Рикс застыл, как будто наткнулся на стеклянную стену.
Комната опять приняла прежний вид. Вся парадная мебель исчезла, а на
ее месте стояла знакомая. На видавшем виды сосновом письменном столе
стояла зеленая чернильница и побитая пишущая машинка "Ройял", его первая
пишущая машинка, та самая, на которой он в десять лет отпечатал свой
первый страшный рассказ. Его комод, украшенный сотнями переводных
картинок. Кровать с резной спинкой, которая в его представлении была
панелью управления на космическом корабле. Даже темно-зеленый ковер,
похожий на лесной мох. Все было то же самое, вплоть до медных ламп на
письменном столе и столике рядом с кроватью. Рикс был поражен. У него было
жутковатое чувство, будто он шагнул в прошлое. Казалось, открыв дверь в
стенной шкаф, он мог бы обнаружить там Буна, маленького, но плута ничуть
не меньшего, ждущего, чтобы выпрыгнуть оттуда и крикнуть изо всех сил:
"Страшила!"
- Боже мой, - сказал Рикс.
- Ваша мать настояла, чтобы все эти предметы были возвращены из
хранилища в Лоджии, - сказал Эдвин, беспомощно пожав плечами.
- Я не могу в это поверить! Эта комната выглядит точно так же, как
она выглядела, когда мне было десять лет!
- Миссис Эшер хотела быть уверена в том, что вам будет удобно. Все
это было сделано вчера вечером.
Рикс вошел в комнату. Все было то же самое. Даже сине-зеленое
покрывало в клетку.
- Как она вспомнила, где что было? Я не думаю, что она обращала много
внимания на мою комнату.
- Мы с Кэсс помогали ей.
Рикс открыл нижний ящик комода, смутно надеясь найти там три кипы
комиксов про Бэтмена, которые он собирал, а затем по дурости выкинул,
считая, что вырос из них. Ящик был пуст, как и все остальные, зато в нем
появился запах нафталина. На комоде стояла почти забытая Риксом маленькая
резная деревянная шкатулка. Рикс открыл ее и опять почувствовал себя
ребенком. Внутри лежали гладкие камешки, кусочки мрамора и старинные
монеты. Все это время его коллекция оставалась нетронутой. Он нежно закрыл
крышку "сокровищницы", как он ее называл, и заглянул в стенной шкаф. Там
стоял его чемодан и сумка.
- Ваша мать хотела узнать, все ли в порядке?
- Полагаю, все отлично. Я до сих пор не могу поверить! Мне кажется,
она немного переборщила.
- Таким образом она хотела показать вам, как рада вашему возвращению,
- сказал Эдвин. - И я тоже рад, Рикс. Кэсс и я скучали по вас больше, чем
вы могли бы подумать. - Он нежно дотронулся до плеча Рикса.
- Кэсс на кухне? Я бы хотел ее увидеть.
- Нет, она уехала на рынок в Фокстон за свежими фруктами. Она хочет
приготовить к вечеру для вас уэльский пирог. Э-э... Я полагаю, вы привезли
с собой костюм и галстук?
Рикс слабо улыбнулся.
- Я знал, что если не привезу, меня не пустят к столу. - Его мать
впускала в столовую только тех, кто был одет в ее понимании цивилизованно.
- Она ведь никогда не изменится, не так ли?
- Ваша мать была воспитана как настоящая леди, - дипломатично ответил
Эдвин. - У нее есть определенные стандарты. Но, пожалуйста, Рикс, помните,
что сейчас у нее сильное эмоциональное напряжение.
- Я буду себя вести образцово, - пообещал Рикс.
- Тогда мы поговорим об этом позже. Мне бы хотелось услышать о вашей
новой книге. Как она называется? "Бедлам?"
- Совершенно верно. - С полгода назад он в длинном вечернем
телефонном разговоре изложил Эдвину замысел "Бедлама". Рикс помнил
молчание Эдвина, последовавшее за тем, как он пустился в деталях описывать
расчлененные тела, висящие в подвале на крюках. Эдвин изо всех сил
старался показать Риксу свою заинтересованность, но Рикс знал, что его
пристрастия и интересы лежат в области американской истории и биографий
различных исторических личностей.
Когда Эдвин ушел, Рикс положил чемодан на кровать и открыл его.
Внутри, среди одежды, лежало около дюжины разных бутылочек с витаминами.
Он начал их принимать более трех лет назад, когда, взглянув как-то в
зеркало, обнаружил, что стареет неестественно быстро. Он думал, что сможет
с их помощью вернуть аппетит. Однако до сих пор он ел как птичка. Но
полагал, что какая-то польза от них все же была. Во всяком случае, его
волосы перестали выпадать клочьями.
В ванной он набрал в стакан воды из-под крана и кинул туда несколько
капсул из каждого флакончика.
- Добро пожаловать домой, - сказал он старику в зеркале.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. МАЛЬЧИК С ГОРЫ
4
Солнце садилось в оранжевую полосу, идущую вдоль горизонта. Холодный
ветер, шелестевший в соснах, багряных дубах и густых зарослях колючего
кустарника на горе Бриатоп, усилился.
Пятнадцатилетний мальчик с горы по имени Ньюлан Тарп стоял на покатом
выпирающем валуне, известном ему под именем Язык Дьявола. В каждой руке он
держал по пластиковой корзине, до краев наполненной ежевикой. Его пальцы,
губы и подбородок были в ярко-синих пятнах. Живые темно-зеленые глаза
смотрели на просеку, лежащую почти семьюстами футами ниже его.
Густой лес и черные озера Эшерленда были покрыты глубокой тенью,
чередующейся с оранжевым светом, и напоминали пестрое одеяло, сотканное
красками праздника Дня всех святых. На острове в центре самого большого
озера стоял самый большой в мире дом. Он назывался Лоджией Эшеров. Нью
когда-то считал, что весь Фокстон поместится там внутри и еще останется
место для ранчо. Ма говорила, что даже сами Эшеры не смогли жить там и дом
давно необитаем, не считая тех тварей, что бродят там в одиночестве и
темноте.
Но что это за твари, она не сказала.
Сейчас заходящее солнце на несколько минут окрасило стены Лоджии в
цвет огня. Нью видел искры света на дюжине флюгеров и на громоотводах,
установленных на наклонной, покрытой шифером крыше. Гранитный выступ под
крышей украшали статуи львов, одни из которых лежали, а другие стояли.
Когда на них падало солнце, как сейчас, мраморные кошки, казалось,
приходили в движение и потягивались, охраняя вверенную им территорию.
Нью заметил стаю из шести диких уток, щипавших траву на западном
берегу озера. Даже в ярких лучах солнца озеро было глубоко черного цвета.
Сколько Нью ни приходил сюда, он ни разу не видел, чтобы на поверхности
плескалась рыба.
Лоджия занимала практически всю территорию острова, соединенного с
одной из мощеных дорог Эшерленда каменным мостом. Однажды, после особенно
сильного дождя, Нью пришел сюда и увидел, что вода плещется о фундамент
Лоджии. Он позволил воображению перенестись за голубые горы, которые были
границей его мира, и, как всегда, вернулся к одному вопросу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130