- Три марки в день за
то, чтобы пасти Брешущего Пса Амато. Не верится.
Лестница начинается в нескольких шагах от кухни. Я заглянул пожелать
Дину спокойной ночи.
- После того, как выгонишь кошку, подумай о том, что пол в комнате
Покойника нуждается в ремонте, - вы же теперь такие друзья. Неплохо бы
почистить пол песком и обновить.
Он посмотрел на меня, как на привидение.
Я усмехнулся и пошел спать. Если он выкинет еще какую-нибудь штуку,
получит работу месяца на три: чистить песком, шлифовать, красить - это будет
отличная месть хозяина.
Я приплелся в свою комнату, сбросил одежду, с грустью подумал, что
придется идти на работу, и опустил голову на подушку. Бессонница мне не
грозит.
Многие люди, старый Дин в их числе, обладают огромным недостатком: они
вскакивают с постели, едва лишь прокричит петух. В этом есть какое-то
фатовское желание первым ухватить удачу за хвост. Я отказался от всего
этого, как только распрощался с армией. Я сыт по горло.
Дин страдает предубеждением, что спать до полудня - грех. Я все время
пытаюсь его переубедить, Но его мозг затвердел вместе с сосудами. Он наотрез
отказывается признать мою правоту. Старого дурака ничем не исправить.
Я имел неосторожность сказать это вслух.
Дьявол, солнце едва остыло. Вы думаете, в такое время я что-то
соображаю?
Меня с ног до головы окатили ледяной водой.
Я кричал. Ругался на чем свет стоит. Говорил такие слова, от которых
моя милая старая мамочка переворачивалась в гробу.
Я поднялся, но зря. Он успел удрать.
Я сел на край кровати, уперся локтями в колени и уткнулся лбом в
ладони. Я спрашивал богов, в которых верю раз в неделю, за что мне такое
наказание. Я всегда был хорошим мальчиком! Давайте сыграем шутку со
Вселенной: пусть в ней хоть на день воцарится справедливость. Заберите этого
старого зануду.
Я мигнул. И сквозь несомкнутые пальцы увидел, как в дверь просунулась
голова Дина.
- Мистер Гаррет, пора вставать. Через два часа вам надо быть у ворот
Аль-Хар. Я готовлю завтрак.
Мои замечания о завтраке могли испортить пищеварение кому угодно. На
Дина они не подействовали.
Он тяжело поплелся вниз. Я громко вздохнул и заковылял к окну. Только
что рассвело. Городские мусорщики из крысиного народца лязгали и дребезжали
мусорными тележками, притворяясь, что делают полезное дело. Мимо прошмыгнула
ватага гномов с огромными мешками, больше их самих. Гномы были угрюмые,
мрачные и молчаливые. Вот что значит рано вставать!
Кроме гномов и мусорщиков на улице никого не было. Все здравомыслящие
существа еще спят.
Только угроза бедности не пускала меня присоединиться к ним.
А что? На старом Брешущем Псе можно крупно заработать. Дурак, который
нанимает сыщика для слежки за таким типом, заслуживает, чтобы его кошелек
опустошили дочиста. И задание не такое опасное, как большинство
достававшихся мне дел.
Я привел себя в порядок и быстро спустился по лестнице. Остановился
около кухни, чтобы нахмуриться, хотя, если меня будят в такое время, хмурая
мина получается вполне естественно.
Но хмурой мины не получилось. Я шагнул в кухню и оказался среди запахов
ароматных сосисок, печеных яблок, свежезаваренного горячего чая и только что
вынутого из духовки печенья. Мне не оставалось выбора.
Когда я не работаю, Дин такой вкуснятины не готовит. Я хожу вокруг да
около и получаю в лучшем случае покрытую пленкой миску холодной овсянки.
Если мне хочется свежего чая, я должен сам его заваривать.
Ну что поделаешь с этими маньяками и их культом работы? То есть я не
был бы против, если бы Дин трудился за меня, но что-то я этого не замечаю.
Дело в том, что он из тех, что лезут всех перевоспитывать. Он мечтает, чтобы
я разбогател и слег от переутомления накануне своего тридцать первого дня
рождения. Но я его перехитрю. Его номер не пройдет. Мне всегда будет
тридцать.
Я поел. Даже объелся. Дин мыл посуду и мурлыкал себе под нос. Он был
счастлив. Он меня пристроил. Я чувствовал себя оскорбленным, униженным.
Столько навыков и талантов израсходовать впустую на слежку за каким-то
полоумным. Это все равно что стрелять из пушки по воробьям.
Дин был ужасно доволен, что я теперь при деле, и даже прекратил
брюзжать и опомнился, только когда я уже наполовину съел вторую порцию
яблок.
