Занимаясь торговлей, можно иметь двести процентов, если правильно выбрать корабль и если Фортуна улыбнется тебе. Ты знаешь что-нибудь о торговле вдоль побережья Красного моря?
Цезариону вспомнились разговоры о портовых сборах и тарифах; о ценных товарах, привезенных на царских кораблях. Он знал, что царице часто приходилось рассматривать прошения об улучшении гаваней и дорог, о борьбе с пиратами и грабителями на дорогах. Разумеется, рассказывать об этом ему было нельзя.
- Корабли выходят из Береники или из Миос Гормоса, что на севере, - начал рассказывать Ани. - Они плывут по Красному морю в южном направлении. Некоторые корабли плывут аж до Опоны, что на берегу Индийского океана. На дорогу туда и обратно может потребоваться целый год. Для того чтобы найти деньги на плавание, капитан корабля или синдикат, которому принадлежит судно, ищет купцов, готовых снарядить судно. Они же получают процент с прибыли по возвращении корабля в порт.
Клеон является владельцем «Благоденствия». Он выкупил этот корабль у синдиката, который построил его. Он тоже покупает товар на свои деньги, и половина груза на корабле принадлежит ему. Вторая половина принадлежит его партнеру. Несколько лет партнером Клеона был один богатый землевладелец из Коптоса, человек по имени Аристодем. Обычно к приходу корабля в Беренику он снаряжал караван, чтобы забрать товар. Он грузил и свою долю, и долю Клеона. Товар приходил в Коптос, а затем его отправляли вниз по реке, в Александрию. Там все это продавалось, и Аристодем, зарабатывая большие деньги, покупал новый товар для новой поездки.
Однако в этом году - я, кажется, уже немного рассказывал тебе - Аристодем из-за войны побоялся вкладывать свои деньги и, конечно же, не испытывал ни малейшего желания ехать в осажденную Александрию. Еще до начала войны он поспешил отправить в Беренику караван, но без груза и в два раза меньше, чем обычно. Забрав свою часть товара, он оставил Клеона куковать одного в Беренике вместе с его товаром.
Сначала Цезарион слушал все эти мелкие подробности торгашеской деятельности с откровенным презрением, но затем вдруг осознал, что волей-неволей весь следующий месяц ему придется принимать во всем этом самое непосредственное участие, вникая в подробности и обстоятельства дела. Тогда он стал слушать с большим вниманием и даже спросил:
- А почему Клеон сам не мог отправить свой товар в Александрию?
Ани снова хитро улыбнулся.
- Конечно же, мог, но это обошлось бы ему слишком дорого. Цезарион непонимающе посмотрел на египтянина.
Ани выразительно развел руками.
- Этот город находится на краю забытой всеми богами и самой бесплодной из всех пустынь. Тут даже зимой почти негде пасти верблюдов, а про лето и говорить не приходится. В колодцах мало воды. Хватает только на пару овощных грядок. Верблюд очень дорого обходится, если брать с собой корм для животного и везти пятьсот километров по пустыне. Летом тут сложно взять верблюдов напрокат. Те, что здесь есть, будут дорого стоить. Поэтому караваны в Беренику приходят со стороны реки, а затем возвращаются назад. Клеону пришлось бы ехать в Коптос, нанимать там погонщиков с верблюдами, возвращаться с ними в Беренику, нагружать товаром и везти обратно. А оттуда - нанимать лодку, везти товар в Александрию, организовывать продажу, плыть вверх по реке, нанимать еще большее количество верблюдов и ехать в Беренику, надеясь, что корабль все еще находится в приличном состоянии. За кораблем ведь нужен глаз да глаз, а наемные работники никогда не будут беречь его так же, как владелец. Нет, без партнера ему не обойтись, и если он согласен, то я, ни минуты не сомневаясь, готов занять место Аристодема.
Цезарион вспомнил слова погонщика Менхеса, который сказал, что, мол, Аристодем не успокоится, узнав о сделке Клеона и Ани. Он также подумал, что Ани, должно быть, поступает правильно, не считаясь с возможной реакцией Аристодема: вряд ли купец может рассчитывать на то, что Клеон согласится когда-либо иметь с ним дело. Он ведь сознательно оставил капитана в безвыходном положении. Ани же, напротив, пришел ему на помощь в надежде получить с этого выгоду - точно так же, как он надеется получить выгоду от спасения Цезариона.
- Ты привез в Беренику товар на продажу, хотя Клеона даже в глаза не видел, - заметил Цезарион. - И в Александрии ты никогда не был.
