Почти в темноте увидеть такое! А чего ты, собственно, смотрел на меня? Все же, сволочи, на этого краба вылупились, я уверен.
Незнакомец помотал головой:
– Нормальная человеческая реакция - смотреть на нападающего. Мне же, наоборот, нападающий интересен мало. Что я, крабов не видел? Я их даже ел, можешь мне поверить. Гораздо занимательней было наблюдать за тем, как ты выпутаешься…
– Ясно, - сказал Дон, не понимая, то ли ему обижаться на такую откровенность, то ли свести все к шутке. - Ну, и?
– Что - “ну, и”?
– Что показали результаты вскрытия?
– А, ты про это… Они показали, что тебе стоит помочь.
– А что, если бы я вел себя как-нибудь иначе, ты бы мне пушку не бросил?
– Нет.
Дон посоображал несколько секунд, прислушиваясь к неприятному холодку в животе. Этот тип только что сообщил, что Дон мог вчера по его, типа, прихоти распроститься с жизнью.
Мерзость какая!
– Ты не лезь в бутылку, - сказал тип мирно, и Дон снова удивился. Он как раз подумывал о том, чтобы в нее полезть. Как вариант.
– Я и не лезу, - просопел Дон.
– А в целом, - неожиданно сказал незнакомец, - мне понравилось твое поведение.
– Конечно, - сказал Дон. - Я был самым примерным мальчиком в своем классе.
– Можно поверить, - усмехнулся незнакомец. - Особенно после того, как ты решил пойти и сдаться копам. Головку напекло?
– Что-то вроде того, - сказал Дон, почесавши череп. - А у тебя есть другие варианты, или это все просто болтовня? И что там с моим поведением?
– У тебя есть стиль.
– Ну, это-то я и сам знаю. Ноблесс облизанный. Тут уж без стиля - никуда.
– И это тоже, - согласился незнакомец. - Ты почти понял, в чем дело. А еще мне понравилось твое желание жить. Выжить, даже если все выглядит безнадежно. Поэтому ты получил флинт.
Дон кивнул:
– И все-таки я не понимаю - на что я тебе нужен? Давай, только не увиливай. Я никогда не верил в альтруизм.
– Правильно, - похвалил собеседник. - Я подумал, что ты справишься, если тебе предложить одно дело. Одно из самых серьезных дел, существующих в мире.
Глаза Музыкального Быка сузились:
– Что-то мне эти танцы вокруг да около не нравятся. Хочешь говорить - говори, не хочешь… Пошел на хер. Спасибо, век не забуду, - но - пошел на хер.
– Я не обидчивый, - сказал незнакомец. - И по этому адресу не пойду. Нечего мне там делать. Предпочитаю женщин.
– И будет ответ? - спросил Дон.
– Конечно будет. Но хочу спросить вот что. Ты понимаешь, что в системе тебе делать нечего? Учитывая ситуацию?
– Само собой. Только…
– Погоди. Ты видишь возможность сделать так, чтобы местные копы до тебя не дотянулись?
– Нет. Если бы я не напился, я мог бы улететь с О'Доннелом, но я напился. Благодаря тебе. Теперь поздно об этом говорить.
– Хорошо. Последний вопрос - на сообразительность. Кого копы не имеют права тронуть, невзирая на все предписания всех прокуроров Дублина?
– Королеву Английскую, - хмыкнул Дон.
– Я серьезно, - сказал незнакомец.
Дон задумался. На глаза ему попалась открывшая пасть гитара, и он несколько секунд просто смотрел на нее, соображая, каким образом он станет ее чинить, где возьмет инструменты и материалы… Потом зацепил пальцами грубую ткань джинсов и с удовольствием ощутил привычную рубчатую структуру окрашенной индиго материи… Потом поднял стакан с чаем, в котором лед уже успел растаять, и только одна хрупкая льдинка билась о тонкое стекло с прозрачным, почти неслышимым звоном, и медленно исчезала… Потом за окном послышался высокий свист военного гравилета… Военного. Музыкальный Бык поднял глаза и скривился.
– Ну да, - сказал он, - я понял. Можно было догадаться. Ты - вербовщик.
– Я? - округлил глаза собеседник. - Господи помилуй! Ну, Маллиган! Я что, похож на вербовщика?
– Нет. Потому я сразу и не понял.
– И до сих пор не понял, - успокоил его незнакомец. - Если ты решил, что вербовка в армию спасет тебя от полиции, то ты крепко ошибся. Спасет, но временно - до тех пор, пока гражданские власти не потребуют у военной прокуратуры твоей выдачи. Прежде, кстати, до вербовочного пункта нужно добраться. Тебя, скорее всего, не выдадут, но дело переадресуют армейскому трибуналу. А приговоры армейского трибунала… Тьфу, не к ночи будь помянуты! Ваш дублинский катарсизатор - гораздо гуманней. Кроме того, кто ты такой, парень, чтобы вербовщик таким образом с тобой возился, а? У вербовщика таких - десятки и сотни.
– Таких - нет, - сказал Дон.