- По дороге к Аль-Хар вы будете проходить мимо поселка Тейтов, да,
мистер Гаррет?
О-о-о! Он называет меня мистером, когда знает, что мне не понравятся
его слова. В этот раз я сразу понял, о чем речь. Только не сейчас. Он ко
мне пристает, чтобы я помирился с Тинни. А я не помирюсь, потому что решил
больше не извиняться перед женщинами за то, чего не совершал.
- Если Тинни хочет помириться, она знает, где меня найти.
- Но... Я встал:
- Вот о чем подумай, Дин, пока будешь искать место для кошки. Что, если
я вдруг женюсь и моя жена будет вести хозяйство?
Это его приструнит. Я пошел к парадной двери. Но не дошел. В голове у
меня зазвучал голос Покойника. Гаррет, ты уходишь, не приняв должных мер
предосторожности.
Он имел в виду, что я иду без оружия. Я сказал:
- Я всего лишь собираюсь следить за сумасшедшим. Я не влипну ни в какую
историю.
Я даже не зашел к нему в комнату. Все равно он слышит меня не ушами.
Ты всегда думаешь, что не влипнешь в историю. Однако каждый раз, когда
ты так думаешь и выходишь из дома неподготовленным, ты под конец жалеешь,
что был настолько непредусмотрителен. Разве не так?
Это соответствовало гнусной действительности. Я желал бы, чтобы было не
так. Чтобы мы жили не в такое варварское время. Но от моего желания ничего
не изменится.
Я поднялся на второй этаж и подошел к чулану со всякими мерзостями, где
хранятся инструменты, которые приходится использовать, когда мой основной
инструмент - мои мозги -
меня подводит. Я ворчал не переставая. И размышлял, почему не хотел
последовать хорошему совету. Наверное, меня задело, что я сам об этом не
подумал.
Урок, который пошел не впрок, потом выходит боком.
Танфер - неприятный город.
Я вышел на улицу в плохом настроении. Я не сделаю этот город приятнее.
Как большинство общественных учреждений в нашем городе, тюрьма Аль-Хар
уже много десятилетий нуждается в обновлении. Вид у нее такой ветхий, что
кажется, при желании заключенные могли бы повалить стены.
Аль-Хар с самого начала была нехорошей затеей, казенным пирогом;
кто-то нагрел руки на этом проекте, перерасходовав средства и снизив
реальные затраты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
то, чтобы пасти Брешущего Пса Амато. Не верится.
Лестница начинается в нескольких шагах от кухни. Я заглянул пожелать
Дину спокойной ночи.
- После того, как выгонишь кошку, подумай о том, что пол в комнате
Покойника нуждается в ремонте, - вы же теперь такие друзья. Неплохо бы
почистить пол песком и обновить.
Он посмотрел на меня, как на привидение.
Я усмехнулся и пошел спать. Если он выкинет еще какую-нибудь штуку,
получит работу месяца на три: чистить песком, шлифовать, красить - это будет
отличная месть хозяина.
Я приплелся в свою комнату, сбросил одежду, с грустью подумал, что
придется идти на работу, и опустил голову на подушку. Бессонница мне не
грозит.
Многие люди, старый Дин в их числе, обладают огромным недостатком: они
вскакивают с постели, едва лишь прокричит петух. В этом есть какое-то
фатовское желание первым ухватить удачу за хвост. Я отказался от всего
этого, как только распрощался с армией. Я сыт по горло.
Дин страдает предубеждением, что спать до полудня - грех. Я все время
пытаюсь его переубедить, Но его мозг затвердел вместе с сосудами. Он наотрез
отказывается признать мою правоту. Старого дурака ничем не исправить.
Я имел неосторожность сказать это вслух.
Дьявол, солнце едва остыло. Вы думаете, в такое время я что-то
соображаю?
Меня с ног до головы окатили ледяной водой.
Я кричал. Ругался на чем свет стоит. Говорил такие слова, от которых
моя милая старая мамочка переворачивалась в гробу.
Я поднялся, но зря. Он успел удрать.
Я сел на край кровати, уперся локтями в колени и уткнулся лбом в
ладони. Я спрашивал богов, в которых верю раз в неделю, за что мне такое
наказание. Я всегда был хорошим мальчиком! Давайте сыграем шутку со
Вселенной: пусть в ней хоть на день воцарится справедливость. Заберите этого
старого зануду.
Я мигнул. И сквозь несомкнутые пальцы увидел, как в дверь просунулась
голова Дина.
- Мистер Гаррет, пора вставать. Через два часа вам надо быть у ворот
Аль-Хар. Я готовлю завтрак.
Мои замечания о завтраке могли испортить пищеварение кому угодно. На
Дина они не подействовали.
