— улыбнулась толстуха, с довольным видом наблюдая, как Алек расправляется с ее стряпней.
— Я только недавно с ним, — ответил ей Алек с набитым ртом. — А раньше мне приходилось несладко.
— Ты держись за него, миленький. С таким хозяином станешь достойным человеком.
Алек согласно кивнул, хотя на этот счет у него и были кое-какие сомнения. Положив на стол монету в уплату за завтрак, он отправился на рынок.
«Все, что нужно, — это идти той же дорогой, какой мы приехали сюда», — сказал себе юноша. Но как ни здорово он ориентировался в лесах и холмах, город всегда сбивал его с толку. Одна узкая извилистая улица в точности походила на другую, и скоро он так запутался, что не мог уже даже найти дорогу обратно к берегу озера. Проклиная города и их строителей, он решил, что нужно спросить кого-нибудь, как пройти на рынок.
На его несчастье, народу на улицах почти не было. Рыбаки давно отправились на озеро, их жены еще не вернулись с рынка, где торговали вчерашним уловом, другие горожане сидели по домам за закрытыми ставнями. Алек видел раньше стайки детей, но теперь и их не было видно, и скоро он обнаружил, что оказался в тупике между глухими стенами складов. Ничего не оставалось, как идти обратно.
Повернув за угол, Алек увидел таверну и решил попробовать узнать дорогу там. Он как раз подошел к двери, когда она распахнулась и на улицу вывалилась ватага нетвердо держащихся на ногах пленимарских солдат Пятеро здоровенных вояк, пошатываясь, орали пьяные песни. Алек не успел нырнуть за угол и оказался окружен со всех сторон.
Вежливо поклонившись, Алек попытался прошмыгнуть к таверне, но один из солдат ухватил его за плащ и грубо дернул. Это был круглолицый детина со шрамом, рассекавшим нижнюю губу. Тыча Алеку пальцем в грудь, он прорычал что-то, похожее на вызов.
— Безмозгла пьянчуга! — рявкнул другой, высокий бородач. Он оттолкнул солдата со шрамом и крепко обнял Алека за плечи. Он тоже говорил с акцентом, но понять его было можно. — Брат-солдат сказать, ты хорош для отряд. Почему бы ты не пойти с нами?
— Не думаю, что из меня получится солдат. — ответил Алек. Руки пленимарцев потянулись к кинжалам. — Я хочу сказать, мне еще мало лет, да и ростом я не вышел — не то что вы!
Одноглазый солдат потрогал рукав туники Алека:
— Добрый сукно! Ты думать, ты слишком хорош стать брат-солдат?
— Нет! — воскликнул Алек, переводя взгляд с одного лица на другое. — Я очень даже уважаю братьев-солдат! Храбрецы! Позвольте мне угостить вас выпивкой!
Неожиданно одноглазый и круглолицый схватили его за руки, а бородатый сорвал с пояса Алека кошель и вытряхнул содержимое на ладонь.
— Факт, угощать выпивка! — Ухмыляясь, он стал рассматривать монеты. Вдруг его лицо свирепо перекосилось, и он сунул что-то под нос Алеку.
Это оказалась скаланская монета; накануне вечером Алек вынул ее из сапога и забыл потом спрятать обратно.
— Где взял, мальчишка? — прорычал бородатый. — Ты не похожий на проклятый скаланец! Как ты иметь монета скаланский сука-царица?
Прежде чем Алек успел ответить, солдат нанес ему удар в живот и прошипел:
— Проклятый шпион, да?
«О Создатель, неужели снова!» — пронеслось в голове у Алека.
Хватая ртом воздух, юноша согнулся пополам; пинки солдат опрокинули его в полузамерзшую грязь улицы. Алек поднялся на колени, моля богов, чтобы плащ скрыл движение его руки — он потянулся за кинжалом в голенище.
— Эй, Тилдус! С утра пораньше мучаешь ребятишек? Алеку не было видно говорившего, но в низком голосе слышался родной северный выговор. Солдаты прервали свое мерзкое развлечение, и бородатый обернулся.
— Микам Кавиш! Привет! Не мучать вовсе, просто допрашивать шпиона.
— Какой же это шпион, дурак ты набитый! Это же мой племянник! Ну-ка отпусти его, или мы с тобой больше не друзья!
Алек ошеломленно оглянулся, чтобы хоть увидеть этого Микама Кавиша. Тут он начал догадываться, в чем дело.
Это был тот самый человек в капюшоне, с которым Серегил разговаривал прошлым вечером в таверне. Теперь капюшон был откинут, и Алек разглядел веснушчатое лицо под гривой рыжих волос. Густые рыжие брови нависали над бледно-голубыми глазами, а губы обрамляла пышная рыжая борода. Воин стоял, небрежно сунув правую руку за пояс — рядом с рукоятью тяжелого меча. Тот факт, что противников пятеро, казалось, его нисколько не волновал.
— Ты простить, — говорил Тилдус. — Мы много пить. Увидеть монета сука-царица и разъяриться, понято?