- Я привез сюда льняную одежду, - согласился Ани. - Это то, что постоянно покупал у меня Аристодем. Видишь ли, «Благоденствие» всегда плавает с грузом на борту - с товаром, пользующимся спросом в других странах. Обычно это лен, в том числе крашеный, изделия из стекла, произведенные в александрийских мастерских, или олово, привезенное из других стран. Конечно же, я рисковал, когда вез лен, даже не зная, будет ли здесь покупатель. Но я был почти уверен, что Клеон, не дождавшись Аристодема, обрадуется любому каравану. Я не сомневался, что капитан «Благоденствия» возьмет у меня льняные изделия в обмен на кое-что из своего товара, и одно это оправдало бы мою поездку. Я предполагал, что он согласится предоставить мне весь свой груз, чтобы я отвез его на продажу в Александрию и получил свой процент от вырученных денег. Но о чем я действительно мечтал и чего вот-вот добьюсь - благодарю за это милостивую Изиду! - так это заключить с ним партнерские отношения на таких же условиях, как и с Аристодемом.
Цезарион подумал о перегруженных верблюдах на пути от Кабалси.
- Если лен - это только часть груза, - неуверенно начал он, - неужели ты в самом деле думаешь, что верблюды смогут увезти все то, что тебе удастся выменять у Клеона? Да еще его собственный товар?
- Ткани - это мой вклад в дело! - тут же поправил его Ани. - Все, что мы возьмем с собой в Александрию, будет принадлежать Клеону, и я получу с продажи только процент от вырученных денег. Часть прибыли мы пустим на покупку того, что нужно будет нам. А о верблюдах не волнуйся. Мы не только сможем взять с собой запас воды, но и большую часть пути будем ехать верхом. Благовония весят не так много, как, например, тюки с тканями на ту же сумму.
- Благовония?
Ани расплылся в улыбке.
- Больше ста килограммов превосходной мирры из Опоны, - с гордостью произнес он. - И еще более двухсот килограммов - качеством чуть похуже. Из Мунда - почти двести килограммов корицы и сто - ладана. Кроме того, больше ста килограммов разнообразных пахучих смол. Еще будут черепаховые панцири, тоже из Опоны, и слоновая кость из Адулиса. Для верблюдов это нe очень большой груз, но ты ведь представляешь, каких денег все это будет стоить на рынке в Александрии?
Цезарион не представлял. Однако он знал, что благовония продаются почти на вес золота - по крайней мере дороже, чем серебро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
Цезариону вспомнились разговоры о портовых сборах и тарифах; о ценных товарах, привезенных на царских кораблях. Он знал, что царице часто приходилось рассматривать прошения об улучшении гаваней и дорог, о борьбе с пиратами и грабителями на дорогах. Разумеется, рассказывать об этом ему было нельзя.
- Корабли выходят из Береники или из Миос Гормоса, что на севере, - начал рассказывать Ани. - Они плывут по Красному морю в южном направлении. Некоторые корабли плывут аж до Опоны, что на берегу Индийского океана. На дорогу туда и обратно может потребоваться целый год. Для того чтобы найти деньги на плавание, капитан корабля или синдикат, которому принадлежит судно, ищет купцов, готовых снарядить судно. Они же получают процент с прибыли по возвращении корабля в порт.
Клеон является владельцем «Благоденствия». Он выкупил этот корабль у синдиката, который построил его. Он тоже покупает товар на свои деньги, и половина груза на корабле принадлежит ему. Вторая половина принадлежит его партнеру. Несколько лет партнером Клеона был один богатый землевладелец из Коптоса, человек по имени Аристодем. Обычно к приходу корабля в Беренику он снаряжал караван, чтобы забрать товар. Он грузил и свою долю, и долю Клеона. Товар приходил в Коптос, а затем его отправляли вниз по реке, в Александрию. Там все это продавалось, и Аристодем, зарабатывая большие деньги, покупал новый товар для новой поездки.
Однако в этом году - я, кажется, уже немного рассказывал тебе - Аристодем из-за войны побоялся вкладывать свои деньги и, конечно же, не испытывал ни малейшего желания ехать в осажденную Александрию. Еще до начала войны он поспешил отправить в Беренику караван, но без груза и в два раза меньше, чем обычно. Забрав свою часть товара, он оставил Клеона куковать одного в Беренике вместе с его товаром.
Сначала Цезарион слушал все эти мелкие подробности торгашеской деятельности с откровенным презрением, но затем вдруг осознал, что волей-неволей весь следующий месяц ему придется принимать во всем этом самое непосредственное участие, вникая в подробности и обстоятельства дела. Тогда он стал слушать с большим вниманием и даже спросил:
- А почему Клеон сам не мог отправить свой товар в Александрию?