Он тяжело поплелся вниз. Я громко вздохнул и заковылял к окну. Только
что рассвело. Городские мусорщики из крысиного народца лязгали и дребезжали
мусорными тележками, притворяясь, что делают полезное дело. Мимо прошмыгнула
ватага гномов с огромными мешками, больше их самих. Гномы были угрюмые,
мрачные и молчаливые. Вот что значит рано вставать!
Кроме гномов и мусорщиков на улице никого не было. Все здравомыслящие
существа еще спят.
Только угроза бедности не пускала меня присоединиться к ним.
А что? На старом Брешущем Псе можно крупно заработать. Дурак, который
нанимает сыщика для слежки за таким типом, заслуживает, чтобы его кошелек
опустошили дочиста. И задание не такое опасное, как большинство
достававшихся мне дел.
Я привел себя в порядок и быстро спустился по лестнице. Остановился
около кухни, чтобы нахмуриться, хотя, если меня будят в такое время, хмурая
мина получается вполне естественно.
Но хмурой мины не получилось. Я шагнул в кухню и оказался среди запахов
ароматных сосисок, печеных яблок, свежезаваренного горячего чая и только что
вынутого из духовки печенья. Мне не оставалось выбора.
Когда я не работаю, Дин такой вкуснятины не готовит. Я хожу вокруг да
около и получаю в лучшем случае покрытую пленкой миску холодной овсянки.
Если мне хочется свежего чая, я должен сам его заваривать.
Ну что поделаешь с этими маньяками и их культом работы? То есть я не
был бы против, если бы Дин трудился за меня, но что-то я этого не замечаю.
Дело в том, что он из тех, что лезут всех перевоспитывать. Он мечтает, чтобы
я разбогател и слег от переутомления накануне своего тридцать первого дня
рождения. Но я его перехитрю. Его номер не пройдет. Мне всегда будет
тридцать.
Я поел. Даже объелся. Дин мыл посуду и мурлыкал себе под нос. Он был
счастлив. Он меня пристроил. Я чувствовал себя оскорбленным, униженным.
Столько навыков и талантов израсходовать впустую на слежку за каким-то
полоумным. Это все равно что стрелять из пушки по воробьям.
Дин был ужасно доволен, что я теперь при деле, и даже прекратил
брюзжать и опомнился, только когда я уже наполовину съел вторую порцию
яблок.
- По дороге к Аль-Хар вы будете проходить мимо поселка Тейтов, да,
мистер Гаррет?
О-о-о! Он называет меня мистером, когда знает, что мне не понравятся
его слова. В этот раз я сразу понял, о чем речь. Только не сейчас. Он ко
мне пристает, чтобы я помирился с Тинни. А я не помирюсь, потому что решил
больше не извиняться перед женщинами за то, чего не совершал.
- Если Тинни хочет помириться, она знает, где меня найти.
- Но... Я встал:
- Вот о чем подумай, Дин, пока будешь искать место для кошки. Что, если
я вдруг женюсь и моя жена будет вести хозяйство?
Это его приструнит. Я пошел к парадной двери. Но не дошел. В голове у
меня зазвучал голос Покойника. Гаррет, ты уходишь, не приняв должных мер
предосторожности.
Он имел в виду, что я иду без оружия. Я сказал:
- Я всего лишь собираюсь следить за сумасшедшим. Я не влипну ни в какую
историю.
Я даже не зашел к нему в комнату. Все равно он слышит меня не ушами.
Ты всегда думаешь, что не влипнешь в историю. Однако каждый раз, когда
ты так думаешь и выходишь из дома неподготовленным, ты под конец жалеешь,
что был настолько непредусмотрителен. Разве не так?
Это соответствовало гнусной действительности. Я желал бы, чтобы было не
так. Чтобы мы жили не в такое варварское время. Но от моего желания ничего
не изменится.
Я поднялся на второй этаж и подошел к чулану со всякими мерзостями, где
хранятся инструменты, которые приходится использовать, когда мой основной
инструмент - мои мозги -
меня подводит. Я ворчал не переставая. И размышлял, почему не хотел
последовать хорошему совету. Наверное, меня задело, что я сам об этом не
подумал.
Урок, который пошел не впрок, потом выходит боком.
Танфер - неприятный город.
Я вышел на улицу в плохом настроении. Я не сделаю этот город приятнее.
Как большинство общественных учреждений в нашем городе, тюрьма Аль-Хар
уже много десятилетий нуждается в обновлении. Вид у нее такой ветхий, что
кажется, при желании заключенные могли бы повалить стены.
Аль-Хар с самого начала была нехорошей затеей, казенным пирогом;
кто-то нагрел руки на этом проекте, перерасходовав средства и снизив
реальные затраты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70