— С каких это пор из-за одной-единственной монеты из человека делают шпиона? — Тон Микама Кавиша был шутливым, но рука оставалась на рукояти меча. — Мальчишка недавно поступил в подмастерья к барду. Они не сидят на месте, а в странствиях каких только денег тебе не платят! Здесь у нас серебро всегда серебро, и никому не интересно, чье лицо на монете.
— Ошибка, э? — Тилдус выдавил из себя улыбку и сделал знак остальным, чтобы те поставили Алека на ноги. — Не сильно больно, а, парень? Вы певцы, мы, может, прийти слушать. Платить добрый пленимарский серебро! Пошли, братья, мы стать трезвый и не попасть больше в неприятность. — Он повел своих хмурых солдат прочь.
— Спасибо, — сказал Микаму Алек, собирая с земли рассыпанные монеты. Присмотревшись к воину получше, он с удивлением обнаружил у того седину на висках. — Значит, ты мой дядюшка Микам?
Верзила ухмыльнулся:
— Это мне просто первое пришло в голову. И счастье, что я оказался здесь как раз в нужный момент. Этот Тилдус редкостный сукин сын, а уж когда напьется… А как ты оказался здесь, да еще в одиночку?
— Я шел на рынок и заблудился.
— Дойди до угла, поверни налево и никуда больше не сворачивай. — По-приятельски подмигнув Алеку, он добавил: — Думаю, ты найдешь Арена во второй лавке справа. — Микам двинулся по улице в другую сторону.
— Еще раз спасибо! — крикнул Алек вслед Микаму. Высокий воин поднял руку в небрежном приветствии и исчез за углом.
Серегил, когда Алек нашел его, отчаянно торговался, выбирая себе туники. Заметив, какой грязный и взъерошенный его подмастерье, он быстро закончил разговор и вышел из лавки.
— Что с тобой случилось?
Алек в нескольких словах рассказал о происшествии. Серегил поднял бровь, услышав о вмешательстве Микама, но не стал его обсуждать.
— Сегодня тут жизнь бьет ключом, — сообщил он Алеку. — Похоже, мы успели как раз вовремя. Пленимарцы завтра покидают город, и мэр вечером устраивает празднество в их честь. Он только не знает, как их развлекать. Вот я и собираюсь приложить усилия, чтобы он меня заметил.
— И как ты это сделаешь? Станешь петь перед его дверью?
— Ну, это было бы слишком очевидно. Но на площади как раз напротив его дома есть очень симпатичный фонтан. Подходящее место, как ты думаешь?
Серегил быстро завершил свои переговоры с портным, и они с Алеком двинулись через мост к лавкам оружейников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
— Я только недавно с ним, — ответил ей Алек с набитым ртом. — А раньше мне приходилось несладко.
— Ты держись за него, миленький. С таким хозяином станешь достойным человеком.
Алек согласно кивнул, хотя на этот счет у него и были кое-какие сомнения. Положив на стол монету в уплату за завтрак, он отправился на рынок.
«Все, что нужно, — это идти той же дорогой, какой мы приехали сюда», — сказал себе юноша. Но как ни здорово он ориентировался в лесах и холмах, город всегда сбивал его с толку. Одна узкая извилистая улица в точности походила на другую, и скоро он так запутался, что не мог уже даже найти дорогу обратно к берегу озера. Проклиная города и их строителей, он решил, что нужно спросить кого-нибудь, как пройти на рынок.
На его несчастье, народу на улицах почти не было. Рыбаки давно отправились на озеро, их жены еще не вернулись с рынка, где торговали вчерашним уловом, другие горожане сидели по домам за закрытыми ставнями. Алек видел раньше стайки детей, но теперь и их не было видно, и скоро он обнаружил, что оказался в тупике между глухими стенами складов. Ничего не оставалось, как идти обратно.
Повернув за угол, Алек увидел таверну и решил попробовать узнать дорогу там. Он как раз подошел к двери, когда она распахнулась и на улицу вывалилась ватага нетвердо держащихся на ногах пленимарских солдат Пятеро здоровенных вояк, пошатываясь, орали пьяные песни. Алек не успел нырнуть за угол и оказался окружен со всех сторон.
Вежливо поклонившись, Алек попытался прошмыгнуть к таверне, но один из солдат ухватил его за плащ и грубо дернул. Это был круглолицый детина со шрамом, рассекавшим нижнюю губу. Тыча Алеку пальцем в грудь, он прорычал что-то, похожее на вызов.
— Безмозгла пьянчуга! — рявкнул другой, высокий бородач. Он оттолкнул солдата со шрамом и крепко обнял Алека за плечи. Он тоже говорил с акцентом, но понять его было можно. — Брат-солдат сказать, ты хорош для отряд. Почему бы ты не пойти с нами?
— Не думаю, что из меня получится солдат. — ответил Алек. Руки пленимарцев потянулись к кинжалам. — Я хочу сказать, мне еще мало лет, да и ростом я не вышел — не то что вы!
Одноглазый солдат потрогал рукав туники Алека:
— Добрый сукно! Ты думать, ты слишком хорош стать брат-солдат?