Ани снова хитро улыбнулся.
- Конечно же, мог, но это обошлось бы ему слишком дорого. Цезарион непонимающе посмотрел на египтянина.
Ани выразительно развел руками.
- Этот город находится на краю забытой всеми богами и самой бесплодной из всех пустынь. Тут даже зимой почти негде пасти верблюдов, а про лето и говорить не приходится. В колодцах мало воды. Хватает только на пару овощных грядок. Верблюд очень дорого обходится, если брать с собой корм для животного и везти пятьсот километров по пустыне. Летом тут сложно взять верблюдов напрокат. Те, что здесь есть, будут дорого стоить. Поэтому караваны в Беренику приходят со стороны реки, а затем возвращаются назад. Клеону пришлось бы ехать в Коптос, нанимать там погонщиков с верблюдами, возвращаться с ними в Беренику, нагружать товаром и везти обратно. А оттуда - нанимать лодку, везти товар в Александрию, организовывать продажу, плыть вверх по реке, нанимать еще большее количество верблюдов и ехать в Беренику, надеясь, что корабль все еще находится в приличном состоянии. За кораблем ведь нужен глаз да глаз, а наемные работники никогда не будут беречь его так же, как владелец. Нет, без партнера ему не обойтись, и если он согласен, то я, ни минуты не сомневаясь, готов занять место Аристодема.
Цезарион вспомнил слова погонщика Менхеса, который сказал, что, мол, Аристодем не успокоится, узнав о сделке Клеона и Ани. Он также подумал, что Ани, должно быть, поступает правильно, не считаясь с возможной реакцией Аристодема: вряд ли купец может рассчитывать на то, что Клеон согласится когда-либо иметь с ним дело. Он ведь сознательно оставил капитана в безвыходном положении. Ани же, напротив, пришел ему на помощь в надежде получить с этого выгоду - точно так же, как он надеется получить выгоду от спасения Цезариона.
- Ты привез в Беренику товар на продажу, хотя Клеона даже в глаза не видел, - заметил Цезарион. - И в Александрии ты никогда не был.
- Я привез сюда льняную одежду, - согласился Ани. - Это то, что постоянно покупал у меня Аристодем. Видишь ли, «Благоденствие» всегда плавает с грузом на борту - с товаром, пользующимся спросом в других странах. Обычно это лен, в том числе крашеный, изделия из стекла, произведенные в александрийских мастерских, или олово, привезенное из других стран. Конечно же, я рисковал, когда вез лен, даже не зная, будет ли здесь покупатель. Но я был почти уверен, что Клеон, не дождавшись Аристодема, обрадуется любому каравану. Я не сомневался, что капитан «Благоденствия» возьмет у меня льняные изделия в обмен на кое-что из своего товара, и одно это оправдало бы мою поездку. Я предполагал, что он согласится предоставить мне весь свой груз, чтобы я отвез его на продажу в Александрию и получил свой процент от вырученных денег. Но о чем я действительно мечтал и чего вот-вот добьюсь - благодарю за это милостивую Изиду! - так это заключить с ним партнерские отношения на таких же условиях, как и с Аристодемом.
Цезарион подумал о перегруженных верблюдах на пути от Кабалси.
- Если лен - это только часть груза, - неуверенно начал он, - неужели ты в самом деле думаешь, что верблюды смогут увезти все то, что тебе удастся выменять у Клеона? Да еще его собственный товар?
- Ткани - это мой вклад в дело! - тут же поправил его Ани. - Все, что мы возьмем с собой в Александрию, будет принадлежать Клеону, и я получу с продажи только процент от вырученных денег. Часть прибыли мы пустим на покупку того, что нужно будет нам. А о верблюдах не волнуйся. Мы не только сможем взять с собой запас воды, но и большую часть пути будем ехать верхом. Благовония весят не так много, как, например, тюки с тканями на ту же сумму.
- Благовония?
Ани расплылся в улыбке.
- Больше ста килограммов превосходной мирры из Опоны, - с гордостью произнес он. - И еще более двухсот килограммов - качеством чуть похуже. Из Мунда - почти двести килограммов корицы и сто - ладана. Кроме того, больше ста килограммов разнообразных пахучих смол. Еще будут черепаховые панцири, тоже из Опоны, и слоновая кость из Адулиса. Для верблюдов это нe очень большой груз, но ты ведь представляешь, каких денег все это будет стоить на рынке в Александрии?
Цезарион не представлял. Однако он знал, что благовония продаются почти на вес золота - по крайней мере дороже, чем серебро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113