнаты невероятно ее взбодрили. Все это доказывало, что жизнь и без Феликса продолжается.
Она несколько раз глубоко вздохнула и направилась в контору, решив сделать все возможное, чтобы день прошел нормально. Но оказалось, что это нелегко. Стоило ей войти к приемную, Джиллиан начала жаловаться на Керри, секретаршу.
– Представляешь, она уже второй раз за эту неделю говорит, что меня не было на месте, когда я была нужна. А я всего лишь сбегала в туалет! – ныла Джиллиан, стараясь на случай неприятностей привлечь ее на свою сторону.
– И что ты сказала Керри? – устало спросила Ханна, зная, что на самом деле ей следует напомнить Джиллиан, что теперь разбор разных стычек в конторе не входит в ее обязанности. К счастью, теперь этим занималась Саша, их новый менеджер. Но ссориться с Джиллиан не было сил.
– Я сказала, что она здесь не задержится, если не может отличить человека, вышедшего в туалет, от человека, которого нет на месте! – горячо объяснила Джиллиан.
Ханна честно попыталась разобраться в этом странном заявлении, но быстро махнула рукой.
– Тебя ведь и в самом деле не было на месте, так? Значит, Керри была права. Так ведь лучше, чем объяснить, что ты в сортире?
Джиллиан аж раздулась от возмущения.
– Так я и знала, что ты примешь ее сторону! – прошипела она. – Это возмутительно! Ты меня невзлюбила с первого дня и постоянно это демонстрируешь. Да кто ты такая?! Просто провинциальная выскочка, которая сумела втереться в доверие к начальству!
«Большая ошибка, – холодно подумала Ханна. – Джиллиан умудрилась выбрать один день из миллиона, когда со мной не следует связываться». Медленно, подобно львице, выбирающей жертву, она двинулась к Джиллиан, которая стояла всего в двух футах от нее. Все присутствующие замерли.
– Ты, наверное, так и не поняла, почему тебя не сделали менеджером, Джиллиан, – сказала она достаточно громко, чтобы все слышали. – Все дело в твоем непрофессиональном поведении. Если бы ты занималась работой хотя бы половину того времени, которое тратишь на склоки и жалобы, , то представляла бы для компании хоть какую-то ценность. Но ты этого не понимаешь, Джиллиан. Ты ищешь недостатки в других и не замечаешь собственных. Если тебя нет на месте, когда звонит телефон, значит, Керри права, говоря, • что тебя нет. И поскольку я тебе на это указала, ты набросилась на меня при всех сотрудниках. Это не слишком мудро – если, конечно, ты хочешь сохранить свою работу.
В этот момент в приемную вошел Дэвид Джеймс с кейсом в руке, и Джиллиан побледнела. А Ханна уже не могла остановиться:
– И еще, Джиллиан, я горжусь тем, что родилась в деревне. По крайней мере, я не пытаюсь скрыть свои корни за искусственным акцентом! – До сих пор она вела себя вполне профессионально, но тут не удержалась, позволила себе уколоть Джиллиан, которая старалась скрыть свой нормальный дублинский выговор и корчила из себя аристократку.
– Ханна, не будете ли вы так добры и не зайдете ли ко мне в кабинет, – сказал Джеймс, проходя мимо. – Нам нужно поговорить о наших сотрудниках.
У Джиллиан подкосились ноги, она упала на стул, а Ханна направилась в кабинет к боссу.
– В чем дело, Ханна? – спросил он, усаживаясь за стол. Ханна села напротив, радуясь, что сумела наладить такие отношения с боссом, которые позволяют ей быть с ним вполне откровенной.
– Джиллиан меня терпеть не может, – вздохнула она. – Сегодня утром она разозлилась на Керри и хотела, чтобы все ее поддержали. Вот и начала мне все рассказывать, как только я вошла. Когда же я сказала, что Керри все сделала правильно, она на меня набросилась, позволила себе личные оскорбления…
– Это я слышал, – сухо сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132
Они рассмеялись, Пенни тоже радостно залаяла.
– Пошли, – сказала Лиони, открывая дверь кухни. – Ты укладывайся, а я выпущу Пенни в сад, пусть сделает свои дела.
– Вы наконец ушли из кухни? – спросил Дэнни, высунув голову из двери своей комнаты. – Умираю с голода, но не хотел мешать вашей пьянке.
– Мне кажется, у него глисты, – поделилась Лиони с Ханной. – Только этим можно объяснить, почему он при его обжорстве остается таким худым.
– Ну, мам! – засмеялся Дэнни, бросаясь к холодильнику. – Если у тебя завелся глист, то он сейчас наверняка пьян в стельку. Три бутылки! Ты просто старая алкашка!
– Очень смешно! – Лиони шутливо шлепнула его по заднице. – Здесь я все еще хозяйка, милый мой. И я не разрешу тебе рыскать по холодильнику, если будешь критиковать свою старую мамочку. Ясно?
– Ты прекрасная мама и совсем не пьяница, – пробормотал Дэнни с – набитым ртом. – Твое желание для меня закон.
Проснувшись с раскалывающейся головой, Ханна сразу поняла, что находится не дома. Кровать другая, да и розовых простыней у нее никогда не было. Тут появилось еще кое-что розовое – длинный розовый язык, с удовольствием вылизывающий ее лицо.
– Пенни! – ласково сказала Ханна, вспомнив, где находится и почему так болит голова. – Славная девочка. Как приятно просыпаться от поцелуев.