— Нет! — воскликнул Алек, переводя взгляд с одного лица на другое. — Я очень даже уважаю братьев-солдат! Храбрецы! Позвольте мне угостить вас выпивкой!
Неожиданно одноглазый и круглолицый схватили его за руки, а бородатый сорвал с пояса Алека кошель и вытряхнул содержимое на ладонь.
— Факт, угощать выпивка! — Ухмыляясь, он стал рассматривать монеты. Вдруг его лицо свирепо перекосилось, и он сунул что-то под нос Алеку.
Это оказалась скаланская монета; накануне вечером Алек вынул ее из сапога и забыл потом спрятать обратно.
— Где взял, мальчишка? — прорычал бородатый. — Ты не похожий на проклятый скаланец! Как ты иметь монета скаланский сука-царица?
Прежде чем Алек успел ответить, солдат нанес ему удар в живот и прошипел:
— Проклятый шпион, да?
«О Создатель, неужели снова!» — пронеслось в голове у Алека.
Хватая ртом воздух, юноша согнулся пополам; пинки солдат опрокинули его в полузамерзшую грязь улицы. Алек поднялся на колени, моля богов, чтобы плащ скрыл движение его руки — он потянулся за кинжалом в голенище.
— Эй, Тилдус! С утра пораньше мучаешь ребятишек? Алеку не было видно говорившего, но в низком голосе слышался родной северный выговор. Солдаты прервали свое мерзкое развлечение, и бородатый обернулся.
— Микам Кавиш! Привет! Не мучать вовсе, просто допрашивать шпиона.
— Какой же это шпион, дурак ты набитый! Это же мой племянник! Ну-ка отпусти его, или мы с тобой больше не друзья!
Алек ошеломленно оглянулся, чтобы хоть увидеть этого Микама Кавиша. Тут он начал догадываться, в чем дело.
Это был тот самый человек в капюшоне, с которым Серегил разговаривал прошлым вечером в таверне. Теперь капюшон был откинут, и Алек разглядел веснушчатое лицо под гривой рыжих волос. Густые рыжие брови нависали над бледно-голубыми глазами, а губы обрамляла пышная рыжая борода. Воин стоял, небрежно сунув правую руку за пояс — рядом с рукоятью тяжелого меча. Тот факт, что противников пятеро, казалось, его нисколько не волновал.
— Ты простить, — говорил Тилдус. — Мы много пить. Увидеть монета сука-царица и разъяриться, понято?
— С каких это пор из-за одной-единственной монеты из человека делают шпиона? — Тон Микама Кавиша был шутливым, но рука оставалась на рукояти меча. — Мальчишка недавно поступил в подмастерья к барду. Они не сидят на месте, а в странствиях каких только денег тебе не платят! Здесь у нас серебро всегда серебро, и никому не интересно, чье лицо на монете.
— Ошибка, э? — Тилдус выдавил из себя улыбку и сделал знак остальным, чтобы те поставили Алека на ноги. — Не сильно больно, а, парень? Вы певцы, мы, может, прийти слушать. Платить добрый пленимарский серебро! Пошли, братья, мы стать трезвый и не попасть больше в неприятность. — Он повел своих хмурых солдат прочь.
— Спасибо, — сказал Микаму Алек, собирая с земли рассыпанные монеты. Присмотревшись к воину получше, он с удивлением обнаружил у того седину на висках. — Значит, ты мой дядюшка Микам?
Верзила ухмыльнулся:
— Это мне просто первое пришло в голову. И счастье, что я оказался здесь как раз в нужный момент. Этот Тилдус редкостный сукин сын, а уж когда напьется… А как ты оказался здесь, да еще в одиночку?
— Я шел на рынок и заблудился.
— Дойди до угла, поверни налево и никуда больше не сворачивай. — По-приятельски подмигнув Алеку, он добавил: — Думаю, ты найдешь Арена во второй лавке справа. — Микам двинулся по улице в другую сторону.
— Еще раз спасибо! — крикнул Алек вслед Микаму. Высокий воин поднял руку в небрежном приветствии и исчез за углом.
Серегил, когда Алек нашел его, отчаянно торговался, выбирая себе туники. Заметив, какой грязный и взъерошенный его подмастерье, он быстро закончил разговор и вышел из лавки.
— Что с тобой случилось?
Алек в нескольких словах рассказал о происшествии. Серегил поднял бровь, услышав о вмешательстве Микама, но не стал его обсуждать.
— Сегодня тут жизнь бьет ключом, — сообщил он Алеку. — Похоже, мы успели как раз вовремя. Пленимарцы завтра покидают город, и мэр вечером устраивает празднество в их честь. Он только не знает, как их развлекать. Вот я и собираюсь приложить усилия, чтобы он меня заметил.
— И как ты это сделаешь? Станешь петь перед его дверью?
— Ну, это было бы слишком очевидно. Но на площади как раз напротив его дома есть очень симпатичный фонтан. Подходящее место, как ты думаешь?
Серегил быстро завершил свои переговоры с портным, и они с Алеком двинулись через мост к лавкам оружейников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145