— Что это с тобой? — возмущенно воскликнула девушка. — То ты весь из себя ласковый, то ведешь себя так, словно и не хочешь меня!
— Конечно, я хочу, — заверил ее Алек. — Но только чтобы это не повредило тебе. А если ты не принесешь растопки или чего там, за чем тебя послали, тебя начнут искать, а то и запрут за нерадивость.
— С них станется, — ответила Стеми с отвращением. — Уж сколько раз так бывало.
— Вот видишь, — сказал Алек, стараясь, чтобы его хватка на ее руке больше походила на ласку. — И что нам тогда делать? Вот если мы будем осторожны, завтра к вечеру мы уже окажемся в Римини. Вместе.
— Вместе! — прошептала Стеми, снова растаяв.
— Точно. Теперь за дело — я тебе помогу. Стараясь не попасться на глаза часовым на башнях замка, Стеми и Алек стали собирать хворост, чтобы наполнить корзину. Девушка в возбуждении весело болтала, и Алеку не составило труда повернуть разговор на разрушенную башню. Башня -над ущельем была в руинах уже не один год, хотя Стеми и не знала точно, сколько именно. Никому не разрешалось к ней приближаться, и старый Иллистер говорил даже, что там водится привидение — призрак какого-то аристократа, который был в башне, когда в нее ударила молния.
— Говорят, оно сталкивает в пропасть любого, кто посмеет туда явиться ночью, — сообщила она со сладким ужасом. — И это правда. Многие слуги слышали странные звуки и видели там движущиеся огоньки. Тетка рассказывала, что один из слуг однажды подошел близко и вдруг почувствовал, как мертвая рука шарит по его лицу. Тогда он остался в живых, но всего через неделю сорвался в ущелье и разбился насмерть. Тетка видела, как его несли. Привидение опасно, не к добру даже увидеть его!
— Я тоже об этом слыхал, — ответил Алек, поеживаясь: ему вспомнился странный ветер, пахнувший на него в холле замка.
Корзина скоро наполнилась. Поцеловав Алека на прощание, девушка провела руками по его бедрам и прошептала:
— Я сегодня ночью и глаз не сомкну!
— А уж я тем более. — Готовясь закинуть приманку, Алек жалобно взглянул в сторону замка и тяжело вздохнул. — Ночью здесь снова будет жуть как холодно.
— Ах, дорогой ты мой, бедняжечка! Да еще, похоже, и снег пойдет.
Алек затаил дыхание, заметив ее колебания. «Пусть она сама до этого додумается», — предупреждал его Серегил.
— Нам обоим не сносить головы, если нас поймают. — Стеми нахмурилась, все еще колеблясь. — Но я могу прокрасться к двери и впустить тебя, когда все уснут. Если ты не высунешь носа из кладовки и будешь сидеть тихо, все обойдется.
— А что насчет стражников?
— Они смотрят по большей части за дорогой. А эта часть двора не освещается. Ох, только идти нужно будет тихо-тихо!
— Как привидениям. — Алек улыбнулся и взял ее за руку. — Теплый угол, где не дует, — больше мне ничего не нужно.
— Хотела бы я согреть тебя ночью как следует, — пробормотала девушка.
— Скоро согреешь, — пообещал Алек. — В Римини.
— В Римини! — закатила глаза Стеми. Дохнув на него чесноком, она последний раз поцеловала его и заспешила обратно.
Алек дождался, пока девушка скроется из глаз, потом вернулся в лес. Перешагнув через поваленное дерево, он чуть не налетел на Серегила.
— Повезло нам, что это простая деревенская девчонка, страдающая от одиночества, — покачал головой Серегил. — Служанка с улицы Золотого Шлема показала бы тебе где раки зимуют. «Эй, нам сейчас не до этого!», «Погоди ты, ради Бога!» — ну и страстный же из тебя любовник.
— Я тебе ведь говорил, что тут я не силен, — возразил Алек, уязвленный критикой. — И очень уж противно было врать ей.
— Сейчас не время мучиться угрызениями совести. Руки Иллиора, можно подумать, что на нашей работе хоть когда-нибудь удается никого не обманывать!
— Я знаю, — проворчал Алек. — Только тут другое. Она ведь не какая— нибудь мошенница или крикливый капитан корабля — она такая же бедная деревенщина, как и я сам. И вот являюсь я и предлагаю ей то, чего она хочет больше всего на свете, а завтра все ее надежды разлетятся в прах.
— Кто сказал, что мы разобьем ее надежды? — пожал плечами Серегил. — Она хочет получить место в городе — я позабочусь о том, чтобы она его получила.
— Ты на самом деле сделаешь это?
— Конечно, сделаю! Я напишу для нее прекрасную поддельную рекомендацию. Она сможет выбирать себе хозяйку! Ну что, теперь ты доволен?
Алек растерянно кивнул:
— Я просто не…
— Если подумать хорошенько, можно забрать ее и на улицу Колеса, — безжалостно закончил Серегил, — раз уж тебе так дорого ее благополучие.
— Я совсем не это имел в виду…
— Нет? — ухмыльнулся Серегил и положил Алеку руку на плечо. — Ты меня удивляешь!
ГЛАВА 39. Башня
Алек скорчился в самой глубокой тени около калитки и посматривал на небо. Судя по звездам, было близко к полуночи. Снег все-таки не пошел, небо к вечеру прояснилось, резко похолодало. Лишенный тепла костра или хотя бы Серегила, с которым они согревали друг друга в прошлые ночи, Алек продрог до костей. И к тому же он беспокоился.
Огни в замке давно погасли; юноша стал опасаться, что или Стеми поймали на месте преступления, или она слишком перетрусила, чтобы его впустить. А может быть, уснула в своей теплой постели и совсем забыла про него.
Однако Алек упрямо оставался на месте, и в конце концов из-за стены донеслись тихие шаги. Еще секунда — и Стеми приоткрыла калитку и поманила его внутрь. Двигаясь на цыпочках, она провела юношу через кухню в темную кладовку.
— Я спущусь снова до того, как остальные проснутся, — прошептала она, прижимая его руку к своей груди. — Ох, я жду не дождусь, когда же наконец выберусь отсюда!
Алек ощутил под грубой тканью торчащие ребра, услышал, как быстро бьется ее сердце. Твердо решив, что свою роль он должен играть как полагается, он заключил девушку в объятия, поцеловал — где-то под левым ухом
— и прошептал ласковые слова, которым его научил Серегил. Стеми радостно прижалась к нему.
— Где твоя комната? — тихо спросил Алек.
— На чердаке, где спят все слуги, игривый ты мой!-Мой тюфяк лежит в ногах тетушкиной постели.
— У вас там есть окно, чтобы ты могла наблюдать за звездами?
— Как раз надо мной люк, ведущий на крышу. Я немножко приоткрою его, чтобы видеть.
— Спускайся ко мне, как только звезды начнут бледнеть.
— Когда звезды начнут бледнеть… — выдохнула девушка и, последний раз обняв Алека, отправилась к себе.
Алек какое-то время оставался на месте, опасаясь, что она найдет какой-нибудь предлог, чтобы вернуться. Ожидание было вовсе не обременительным: после двух дней, когда они не осмеливались разжечь костер, чтобы согреться, даже за тепло остывающего очага юноша был благодарен судьбе. К тому же в кладовке чудесно пахло копчеными колбасами. Было слишком темно, чтобы их разглядеть, но Алек на ощупь нашел связку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145