Незнакомец открыл рот и захохотал.
– Ты чего? - спросил Дон.
Отсмеявшись, собеседник (дьявол, подумал Музыкальный Бык, как же его зовут?) объяснил:
– Это - одна из причин. Нам не нужны десятки. Нам нужны единицы, знающие себе цену. Я посмотрел на тебя. В деле. В пьянке. С похмелья. И я решил, что тебе можно предлагать подписать договор.
– Кровью? - понимающе сказал Дон.
– Почему - кровью? Достаточно отпечатка глазной сетчатки. Хотя, конечно, идентификация по ДНК вещь более надежная… Об этом надо будет подумать. Нет, все равно, достаточно сетчатки.
– Договор. С. Кем. И. О. Чем? - раздельно, почти по слогам произнес Дон, едва удерживаясь от того, чтобы не треснуть собеседника по шее.
– С полномочным и высокопоставленным представителем управления по кадрам ППС Западной Области СМГ. О поступлении на работу в подразделение Аякс данного учреждения.
Нет, этот день уже исчерпал все запасы маллигановского удивления на год вперед.
Поэтому Дон почти не удивился.
О пограничниках ходило много разнообразных слухов. В большую часть из них поверить было почти невозможно. Часть выглядела правдой. И вызывала раздражение, как вызывают раздражение все те, кто берет на себя роль спасителей вселенной. Но таинственный ореол вокруг погранично-патрульной службы, созданный болтовней раздраженных или восхищенных обывателей, жиже от этого не становился. Иногда патрули пили у “Поросенка”, Дон знал десяток жалостливо-героических песен. Пили вместе. Трепались. Много.
Но подразделение Аякс в разговорах не фигурировало.
– Я не космонавт, - сказал Дон. - Я в космосе ни разу не был, понимаете?
Почему-то он перешел на вежливую форму обращения.
– Неважно, - сказал незнакомец. - Это не самое главное. Техника существует для того, чтобы ей учиться. Ты знаешь, такого музыканта - Армстронга?
Дон выпятил губу.
– Все-все, молчу, - сказал полномочный и так далее, поднимая руки. - Так вот. Однажды я читал…
– Похвально, - съязвил Бык, очень обиженный.
– Ты слушай. Я ж объясняю, чего я от тебя хочу, - терпеливо сказал представитель и далее там. - Этого Армстронга спросили, как собрать хороший оркестр. Он сказал: все просто, надо позвать хороших ребят и научить их играть. Понимаешь? Вот я этим и занимаюсь.
– В принципе - да, понимаю, - сказал Дон, услышал свой ответ как бы издалека, и не поверил собственным ушам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Незнакомец помотал головой:
– Нормальная человеческая реакция - смотреть на нападающего. Мне же, наоборот, нападающий интересен мало. Что я, крабов не видел? Я их даже ел, можешь мне поверить. Гораздо занимательней было наблюдать за тем, как ты выпутаешься…
– Ясно, - сказал Дон, не понимая, то ли ему обижаться на такую откровенность, то ли свести все к шутке. - Ну, и?
– Что - “ну, и”?
– Что показали результаты вскрытия?
– А, ты про это… Они показали, что тебе стоит помочь.
– А что, если бы я вел себя как-нибудь иначе, ты бы мне пушку не бросил?
– Нет.
Дон посоображал несколько секунд, прислушиваясь к неприятному холодку в животе. Этот тип только что сообщил, что Дон мог вчера по его, типа, прихоти распроститься с жизнью.
Мерзость какая!
– Ты не лезь в бутылку, - сказал тип мирно, и Дон снова удивился. Он как раз подумывал о том, чтобы в нее полезть. Как вариант.
– Я и не лезу, - просопел Дон.
– А в целом, - неожиданно сказал незнакомец, - мне понравилось твое поведение.
– Конечно, - сказал Дон. - Я был самым примерным мальчиком в своем классе.
– Можно поверить, - усмехнулся незнакомец. - Особенно после того, как ты решил пойти и сдаться копам. Головку напекло?
– Что-то вроде того, - сказал Дон, почесавши череп. - А у тебя есть другие варианты, или это все просто болтовня? И что там с моим поведением?
– У тебя есть стиль.
– Ну, это-то я и сам знаю. Ноблесс облизанный. Тут уж без стиля - никуда.
– И это тоже, - согласился незнакомец. - Ты почти понял, в чем дело. А еще мне понравилось твое желание жить. Выжить, даже если все выглядит безнадежно. Поэтому ты получил флинт.
Дон кивнул:
– И все-таки я не понимаю - на что я тебе нужен? Давай, только не увиливай. Я никогда не верил в альтруизм.
– Правильно, - похвалил собеседник. - Я подумал, что ты справишься, если тебе предложить одно дело. Одно из самых серьезных дел, существующих в мире.
Глаза Музыкального Быка сузились:
– Что-то мне эти танцы вокруг да около не нравятся. Хочешь говорить - говори, не хочешь… Пошел на хер. Спасибо, век не забуду, - но - пошел на хер.