Пенни вытянулась радом с Ханной в ожидании ласки. Ханна механически принялась гладить ее и с трудом сдержала слезы, вспомнив все свои несчастья. Она глубоко вздохнула, твердо решив не раскисать. Пенни повертелась, издавая урчащие звуки, который Ханна совершенно верно перевела как: «Погладь меня еще, теперь животик». Может, ей взять собаку? Она бы ее очень любила, но вряд ли это справедливо по отношению к собаке, учитывая, сколько времени она проводит в конторе. Нельзя оставлять пса на весь день в одиночестве. Или взять двух собак? Тогда бы они развлекали друг друга…
– Может, мне украсть тебя, Пенни, и отвезти домой? – сказала она, садясь на постели.
– Она – бесстыжая приставала, – заявила Лиони, входя в комнату с завтраком. – Почеши ей брюшко – и она твоя.
Я принесла тебе тост, кофе и сок. Дэнни делает бутерброды с беконом, но мне подумалось, что тебе вряд ли захочется чего-то столь продвинутого.
– Это точно, – согласилась Ханна. Ее даже затошнило при мысли о жирном беконе. Но кофе и тост годятся. – Ты меня балуешь, Лиони, – сказала она. – Просто не знаю, как тебя и благодарить.
– Перестань, – отмахнулась Лиони. – Подожди, пока не увидишь счет. – Прогнав Пенни, она поставила поднос на колени к Ханне. – Уже половина восьмого, так что у тебя не слишком много времени, если хочешь успеть на работу к восьми сорока пяти, – предупредила она. – Я быстренько приму душ и приведу себя в порядок. Это ты виновата, Кэмпбелл, что у меня так трещит голова с похмелья!
Ханна ухмыльнулась и принялась за апельсиновый сок.
Без четверти девять она поставила машину на стоянке возле конторы, чувствуя себя значительно лучше, чем можно было надеяться. Доброта Лиони и препирательства трех подростков по поводу ванной комнаты невероятно ее взбодрили. Все это доказывало, что жизнь и без Феликса продолжается.
Она несколько раз глубоко вздохнула и направилась в контору, решив сделать все возможное, чтобы день прошел нормально. Но оказалось, что это нелегко. Стоило ей войти к приемную, Джиллиан начала жаловаться на Керри, секретаршу.
– Представляешь, она уже второй раз за эту неделю говорит, что меня не было на месте, когда я была нужна. А я всего лишь сбегала в туалет! – ныла Джиллиан, стараясь на случай неприятностей привлечь ее на свою сторону.
– И что ты сказала Керри? – устало спросила Ханна, зная, что на самом деле ей следует напомнить Джиллиан, что теперь разбор разных стычек в конторе не входит в ее обязанности. К счастью, теперь этим занималась Саша, их новый менеджер. Но ссориться с Джиллиан не было сил.
– Я сказала, что она здесь не задержится, если не может отличить человека, вышедшего в туалет, от человека, которого нет на месте! – горячо объяснила Джиллиан.
Ханна честно попыталась разобраться в этом странном заявлении, но быстро махнула рукой.
– Тебя ведь и в самом деле не было на месте, так? Значит, Керри была права. Так ведь лучше, чем объяснить, что ты в сортире?
Джиллиан аж раздулась от возмущения.
– Так я и знала, что ты примешь ее сторону! – прошипела она. – Это возмутительно! Ты меня невзлюбила с первого дня и постоянно это демонстрируешь. Да кто ты такая?! Просто провинциальная выскочка, которая сумела втереться в доверие к начальству!
«Большая ошибка, – холодно подумала Ханна. – Джиллиан умудрилась выбрать один день из миллиона, когда со мной не следует связываться». Медленно, подобно львице, выбирающей жертву, она двинулась к Джиллиан, которая стояла всего в двух футах от нее. Все присутствующие замерли.
– Ты, наверное, так и не поняла, почему тебя не сделали менеджером, Джиллиан, – сказала она достаточно громко, чтобы все слышали. – Все дело в твоем непрофессиональном поведении. Если бы ты занималась работой хотя бы половину того времени, которое тратишь на склоки и жалобы, , то представляла бы для компании хоть какую-то ценность. Но ты этого не понимаешь, Джиллиан. Ты ищешь недостатки в других и не замечаешь собственных. Если тебя нет на месте, когда звонит телефон, значит, Керри права, говоря, • что тебя нет. И поскольку я тебе на это указала, ты набросилась на меня при всех сотрудниках. Это не слишком мудро – если, конечно, ты хочешь сохранить свою работу.
В этот момент в приемную вошел Дэвид Джеймс с кейсом в руке, и Джиллиан побледнела. А Ханна уже не могла остановиться:
– И еще, Джиллиан, я горжусь тем, что родилась в деревне. По крайней мере, я не пытаюсь скрыть свои корни за искусственным акцентом! – До сих пор она вела себя вполне профессионально, но тут не удержалась, позволила себе уколоть Джиллиан, которая старалась скрыть свой нормальный дублинский выговор и корчила из себя аристократку.
– Ханна, не будете ли вы так добры и не зайдете ли ко мне в кабинет, – сказал Джеймс, проходя мимо. – Нам нужно поговорить о наших сотрудниках.
У Джиллиан подкосились ноги, она упала на стул, а Ханна направилась в кабинет к боссу.
– В чем дело, Ханна? – спросил он, усаживаясь за стол. Ханна села напротив, радуясь, что сумела наладить такие отношения с боссом, которые позволяют ей быть с ним вполне откровенной.
– Джиллиан меня терпеть не может, – вздохнула она. – Сегодня утром она разозлилась на Керри и хотела, чтобы все ее поддержали. Вот и начала мне все рассказывать, как только я вошла. Когда же я сказала, что Керри все сделала правильно, она на меня набросилась, позволила себе личные оскорбления…
– Это я слышал, – сухо сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132