— Ага, это, пожалуй, для тебя слишком просто. Попробуй-ка сделать так,
— предложил Серегил.
Он положил монету на землю и опустил руку рядом — в дюйме от монеты Незаметным движением мизинца Серегил задвинул монету под ладонь, даже не потревожив пыль; когда он поднял руку, монеты под ней не оказалось Серегил с комичными ужимками вытряхнул ее из рукава туники и показал Алеку, как делается этот фокус. И снова Алек сумел повторить уловку всего после нескольких попыток.
— У тебя руки прирожденного воришки, — заметил Серегил. — Пожалуй, лучше не показывать тебе другие приемы.
Как ни двусмыслен был этот комплимент, Алек широко улыбнулся, извлекая монету из рукава в последний раз.
Беглецы быстро поели, потом уничтожили все следы своего пребывания на поляне — засыпали кострище листьями, а объедки кинули в озеро. Пока они занимались всем этим, Серегил размышлял о том, что можно сделать из парня с такими задатками, как у Алека. Юноша был смышлен и на удивление складно говорил, а сочетание упрямой настойчивости с поразительной общительностью открывало интересные перспективы. Если его обучить, дать ему возможность пообтесаться…
Тряхнув головой, Серегил отогнал эти мысли.
Но когда они садились на лошадей, крошечная сова пролетела над поляной и уселась на сухом дереве. Моргая круглыми глазами от яркого послеполуденного света, птица взъерошила перья и несколько раз прокричала свое мелодичное «туу», «туу», «туу».
Серегил почтительно поклонился ей: собственная посланница Светоносного, появившаяся среди бела дня, — знамение, которым не стоит пренебрегать.
— Как ты думаешь, почему это сова вылетела на охоту так рано? — спросил Алек.
Серегил задумчиво покачал головой:
— Понятия не имею, Алек. понятия не имею.
Холодный ветер закружил первые невесомые снежинки, когда путники двинулись в путь сквозь деревья на горном склоне.
Бросив поводья своей гнедой кобылы, Серегил, ехавший позади Алека, внимательно осмотрел лес: не заметно ли следов солдат Асенгаи. На украденном ими накануне жеребце седла не было, и Алеку приходилось держаться руками и ногами; ему удавалось не свалиться, но дорога оказалась нелегкой, и беглецам было не до разговоров.
Они достигли края холмистого взгорья на закате и остановились, спрятавшись от возможной погони за деревьями. Перед ними до далекого горизонта расстилалась однообразная травянистая равнина. Ветер стонал над пустынными холмами, взметая плюмажи мелкого снега. Мятое серое одеяло облаков нависало низко над землей.
— Пальчики Иллиора, как же я ненавижу холод! — воскликнул Серегил, поправляя капюшон плаща и натягивая перчатки.
— А ты еще советовал мне искупаться, — поддел его Алек. — Это пока цветочки, ягодки нас ждут впереди… — Он резко оборвал фразу, вытаращив на Серегила глаза. — Но ты же… Ты поклялся именем Иллиора!
— Ну а ты клянешься Далной. Что из того?
— Иллиором клянутся только южане. Ты оттуда? Из Трех Царств?
— Ну в общем-то да, — ответил Серегил, забавляясь простодушным изумлением юноши. Для большинства северян Три Царства были чем-то вроде сказочной страны из легенд, которые рассказывают барды. Скажи он: «Я с невидимой стороны Луны» — впечатление было бы таким же. — Ты что-нибудь знаешь о тех краях?
— Очень мало Золотой путь ведет туда через Вольд — до Майсены. Большинство караванщиков, которых я встречал, были тамошними жителями, хотя среди них попадались и скаланцы. Скала ведь рядом с Майсеной, верно?
— Более или менее. Это огромный полуостров между Внутренним и Осиатским морями. На запад от Майсены лежит Пленимар, другой полуостров, его омывает Гетвейдский океан. Золотой путь, как ты называешь его, — основной торговый маршрут между Тремя Царствами и северными землями.
— И из какой же страны ты сам?
— О, я не сижу на месте.
Если Алек и заметил, каким уклончивым был ответ, он не стал настаивать.
— Некоторые торговцы рассказывают, что на юге водятся драконы и живут могущественные волшебники. Я видел однажды волшебницу на ярмарке. — При этом воспоминании лицо юноши оживилось; как обычно, эмоции на нем можно было читать как по раскрытой книге. — За небольшую плату она извлекала саламандр из куриных яиц и заставляла пламя гореть синим и красным.
— Правда? — Серегилу случалось совершать эти заезженные фокусы и самому. Тем не менее он ценил впечатление, производимое ими на неискушенных зрителей.
— И однажды купец-скаланец начал плести басни о том, будто улицы в их городах вымощены золотом, — продолжал Алек. — Только я ему не поверил. Он тогда хотел выкупить меня у отца и забрать с собой — мне было лет восемь или девять. Ума не приложу, зачем я мог ему понадобиться.
— В самом деле — зачем? — поднял бровь Серегил, старательно изгоняя из своего голоса всякое выражение. К счастью, Алека больше занимали другие темы.
— Я слышал, что Скала и Пленимар все время воюют между собой.
Серегил криво улыбнулся:
— Не все время, но часто.
— И почему?
— Ох, это очень старая проблема и к тому же очень сложная. На этот раз, как я понимаю, они оспаривают друг у друга контроль над Золотым путем.
— На этот раз? — Глаза Алека широко раскрылись. — Они снова собираются воевать? И пошлют своих солдат сюда?
— Похоже на то. Некоторые считают, что Пленимар собирается выгнать из этих мест скаланских и майсенских купцов и установить тут свое владычество, включая северные поселения.
— Ты хочешь сказать — завоевать их?
— Ну, зная замашки пленимарцев, другого от них ожидать не приходится.
— Но тогда почему я ничего об этом не слышал? В Стоун Торе даже на ярмарке никто не говорил о войне!
— Стоун Тор далеко от оживленных торговых путей, — напомнил ему Серегил. — Да и вообще очень немногие северяне пока что поняли, что к чему,
— кроме тех, кого пленимарцы уже переманили на свою сторону. Сейчас дела обстоят так, что ни одна из сторон не сможет ничего предпринять до весны.
— А Асенгаи и тот тип Морден — они что, на стороне пленимарцев?
— Интересный вопрос. — Серегил поглубже натянул капюшон — По— моему, наши лошадки совсем обленились и еле плетутся, тебе не кажется? Нам ведь до темноты еще немало нужно проехать.
Путь по взгорью был нетруден, и путники скакали, пока не начало смеркаться. Алек знал, где находится источник, — у него они и решили разбить лагерь.
Юноша прекрасно ориентировался на пустынной равнине, но мог себе представить, как чувствует себя его спутник:
Серегил все время тревожно оглядывался, пытаясь разглядеть в наступающих сумерках дальние горы и понять, насколько они уже углубились в холмы.
Но горы скоро скрылись в сгущающемся сумраке и взвихренном ветром снеге. Серегил мог определить направление только по изредка проглядывавшему бледным пятном сквозь тучи солнцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145