– Я не обидчивый, - сказал незнакомец. - И по этому адресу не пойду. Нечего мне там делать. Предпочитаю женщин.
– И будет ответ? - спросил Дон.
– Конечно будет. Но хочу спросить вот что. Ты понимаешь, что в системе тебе делать нечего? Учитывая ситуацию?
– Само собой. Только…
– Погоди. Ты видишь возможность сделать так, чтобы местные копы до тебя не дотянулись?
– Нет. Если бы я не напился, я мог бы улететь с О'Доннелом, но я напился. Благодаря тебе. Теперь поздно об этом говорить.
– Хорошо. Последний вопрос - на сообразительность. Кого копы не имеют права тронуть, невзирая на все предписания всех прокуроров Дублина?
– Королеву Английскую, - хмыкнул Дон.
– Я серьезно, - сказал незнакомец.
Дон задумался. На глаза ему попалась открывшая пасть гитара, и он несколько секунд просто смотрел на нее, соображая, каким образом он станет ее чинить, где возьмет инструменты и материалы… Потом зацепил пальцами грубую ткань джинсов и с удовольствием ощутил привычную рубчатую структуру окрашенной индиго материи… Потом поднял стакан с чаем, в котором лед уже успел растаять, и только одна хрупкая льдинка билась о тонкое стекло с прозрачным, почти неслышимым звоном, и медленно исчезала… Потом за окном послышался высокий свист военного гравилета… Военного. Музыкальный Бык поднял глаза и скривился.
– Ну да, - сказал он, - я понял. Можно было догадаться. Ты - вербовщик.
– Я? - округлил глаза собеседник. - Господи помилуй! Ну, Маллиган! Я что, похож на вербовщика?
– Нет. Потому я сразу и не понял.
– И до сих пор не понял, - успокоил его незнакомец. - Если ты решил, что вербовка в армию спасет тебя от полиции, то ты крепко ошибся. Спасет, но временно - до тех пор, пока гражданские власти не потребуют у военной прокуратуры твоей выдачи. Прежде, кстати, до вербовочного пункта нужно добраться. Тебя, скорее всего, не выдадут, но дело переадресуют армейскому трибуналу. А приговоры армейского трибунала… Тьфу, не к ночи будь помянуты! Ваш дублинский катарсизатор - гораздо гуманней. Кроме того, кто ты такой, парень, чтобы вербовщик таким образом с тобой возился, а? У вербовщика таких - десятки и сотни.
– Таких - нет, - сказал Дон.
Незнакомец открыл рот и захохотал.
– Ты чего? - спросил Дон.
Отсмеявшись, собеседник (дьявол, подумал Музыкальный Бык, как же его зовут?) объяснил:
– Это - одна из причин. Нам не нужны десятки. Нам нужны единицы, знающие себе цену. Я посмотрел на тебя. В деле. В пьянке. С похмелья. И я решил, что тебе можно предлагать подписать договор.
– Кровью? - понимающе сказал Дон.
– Почему - кровью? Достаточно отпечатка глазной сетчатки. Хотя, конечно, идентификация по ДНК вещь более надежная… Об этом надо будет подумать. Нет, все равно, достаточно сетчатки.
– Договор. С. Кем. И. О. Чем? - раздельно, почти по слогам произнес Дон, едва удерживаясь от того, чтобы не треснуть собеседника по шее.
– С полномочным и высокопоставленным представителем управления по кадрам ППС Западной Области СМГ. О поступлении на работу в подразделение Аякс данного учреждения.
Нет, этот день уже исчерпал все запасы маллигановского удивления на год вперед.
Поэтому Дон почти не удивился.
О пограничниках ходило много разнообразных слухов. В большую часть из них поверить было почти невозможно. Часть выглядела правдой. И вызывала раздражение, как вызывают раздражение все те, кто берет на себя роль спасителей вселенной. Но таинственный ореол вокруг погранично-патрульной службы, созданный болтовней раздраженных или восхищенных обывателей, жиже от этого не становился. Иногда патрули пили у “Поросенка”, Дон знал десяток жалостливо-героических песен. Пили вместе. Трепались. Много.
Но подразделение Аякс в разговорах не фигурировало.
– Я не космонавт, - сказал Дон. - Я в космосе ни разу не был, понимаете?
Почему-то он перешел на вежливую форму обращения.
– Неважно, - сказал незнакомец. - Это не самое главное. Техника существует для того, чтобы ей учиться. Ты знаешь, такого музыканта - Армстронга?
Дон выпятил губу.
– Все-все, молчу, - сказал полномочный и так далее, поднимая руки. - Так вот. Однажды я читал…
– Похвально, - съязвил Бык, очень обиженный.
– Ты слушай. Я ж объясняю, чего я от тебя хочу, - терпеливо сказал представитель и далее там. - Этого Армстронга спросили, как собрать хороший оркестр. Он сказал: все просто, надо позвать хороших ребят и научить их играть. Понимаешь? Вот я этим и занимаюсь.
– В принципе - да, понимаю, - сказал Дон, услышал свой ответ как бы издалека, и не поверил собственным ушам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83